Лепестки жизни

Мозаика обыденных мгновений.
2018 г.

Летят мгновения как стрелы.
Летят мгновения как пули.
То радость дарят без предела,
То будят, если вы уснули.

Мгновения пронзают сердце.
Мгновения пронзают душу.
Из ран открытых, как сквозь дверцы,
Сочится свет души наружу.

И капли света под ногами.
И капли света с рук стекают.
В ночи сияют маяками.
И пустозвонье слов стихает.

ЛЕТО.

1.  Тёплый летний день. Шагаю по тротуару. Передо мной ковыляет старушка, опираясь на палку. Навстречу идёт симпатичная девушка в модных джинсах.
Милочка, — говорит бабуля дрожащим от старости голосом, —  что ж ты дырки на штанах не зашьёшь, поставила бы латочки. Что же в рваных-то ходить?
Да денег на новые нет! — отвечает красавица весело.
Ну приходи ко мне, я ж тебе залатаю, — предлагает заботливая старушка.
Соприкоснулись случайно два мира, из разных времён, как с разных планет. Каждый живёт по своим законам, со своими понятиями о красоте. Соприкоснулись, подивились друг на друга и разошлись. Каждый убеждён в своей правоте.
Какие же мы всё-таки разные. Ну и прекрасно!


2.  Стою на железнодорожном мосту, поджидая электричку. Подо мной рельсы тянутся к  горизонту и, сливаясь в точку, исчезают в облаках.  От самого горизонта по всему небесному куполу кучевые лохматые облака. Словно кудель, из которой тянутся серебристые нити дорог да проводов. А ветер вращает, вращает невидимое веретено, обматывая этими нитями земной шар …


3.  Не спеши, говорю себе, не спеши. Спешка изнутри — напряжение нервов, выброс гормонов. А скорость перемещения и действий не меняется. Зато перестаёшь замечать неповторимость мгновений и знаки судьбы. Не спеши.


4.  Вчера весь день накрапывал дождик, приятно охлаждая разгорячённую кожу и, словно брызги фонтана, освежая воздух. А сегодня разверзлись хляби небесные. Ливень. Мощные струи упруго барабанят по земле, стеной перегородив пространство. И остановилось время. Завораживающе!


А жизнь дождём изольётся
На грешную землю с небес,
Исполненная чудес.
И в каждой дождинке солнце.

Жизнь соткана из мгновений —
Неповторим их узор —
И в каждой капельке взор
Ловит игру светотени.

То радугой в небе повиснут,
То пулей свистят у виска,
То лепестками цветка
Кружат мгновения жизни.

Здесь Промысла вечная тайна —
Внимай, наслаждайся, лови
Мгновения счастья, любви.
Упал — и вновь поднимайся.




5.  Бросила остатки хлеба в окошко. Налетели голуби, галчонок и маленький воробейка. Большие птицы клюют крошки, а воробейка, хоть и шустрый, и смелый, осторожничает в сторонке. «Эй, - посылаю мысленный импульс, - голуби-голубки, угостите ребёнка!» И тут голубь отклёвывает от большого куска маленький кусочек, тряхнул клювом — и кусочек летит прямо под ноги воробьишки. И все довольны. Мир и согласие.


6.  Мы говорим, время ускорилось. Не замечаем, как проходит день, месяц. Что уж говорить о секундах, мгновениях.
А у наших предков были такие единицы измерения, как миг и сиг. А значит, они их не только замечали, но и чувствовали.
Вот кто-то сиганул за деревьями — может, леший или гном. А вот эльфы летят. Мигнул — и  нет их. Но здравия пожелать успел.
А мы не успеваем ничего разглядеть-осознать. И этот непроявленный мир для нас стал просто сказочным. А жаль…

7.  В мягкую обволакивающую ткань сна вплетается тишина и темнота. Тишина не абсолютная. Звуки аэродрома, поездов, машин, шум льющейся воды, ветра, дождя. И темнота подсвечена фарами, фонарями… Интересно, какие сны снятся в полной тишине тишайшей тихих и в полной темноте темнейшей тёмных? Когда слышно лишь дыхание, биение пульса и не видно ни зги… Совсем другие вибрации, другие образы. Иномирье.


