Владимир Калинченко.
«Моя пора пока что не настала».
Избранные стихи 1982 – 2003 г.г.
Предисловие.
Владимир Викторович Калинченко родился (1962 г.) и живёт в г. Ростове-на-Дону. По образованию – библиотекарь, с 1988-го по 1992-й год работал в ростовских библиотеках.
Пишет стихи с начала 1980-х. Его детские и лирические стихи публиковались в ростовских газетах «Домашняя газета», «Приазовский край», «Молот», в коллективных сборниках «Азъ есмь» (г. Ростов-на-Дону, 1999 г.) и «Вечная лирика» (Москва, 2008 г.), в журналах «Встреча» (г. Барнаул), «Поле надежды» (г. Чебоксары, Чувашия), «Луч Фомальгаута» (г. Рязань), «Живые помощи» (г. Ростов-на-Дону), звучали по радио – Дон—ТР (1997 г.). Кроме того, стихи ростовского поэта можно найти в Сети Интернет. На стихи Калинченко создано 14 песен и романсов (12 из них написал ростовский композитор Сергей Халаимов ).
Автор поэтических сборников «Оставлю свою душу в этом мире…» (избранная лирика 1994 – 2002 г. г. , г. Таганрог, 2003 г.) и «Открытий много в области души…» (избранные стихи 2005 – 2007 г.г., Москва, 2008 г.), соавтор сборника «Как много лет я ждал…» (Халаимов С. Романсы и детские песни на стихи В. Калинченко, г. Таганрог, 2005 г.).
Попытка автобиографии.
Что я могу рассказать о себе – своей жизни, своей душе, своём (простите меня за это слишком большое и высокое слово) творчестве? Мало, и в то же время много. Мало – потому что внешними событиями жизнь моя небогата, написанное мною весьма скудно и не слишком разнообразно. Много – потому что интенсивна жизнь моей души, и лишь иногда запечатлевалась она в строчках (не только стихотворных), а всё остальное оставалось как бы за кадром, и живёт лишь в моих воспоминаниях (да и то лишь что-то из пережитого – перечувствованного).
С чего же мне начать? Наверное, с того, с чего чаще всего начинают биографии и автобиографии. Родился я 1 августа 1962 г. в г. Ростове-на-Дону. Моя мама, Эльвира Владимировна, урожд. Агеева (ныне – Калинченко), бо’льшую часть своей жизни (трудовой, разумеется) проработала диспетчером службы движения (трамвай, троллейбус), а также кондуктором в троллейбусе и автобусе; затем работала няней, сначала в детском доме, позже – в детском саду. Сейчас – на пенсии. Отца моего, Виктора Глебовича Агрызкова, я, по сути, не знал: мама рассталась с ним, когда мне было года полтора. Жил он не в Ростове, а в одном из хуторов Ростовской области (он не городской – деревенский, -- в деревне родился, там же и работал). Единственное воспоминание об отце – разговор с ним по междугороднему телефону – доносящийся издалека неродной мне (незнакомый) голос. Только ощущение, что этот незнакомый человек – мой отец. Осталось ещё несколько писем от него, да фотография, с которой смотрит на меня человек с красивым, благородным лицом. Отец мой умер в 1974 г. (у него было больное сердце), в возрасте 39 лет. Так я потерял его окончательно и бесповоротно (хоть никогда он и не был моим – там, в деревне, у него была другая семья – жена и сын).
Рассказав немного о своих родителях, продолжу рассказ о своей, в общем-то, не слишком интересной, жизни. Родился я в Ростове, о чём уже говорил, здесь же, в 1981 г., окончил школу. В то время уже писал стихи (мне было без нескольких месяцев 18, когда я начал заниматься этим делом, которым в юности грешат почти все – стихописанием). Но поэзией по-настоящему я тогда ещё не увлекался – это придёт позднее. С 1981-го по 1981-го г.г. (с перерывом в год) я работал в типографии (подсобным рабочим), и принимал участие в работе художественной самодеятельности (естественно, читал стихи, -- увлечение поэзией в то время уже становилось для меня чем-то бо’льшим, чем просто увлечение, -- судьбою, может быть?). Тогда же я начал работать над композициями о жизни и творчестве моих любимых поэтов, -- начал с Марины Цветаевой – она стала первой моей большой любовью в поэзии. Позже полюбил и других замечательных поэтов – тех, без которых давно не мыслю жизни своей: Пастернака, Ахматову, Мандельштама – перечислять их можно долго – и за каждым именем – целый мир -- огромный и прекрасный! Но трудно сказать, как сложилась бы моя дальнейшая жизнь, если бы я не поступил в Ростовское культурно – просветительное училище (ныне – Ростовское училище культуры), на библиотечное отделение. Учась там (в 1986 – 1988 г. г.), а позже и работая в библиотеках родного города, читал лекции о моих поэтах. Но, к сожалению, недолго это продолжалось: и лекции читал, и в библиотеках работал лишь несколько лет. В 1992 году мне пришлось уволиться из-за обострившейся болезни (я инвалид II группы, болею с 14 лет). С тех пор не работаю (если работой считать только труд ради хлеба насущного). И в этой ситуации именно поэзия, -- моя собственная и любимых поэтов – делает существование моё осмысленным, не таким уж и серым – будничным. Поэзия – она ведь сродни живописи – на палитре поэта всегда много красок, и жизнь, благодаря поэзии, сверкает и переливается всеми цветами радуги. Простите мне это маленькое лирическое отступление, от этих общих мыслей я хочу вернуться к моим лекциям и стихам. Лекции снова начал читать в 1996 г. (после перерыва в 6,5 лет!) и читал до марта 2001-го года. Потом, увы, лекции мои прекратились. Но с моими композициями выступают другие – встретились такие заинтересованные, любящие поэзию, люди на пути моём, -- и это – счастье для меня. Счастье моё и (не всегда, правда, но всё же) писание стихов. Когда они получаются – рождаются во мне, -- если я сам понимаю, что то, что я создал, -- маленькое произведение искусства, а иногда – и маленькое чудо (бывает и такое – так редки эти минуты, так драгоценны они!), тогда душа моя радуется, и я счастлив. Но потом снова сомнения мучают меня, я вижу недостатки моих стихов, мне больно от этого (порой теряю покой даже). Но когда опять перечитываю свои самые лучшие, самые удавшиеся, стихи, -- радость вновь посещает мою душу как добрый, дорогой гость. Самая большая радость моей жизни – мои детские стихи (они для меня, наверное, то же, что для ребёнка – игрушки). И писать-то я их поздно начал – в 32 года, и написал-то мало совсем, а вот именно они утешают душу мою и часто поднимают её над обыденностью. Случайны ли они для меня? Если да, то это, я думаю, не – случайная случайность. Наверное, детство всегда жило во мне, но было бессловесным до поры до времени, и вдруг заговорило – стихами. И пусть лишь иногда (изредка), но как хорошо, что они всё же рождались во мне, спасибо Богу за этот благословенный дар. Спасибо Ему и за поэтов моих любимых, за великую радость общения с ними, за то дело, которое, наверное, никогда меня не отпустит (я имею в виду создание композиций, коих я сделал уже больше 30).
Спасибо Богу за всю эту трудную, подчас мучительную, но такую многообразную и часто интересную жизнь, -- за всё, что было (и есть) в ней -- и радости, и горести…
В. Калинченко. 3/II - 2005 г.
Книга – мой друг и утешитель: Записки поэта, библиотекаря, читателя.
«Книг, ради бога, книг!»
А. С. Пушкин.
«Мне с детства помнятся шкафы библиотеки», -- писал великий Бодлер в одном из самых прекрасных своих стихотворений. Что касается меня – то не с раннего детства, нет, помнятся мне шкафы моей библиотеки, да и библиотеки как таковой у меня не было – были лишь разрозненные книжки, которые я перечитывал по многу раз, и некоторые из них очень любил: и «Хурджины Фундухбека», «Весёлые приключения Хрюкчи, Мурлыки, Шаровара и Воробейки», и увлекательные – необычные сказки болгарского писателя Рана Босилька, и другие сказки, -- разные книжки толпятся в моей памяти, разве перечислишь все, да и вспомнить названия лишь немногих удаётся. Стихов среди этих книг было мало. Они гораздо позже придут ко мне и завладеют моей душой – конечно, не всецело, но всё равно – навсегда. Об этом я ещё буду рассказывать – подробно. В детстве же стихи не были моей большой любовью, но, как и всякий ребёнок, без них я не мог обходиться: когда ещё не умел читать, мне читали Чуковского, Маршака, Михалкова. И была ещё одна книжка в стихах (автора не знаю) – «Гусь – физкультурник» (я произносил смешно – «Гусь – фисюсюнчик»._ Я запоминал стихи наизусть, не умея (повторяю) читать. Потом, открывая книжку, например, Чуковского, перелистывая её , водил пальцами по строчкам и «читал». Были стихи частью моего детского мира, но как я их воспринимал, не помню. Помню только то, что даже учась уже в школе, я ещё не увлекался поэзией, и, если книга, которую я брал с прилавка книжного магазина, оказывалась сборником стихов, я, протянув разочарованно – «У – у – у, стихи!» -- клал (ставил) её на место. Что же я любил читать тогда, лет до 17 – 18? Конечно, хорошую прозу, прежде всего Чехова и Гоголя. Читая их произведения, я, конечно же, следил за сюжетом, был захвачен им, но и – что очень важно, наслаждался стилем – стиль, превосходный язык – вот что для меня уже тогда имело большое значение, тем более имеет большое (огромное!) значение сейчас. И в этом смысле эталоном для меня был Антон Павлович , именно по нему я мерял всех остальных писателей, именно по нему. Написано как у Чехова или нет? – так примерно я рассуждал. Но не только творения Чехова вызывали такое чувство у ребёнка. Приведу один пример. – Я лежу на диване и читаю удивительную книгу – «Недоросль» Фонвизина. В комнату входит моя родная тётя – тётя Галя, с которой я почти неразлучен с 8 лет, входит в комнату и, слыша, как я хохочу, спрашивает, в чём дело. Я, захлёбываясь от смеха (от радости – восторга, наверное), говорю ей: «Ты послушай, как написано!!!»
