Покажи мне, чего ты хочешь

Грей оставляет следы на моём животе, пальцами проводит вдоль груди, дразнит сосок. Он нежен со мной, от его прикосновений волоски на коже становятся дыбом, кожа горит, и это заставляет меня стонать.

Мои глаза закрыты, мягкая ткань и темнота вместо яркого света в ванне ванны, повязка прячет дикие, голубые глаза Грея от меня. Он позади меня, голова покоится на его груди, ноги разведены в стороны.

- Я хочу, чтобы ты взял это, - его губы касаются моего уха, когда рука выводит круги на моей.

– Покажи мне, Валера. Покажи мне, чего ты хочешь.

- Грей... - его палец дотрагивается до моих губ, и я могу почувствовать его вкус у меня во рту – его палец медленно проскальзывает в мой рот.

- Всё, что я хочу слышать, это твои стоны, - я хныкаю, когда он вытаскивает свой палец. Теперь он проводит рукой по моей челюсти, скользит плавно вдоль шеи. – И ни слова больше.

И вот его рука между ног, кончиком вибратора он касается меня, дразнит.

Я чувствую его горячее дыхание рядом с ухом, рукой он дразнит чувствительное место рядом с ушком.

- Нет ничего прекраснее, чем вид тебя, раскрытого передо мной, - говорит он, толкая вибратор внутрь меня. – Вот как сейчас. Покажи мне, как сильно ты скучал без меня, как же сильно ты хочешь почувствовать мой член внутри себя, - он убирает руки от моей головы, свободный палец скользит вниз, он едва ли прикасается ко мне, всё тело отзывается на эти прикосновения.

Я могу почувствовать, как он улыбается рядом с моей щекой, зубами он дразнит кожу, его рука крепче сжимает шею, пока я работаю игрушкой внутри себя, он трётся об меня сильнее, быстрее.

- Вот так, малыш, трахни себя для меня, - он давит ещё сильнее, я двигаю внутри себя вибратор ещё усерднее, прислонившись к нему, нуждаясь в нём.

- Господи... блять, - я даже ничего не могу больше произнести, когда он кусает мою кожу сильнее, посылая волны удовольствия, пока спина выгибается дугой.

- Ты всегда был необузданным в постели, - он ухмыляется и куда-то исчезает.

Я падаю на спину, повязка соскальзывает с лица, вибратор где-то в ванне, позабыт.

- Что... что происходит? – я задыхаюсь, крепко цепляюсь за бортик ванны.

- Моя очередь, - его жестокие голубые глаза полыхают огнём, когда он протягивает мне руку. Всё выветривается из головы, я закусываю нижнюю губу и протягиваю в ответ ему свою руку.

Оказавшись не в ванне, я чувствую его сильные руки под своими коленями, его пальцы изучают моё тело, когда он подхватывает меня и прижимает к своему телу.

- Два года – слишком долго без тебя, - рычит он, и его губы обрушиваются на мои. Наши языки сплетаются, словно молят о чём-то большем. Страсть, агрессия, его нужда, по которой я чертовски скучал, и я не могу этим никак насытиться.

- Я не хочу тебя терять, не в этот раз, - он усаживает меня голой попкой на крошечную столешницу, от прикосновения с холодным материалом я кричу.

- Не потеряешь, - обещаю я. Я чувствую его между ног, это напряжение сводит с ума.

- Как будто бы у тебя есть выбор, - его смех глубокий и тёмный, улыбка садиста, его яркие глаза следят за мной, и затем я вскрикиваю.

С силой он толкает меня назад, спиной прямо в зеркало, со вторым толчком он ударяет кулаком куда-то в пространство позади меня. Моя кровь смешивается с его, его член внутри меня, он двигается во мне.

Его голова покоится на моём плече, руки позади меня, на осколках разбитого зеркала. Я чувствую его раскрытые губы, язык, его зубы. Именно его нежность сводит меня с ума.

Он кусает моё плечо и от удовольствия усмехается, когда я кричу. Знаю, что всё это ложь.

- Ненавижу тебя, - выдыхаю ему в ухо, зная, что понесу за такие слова наказание.

- Ты должен, чёрт, запомнить, что твой ротик нужно использовать для более полезных вещей, Валера, - он усмехается, сильнее кусает кожу на плече, руки запутываются в моих волосах. Я чувствую порезы от стекла, оно словно разрезает меня, пока он мощными толчками врезается в меня. – Тебе нравится, когда я жёстко тебя трахаю? – с одним более грубым толчком он оказывается ещё глубже внутри меня, я с силой ещё раз врезаюсь в разбитое стекло.

От боли я кричу, но удовольствие сильней меня. Его губы, его пальцы, каждый дюйм тела принадлежит ему. Он помечает меня, разрушает, пока трахает.