8.  Жизнь — это свет души. Судьба — ссуда божественного света для проявления в этом мире. Как только родился, ещё в пелёнках, начинаешь светить своим родителям. Потом изливаешь свет на родных и близких, на друзей и случайных встречных, на весь мир. До тех пор, пока не закончится…
А светить огромным костром или маленькой свечкой — это и есть твоя судьба, твой выбор. А многие ещё и колпак на свечу надевают, чтобы ветер не задул раньше времени. Но бывает, что колпак разбивает рок, пролетев на рокерском байке.


9.  Под окошком вишня. Лакированными бусинами с веток свисают вишенки. Пока ещё разноцветные: нежно-зелёные, изжелта-розовые, алые, бордовые… Умытые дождём блестят в лучах полуденного солнца, прикрытые листиками-козырьками. Радуется глаз.
А берёза уже роняет жёлтые сердечки.


10.  Бабочка кружится над цветком иван-да-марьи. Жёлто-оранжевые и сине-фиолетовые цветки на одном стебле. Как день и ночь. Как солнце и луна. Как огонь и вода. Как инь и ян. Напоминание о единстве противоположностей.


11.  Ветер, ветер… Северный, южный. То едва ощутимое дуновение, то сбивающие с ног ураганные порывы, то уносящиеся ввысь вихри. Циклоны, антициклоны. Крутит, вертит. Круговерть.


12.  Далеко, далеко у реки пасутся ко…  — правильно, козы. Разнотравье. У меня в руке пустырник (хотела заварить себе для укрепления нервов). Подбегает коза, тянется к моему цветку — у чужих всегда вкуснее.  Мгновение — и пустырник исчезает в козьих недрах. Пейте, дети, молоко, укрепляйте нервы!


13.  Прошёл дождь. В тучах открылось оконце. Выглянуло солнце. Вспыхнул, заиграл, заискрился под его взглядом мой мир. Краткий миг — и оконце закрылось. Мимолётность очарования.


14.  У каждого свой мир: у слепых и зрячих, у глухих и чутко слышащих, у насекомых и ночных птиц, у микробиологов и астрофизиков. Всё зависит от восприятия и органов чувств, данных каждому Природой. Сняла очки — и мой мир изменился. Нет уже в нём вишенок, ягодок, прожилок на листьях, мелких букашек и звёзд в ночном небе… Исчезли. И каждый несёт картину своего мира в общее информационное поле. Заглянув туда третьим глазом, можно увидеть и микро- и макро-, и прошлое и будущее, и материальное и духовное. Но не помню, куда я дела свой третий глаз.


15.  Послеполуденная жара зашкаливает. Совсем не хочется шевелиться. Все желания покинули тело. Все мысли покинули голову. Все, кроме одной — дотянуть бы до ночной прохлады… Ветер и тень — единственное желание. Мгновения расплавились, растянулись в сиесту.


16.  Захлопали крыльями, разлетаясь, голуби. Зашумели под порывами ветра берёзы. Разметались по ветру зелёные пряди. И посыпались золотым дождём крылатые семена и листики-сердечки, укрывая пересохшую от жары землю. Заволокло серым войлоком небушко. Первые крупные капли зашлёпали по листьям клёна. И вот уже сеет мелкий как сквозь сито дождик, очищая  и освежая воздух. Такой приятный и желанный после зашкаливающей жары. Мгновение блаженства.


17.  У нас гроза. А в соседнем городке нет. Прошла стороной... Вспомнился момент из детства. На одной половине улицы  дождь  как из ведра — на другой солнечно. И мы, дети, бежим под дождевой душ и выбегаем обратно под солнышко. Дождик, дождик, пуще, дам тебе гущи… Весело и удивительно познавать окружающий мир в его бесконечных проявлениях.
 