Позже я открыл для себя Ивана Алексеевича Бунина – волшебника русской литературы XX века. Лёгкое и свежее дыхание его прозы ощущаю каждый раз, когда читаю – перечитываю рассказы – повести Бунина и его единственный роман «Жизнь Арсеньева»…
Какие ещё писатели в жизни моей сейчас – и – надеюсь на это – навечно? – Булгаков, Бабель и Зощенко, Тургенев и Диккенс… -- все они (и ещё многие другие), непохожие друг на друга, -- мирно уживаются в моём мире – мире моей души, каждый своё место в ней занимает, и, обращаясь к ним вновь и вновь, как бы открываю их для себя заново. И знакомые незнакомцы порой появляются в моём мире – так, например, недавно прочитал уже известную мне (по нескольким рассказам), но, как оказалось, незнакомую пока Викторию Токареву – писательницу исключительной индивидуальности – узнаваемую с двух – трёх фраз… А разве это не открытие – несколько лет назад я погружался в мир Достоевского, в его невероятные бездны души человеческой – и не отпугивали меня эти бездны («Братья Карамазовы», «Преступление и наказание»), я счастлив был, что это читаю, что и я теперь хоть немного причастен миру великого сердцеведа – человеко – веда… Открытия, открытия, открытия… И сколько их ещё будет…
Книга – не только источник наслаждения, но ещё и великим утешителем бывает. Помню, пришёл я как-то раз домой, и тяжело , безысходно было на душе, и чем (как) утешиться – я не знал. Но взгляд мой упал на книжные полки, я взял из тогда уже многочисленных книг моих одну, и -- стал читать. Сначала всё ещё безотрадно мне было – я плакал, но постепенно печаль уходила из души, и, почитав ещё немного, я совершенно успокоился. Новая душа была у меня, обновление ли души произошло? Нет, просто в тот момент, когда мне так нужна была помощь, книга протянула мне руку помощи – дружескую руку. Я и до сих пор с благодарностью вспоминаю эти стихи (а это были стихи) великого украинского поэта Ивана Франко. Было мне тогда 24 или 25 лет, и поэзия уже играла немалую роль в моей жизни. А какие поэты были первыми моими поэтами (т.е. когда произошло открытие мира поэзии), я не помню (Чуковский, Маршак, Михалков не в счёт – их в детстве читают всем и все). Большая поэзия – ПОЭЗИЯ началась для меня с Марины Цветаевой. Помню до сих пор мартовский день 1983 года: мы с тётей Галей – в Москве, на экскурсии по цветаевским местам Москвы. Экскурсовод ведёт нас по страницам жизни, по страницам творчества Цветаевой, он открывает нам душу великого поэта – дарит нам Марину, и она – живая – встаёт из рассказа о ней, из её стихов, которые он так просто и так замечательно читает… И мнится мне – вот сейчас откроется дверца автобуса, и войдёт она – Марина, и встанет перед нами, -- что скажет – не знаю, не догадываюсь даже, но самое важное – мы увидим её, -- не подвластную смерти… Да и не умерла она вовсе, она не может умереть, -- ведь звучит её бессмертное –
«Красною кистью
Рябина зажглась,
Падали листья,
Я родилась»,
она продолжает жить, ведь Борис Пастернак, милый Борис Леонидович, восхищается ею, пишет ей – какой она большой поэт, и как он любит её,и она отвечает ему тем же; она не может умереть, пока существуют на свете люди, которым дорога Поэзия, пока живут на свете и взлетают в свои небеса высокие души…
После Цветаевой в мою жизнь войдут многие поэты – не менее замечательные, значимые для меня: и Ахматова, и Пастернак, и Мандельштам, и Иннокентий Анненский, и Георгий Ива’нов, и другие (пусть простят мне эти прекрасные «другие» то, что не тназываю их имён, -- но имён слишком много – овладевших моею душою, взявших её в самый сладкий на свете плен)… И будет не только любовь к поэтам – чтение стихов и биографий, -- будет многолетняя работа над композициями – по страницами жизни и творчества, когда книги и публикации – прочитываются, штудируются, из них выбирается самое лучшее, самое ценное, самое интересное, и получается композиция – связный рассказ о поэте… И будут лекции о любимых поэтах – лекции, которые, увы, прекратятся в 2001-м году…
Так любя книгу, так преданно, всецело, всей душой, мог ли я избрать другую дорогу, кроме этой? Любая другая была бы ошибочной. – Я поступил в культурно – просветительное училище, на библиотечное отделение. Учился там около двух лет, с 1986-го по 1988-й год, после окончания работал в библиотеках – в царстве книг – 4 года (с 1988-го по 1992-й). Не работаю уже 13 лет из-за болезни. Но моё библиотечное образование, моё училище, дало направление всей моей дальнейшей жизни. В том, что я продолжаю заниматься поэтами (у меня уже более 30 композиций) – заслуга того образования, которое я получил, и, сколько мне ни суждено прожить, я всегда буду считать себя – библиотекарем, и до конца, пока глаза будут видеть, а мозг – воспринимать, до конца книга, КНИГА будет сопутствовать мне. Началось это в раннем детстве, закончится в последние, быть может (дай Бог, чтобы так!), в последние мои дни…
В. Калинченко, 2005 г.
***
«Постоянна только смена, нерушима только смерть. Сердце каждым своим ударом наносит нам рану, и жизнь была бы вечным кровотечением, если бы не существовало поэзии. Она дарует нам то, в чём отказала природа: золотое время, недоступное ржавчине, весну, которая не отцветает, безоблачное счастье и вечную молодость.»
Л. Бёрне, немецкий критик и публицист XIX в.
***
«В океане жизни я не умею плавать – только барахтаюсь беспомощно, и всё ищу спасительного берега, и всё не нахожу его… Океан, в котором я чувствую себя как рыба в воде (простите за невольный каламбур), -- Океан Поэзии. Его благословенные воды омывают душу мою – какое это наслаждение, если б вы знали! – По океану поэзии я готов плыть без конца, и это не утомительно для меня, и совсем не страшно, наоборот: радостно! О великий Океан Поэзии, ты исцеляешь от хвори душевной и даришь надежду страдающей душе… Даришь надежду тем, кто ступит в твои животворные воды, чтобы плыть – плыть – плыть – без конца…»
В Калинченко, 1994 г.
***
«Весь мой век в пути,
Словно вскапываю маленькое поле,
Взад – вперёд брожу.»
Басё, японский поэт XVII в.
I. «Моя душа – созвездие стихов…» (избранная лирика 1982 – 2003 г.г.).
***
«Моя душа – созвездие миров,
Созвездие миров разнообразных
Моя душа – созвездие стихов,
Стихов печальных ипроекрасных…
Моя душа – созвездие миров…»
Из стихов 1989 г.
***
«Уйти, оставив душу в этом мире,
Туда уйти, туда уйти тихонько,
За грань земной привычной
жизни этой,
Уйти, когда вокруг все будут спать,
И никого уже не потревожить…»
Из стихов 1994 г.
***
<<Мои стихи – как осколки одного зеркала, имя которому – моя Душа, и сложив их все вместе (один к одному), вы сможете увидеть мою Душу, какой она была (есть?), да, была – и навсегда останется («Оставлю мою душу в этом мире…»), останется в моих стихах… >>.
Из дневника, 1994 г.
1. «Во мне поэзия проснулась…» (1982 – 1983 г.г.).
***
«Во мне поэзия проснулась,
Она была добра, светла,
Она мне нежно улыбнулась,
И за собою повела…»
Из стихотворения 1982 г.
Я тебе подарю.
Я хочу подарить тебе алость зари,
Свежесть утра хочу я тебе подарить.
Как рябины алеют в лесу, посмотри!
Так светло мне сегодня и радостно жить,
Потому что тебя я увидел во сне,
И во сне был сегодня я только с тобой!
Я хочу подарить тебе ласковость дней,
Чтоб довольна была ты своею судьбой.
…Я по лесу иду, и строка за строкой
Созревают в душе, -- вижу светлую даль…
Я хочу подарить тебе запах лесной,
Но не буду дарить тебе грусть и печаль.
1982 г.
Художница.
Свете Рыбалкиной.
Она рисует вдохновенно
Девчушку чудной красоты,
Как будто вырвались из плена
Все её чувства и мечты.
Портрет готов. Такое диво! –
Ведь так, в любом её мазке
То говорит душа правдиво
На всем понятном языке.
1982 г.
***
Ты затерялась, увы, в толпе,
Но осталась в моей душе:
Живёшь в самых светлых
мечтах моих,
Живёшь в тоске моей о тебе.
1983 г.
***
Прохладно, сумрачно в моей судьбе –
В который раз прошла удача мимо, --
Но мысль расстаться с мыслью
о тебе
Пойми ты, для меня невыносима.
Но всё равно – утихнет в сердце
боль,
Пойду вперёд, все горести изведав,
Вступлю с моею неудачей в бой –
И вот настанет
п_е_р_в_а_я победа.
1983 г., доработано в ночь с 7 на 8/II – 2009 г.
***
Ах, без тебя тоска, как нож
Меня когда-нибудь зарежет,
Но если ты ко мне придёшь,
То тосковать я буду реже,
Не страшен будет мне ни дождь,
Ни неудач шальное море…
…Уйдёт тогда из сердца горечь,
Когда ты наконец придёшь.
1983 г.
***
Любе.
Сроднился я душой с тобой,
Сроднился. Ну и что ж?
Так страстно мне не спеть
любовь,
Как ты её поёшь.
Мне никогда таким не быть,
Как ты, весёлым, и
Мне никогда не говорить
Так нежно о любви,
С надеждой, верою такой
Не говорить, увы…
Мне никогда не быть душой
Таким же заревым.
1983 г.
***
Соне Алиевой.
Ах, что на меня вдруг нашло –
Я перед тобою робею:
Мне видеть тебя тяжело,
Не видеть – ещё тяжелее.
Страдаю, не видя тебя,
Увижу – и снова страдаю, --
И, мучаясь, плача – любя
«Люблю» про себя повторяю,
А вслух не решаюсь сказать,
Минута идёт за минутой, --
Увижу твои я глаза –
Пронзительный взгляд я ловлю твой.
В мечтах, а потом наяву
Я вижу твой профиль орлиный,
Тобою в_с_ё в_р_е_м_я живу,
Мою любовью единой.
Настанет л_ю_б_в_и н_а_ш_е_й час—
Об этом я думаю часто,
И, в сердце твоё всё стучась,
Я верю: смогу достучаться.
1983, 1994 г.г.
Музе.
Муза моя, дорогая, любимая муза,
Ты в каждом чувстве моём
и в любой моей мысли, --
Над головой моей чёрные тучи
нависли,
Ты прогоняешь их, добрая, смелая
муза.
