Иосиф бен Маттафий, священник первой череды

Цари, начальники над войском
из трёх солдат,
что в гордости своей               
под стенами сражаются геройски
ужасных крепостей,
построенных мальчишками
в саду
(им в воздаяние затей
гореть в аду).
А кровь не понарошку               
течёт ручьём
и женщины глядят в окошко
в дому своём.
Они над телом выли,
истово, усердно,   
блюдя мораль,
а сёстры женщин торопили –
все люди смертны,
давай, финаль.         

Три тысячи талантов               
Царя царей.               
Нет у сокровищницы дна.
Брильянтов тьма,
не знают здесь рублей
бумажных, всё имеет вес.
Отважный сотник,
с головой иль без –
(неважная деталь)
прогресс
лишь через тыщу лет
означит как отличье
наличье шеи,
а над ней,
шлем с гребнем
и оклад приличный.
На месте лба
там медная скоба.
Судьба.

У горизонта пыль столбом.
Неспешный               
легиона шаг.
Полжизни дам,
чтоб только посмотреть,
вот это экшен!
Скрип тележный
от самых римовых клоак
(как вонью там несёт!),
в несчастной Галилее
народу лишь на треть
оставил счёт.
Что стены храма!
За тыщи прошлых лет
разрушен был весь мир
и вновь построен.
И вновь разрушен
как стены Трои.
Баллиста - страшное оружие.

Они тогда
ломали строй
под стрелами
но шли вперёд.
Мон шер ами
(народ, что это говорит
ещё был не рождён –
такой вот анекдот).
Храм осуждён на слом.
Со стен метали стрелы,               
на стены лезли.
И нагоняли децибелы
на стенах трубы.
Шум стоял сугубый.
Игольное ушко – узко,
а эти               
и про Христа не знали ничего.
А он уж сорок лет распятый,   
но, как и раньше,
отдаются клятвы
Юпитеру и Цезарю его.