18.  Прямые ливневые струи серебрятся и переливаются как новогодний ёлочный дождик. А мокрые вишенки — как ёлочные игрушки. Такие были у меня в детстве. И именно в этот момент воспоминания случилась встреча той застывшей на мгновение, изумлённой реалистичностью ёлочных фруктов девочки и меня сегодняшней, зачарованной нереальностью изменённого дождём привычного пейзажа. Прошлое «ой, как настоящие» и настоящее «ну как игрушечные» соединились и стали целым.
Прошлое — это и есть будущее.


19.  Наблюдаю как знакомая общается со своей собакой. Удивительное взаимопонимание. Вот она посадила перед собой собаку и выговаривает ей. Собака слушает и отвечает, и голосом, и жестами. Разговаривают. Но настоящий диалог происходит глаза в глаза, сердце к сердцу. Человеческое сердце и собачье сердце. Тончайшие нюансы импульсов-образов. Полное единодушие. Интересно, что же их связывало в прошлой жизни?


20.  Летят, летят мгновения. Несутся мысли… Вот мгновение столкнулось с мыслью и остановилось … на мгновение. И я его заметила и обратила к нему своё внимание. Проявилось мгновение и стало образом. Мысль тоже затормозила. И облекла образ в слова. Мгновение запечатлелось в памяти. А память — в вечности.


21.  Тучи ослабили жар июльского солнца. Но душно и влажно. Как-будто накрыли городок мокрой серой шинелью. И под горячим солнечным утюгом вода с шипением превращается в пар. А ветер выкручивает, выжимает рукава, роняя капли на раскалённые, как сковородки, крыши. Но умытые деревья выглядят довольными.


22.  Душный полдень. Собаки валяются в тени, распластавшись на мокром асфальте. Замерли, прикрыв в изнеможении глаза. Впитывают прохладу всей своей собачьей душой. Видно, к грозе…


23.  Полночь. Стрекочут цикады и сверчки под аккомпанемент свежего ветра. Прохлада долгожданная. О блаженство! Остановись, мгновение!


24.  Сегодня день рыже-огненных мгновений. Проходя мимо монумента Славы, обратила внимание на рыжий Вечный огонь, особенно яркий под серыми тучами. Ещё ярче огонь большого костра на огороде в деревне.  Совершенно рыжие кисти рябины у такого же рыжего забора, а под ногами дорожка из рыжего кирпича. Иду дальше. Маленькая рыжая засыхающая веточка на зелёной красавице туе. Рыжие огоньки на табло станции. И в завершение девочка на ярко-рыжем самокате с подмигивающим ало-рыжим фонариком едет мне навстречу и так по-рыжему здоровается. Но у подъезда еще один рыжик — лоток для подкормки дворовых кошек рыже-оранжевый. А за окном рыжий свет фонаря… Как в детской песенке: Оранжевое небо, Оранжевое море, Оранжевая зелень, Оранжевый верблюд…


25.  Молодой Клён на ветру  приветливо машет широкими иссиня-зелёными ладошками на тоненьких ручках. И тебе привет, кудрявый!


26.  Тихий летний вечер. Что-то позвало меня на улицу. Огромная красная луна поднимается над лесом. Это её зов. Завтра затмение. Полное. Редкое. Хор кузнечиков и цикад антифоном славят царицу ночи. Или просто радуются жизни. Наслаждаюсь мгновением и я.


27.  Тёплая августовская ночь накрыла сонный двор тишиной на мгновение. Деревья замерли, не шелохнутся. Краткий миг полной тишины. И вот уже далёкий лай собаки, раскатистый гул самолёта, рокот проезжающей машины рвут тонкую непрочную ткань городской тишины. А по предрассветному небу в безмятежном покое
плывёт луна такая яркая и сияющая, что уличные фонари смущённо попрятались за неподвижными кронами деревьев.