Муза, мы часто с тобою о счастье
мечтали,
И нам казалось, что счастье
всё ближе и ближе…
Но разглядеть я пытаюсь далёкие дали,
А под ногами камней очень часто
не вижу.
Муза, зачем нам с тобою далёкие дали, --
Надо активно бороться
за счастье людское,
Надо, чтоб сердце вовек
не остыло в покое,
Чтобы мы радость, о Муза моя,
увидали.
1983 (?) г.
Бессмертия достоин только тот…
Бессмертия достоин только тот,
Кто жизнь готов отдать за свой народ,
Тот, кто народу отдал много сил,
И ничего взамен не попросил.
Кто эгоистом не был никогда,
Даже тогда, когда его беда
Скрутила – думал он не о себе,
А как другим – другим помочь в беде.
Бессмертия достоин только тот,
Кто против зла всем сердцем восстаёт,
И борется упорно, до конца,
Не прикрывая маскою лица.
Бессмертия достоин только тот,
Кто за закатом разглядел восход…
Пусть мрак так просто не сдаётся, нет,
Но всё ж над мраком торжествует свет.
1983 (?) г.; восстановлено по памяти в декабре 2022 г.
***
Любе.
Своих надежд не оставляю –
Средь грохота, средь тишины
Тебя, тебя я вспоминаю,
Ведь мне другие не нужны.
Тебя в_с_ё в_р_е_м_я вспоминая,
Не в силах (и к чему?) забыть, --
Ты навсегда моя живая,
Путеводительная нить.
Ты – моя гордость, моя сила,
Ты –радость лучших моих дней,
На свете, верно, есть красивей,
Но нет, мне кажется, светлей.
Ты, милая – моя святыня,
Ты – чудо, чудо моих строк,
И если будем мы в пустыне,
Отдам последний я глоток
Тебе, а сам умру от жажды,
Смертельный преступлю порог,
Но с мыслью той, что хоть однажды
Тебе я всё-таки помог.
1983 г.; доработано в ночь с 7 на 8/II – 2009 г.
2. «Под знаком классики высоким…»
(1985 – 1986 г.г.).
***
«Под знаком классики высокой был я в середине 1980-х, Пушкин, Лермонтов и некоторые другие классики XIX в. были мне милей всех остальных поэтов, я находился под их влиянием, и это было не подражанием, нет – продолжением классической линии русской поэзии…»
Из дневника, 2005 г.
«Рука пока что не тверда –
Я подмастерье, а не мастер.
И всё-таки – какое счастье
Писать стихи – всегда, всегда.»
Из не самого раннего.
***
Тем, кто усердно расточает лесть
И говорит – ты ангел, тем одно я
Отвечу: «В ангелах – божественное
есть,
В моей любимой – лишь земное».
Не в этом мире ангелы – в ином,
И в этот мир сойдут едва ли…
…И дёшь ко мне ты в платье голубом,
Чтоб разогнать мои печали…
…Но не могу понять я, что со мной:
С тобой гуляю иль тебя целую, --
Тянусь к божественному всей душой,
Люблю же лишь тебя – земную.
1985 г.; доработано 13/II – 2009 г.
***
Ты от меня ушла,
Лишь бросила мне в душу
Немножечко тепла –
Его я не нарушу.
Где всё тепло твоё?
И что мы скажем людям?
Не будем мы вдвоём,
Но и порознь не будем.
К тебе моя душа
Летит – горит зарницей, --
Ты ж от неё, спеша,
Летишь шальною птицей.
И в том моя беда,
Что ты не одинока, --
Но памятью высокой
Гори во мне всегда.
1985; 1997 г.г.
Ты улетаешь в небо
Решительной смелой птицей,
Ты стремишься лишь к солнцу,
Но тебе не достать до солнца, --
Оно крылья твои опалит
Огненными лучами своими, --
И в глазах голубых твоих
мрак воцарится…
Но Вселенная будет помнить,
Что ты всё же стремилась
к солнцу…
1985 г.
Стихи к Ж.*
1.
Взываю к будущему моему: «О где ты?
Откликнись и скажи: какое ты?..», --
Но тишина в ответ на зов Мечты.
И всё. От будущего – нет ответа.
Но если вдруг предчувствием рассвета
Твои глаза блеснут из темноты,
Глаза, что не способны лицемерить, --
Я снова в Будущее буду верить.
1986 г.
2.
Портрет, в котором под
чудесной кистью
ожил
И стал ещё прекрасней образ твой,
Портрет, что тысячи б сердец
встревожил,
Мне не заменит образ твой живой.
Когда проходишь мимо –долгим взглядом
Тебя я провожаю, и хочу
С тобой заговорить, когда ты рядом,
Но не решаюсь, и в тоске молчу.
1986 г.
3.
Когда ты плачешь, когда плачешь ты –
О что мне делать, милая, о что же? –
Ведь так грустны тогда твои черты,
Что плакать хочется с тобой мне тоже.
…Но после слёз так чудно – нов
Твой звонкий смех,
И становлюсь тогда я вновь
Счастливей всех.
…Но ты сейчас задумчиво – печальна,
И я томлюсь невольно и грущу, --
И, глядя на тебя, я, хоть случайной
Улыбки на лице твоём ищу…
1986 г.
***
Ты со мной иль призрак твой? – не знаю.
Что дам сердцу твоему, чужому?..
…Я тебя бесчувственно ласкаю,
А душа тоскует по иному,
Что мечта, а может быть, химера,
И чего на свете, может, нету…
…Я пришёл мечтателем без меры
В этот мир, мечтателем – поэтом…
…Что считать обманом, что любовью? –
Я тебя бесчувственно ласкаю…
…Но не вижу я тебя с собою, --
Лишь мечту всем сердцем обнимаю…
1986 г.
***
Как часто в минуты засыпания твой взор начинал грезиться мне, переходил в мой сон и постепенно гас…
И среди ночи, среди ночи,
Когда темнее, чем в могиле,
Ко мне являлись твои очи,
И прямо в душу мне светили.
Наполненная их сияньем
Ночь не казалась безнадежной…
…Я засыпал с улыбкой нежной,
Шептал во сне: «…о до свиданья…»
1986 г.
***
Всех чувств моих, столь искренних
и странных
Не выразит убогий мой язык:
Луч солнца, что будил меня так рано,
Т_в_о_и_м л_у_ч_о_м казался мне на миг.
А голос ветра, страстный и зовущий! –
В нём слышал я зовущий голос твой:
«Любимый мой! Лишь для меня живущий!
Ты навсегда и безраздельно мой!»
…Ко мне являлась тень твоя родная,
Дух страстью возвышая и губя… --
…Но может нет и не было – тебя!?..
О ком же я тоскую и мечтаю,
Тоску и ненавидя и любя?..
1986 г.
Кармен. 1.
Она идёт – стройна, горда,
Идёт –красива и жестока,
Она идёт – так одинока,
И одинока навсегда, --
Вся рок для встречного, беда:
О, её страсти прочны сети! –
Да, встретив Ка’рмен на пути,
Кто может, видя губы эти,
С ума от страсти не сойти!
А чувств её никто не понял:
Все помнят лживые слова…
И только лишь в предсмертном
стоне
Она т_а_к_о_е скажет вам:
«…всю жизнь была я одинока…
Всем ненавистна… всем мила…
Ах… я казалась лишь… жестокой…
А я… любви своей… ждала…
И… если бы… она… пришла…»
1986, 2005 г.г.
Кармен. 2.
Случайный прохожий:
-- О чём, Кармен, тоскуешь,
Страдаешь у дороги?
Кармен, печально:
-- Ах, милый кабальеро,
Я в кровь разбила ноги…
вдруг, резко – голос взвивается --
-- Пред сытыми гостями
Весь вечер танцевала! –
Они – ещё – кричали! –
Да! – всё им было мало!..
тихо, подавленно, голос падает:
…разбила ноги… -- Это
Конец мой, может статься…
гневно, голос опять взвивается --
-- Что за Кармен без танца!..
голос опять падает, убито:
…Что за Кармен без танца!..
1986, 2001 г.г.
Эпиграмы.
1.
Вы так пусты и так надменны,
И так нелепо – горд ваш вид,
Что злой ваш смех – (о несомненно!) –
Не ранит душу, а смешит.
1986 г.
2.
Твои накрашенные глазки
Полны невыразимой ласки,
И это сделало б мне честь, --
Но… в ласке той насмешка есть.
1986 г.
III.»Период редких вдохновений» (1988 – 1991 г.г.).
***
«Период редких вдохновений –
Почти ничто не вдохновит
Души?.. Что я’ -- порою гений
Слов не находит и – молчит.»
2005 г., воспоминание о давнем.
***
«Осип Мандельштам не писал стихов долгих пять лет, Борис Пастернак 10 лет писал о_ч_е_н_ь м_а_л_о (он прибегал к Ахматовой и восклицал испуганно – «Что это со мной!..»), Анна Андреевна Ахматова 10 лет почти не писала стихов…»
Из дневника, 2005 год.
***
«Ещё грозит в тупом усердье,
витая над душой моей,
неотличимое от смерти
молчание ночей и дней…»
Атанас Далчев, классик болгарской поэзии (1904 – 1978 г.г.).
После разговора с Офелией.
…Под утро Вы, Офелия, ушли
К другим мирам, другим высотам,
Которых мне не знать,
Но от Вас
Осталось мне воспоминанье,
Как светлый, тонкий луч,
Ведь Вы,
Как этот луч, в окне моём зажглись…
январь 1988 г.
1.
Пусть в жизни я достатка не имею,
Пусть неприкаян я и сир, --
Но яодним сокровищем владею:
Оно – весь мир!
2.
Пусть в жизни я достатка не имею,
Пусть неприкаян я и одинок, --
Но я одним сокровищем владею:
Тобой подаренный цветок!
1990 г.
P.S. Цветок, подаренный любимой: казалось бы, малость. Но в_ е_г_о г_л_а_з_а_х, в глазах в_л_ю_б_л_ё_н_н_о_г_о он равнозначен целому миру. Стихотворение – диптих: Цветок и Мир – два полюса в одной душе.
Дописано в 1994 г. , немного доработано в июле 2022 г.
I.
В сентябре 1991 г. я лежал в больнице, и влюбился (мимолётное увлечение) в очаровательную девушку – медсестру по имени Марина. Я написал – одно за другим – три стихотворения, обращённые к ней, два из них до сих пор (а ведь столько уже написал после этого, и – удачного в том числе!) отношу к своим лучшим созданиям. Хочу привести здесь эти стихи, а также письмо Ей, Марине, которое я написал т_о_г_д_а ж_е, н_е_н_у_ж_н_о_е е_й п_и_с_ь_м_о.
