Блокадная

С чёрных дней в осыпающейся штукатурке,
В авангардном пути к стенке, к сценке, к оценке;
В угнетающих набережных Петербурга,

В ледяных монологах Сумасшедшего Фрэнки
Проступает лицо Ленинградской блокады.
Палец лёг на курок, задрожали коленки.

Хотя нет, вовсе нет — это стало наградой.
Эту азбуку ангел писал опереньем,
Где от А и до Я, как от А-да до Я-да.

Мы любое сомненье подвергаем сомненьям,
Всё бежим от весны к ещё большей весне,
Всё пьянеем от жизни — отдаляем похмелье.

И летим на огонь в одиноком окне,
И горим мотыльками в достигнутой цели,
А им наплевать, на какой стороне —

Одинаково страшно им при артобстреле.
Судьбе в зубы не смотрят, лишь вникают в иронию —
Что там воют сирены? Что там ноют метели?

И оркестр Седьмую взрывает симфонию —
Молодой Шостакович в хмельных партитурах
Нервный скрежет зубов замешал в какофонию.

Ну, а нас не запомнят и в карикатурах,
И тем паче в архивах, а тебе и не надо.
Ты живой, но стоишь недвижим, как скульптура.

Ты живой, но стоишь недвижим, как скульптура —
В твоих злобных глазах, в твоей твёрдой натуре
Проступает лицо Ленинградской блокады.

(24 марта 2011)