28.  На вишню прилетела большая бабочка с алыми крыльями. Села на переспелую уже ягоду, сложила крылышки. С изнанки они цвета гниющей вишни. Маскировка не помешает. А рядом пристроилась муха. Сидят, потягивают хоботками вишнёвый забродивший сок. Беседуют о чём-то о своём. Наслаждаются жизнью.


29.  Cтою посреди поля, окаймлённого берёзовыми рощицами и перелесками. По кругу низко-низко над самыми деревьями неподвижно висят облака, освещённые солнечным прожектором. Как на цирковой арене. И высоко-высоко над облаками летят невидимые самолёты, оставляя на голубом куполе белые штрихи. Арена укрыта цветным жёлто-зелёным ковром, и над ним жужжат неутомимые труженицы пчёлки. А над головой, как воздушный акробат, кружит управляемый кем-то самолётик, удивляя фигурами высшего пилотажа. Душа запела, развернулась во всю ширь поля. Вольная воля!


30.  Запрокинув головы смотрим, как зажигаются звёзды на темнеющем небосклоне. По пересекающимся трассам воздушного океана нескончаемо плывут воздушные лайнеры, подмигивая алыми огнями. Ещё выше над ними бороздят безвоздушные просторы космические корабли и спутники по своим орбитам. Оживлённо в ночном небе.
Глаз отыскивает знакомые созвездия: ковш Большой Медведицы, Полярная звезда, Кассиопея… И звездопад… Мгновенные яркие росчерки на тёмно-синем бархате небес. И не успеваешь загадать желание. И думать надо только о хорошем и слова произносить осторожно — а вдруг в этот самый миг упадёт звезда и они сбудутся...


31.  Ветер заносит в открытое окно семена берёзы. Весь подоконник усыпан малюсенькими мушками с золотистыми крылышками. Вот из такой крошечной мушки-семечки могла бы вырасти высокая-превысокая белоствольная красавица… если бы семечко упало в благодатную почву… Не судьба.


32.  Тончайшее кружево паутины, растянутой между двумя кустами, золотисто мерцает в лучах солнца. Сплёл свои сети паучок и замер, терпеливо поджидая жертву. А я любуюсь его мастерством, благоговея перед  мудростью природы.





«Люблю я пышное природы увяданье...»

1.   Вот и лето прошло… Ветер, игривый как котёнок, гоняется за опадающими листьями, добавляя дворникам работы. Поредевшие кроны деревьев золотятся и румянятся под ласковым солнышком. И уже не надо прятаться от его палящих лучей. Солнышко теперь желанно. И как бы понимая это, миролюбиво катится по небосклону, как золотое яблочко по блюдечку с голубой окаёмочкой. Умиротворение…


2.   Вечереет. Бреду  по тротуару, наслаждаясь прогулкой. Навстречу неторопливо идут люди: пожилые, молодые, разные… И вдруг подбегает ко мне мальчишечка, просто подлетает, обнимает за ноги, прижимается к коленкам и приветливо лопочет что-то на языке, понятном лишь догоняющей его бабушке. Потеплело на душе. Ангельские обнимашки.


3.   По дорожке, усыпанной опавшими листьями, скачет на самокате девочка. В очёчках, в кудряшках. Светленький весёлый хвостик перехвачен яркой резинкой. Очаровашка. «Ульянка!» —  зовет её мама. Какое светлое имя! Звенит как колокольчик под солнцем. И этот звон мгновенно проходит сквозь меня, заставляя радостно вибрировать душевные струны.


4.   Бежит дорожка по перелеску. Сколько же сегодня оставлено на ней следов: человечьих, собачьих, птичьих, жучков-паучков и  ещё неизвестно чьих… Их цепочки, словно строчки на странице черновика, тянутся, пересекаются, перечёркиваются… И я иду, вписывая свою строчку и считывая чужие, оставленные до меня. Наполняюсь их незримой энергией — теплом, запахом, мыслеобразами. И ветерок словно миксер смешивает их. Энергообмен происходит ежесекундно, мгновенно, неосознанно. Мы все — одно.