В ночь с 11 на 12/IV – 2002 г.; немного доработано в июле 2022 г.
II а).
***
Какое у Вас длинное платье!
Прекрасное длинное платье!
Мне не передать очарование его
словами,
Мне не передать очарование Ваше
словами, --
Все слова будут бледны и не новы.
Мне кажется, Вы пришли
из 19 века,
или нет (миную 19 век) –
Из глубины
времён, --
Когда женщины были чисты душой
и возвышенны,
И верили в рыцарей
и романтическую любовь…
16/IX – 1991 г.
II б).
***
Я не знаю Вашего имени,
и узнать его не стремлюсь:
Я хочу придумать Вам имя,
и моя Душа запомнит Его… ---
Мной придуманное родное имя…
16/IX – 1991 г.
P.S. Хочу кое-что объяснить во втором стихотворении ( II а). Имя этой девушки я знал, но написал «Я не знаю Вашего имени» потому что от реальной конкретной Марины я просто оттолкнулся, когда писал эти стихи. Дальше – пошла работать моя Фантазия, как у меня чаще всего и бывает.
III.
Ненужное письмо.
Я --- Ей.
Я написал Вам стихи, о Вас стихи, и мне казалось, что моя Душа исчерпала Вас. Но сегодня я Вас снова встретил (увидел), милая, несравненная (не сравнимая ни с кем), и Вы вновь проснулись во мне. Это не любовь, это просто Вы – во мне (грубо выражено, но извините: иначе не получилось). Взаимностью Вы мне не ответите, но этого и не нужно: когда две души идут навстречу друг другу, они редко когда встречаются, и эта не – встреча (по выражению Цветаевой) – как раз то, что у нас с Вами, Марина. Извините меня, прошу Вас, за назойливость (за письмо, которое Вам не нужно). Можете мне не отвечать, я и так пойму, что Вы ответили мне мысленно «Нет». Скажу только (добавлю), что, когда я Вас встретил впервые, это так взволновало меня, и до сих пор волнует. Да хранит Вас Бог, Марина.
Искренне уважающий Вас
Володя.
сентябрь 1991 г.; апрель 2002 г.
***
Н. А.
Ты целуешь в губы,
Словно играешь на скрипке, ---
И слышим мы чарующие звуки
Той музыки небесной,
что звучит
Для нас двоих…
1992 г.
«Одно мне хочется сказать поэтам:
Умейте домолчаться до стихов.
Не пишется? Подумайте об этом
Без оправданий, без обиняков.
Но, дознаваясь до жестокой сути
Жестокого молчанья своего,
О прямодушии не позабудьте,
И главное – не бойтесь ничего.»
Мария Петровых.
4.«Вновь возродиться» ( !993 – 1996, 1997 г.г.).
***
« …Моя душа растёт в замкнутом моём пространстве, и перерастает его замкнутость, раздвигает четыре стены моего (добровольного и не совсем) затворничества…»
Из дневника, 1995 г.
***
«…Моя душа растёт во времени и пространстве, и мне кажется, что всё время душа моя и поэзия моя обновляются, и в стихах своих я использую те краски, которые всегда, наверное, были на палитре моей, но которые я почти не использовал раньше…»
Из дневника, 1995 г.
***
«Во мне целый оркесть живёт, -- флейта -- виолончель – фортепьяно – арфа… Все они будто сменяют друг друга –один отзвучал и вступает другой… -- Ритмы стихотворений моих столь же разнятся между собой, столь же отличаются друг от друга, как голоса разных музыкальных инструментов. Что их соединило в один оркестр? – Душа моя, мой талант.»
Из дневника, 1995 г.
Предложение (попытка шутки).
Любовь прогнала мою скуку,
Но не свела меня с ума,
Я предлагаю тебе руку,
А сердце ты возьмёшь сама.
31/XII – 1993 г.
***
Чтобы воспеть тебя, Петрарка нужен,
Во мне же нету э_т_о_г_о огня,
И с Музой я давно уже не дружен:
Я верю верю – ты поймёшь меня.
Но если ты потребуешь сонета –
Повинную я голову склоню:
Все песни лучшие мои пропеты,
Другие же – прочь от себя гоню.
15 дек. 1993 г.
Художница плакала.
Художница плакала над неудачной картиной,
И слёзы текли по холсту,
Образуя прелестный узор.
Я рядом стоял, любовался случайным узором,
Хотелось сказать мне: «Не плачь!
Картина твоя удалась.»
5/I – 1994 г.
***
Мой стих на грани не – стиха –
Размер и рифма не даются,
И надо мной они смеются:
«Поэт, а ты не без греха! –
Твой стих на грани не -- Стиха!..»
-- Да смейтесь, мне какое дело!
Но этот смех недолгим был:
И рифма как струна запела,
Размер я тоже приструнил.
февраль 1994 г.
***
Милому призраку, милому образу посвящаю э_т_о.
Как много лет я ждал
всего лишь стука в двери,
Такого тихого и лёгкого
такого, --
Что ты придёшь, и я забуду
все потери,
Что ты придёшь, и я тоску
забуду снова.
Но стука нет, а ты идёшь –
проходишь мимо
Моей души, -- ты наяву
иль сердцу снишься?!..
ты как Любовь, всего одна –
неповторима,
И как любовь, в душе моей
не повторишься.
30/VIII – 1994 г.
***
Юле, любимой моей.
Я хочу этой ночью с тобою побыть,
Чтоб увидеть,как ты засыпаешь,
как ты спишь,
и дыхание сонное слышать твоё,
А потом вдруг увидеть,
как рассвет твоих чутких
коснётся ресниц,
И твоё пробужденье увидеть,
пробужденье
в твоих карих ещё полу –
сонных счастливых глазах,
что открылись – я знаю, --
навстречу
прекрасному утру, рассвету, любви, ---
Отблеск н_о_в_о_г_о с_в_е_т_а, г_р_я_д_у_щ_е_г_о
с_в_е_т_а
В проснувшихся видеть глазах…
Я хочу этой ночью с тобою побыть…
В ночь с 18 на 19/X – 1994 г.
Мир кружащийся.
…Кружится мир – кружится небо – кружатся звёзды – кружится звёздное небо над головой, -- я вместе с миром кружусь словно на карусели – и карусель до головокруженья кружит меня; я уношусь куда – не знаю и сам я – кружится – кружится – кружится – кружится мир…
…Может, предвестие смерти – это круженье, и карусель в небытиё меня увлечёт?..
… Так продолжаю я вместе с миром кружиться – кружимся – кружимся – круужимся – кружимся мы…
11/XI – 1994 г.
***
Мне далеко до гениев
До сумасшедших тоже
Я просто тварь ненужная
Ничтожный я прохожий
Я мимо жизни прохожу
по переулкам
страха
Кружу
кружу
брожу
брожу
Уже в поту рубаха
В ночь с 23 на 24/XI – 1994 г.
Моим детям – стихам, с немного грустной нежностью. В четырёхстенье моём пишу.
Мои стихи перебирают ножками, --
О как просты – искусны переборы!..
Они, как чёртики, качая рожками,
Стремятся в заоконные просторы!..
Ах, как мне быть, мои стишата маленькие,
Как вам втолкуешь правила игры?..
Нет, никогда не будете вы паиньками,
Но всё ж умерьте пыл свой до поры!
P.S.
Моя пора пока что не настала, --
Так что ж, умерить пыл свой до поры?..
Надежда? – но одной надежды мало.
Кто мне втолкует правила игры?..
4/5/XII – 1994 г.; 14/II - 1995 г.
Вновь возродиться.
Вновь возродиться,
Вновь возродиться
На пепелище души, --
Дом свой отсроить,
Дом свой отстроить,
Дом свой отстроить
На пепелище.
Так возродиться
(И возгордиться? –
нет, ни за что!), --
И обустроить,
И обустроить
Душу свою.
9/I – 1995 г.
***
…Я лишь в себя глубоко погружён,
Не замечаю внешнего мира примет, --
Вижу глубины своей одинокой,
односторонней души,
непонятной и странной
души,
непонятной – непонятой
и бесприютной души, --
Ухожу – погружаюсь
всё глубже
в себя…
…Так из этого мира
в мир души моей –
замкнутый мир
Ухожу – погружаюсь…
22/I, 1/II – 1995 г.
«Куда угодно – прочь из этого мира.»
Ш. Бодлер (пер. с франц.).
«В мир души своей – вот куда.»
Я.
***
Как можно Дух характеризовать,
В какой его поставишь ряд
и с чем сравнишь,
Как можно воздух с чем-нибудь
сравнить,
Свет солнечный в какой
В какой поставишь ряд, --
Ведь это вне рядов
И вне сравнений –
Волшебно, лёгко, и – необходимо
Душе: как посланный нам свыше
Гений, ---
Дух, Богом посланный нам,
грешным
и земным!..
10/II – 1995 г.
***
Милой Екатерине Игнатьевне Гринберг.
Создатель собственной манеры,
Большой непризнанный поэт,
Я, в сущности, мышонок серый –
Точней определенья нет.
А впрочем, утверждать не буду –
Быть может, есть, быть может, нет…
…мышонок в ожиданьи Чуда –
Вот мой автопортрет.
15/II – 1995 г.
***
Я в прошлом заживо
как будто похоронен,
До Будущего верно я
не доживу , --
Как будто жизнью просто
об землю уронен,
И умираю – не во сне,
а наяву.
Моя душа, скорбя и плача,
Умирает,
Всё жаждет Будущего, сбыться,
но –
никак,
В холодной Вечности
никто меня не знает…
Ах, что’ мне Вечность! –
ну какой же я чудак!
17/III – 1995 г.
***
И стих, дымящийся,
как лава,
Выплёскивая из души, --
«Голубушка, -- вздохну я, --
Слава!» --
А жизнь воскликнет:
«Не смеши!»
17, 26/III – 1995 г.
Слово – молчание
(из цикла).
1.
Не сказано больше чем
сказано,
А всё остальное – в сердце
осталось,
Осталось, не запечатлённое
в слове,
не прозвучавшее в мире,
В мире, в котором так мало
молчанья,
Так много напрасных и
лишних слов…
Чьё сердце способно услышать,
Что сердце другое
Могло бы сказать?..
В ночь с 12 на 13/IV – 1995 г.