Крепко сжимает волосы и кончает. Затем поднимает со столешницы и ставит на пол.

Я вижу его лицо в отражении разбитого стекла, наша кровь запачкала всё вокруг.

- Как в старые времена, - двумя пальцами он пробегается по моим яичкам. – Так кроваво и прекрасно, - свободной рукой он проводит вдоль моей спины, пропитанной насквозь кровью, и я не могу отвести от него взгляда.

- Ты не должен сдаваться, - он подмигивает мне и неожиданно оказывается рядом со мной. Он смеётся, когда я теряю равновесие, успевает подхватить меня за бёдра и проникает в меня.

С каждым толчком я всё сильнее ощущаю боль в спине. Моя кожа соприкасается с его кожей, его дыхание, этот взгляд, наблюдающий за мной, когда я на краю. Хватаюсь за раковину, пытаюсь сосредоточиться, но чувствую, что тело подчиняется ему.

- Не сейчас, - он сбавляет темп, - Не будь таким чертовски жадным.

- Прекрати дразнить меня, - сжимаю зубы, зная, что он чего-то хочет. И я снова играю в эту игру.

- Всего лишь вопрос, - я чувствую, как он скользит внутри меня, его пальцы на моём члене. – Ты любишь меня, - это не вопрос.

- Я люблю тебя, - говорю я, и он вознаграждает меня тем, что наращивает темп снова. Я отворачиваюсь от него, прикасаясь щекой к холодной стороне столика, чувствуя его толчки.
Никогда не чувствовал себя настолько хорошо. Так близко друг к другу, так связаны –
идеально, и я так тосковал по этому.

- Ты нужен мне, Валера, - я вскрикиваю, кладя руки на разбитое стекло. – Ты должен быть рядом со мной, - он обнимает меня слишком сильно, глаза умоляют. Вижу в них обещание и угрозу: «Я убью тебя».

- Пошли со мной, - он склоняется ко мне, шепча на ухо. Я дрожу и чувствую, как сжимаюсь вокруг него и кончаю.

Выкрикиваю его имя, и это подводит его к краю. Его руки исчезают, он усаживает меня на мокрый кафель.

- Поговори со мной, - произношу я, пока замедляется моё сердцебиение. Пробегаюсь пальцами по его влажным волосам.

У меня так много вопросов, и так на много на что не будет ответов, но я не хочу, чтобы он молчал.

- Просто скажи, - замолкает он. – Ты пойдёшь со мной?

Пристально смотрю на него, понимая, что пойду куда угодно за ним. Понял это с первого раза.

- Грей... - начинаю я, закрыв глаза, пытаясь найти нужные слова. Его глаза полыхают злостью, его губы прижимаются к моим.

- Вместе навсегда, помнишь? – слышу я и чувствую острую боль в бедре.

- Что ты наделал? – паникую, стараясь двигать рукой, в надежде остановить его. Всё тело начинает трястись, сердце невероятно быстро бьётся, кровь стучит в висках, заглушая крики.

- Не сопротивляйся, всё онемеет, Валер. Потом ты почувствуешь небольшое давление, но это долго не продлится. Просто расслабься, - понимаю, как он укладывает мою голову на пол, а сам натягивает на себя джинсы.

Я пытаюсь произнести что-нибудь, спросить, зачем это всё, но тяжелеют веки.

- Не нужно этих печальных, серых глаз. Ты знаешь, я не люблю это, - не могу пошевелить рукой, но вижу, как он надевает ботинки. Его пальцы распухли, на них кровь. – У нас запланировано небольшое путешествие, ладно? Только ты и я.

Перед глазами мелькают чёрные точки. Кружится голова, он снова наклоняется надо мной и целует в губы. Тело расслабляется прежде, чем всё окончательно немеет. Проклинаю себя за то, что тело предаёт меня так.

- Помни, что любишь меня, - это последнее, что я слышу прежде, чем темнота накрывает меня с головой...

Мне хотелось тебя сломать,
Искорёжить, словно металл.
Я свою на тебе печать
Не единожды выжигал.

Мне хотелось услышать крик,
Сделать крови твоей глоток.
Отразиться в глазах твоих,
Пожалев, что так и не смог.

Покорить тебя и подмять,
Только тело досталось мне.
"Ненавижу, ёб твою мать!"
Я кнутом на твоей спине...

И не раз, и не два писал.
Только ты не ломался, нет,
Улыбался, словно лиса,
Кровью мне харкая в ответ.

И тогда я решил убить
Нас обоих, начав с тебя.
Разрубив проклятую нить,
Погасить глаза, что глядят.

Прямо в душу — нельзя же так!
Не прощаю. Взвожу курок.
Холод стали в моих руках,
Сатана не бывает строг.

Нас найдут через пару дней
И огню предадут тела.
Бог, ты нас не суди, не смей!
Мы теперь всего лишь зола...