5.   Берёза за окном постепенно сбрасывает летний наряд. Ветер-парикмахер состриг длинные локоны, оголив белое не загоревшее тело. Тонкие руки тянутся к свету, каждой клеточкой впитывая последнее тепло, наполняясь им до самой сердцевины. Солнечные ванны перед зимней спячкой. Всему свой черёд.


6.   Нежданно-негаданно, откуда ни возьмись — варенье. Сливовое, горячее, душистое. Сладкий аромат наполняет все уголки квартиры и, не вмещаясь, выплывает в открытое окно на улицу. Пустые, отмытые до прозрачности банки наполняю вареньем до самых краёв. Теперь они полные. Также и сосуд души наполняется духом — неожиданно, спонтанно, вдруг… Главное — очистить сосуд, предуготовить к схождению духа. И он изольётся через край. Светолитие. Плоть к плоти, свет к свету. А плоть — это  сгущённый свет...


7.   Старая яблоня у дома. Сколько помню себя, столько и её. Говорят, ей уже лет семьдесят. Бабушка, ещё молодая, посадила тоненькое деревце. И вот уже четвёртое поколение детей  радует яблоня своими сочными, крупными плодами. Точно  Древо Рода глубоко в землю пустила она свои корни, широко раскинула ветви, будто руки с искривлёнными возрастом пальцами, и крепко хранит память о судьбе каждого члена рода в своих годовых кольцах, как на грампластинке или диске. Новая семья — новая ветвь. Горе и радость, слёзы и смех — всё записано, всё помнит родовое дерево. О дереве, как и о роде, судят по плодам. Антоновские яблоки —   крепкие, душистые. Осенние. Сколько их? И не счесть. А цыплят, как известно, по осени считают…


8.   Весь день порывистый ветер подметал улицы и гонял лиловые тучи… Сумерки. Ещё не вечер, уже не день. Эта тонкая грань между светом и тьмой сегодня удивительно фантастического, редкого цвета. Будто привычные краски уходящего пасмурного дня разбавили сливовым компотом. Мягкое лилово-розовое освещение завораживает. Краем глаза замечаю импульсные неяркие вспышки на фоне туч. Откуда такой свет?  Физики, конечно, скажут: преломление, рассеивание и прочее... Интересно, а что там с солнечной активностью? Так и есть, магнитная буря. Солнечный ветер пытается прорвать земную защиту. Эти два ветра, скажут лирики,  — солнечный и атмосферный — сливаясь в едином порыве,  понеслись над землёй. И от их слияния родился несказанный  свет, окрасивший  сумерки цветом разбавленного сливового компота. Или это вибрации нового Света проникают в наше сознание?


9.   На графитовый чисто вымытый и выметенный вчерашним дождём и ветром асфальт, искрящийся под солнцем, прилетела маленькая веточка вяза с двумя ярко-жёлтыми листиками. Точно большая лимонница трепещет на ветру крыльями и перелетает с места на место. Большая одинокая уставшая бабочка на пустой дороге... Ассоциации… Мысленно фотографирую этот природный шедевр. На память.


10.   Ещё мокрая от прошедшего дождя асфальтовая лесная дорожка усыпана сосновой золотистой хвоей, сверкающей в солнечных лучах так, что слепит глаза. Будто иголки не простые, а золотые. И кто назвал сосны вечнозелёными? Бывают в вечности и позолоченные. Перфектно!


11.   Между вещами и их хозяевами существует тонкая, как невидимые нити или струны, душевная связь. Конечно, хозяева их чистят, моют, оделяют вниманием, вкладывая в них частичку своей души. И вещи служат им верой и правдой, как хорошие собаки. Помню, у меня был замечательный таз для варки варенья. Настоящий, медный. Удобный. Эх, вот бы мне сейчас он пригодился вместо прогоревшего блюда, которое придётся выбросить. Но я хорошо помню, что отдала его другой хозяйке за ненадобностью. И где он теперь? «Здесь я», — неожиданно откликнулся  тазик из тёмного уголка кухни. Запылённый, забытый он тихо дремал там больше пяти лет. Согретый моим вниманием и воспоминаниями, обрадовавшись, что опять нужен, отозвался, проявился. Зазвучали невидимые струны. Синхрон.  «Федорино горе» да и только! Проявляется то, на что обращаем внимание.