***
Как зеркало я
на осколки хочу
раздробиться,
чтоб в каждом
осколке моём
отразилась
этого мира
частица, --
маленький я
В мире большом
отражаюсь, --
Я отражаюсь –
во мне
отразится ли
Мир?..
23/V – 1995 г.
Маленькая ироническая сценка.
Сказала: «Ты с ума сошёл!
Уж лучше спел бы…
для души!..»
Я – ей, покорно: «Хорошо», --
Она ж хохочет:
«Не смеши!
Ты? как певец?
вдруг? запоёшь?
Мон шер!* ты тенор
или… бас?..
Ты и без пения –
хо – рош!..»
А я запел:
«Я встретил Вас…»
27/VI – 1995 г.
_______________________________________________
*Мон шер – мой хороший (фр.).
***
Настойчиво и настойчиво
К этому обращаюсь,
И никогда, наверное,
С этим не распрощаюсь.
Настойчиво – о настойчиво! –
Меня ты к себе звала,
Вселенная на краешке
Письменного стола.
8/VII – 1995 г.
***
Из вселенной в другую
Вселенную –
Из мира – в другой,
незнакомый,
Душа словно зайчик
скачет,
Зайчиком
скачет
душа…
В ночь с 9 на 10/VII – 1995 г.
Голос в зеркале.
Из мутноватой глубины
зеркал*
Невнятный тихий голос
прозвучал, --
Но слов мы не сумели
разобрать,
А он умолк:
не прозвучит
опять.
22/VII – 1995 г.
_________________________________________
*Из мутноватой глубины зеркал – из
глубины времени.
***
От бренного тела
не остаётся
в этом мире
совсем ничего,
от голоса остаётся
только случайность,
только случайность
произнесённых
слов…
22/VII – 1995 г.
***
в каком-то перевёрнутом
пространстве
как в отражённом мире
мы живём
в каком-то перевёрнутом
пространстве
влюбляемся дурачимся поём
всё в том же перевёрнутом
пространстве
мы одиноки с музою вдвоём
В ночь с 13 на 14/VIII – 1995 г.
Тетраптих.
1. (Воздух).
Я вышел сегодня на улицу –
Мягкий и тёплый воздух;
Мягкий и тёплый воздух
Ласкает мне щёки,
Тёплый и мягкий воздух
Ласкает душу мою…
2. (Качели).
Я так почему-то
боюсь,
раскачиваясь
на
качелях,
раскачиваясь на
качелях
Сорваться и –
улететь,
Я так почему-то
боюсь,
раскачиваясь
на
качелях,
раскачиваясь на
качелях
сорваться, и –
прямо
в смерть!..
3. (Ветка).
…И ветка жёлтая
в руках
Не освещает мира мне, --
Бреду впотьмах,
бреду впотьмах
То в грохоте, то в тишине…
…А ветка жёлтая в руках…
4. (Ребёнок).
О как бы хотелось мне
этим ребёнком
Быть, -- как бы хотелось,
О как бы хотелось! –
Он счастлив – смеётся
И тонко, и звонко,
Я ж переживаю
никчёмную зрелость…
О как я хочу быть
Таким вот ребёнком!..
Весь тетраптих – 4 стихотворения – сентябрь 1995 г.
***
…Она кружит,
кружит
по краю
сцены, --
О доживёт, долюбит
непременно!
В спектакле, а не
в жизни? –
ну и пусть, --
не театральна
эта радость –
грусть.
Вечер 6/X – 1995 г.
***
Слов, рождённых
мёртвым сердцем,
сердцем нежилым,
Слов, рождённых
мёртвым сердцем,
мёртвых слов,
Слов, рождённых
мёртвым сердцем,
сердцем, умершим
навек, ----
Этих слов, что не от Бога
Да не узнает человек!
19/X – 1995 г.
Телефонное.
I. Ю.
Я не люблю, когда ты
бросаешь
трубку,
Когда разговор
окончен
(что ж, говорить больше
не о чем?),
и в телефонной трубке
гудки раздаются
резкие – резкие –
ту – у… ту – у… ту – у… ту – у…, ---
вот он,
конец
разговора…
О не бросай, прошу я,
трубку, -- о говори со мною,
О говори подольше,
Мне очень нужен твой голос,
Наш разговор будет счастьем,
Счастьем
для нас
двоих!..
(Две души одиноких
так говорят, презрев
расстоянье,
две души одиноких –
два голоса –
две судьбы…)
В ночь с 30 на 31/XXI – 1995 г.
II. Ире Топчий.
…и – и – из далёкого мира,
из далёкого времени,
из измеренья другого
Со мною ты говоришь…
…так в моё бедное время,
Богатая звуком
и чувством
Пришла ты, пришла ты, пришла ты
Из времени своего…
Вечер 8/I – 1996 г.
III. Ю.
…Телефонный звонок
раздаётся,
Поднимаю я трубку:
«Здравствуй, мой дорогой!..»
…20… 40 минут… час… --
беседуем мы… ---
Телефонное счастье моё!
В ночь с 8 на 9/I – 1996 г.
***
Со – впадут наши души --
В вечном иль просто долгом
танце будут кружиться,
будут кружить они…
Трудно,
трудно,
как трудно
Всё не сбиваясь с ритма
Танце – вать долгий танец,
Вечный
танец
любви…
В ночь с 8 на 9/I – 1996 г.
***
Мне кажется – ты бежишь
Преследуема ветрами,
Они догнали тебя –
Ты падаешь –ты дрожишь;
Мне кажется – ты бежишь,
Преследуема разлукой, --
Боишься разлуки ты –
Она настигнет тебя.
В ночь с 8 на 9/I – 1996 г.
Маленькая (8-строчная) поэма перекличек.
Перекличка с самим собой,
Перекличка с жизнью чужой,
Перекличка с чужой судьбой,
И снова с самим собой.
Перекличка с душой чужой,
И опять со своей душой,
Перекличка с чужой строкой, --
Перекличка с другим – с собой.
Полдень 12/I – 1996 г.
***
Проговориться –
не успеть,
проговориться –
не успеть,
проговориться –
не успеть,
и опоздать на
поезд свой,
и опоздать на
следу – щий,
и опоздать на
все, на все, туда
идущие, куда
стремишься ты…
…Стремился ты…
В ночь с 19 на 20/II – 1996 г.
***
Памяти поэта Юрия Левитанского.
Человек, который всегда
улыбался,
Который просто не мог
иначе, --
Улыбка была ему необходима
Как воздух, как небо, как хлеб.
Улыбался он, улыбался,
Смерти он никогда не боялся,
Но она боялась улыбки,
Что была на его лице;
И пришла к нему смерть, и не
Стало
Человека, который всегда
улыбался, --
Но запомнили все улыбку
И глаза человека, который всегда
улыбался,
Даже когда
грустили
глаза…
Раннее утро 21/IV – 1996 г.
***
Девушке, встреченной мною случайно, моей очередной, быть может, мимолётности.*
Суждено или нет – не знаю –
Быть рядом с нею,
Сууждено или нет – не знаю,
но есть надежда,
Суждено или нет – не знаю, --
Но признаться я не сумею…
…Суждено или нет – не знаю…
Надежда погасла
Чтоб вновь разгореться
Раннее утро 9/VI – 1996 г.
_______________________________________________________-
*Обращено к милой Анечке – вызвано моим чувством к ней.
Молчание.
Не страсть, не любовь – страдание
(О строчка, ты была хороша), --
Молчание, только молчание,
Молчащая моя душа.
И не надежд сияние,
Милых таких, земных надежд, --
Молчанием, вечным молчанием
Веет от мёртвых вежд.
18/III – 1997 г.
***
«О любви -- и больше ни о чём, --
Для неё вся жизнь моя – пыланье…»
Из стихов 2005 г.
«Любовь – старая штука, но каждое сердце обновляет её по – своему».
Высказывание кого—то из великих (не помню чьё).
История одного чувства (надежды, мечты, очарование, и – разочарование, вплоть до потери надежды).
Посвящается Лене Макухиной.
I.Начало.
Стремлюсь я, нет, рвусь – к тебе, --
Кто’ знает, какая сила
В стремлении безнадежном
Ущербной моей души…
Я жду от тебя письма –
Но лучше б ты позвонила, --
Я жду от тебя звонка…
Нет, лучше мне напиши!..
Вечер 17/III – 1999 г.
I. Фантазии.
5. «Стремлюсь я, нет – рвусь к тебе…» (1999 г.).
***
«О любви – и больше ни о чём, --
Для неё вся жизнь моя – пыланье…»
Из стихов 2005 г.
***
«Любовь – старая штука, но каждое сердце обновляет её по-своему.»
Высказывание кого-то из великих (не помню
чьё.).
История одного чувства (надежды, мечты, очарование, и – разочарование, вплоть до потери надежды).
Посвящается Лене Макухиной.
I.Начало.
Стремлюсь я, нет, рвусь – к тебе, --
Кто’ знает, какая сила
В стремлении безнадежном
Ущербной моей души…
Я жду от тебя письма –
Но лучше б ты позвонила, --
Я жду от тебя звонка…
Нет, лучше мне напиши!..
Вечер 17/III – 1999 г.
II. Фантазии.
Так как ты меня понимаешь –
Не способен никто понять;
Так как ты меня обнимаешь –
Не способен никто обнять;
Так как в губы меня целуешь –
Разве будет кто целовать,
Так как ты без меня тоскуешь –
Разве будет кто тосковать;
Так как после разлук встречаешь,
Никогда другой не встречать…
Ах, души ты во мне не чаешь,
Ну, казалось бы, благодать!..
…Так как ты меня любишь, верно
Никому любить не дано…
Будем вместе всегда, наверно?..
Иль тебе это всё равно?..
Конец марта 1999 г.
III. Игра.
…Так давай же целоваться,
Пока нас никто не видит, --
Если ж кто увидит, сразу
Целоваться перестанем…
…Но чего же нам бояться
И стесняться –
Мы же дети, --
Так давай же целоваться,
Позабыв про скучных
взрослых,
Позабыв про всё на свете!
1/IV - 1999 г.; ноябрь 2000 г.
IV. Встречи.
Ты уклонешься
От поцелуев,
Хоть мы уже встречались
много раз,
Но я любовью страстною
волнуем
Гораздо более, чем ты сейчас.*
Как не дано нам знать,
что с нами будет,
Не знаем: состоится ли Любовь…
…Но пусть душа твоя
меня не судит
За то, что я в_с_е_г_о хочу с тобой.
В ночьс 6 на 7/IV – 1999 г.
*Т.е. т_ы -- во время каждой встречи.
V. Мольба.
Не бросай меня, не бросай,
Не отказывайся от меня! –
Мне с тобою – и то не рай,
Без тебя же – хуже огня,
Что в аду горит посейчас,
Хуже, чем души моей
смерть…
…Ты на чувство моё ответь
Не словами – улыбкой глаз!..
Днём 7/IV – 1999 г.; в ночь с 8 на 9/XI - 2000 г.
VI. Накануне разрыва, но: ещё была надежда.
Как умеешь ты быть непреклонной,
И ценить непреклонность свою…
…Что ж мне делать:
Я, бедный влюблённый,
Пред тобой виновато стою.
…Но – оттаяла ты,
но -- смягчилась!.. –
«Милый, милый… Пока…
не твоя…»
Мне слова эти – как божья
милость, --
И безудержно радуюсь я!..
15/IV – 1999 г.; в ночь с 8 на 9/XI - 2000 г.
VI. Иллюзия любви. Сомнения.
Я целую тебя, целую,
Обнимаю тебя я вновь…
Ах, в тебе я обрёл такую
Непростую мою любовь.
Я целую тебя, целую,
И взахлёб об этом пишу,
По тебе в разлуке тоскую,
И тобою себя чарую, --
А встречаясь, тобой дышу.
Как боюсь с тобою встречаться,
Как желанны встречи с тобой…
Непростая моя любовь, --
Тяжело мне в этом
признаться!..
31/ III – 1999 г.
VII. Тяжкие сомнения.
Тебя опять увижу и пойму,
Как тяжело мне было одному,
Но почему ж задумываюсь я:
Откуда ты взялась, любовь моя?
Откуда ты взялась,
Придёшь к чему,
И так ли плохо было одному?
Сомненья мне покою не дают,
В моей душе сомнениям уют…
…Отрадно нам вдвоём,
о_т_р_ад_н_е_й л_и?
Скажи мне, что друг
в друге
мы нашли?
Так тяжко сомневаться
Я устал, --
Я не об этом с юности мечтал…
…Тебя опять увижу и пойму,
Насколько легче -- проще одному.
Апрель 1999 г.; переработано в январе 2008 г.
VIII.
После разрыва.
IX. Ты в своей гордости – гордыне
Несбыточную ждёшь Любовь…
…Как трудно без тебя мне, и не –
легко мне быть с тобой.
Ты от меня любви не требуй:
Пусть я не худший из людей, --
Но – ждёшь небесного, а небо
Не для земных страстей.
Вторая половина апреля 1999 г.; в ночь с 8 на 9/XI – 2000 г.
X. I X. Конец надежды.
Ты н_и_ко_г_д_а в постель не ляжешь
Со мной, -- ложусь я без тебя,
И н_и_к_о_г_д_а ты мне не скажешь –
«Родной!» -- д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о л_ю_б_я,
И н_и_к_о_г_д_а ты не погладишь
Меня, как мать, по голове…
Зачем живу, чего же ради,
Когда все мысли – о тебе?..
…И новые стихи в тетради,
П_о_с_л_е_д_н_и_е стихи в тетради –
О_ н_е_у_д_а_в_ш_е_й_с_я с_у_д_ь_б_е…
В ночь с 16 на17/IV – 1999 г.
***
Я поздний романтик двадцатого века,
Но может быть, после
другие придут –
Романтики двадцать первого века,
Который уже в наши смотрит глаза…
…Я поздний Романтик двадцатого века, --
Дряхлеющий век провожаю,
И новый, рождающийся, привечаю
Я, поздний Романтик Двадцатого
Века…
27/I – 1995 г.
6. «И постоянная борьба со словом…» (2000 – 2002 г.г.)
***
«Во мне опять поэзия
проснулась, --
И снова крылья распахнулись
за спиной…»
Из стихов 2000 г.
***
«У каждого поэта есть какие-то излюбленные темы, излюбленные мысли, излюбленные образы, вокруг которых кружит его душа, и стремясь (и выходя иногда) в другие дали и пространства другие -- она постоянно возвращается к тому, прежнему, оставляемому на время, а навсегда расстаться с ним не может и не хочет…»
***
…И снова находка,
и – больше –
прорыв!
…Банальность, словесная шелуха;
Молчанье (наверное,
перерыв),
И – выплеск опять! –
три – четыре стиха…
…Душа так устала
и ждать, и искать
Т_е_х слов, н_е_б_а_н_а_л_ь_н_ы_х… --
(их мало совсем
осталось…). –
Банальность, и –
Выплеск опять!..
…Вот так и живу –
Между э_т_и_м и т_е_м.»
25/XII – 2000 г.
***
…И постоянная борьба
со словом,
Как и у т_е_х (в любые
времена)…
…Но разве под луной
хоть что-то
ново? –
Ничто не ново, как сама луна.»
14/15/XI – 2000 г.
Большому поэту.
Что мне таланта твоего
О Г Р О М Н О С Т Ь,
Которая так явственно видна?..
…Таланту моему присуща
«скромность»…
…А впрочем, только ли она одна?..
14/XI – 2000 г.
***
Ты понимаешь каждую строку
Мою, -- и каждая тобой хранима…
…Какую ж я изведаю тоску,
Уйдя к другой –
нечуткой,
нелюбимой.
Перетоскую и перебешусь,
Пройду через фальшивое участье…
…И лишь когда к тебе,
К тебе вернусь, --
Пойму, что’ значит
и_с_т_и_н_н_о_е с_ч_а_с_т_ь_е.
Середина ноября 2000 г.
***
«Ищите – и обрящете (найдёте – В. К.).
Из Библии.
…Неясны мысли,
рифма не нова,
К тому же выражено
бестолково, --
И всё одни слова, слова, слова…
Но где ж Оно –
Единственное Слово?..
…Когда сумеешь ты Его
найти, --
То это – как на гору
восхожденье, --
И мир приветствует
(хоть ты давно в пути)
Тебя ---
Поэта нового рожденье!
В ночь с 13 на 14/XI – 2000 г.
Два стихотворения.
1.
Как подбирают музыку к словам,
Слова к своим я чувствам подбираю…
…Всё это адресуется не вам,
А тем, кого уже я не узнаю.
Те, будущие, не благодарят:
Прочтут стихи и – что же? –
Засмеются,
Заплачут или горько улыбнутся
(кто как)…
А после – равнодушный
взгляд.
2.
Вынашиваю я в себе слова,
Как мать своё дитя
под сердцем носит…
…Природа, ну, конечно же, права
В том, что меня воспеть её не просит.
И всё-таки живу природой я –
Природой Чувства и природой Слова, ---
Лишь в том Природа высшая моя,
И нет удела лучшего – иного.
20/XI – 2000 г.
***
«Другие уводят любимых…
Анна Ахматова.
«Мысль изречённая есть ложь…»
Ф. И. Тютчев.
«Как те слова, что непроизносимы…»
Леся Украинка.
(пер. с укр. Н. Чуковского).
Любимые любимым
дарят нежность, --
Не всем же, впрочем, это суждено…
…Мне оставалась только
безнадежность
И разочарование одно.
А о любви так редко говорил я
(В моей душе сомнения
и страх)…
…И пусть порой проскальзывала
сила
В моих, что как бы невзначай,
словах, --
Но разве в_с_л_у_х они произносимы?
Когда они звучат – им –
грош цена?..
…Другие уводили прочь
Любимых, --
Мне оставались только имена.
23 – 24/XI – 2000 г.
***
Бывает – гениальное родилось
В тебе, -- но нет потребности
писать.
Бывает, что строка
не получилась,
Но мысль необходимо досказать.
И что ж с того, что будут
сердцем слушать
её – чтобы задуматься потом…
…Зачем же в мир приходят
наши души,
Раз не о том всё время,
не о том…
24/XI – 2000 г.
Космически – земное, с явным преобладанием космического: попытка выразить эфемерность.
«Выразить невыразимое –
Вот она – моя задача…
Но иду так часто мимо я
Э_т_о_г_о – и горько плачу.»
Из давних стихов.
*** I. (Фантазия).
У тебя голубая кожа,
А глаза твои – словно сны, --
Вся ты, девушка, непохожа
На обычных, наших, земных.
В межпланетных пространствах
этих
От звезды до звезды –
ле – тим, --
А потом, на твоей планете
Мы молчанием говорим.
…еле очерчены губы,
Целовать бы я их не смог,
И объятья твои не………….
А легки и нежны,
как вздох…
…Каждый день твой
пусть будет светел,
На Века чтоб хватило их…*
…Я т_а_к_о_й на земле
не встретил
Даже в снах
Чудесных
моих…
18/XII – 2000 г.
*Т.е. светлых дней – на Века.
*** II. Ещё бо’льшая эфемерность
(опять фантазия).
«Выразить невыразимое…» и т.д.
Попытка.
Строфы.
***
…Словно воздух неуловима
(Уловить только могут сны), --
Остальные всё мимо, мимо –
Остальные не влюблены.
***
…И скользим мы вместе
с тобою,
Не любовь, о нет, не любовь,
Не назвать т_а_к_о_е любовью, --
Просто мы на века с тобой.
***
…Ты легка, словно ………………..
Далека от прочих людей, --
Не спрошу, оглянувшись –
«Где ты» --
Ведь рука трепещет в моей.
***
Не встречаюсь я, а встречаю,
Отвечаю улыбкой (да),
И с землёй -- навсегда? -- прощаюсь,
И скользим с тобою т_у_д_а… --
***
Мы скользим поверх
расстояний,
Вне пространства и вне
времён,
«До свиданья?» -- не до «свиданий»
В_ м_и_р_е э_т_о_м, где только он –
Свет, что нас встречает,
сияя* --
И готов нас к себе
принять…
…Но взглянул сейчас
на тебя я –
Ты прозрачной
успела
стать…
________________________________________
*Т.е. улыбаясь нам – приветственно.
____________________________________________
Мой комментарий к концовке стихотворения.
_________________________________________________
Моя всё-таки земная природа, её – не – и вне – земная: её эфемерность: «ты прозрачной успела стать» -- на этой грани – расстаёмся. Сначала думал – навсегда вместе («Просто мы на века с тобой»), но – земля притянула меня – земного.
18/XII – 2000 г.; немного доработал – в августе 2022 г.
***
Ире Топчий.
Мной лелеемый, нежно хранимый
Образ твой не растает как дым… --
Чем любимым быть
для не – любимой,
Лучше быть не – любимым твоим.