12.   Говорят, по вещам можно судить о хозяевах… В магазине обратила внимание на симпатичную подставочку под горячие кастрюли. Цветные деревянные фрагменты собраны в незамысловатый узор. У меня почти такая же, только уже старая и не такая красивая. Захотелось поменять. Но рассудив, что старая ещё крепкая и может послужить, воздержалась от покупки. А моя старая подставка всё поняла, уловила моё настроение. И … совершила акт самосожжения. Прилипла к чайнику, а мы, не заметив, поставили его на огонь. Спохватились, когда от подставочки остались одни угольки. То ли обиделась, то ли просто уступила место новенькой. И вещам свойственна жертвенность? Теперь у меня новая подставка. Служи долго, как твоя предшественница!


13.    На подоконнике букет засохшей пижмы и антоновские яблоки. Дождевые капли на стекле. За окном чётким контуром вырисовывается мокрый ствол рябины. Живописно изогнуты ветки с порыжевшей листвой. По дорожкам через лужи скачут разноцветные зонтики. Морзянка дождя задумчива, медитативна... В природе нет точной грани между летом и осенью — только в календаре. Ранняя осень и позднее лето гуляют вместе, рука об руку. Осенины.


14.   Созерцание небесной синевы, глубокой и чистой, способствует вдохновению. Что-то там вырабатывается в мозге — и расправляет крылья душа. Устремляется в полёт фантазия. А расфокусированным взглядом можно увидеть хаотично мельтешащие золотистые искорки и лёгкие клубящиеся туманные струи возносящейся ввысь жизненной силы земли. И напитавшись этой силой, этим духом, хочется творить гармонию и красоту.


15.   Даже от огромной лужи, разливающейся после дождя и перекрывающей все пути-дороги, не только вред, но и польза бывает. Посреди лужи стоит ребёнок. В сапожках, в яркой курточке. Стоит и смотрит на своё отражение. Ну где ещё увидишь себя вверх тормашками! Топнет ножкой, и побежали волны кругами. Отражение колеблется, искажается. И перевёрнутое небо под ногами… Удивительно! Маленький исследователь материального мира.


16.   Уютно устроилась у окна. По небу проплывают низкие кучевые облака. Солнце ушло за  дом и даже на подоконнике уже тень. И вдруг яркий свет ударил в глаза, ослепив на мгновение. Что такое? Неужто солнце двинулось обратно? Поднимаю глаза — плотное весёлое золотисто-белое облако отражает солнечные лучи прямо в моё окошко и сияет, как начищенный самовар. Пара мгновений — и ветер погнал его дальше. Облако-зеркало пускает солнечные зайчики.


17.   Городские деревья в белых носочках стоят рядком вдоль тротуара. То смирно как в карауле, то покачивая ветвями, танцуют и перешёптываются, то шумят как болельщики на стадионе. Аккуратно подстрижены кроны. А где-то глубоко под землёй по переплетённым корням, как по нервам, импульсами передают друг другу важную информацию — о приближении бури, засухи или дождя, о нашествии короедов — или просто сплетничают о том, что нельзя рябине к дубу перебраться… У  лесных деревьев разговоры другие… и вместо носочков — моховые тапочки.


18.   Облака, словно наполненные ветром паруса, плывут в бездонной лазури, меняя оттенки в солнечном свете: от белоснежного к золотистому, от серо-лилового к антрацитовому. А  вот и алые паруса летят в лучах румяного заката… Парусная регата. Неожиданно  на фоне тёмно-сливовой тучи вспыхнула радуга. Как знамя победы. Феерично! То ли небо — опрокинутое море, то ли море — перевёрнутое небо.