Между 17 и 19/XII – 2000 г.; доработано – 15/XII – 2005 г.
Ирочке Топчий, милой.
( Мечта). I.
«Ты – прелесть моя!»
Она – мне.
Я знаю – говорить я буду
(слова, что, может быть, приелись
другим) Тебе:
«Ты – просто чудо!»
И мне в ответ:
«Моя ты прелесть!!!»
Мы, взрослые, немножко дети,
В слова играем? – больше –
В Нежность,
Затем, чтобы на этом свете
Поверить в счастья
неизбежность;
Чтоб жизнь вдвоём
казалась раем
Порой – неважно остальное ---
В Любовь серьёзно мы…
играем?.. –
Нет, не игру – ЖИЗНЬ
выбираем… ---
-- С тобою – я,
А ты – со мною.
19 – 21/XII – 2000 г.; март 2001 г.
Ирочке Топчий.
(Жизнь). II.
«Когда тебя любит любимая тобою женщина – и её, и твоя душа – в полёте, и ваши души встречаются на невероятной высоте, недоступной простым смертным – нелюбимым и нелюбящим.»
Из дневника, 2006 г.
«Дружба – это любовь, лишённая крыльев».
Чьё-то (не помню чьё) высказывание.
…О дружбе только,
а – не о любви,
Что на любовь – табу – я знаю чётко…
Но как могу я не любить твои
Глубокие глаза, твою походку
Летящую…
У_ч_а_с_т_л_и_в_а была
ко мне, -- а счастья миг –
казалось, -- вот он*… --
но…
Ты меня на дружбу обрекла,
Любви ж своей лишила,
как полёта.
25/XII – 2000 г.; доработано в январе 2006 г.
__________________________________________________________
*Дотянуться только, но… обрыв: не дотянулся.
***
Ире Топчий, замечательной поэтессе с высокой душой.
До Тебя – до высокой Души
Не достать… -- Но какая же сила
В тех словах –«Ты меня напиши», --
И – дремавшую кисть разбудила.
…На холсте – лишь небесный простор:
Ты ведь Чувство моё
не неволишь, --
С ним (с тобою) веду разговор…
…Не с тобой, а с картиной
всего лишь.
2/V – 2001 г.
***
Ирочке Топчий, с безответной нежностью. 1.
Хочу я – и не смею говорить
С тобою о любви моей, -- взгляну
Порой с надеждой… -- Сможешь ли
простить
Меня за то, что я тебя одну
Любил… --Поймёшь по выраженью глаз,
По тону (как с тобою говорю),
Что это Чувство в сердце
и сейчас,
Как Феникс, возрождаясь;
но – «Люблю»
Моё подчас навязчиво…
Как быть,
Чтобы тебе собой не докучать…
…Не знаю, сможешь ли
меня простить,
Не знаю, сможешь ли
меня понять…
В ночь со 2 на 3/IV – 2002 г.
***
Ирочке Топчий, безответно. 2.
Не отвечай любовью на любовь мне
(Как стоны сердца моего тихи),
И если можешь, в будущем
не помни
Меня. – лишь вспоминай
мои стихи.
Им, детям, оставаться
Нерождённым,
Когда бы не случилась не – любовь
Твоя ко мне, и сердца тихим
Стоном
Прощаются, прощаются с тобой.
начало апреля (?) 2002 г.
***
Молчи ты или кричи –
Не изменить ничего…
…Любовь и ветер в ночи
Близ сердца твоего.
Молчи ты или кричи –
Пронизывает до души…
…Любовь, но – ветер в ночи
Надежд последних лишил.
27 – 29/IV – 2002 г.
***
Посвящаю всем несчастным – одиноким, больным, страдающим гениям мировой поэзии.
Гении, это – болезни,
пороки
Лишь иногда по другому бывает),
Счастье в мучениях –
проблески –
строки,
Что на бумаге
вдруг
возникают.
Муза, шатаясь, как будто
больная
(Видимо, срок отбыла свой
в больнице),
Жалобно, глухо: «Плохо…
Одна я…»
Всё же
с другими
вовек ей
не слиться.
Начало 2000-х г.г.(?); переработано и дописано в марте – апреле 2008 г.
***
«Каждый пишет
Как он дышит.»
Б. Окуджава (цитирую по памяти).
Сергею Халаимову, талантливому композитору и моему большому другу посвящаю.
Это только на грани,
Это только на грани,
Это только на грани
Стиха,
Ты, поэзия, будь как дыханье,
Ты, поэзия, будь как дыханье,
Ах, поэзия, будь как дыханье,
Остальное же всё чепуха.
Я не знаю, откуда берутся,
Я не знаю, откуда берутся
Я не знаю, откуда берутся
Эти звуки: то воля небес?
И тогда эти песни поются,
И тогда эти песни поются,
И тогда наши песни поются, --
С ними лучше, чем без.
16/X – 2002 г.
7. «Страшусь я умереть и не додумать» (2003 г.)..
***
«Страшусь я умереть и не
додумать,
Не довести тех мыслей до конца,
Которые пожизненно дороже
Всего, что в этой жизни
может быть…»
Из стихотворения 2003 г.
***
Поэт – тот же айсберг: очевидна – явственна лишь небольшая часть его внутреннего мира, -- всё остальное в глубине таится – скрыто от посторонних глаз…»
Из дневника, 2003 г.
***
-- У него большое будущее, не правда ли?
-- Да у него и настоящее болоьшое.
Из воображаемого разговора.
***
…И вновь утра, и дни, и вечера,
Вновь телевизор, радио, работа,
Сегодня так же точно как вчера,
А лучшее – за дальним поворотом.
Пусть не бежит, а мед – лен – но
Идёт
Жизнь, -- слава богу, не погряз
я в быте, --
И точно знаю – Будущее ждёт
Меня, -- с волненьем жду
и_н_ы_х событий.»
26/V – 2003 г.
***
1.
Что за странный сердцу знак
(Может, предзнаменованье?), --
Что её встречаю так –
Без стремленья, без желанья,
И не думая о том.
Чтоб её (случайно) встретить.
Если скажет мне о чём,
Вряд ли я найдусь – ответить.
10/IV – 2000 г.
2.
…Бывает встречи – вовсе ни о чём
Поговорить не могут – просто двое
(Как им задеть друг друга за живое)
Сошлись – расстались…
Ничего потом…
…Бывают разговоры – ни к чему,
В них нечто
ускользающее
длится,
Но ничего – ни сердцу, ни уму…
…А жизни
перевёрнута
страница.
11/IV – 2003 г.
***
Ире Топчий, со всей силой безответности.
Тяжкая ноша, какая же
тяжкая ноша, --
Тяжко ношу я в душе: не любим,
не любим…
Очень хотел стать желанным
Твоим и хорошим,
Милым…
Остался, увы, для тебя
никаким.
Что остаётся? смиренье?
а разве бунтую?
Сердцу-то больно, но как
не смириться уму…
Пусть безразличье наступит…
…Но вновь захочу я
Слышать твой голос
единственный,
верить ему.
25/IV – 2003 г.
Беззащитность.
Душа поэта беззащитна перед жизнью, судьбой. Но поэзия – щит для неё (хотя и не всегда).
«В тетради так много слов
(стихов) –
украсят тетрадь –
мой дом…»
Из стихотворения 2002 г.
«Мне некому тайны
души моей тайной
открыть…»
«А может, душа моя
стала подвалом
уже, --
Как много таится –
как спрятано много
в Душе…»
Из стихотворения 1996 г.
Беззащитность, от которой
Щемит.
А ты защититься хотел?
Но вот потерял свой щит,
А может быть, и никогда не имел.
А может быть, станет тебе щитом
Сама беззащитность твоя?..
…Украшен рифмами дом
Тайного бытия.
27 – 28/IV – 2003 г.
***
…Я посвящал не так уж много их
Тебе, и всё-таки не очень мало,
Но как же не хватает глаз твоих,
В моей душе читавших…
Понимала
Меня – я знаю – глубже
прочих – всех,
Была со мной, была, -- а это значит,
Что не разделим поздний мой успех,
Не выпьем вместе горечь неудачи.
30/IV – 1/V – 2003 г.
***
Всё время ищешь женских
утешений,
И не находишь: что’
души полёт, --
Как будто Беатриче, зная –
гений,
Тебя утешит, песенку споёт.
Себе всё время ищешь
оправданий,
И не находишь, свой покой
губя…
…К чему приходишь:
нет надежд, желаний,
И не осталось жизни у тебя.
3/V – 2003 г.
***
«Как рождаются в мир –
Я не знаю, но так умирают.»
Марина Цветаева.
«Я эту Книгу поручаю ветру…»
Марина Цветаева.
«Рукописи не горят».
М. Булгаков.
«А может и смерти нет.»
А. Ахматова.
…Все мы пришли в этот мир
как из сказки старинной,
Сказки, что, может быть, в нашей
свершалась судьбе…
…Эти стихи больше не существуют,
Марина,
Эти стихи, что (давно) посвятил я тебе.
Где они, где? Может, просто
развеяны
ветром?
Где б они ни были – всё
от души
далеко…
…Между тобою – и мною, --
о не километры –
Грань: мир – и мир, перейти
её
очень легко.
…Все мы вернёмся когда-нибудь, --
в сказке старинной
Будем? – Ведь всё-таки смерть –
не бездонный провал…
…Эти стихи мои вновь существуют,
Марина, --
Эти, которые
я не тебе
написал.
11 – 13/V – 2003 г.
***
Что я реку* -- пусть кто-то
говорит.
Не бойтесь: если рёк --
то зарекаюсь.
И пусть другой миры свои творит.
Я замолчал.
От речи
отрекаюсь.
13/V – 2003 г.
• От слова «речь» -- говорить. «Реку» -- здесь:
говорю возвышенно.
***
Представилось:
умру: оцепенеют
Все члены, а душа
уйдёт
во мглу,
Мысль остановится,
глаза остекленеют,
Глаза, что так любили
видеть
глубь.
И всё – конец: ни мысли нет,
ни чувства,
Со мной – никто,
И я – в кругу ничьём…
…Но более всего мне жаль
искусства,
Оставленного, как жильцами
дом.
23 – 24/V – 2003 г.
***
Попытка полу – шутливых стихов.
После зимы наступила весна,
Вот вам, пожалуйста, и новизна!
Много уж вёсен прошло над рекой
Времени, -- не было
славной
такой!
26/V – 2003 г.
Ссора
(из цикла).
III.