Несказанно. Волшебно. Дивно.
Покрывает червонным золотом
Весь мир, сколько глазу видно,
Закат  оранжевым  всполохом.

Красит кроны, крыши и стены.
И плывёт перламутровым облаком,
Ослепительным, перисто-пенным,
Отражаясь в стекле синью облитом.

Дождь скользит по собственным лужам.
Умывает румяные яблоки.
Семицветным полукружием
Поднялась до небес арка радуги.

Фантастично. Чарующе. Чудно
Оказаться вдруг в городе сказочном
И вдыхать пыльцу золотую,
И ловить дождинки алмазные.


19.   Нежные акварельные краски сумерек. Как-будто невидимый художник провёл кисточкой по закатным лучам, слегка размазав их по бирюзово-лазурному небосклону, и получились полупрозрачные перисто-лучевые облака: ярко-розовые, золотисто-персиковые и огненно-янтарные. Они радиально расходятся от заходящего за горизонт дневного светила. Несколько неповторимых мгновений — и краски бледнеют, постепенно тая, угасают. И спускается вечер, сгущая сумрак cветом фонарей. На западе ещё не погасла малиновая лента вечерней зари, связывающая день с ночью, а на востоке уже зажглась первая красноватая звезда. Плавная метаморфоза.


20.   Два часа ночи.  «Хорошо бы встать утром пораньше»,  — говорю я себе. «Да, неплохо бы», — отвечает  задумчиво моё второе я. И продолжает раскладывать пасьянс... И такая дребедень каждый день, в смысле ночь. И эти неповторимые мгновения повторяются и повторяются. К сожалению… Увы.   


21.   Человек гонит засидевшихся голубей с голубятни полетать на просторе. Он  размахивает шестом с флагом в виде большой птицы и посвистывает. «Ястреб» устрашающе кружит над голубятней. Голуби взлетают вертикально и зависают над своим домом, трепеща сверкающими на солнце крыльями, словно большие бабочки над цветком, и так же вертикально опускаются обратно. Не желают далеко улетать от родного дома. Домоседы … Эх, мне бы их крылья!


22.   Осень вдохновенно кроит себе наряд.  Летят под ноги разноцветные лоскутки. Сбрызнет мелким дождичком, прогладит ветрами — то северными, то южными — и развешивает по деревьям на просушку. И вот уж нарядилась и любуется собой, отражаясь в зеркалах озёр и рек. Любуется и радуется. Но осень — дама капризная. Быстро надоедают ей яркие краски — и она срывает с себя роскошный наряд, виртуозно сшитый тонкой золотой иглой солнечного луча, и, обнажённая, рыдает под сапфировым высоким пологом, и утирает слёзы клочками серой ваты насквозь промокших туч. Непредсказуемая и переменчивая…


23.   Под порывами лёгкого ветра листья на полуоблетевшем клёне выделывают невероятные выкрутасы в стремлении оторваться от ветки. И вот свершилось: несколько мгновений свободного полёта — и лист плавно ложится на землю. Сияет и лучит, посылая последний привет миру и отдавая весь накопленный за лето свет. Улыбка увядания.

24.   Серая сырость —  или сырая серость  ноября. Чёрные мокрые деревья тянут голые сучья, а под ними — пожухлая бурая листва. Бесконечный моросящий дождик… В такую погоду особенно начинаешь ценить домашний уют и тепло. Короткий день, не успев проснуться, уже снова засыпает. Ночь в чёрном монашеском облачении надвинула капюшон до самых глаз. И,  как глаза сквозь ресницы, светятся окна сквозь тонкие голые ветки. А глаза доброго человека — окна его души — под зонтом, под капюшоном светятся ярче и приветливей. Огоньки надежды.


25.   Ночь сегодня необычайно тиха. В свете фонаря искрятся лёгкие первые снежинки. И тишина. Полная, абсолютная. Замерев, прислушиваюсь. Тишина — птица пугливая: чуть шевельнёшься — вспорхнёт и улетит. Какое блаженство — слушать тишину. Отдых для ушей. Чувствуешь наполненность пространства неслышными звуками, вибрациями за пределами слуха. И начинаешь слушать сердцем… и слышать сердце.


26.   Светает. В предрассветном сумраке погасли звёзды. И только самая яркая утренняя звезда  Венера сверкает во всей красе. Смотрим друг другу в глаза. Вместе летим вокруг Солнца, притянутые светом его любви. Солнце объединяет нас и разъединяет. Утренняя звезда постепенно тает, скрываясь от моего взгляда в лучах стремительной Авроры. Но незримые тонкие струны взаимных связей присутствуют всегда. И вот уже Аврора поднимает за собой полусонное Солнце. Величественные мгновения! А Солнце, едва раскрыв глаза и вскользь одарив мир сияющей улыбкой, опять ныряет под одеяло сизых туч досматривать свои божественные сны.




Здравствуй, матушка Зима!

1.   Середина января. Седое неподвижное небо.  Лёгкие редкие снежинки оживляют воскресные тихие ранние сумерки. Стволы берёз, слегка припорошенные снегом, кажутся плоскими, точно выпиленные из фанеры и раскрашенные  декорации на сцене. Из окна пятиэтажки льётся мягкий свет. Вот и второе окно зажглось, и третье, четвёртое… Тоже как на сцене. Вот-вот начнётся действие. Очередной акт пьесы. Пробежала кошка. Прошёл человек с маленькой собачкой на поводке. Торопливо прошагала молодая мама с ребёнком в ослепительно яркой шапочке. А главные герои так и не выходят... Потому что главная героиня этой пьесы — я. А главная роль — роль наблюдателя.
Моё Величество из вип-ложи наблюдает за ходом жизненной пьесы, мысленно переворачивая страницы сценария и внося режиссерские метки.
...А берёзы чуть покачиваются на ветру, и свет из окон всё ярче, контрастней. Вечереет. Играем жизнь без репетиций.

2.   Слово — не воробей, вылетит — не поймаешь… Удивительное дело —  написанное можно зачеркнуть или разорвать, думу можно передумать, мысли забыть, а вернувшись к ним, сделать другие выводы, а услышанное слово, особенно затронувшее чувства или удивившее, остаётся в памяти навсегда. Как отпечаток в душе. Звуковые вибрации слов и ранят, и лечат. Словом можно и убить. Как сказал Парацельс, всё есть лекарство и всё есть яд — дело в дозе. А сказанные слова — особенно. Может быть, потому, что в начале было Слово — божественная Песнь сотворения (и разрушения) миров? А всё живое — антенны, принимающие звуки вселенной и пропускающие их через себя.

3.   Оттепель. Деревья сбросили свои пушистые шубы и муфты на тающие день ото дня кособокие сугробы, изъязвлённые, точно старые кариесные зубы, чёрными дырами, потерявшие гладкую, глянцевую округлость и эмаль ослепительной белизны. Но и в этом своя радость — весна идёт!


ВЕСНА.

1.   Тёплым майским днём ступаю по развернувшейся передо мной лесной дорожке. Дорожка пылит под ногами. Прохладные, сильные пальцы ветра оглаживают одежду, расправляя складки, взъерошивают волосы и брызжут в лицо сложным ароматом распустившихся одуванчиков и цветущих деревьев: черёмухи, ирги, груши. Горячая ладонь солнца ложится на спину: не спеши, оглянись. А другая ладонь накрывает глаза и под золотисто-ярким лучистым веером   скрывает привычный мир, обостряя слух и обоняние. Птичий звон заполняет  пространство. Струится, дрожит эфир, выключая ум и заряжая каждую клеточку живой силой. Растворяясь в пространстве, осознаёшь себя в единстве с природой.