…О этот спор! Не принесёт
ни славы
Он, ни победы мне – тебе.
Что? Пусть?!..
…Мне надоело чувствовать
неправым
Себя перед тобой, -- и не смирюсь.
…Найдёшь, должно быть, колкие
слова
Своей победы ради –
мгновенной
и крохотной…
…Уйду я – несмиренный,
непобеждённый,
Но – без торжества.
26/V – 2003 г.
***
…Он умрёт, как и все, похоронят
(Всяк умерший в могиле лежит
Не умён и не глуп)… --
И уронят,
Беспечально слезинки уронят, --
Как невинен был глупости вид.
Приснилось в ночь с 18 на 19/VI, записано – выстроено утром 19/VI, доработано 22 – 23/VIII – 2003 г.
***
Оксане Глазуновой.
…Новая пришла и отличила,
Думал я – меня, -- из всех,
из всех, --
В жестах и словах – такая сила,
Что’ пред этим почести, успех.
Славная пришла. Зовут – Оксана.
Я-то что’ ей – ни добро, ни зло…
«Ты подумал?.. – посмотрела, --
Странно.»
Наважденье.
Было.
Всё.
Прошло.
19/VI – 2003 г.
***
Оксане Глазуновой.
…Я для Тебя – один из многих,
Ты для меня – любовь – беда.
Случайна встреча на дороге, --
Тебе – туда,
а мне – туда.
Пойдёшь ты с лёгкою душою,
А я –
с тяжёлою
душой…
…Какая бездна меж тобою
И мной.
19/VI – 2003 г.
***
Вести двойную жизнь – она
Зачем тебе, зачем – двойная?..
…Там – милая,
а здесь --
жена,
Здесь – мы – пока что –
там – большая
Любовь…
Из доброты живёшь,
Из состраданья – с ней – с судьбою
Твоей былой…
Но – вечно –
ложь,
И – верит – счастлива с тобою.
25/VI - 2003 г.; доработано 15/ - 2005 г.
***
Оксане Глазуновой.
…Когда меня о чём-нибудь
попросишь,
Ах, не могу тебе я отказать, --
Как будто душу ты мою уносишь,
Баюкая, -- туда – где –
благодать.
Но эта благодать недолго длится,
Выдумываем счастье навсегда ль?..
…Мечта, как неприрученная
птица
Пока что здесь, мгновение, и –
вдаль.
15/VIII – 2003 г.
***
«Memento mori»
(«Помни о смерти» -- лат.).
…А в памяти звучит – «memento mori»,
И помнить до конца мне суждено,
Два слова – смысл огромен,
словно море;
Да жизнь другая и сама
Как МОРЕ, --
Огромна – Необъятней,
чем оно.
2003 – 2005 г.г.; доработано в декабре 2022 г.
II. «Новое – по-новому взгляни…» : стихи и композиции о выдающихся явлениях культуры , 1988 – 2003, 2006 – 2007 г.г.
***
Пишу о Хлебникове –
пишу о себе,
Пишу о Шагале –
пишу о себе,
Пишу о Верлене –
Пишу о себе, --
О ком ни писал бы –
Всё время к себе
Возвращаюсь…
…Вечный души моей
Круговорот…»
Из стихов 1995 г.
В этом разделе – мозаика выдающихся явлений – поэзии, кино, театра, живописи, музыки… -- Мозаика явлений, с которыми моя душа соприкоснулась (или соприкасалась много раз) – поразивших мою душу…
«И я порою мастером бываю
(а многие другие лишь слывут),
Но то, что я стихами называю,
Быть может, по-другому назовут.
Что ж, не стихи, не проза,
а – и_н_о_е?..»
Что иное? Или всё-таки стихи? Реши это сам, мой читатель!
Написано не позже 2000 – 2001 г.
_________________________________________
Осип Мандельштам (1891 – 1938 г.г.)
_______________________________________________
1. Поэзия Мандельштама необыкновенно архитектурна: многие стихи напоминают прекрасные здания, возведённые гениальным архитектором.
Где римский судия судил чужой народ,
Стоит базилика, и — радостный и первый —
Как некогда Адам, распластывая нервы,
Играет мышцами крестовый легкий свод.
Но выдает себя снаружи тайный план,
Здесь позаботилась подпружных арок сила,
Чтоб масса грузная стены не сокрушила,
И свода дерзкого бездействует таран.
Стихийный лабиринт, непостижимый лес,
Души готической рассудочная пропасть,
Египетская мощь и христианства робость,
С тростинкой рядом — дуб, и всюду царь — отвес.
Но чем внимательней, твердыня Notre Dame,
Я изучал твои чудовищные ребра, —
Тем чаще думал я: из тяжести недоброй
И я когда-нибудь прекрасное создам…
О. Мандельштам, 1912 г.
К портрету Осипа Мандельштама.
Голова чуть приподнята
во вдохновенном
порыве,
Не с трудом, но естественно
сдерживаемо вдохновенье, --
Вот поэт Мандельштам…
январь 1988 г.
2.Осипу Мандельштаму (не столько ему, сколько о нём).
Все пишут – был надменным.
Да – надменен.
Иным не может быть,
точней – не мог, --
Он просто знал:
в стихах его
бесценен
И крик,
И шёпот,
И тяжёлый вздох.
В полдень 17/I – 2006 г.
______________________________________________________________
Впечатление от картины Анатолия Зверева, на которой изображено лицо мальчика.
1. Глаза
Как пятна огня
на лице,
как будто пятна огня,
Словно художник
Кисть свою окунал
в палитру с огненной
краской,
краскою огневой,
не в краску, а в душу
свою,
В душу, в которой –
столько огня
кисть свою окунал,,
Палитра художника –
Душа его…
О приступы гениальности,
Гениальности взрывы!..
P.S. Художник непонятый,
Странный причудливый гений
А. Зверев.
25/II – 1995 г.
2. …Перед этим чудом не умею
Ничего сказать – и нету сил
Слов найти, а может быть, не смею… --
Как художник, волею своею –
Пламя навсегда остановил? –
Так возникли огненные пятна
Глаз – и жгут,
и жгут,
и жгут
они…
…Пусть кому-то просто
непонятно,
А кому-то
вовсе
неприятно, ---
Новое: по-новому
взгляни!
Днём 16/VI - 2006 г.
_________________________________________________________
Анатолий Зверев (1931 – 1986 г.г.). Русский художник,
про которого Р. Р. Фальк сказал, что такие художники, как Зверев, рождаются раз в сто лет. Зверева называют русским Ван Гогом, он один из самобытнейших художников XX в.
. _____________________________________________________
Впечатление от картин Марка Шагала.
I.Твои странные
полу – сказочные
существа
Кажутся мне
реальнее жизни самой,
Это просто другая
реальность, --
Твоя сказка,
Твоя реальность,
Марк Шагал.
9iIII – 1995 г.
II. Летящие по небу люди
Твои (не Пикассо, не Брак –
Шагал!) прекрасны, --
так , не будет
вовек, -- но ты увидел –
так,
Зелёное, как листья, небо,
Что вдохновенно ты писал,
Нам тоже странно, словно
небыль, --
Никто из нас Шагалом не был –
Не будет – ты
Один –
Ш_А_Г_А_Л !_!_!
В ночь с 6 на 7/VII, 20/VII – 2007 г.
Марк Шагал (1887 – 1985 г.г.). Выдающийся русский
художник. Один из самых необычных и удивительных (удивляющих?)
живописцев нашего времени. Его картины (мне так кажется) –
причудливый полу – фантастический, полу – реальный мир.
_______________________________________
Жан – Люк Годар.
«Мужское – женское».
…Фильм я смотрю
Годара, Бергмана или
Феллини,
и вовлекаюсь в эту игру
гения, -- в гениальную
эту игру, ---
Разум мой многого не
понимает,
Но
Душа моя вовлечена
(вовлечена и увлечена?) ---
и к удивляющему
прикасается миру,
и растворяется в Мире –
П Р О С Т Р А Н С Т В Е ----
Творимом
великим
художником…
В ночь с 12 на 13/IV – 1995 г.
Жан – Люк Годар – выдающийся французский кино режиссёр,
представитель современного кино – авангарда. Фильм «Мужское – женское»
поставил в 1960-е г.г. (одна из ранних работ режиссёра). Моё стихотворение родилось благодаря этому фильму, под впечатлением от него.
Ингмар Бергман – шведский кинорежиссёр, один из крупнейших мастеров современного мирового кино. Фильмы «Фанни и Александр», «Земляничная поляна», «Шёпоты и крик», «Седьмой крест» и многие другие.
Справка о Феллини – после стихотворения, ему посвящённого.
________________________________
Поль – Мари Верлен (1844 – 1896 г.г.).
____________________________________
Обет.
Подруги юности и молодых желаний!
Лазурь лучистых глаз и золотых волос!
Объятий аромат, благоуханье кос
И дерзость робкая пылающих лобзаний!
Но где же эти дни беспечных ликований,
Дни искренней любви? Увы, осенних гроз
Они не вынесли – и вот царит мороз
Тоски, усталости и нет очарований.
Теперь я одинок, угрюм и одинок:
Так старец без надежд свой доживает срок,
Сестрой покинутый, так сирота тоскует.
О женщина с душой и льстивой и простой,
Кого не удивишь ничем и кто порой,
Как мать с улыбкою вас тихо в лоб целует!
П. Верлен.
(пер. с франц. В. Брюсов).
«Один, дорогою проклятой…»
Один, дорогою проклятой,
Я шёл, не ведая куда…
Теперь твой облик – мой вожатый!
Рассвета вестница звезда,
Едва заметная, белела…
Зарю зажгла ты навсегда!
Мой только шаг в равнине целой
Звучал, и даль пуста была…
Ты мне сказала: «Дальше, смело!»
Я изнывал под гнётом зла
Душой пугливой, сердцем тёмным…
Любовь предстала и слила
Нас в счастье страшном и огромном!
П. Верлен.
(пер. В. Брюсова).
I. Поль Верлен – крупнейший лирический поэт Франции, один из величайших лириков мира. «Музыки, музыки прежде всего, не краски, а только оттенки, -- таковы основные положения его поэзии. Не случайно один из поэтических сборников Верлена называется «Романсы без слов». Великолепно передавал в своих стихах тончайшие оттенки чувств и настроений.
…звуков, звуков, не
красок даже,
одних только звуков
и ощущений,
так говоришь ты,
Верлен,
Ты этого жаждешь,
гений,
твоё гениальное сердце
дотягивается до наших сердец
из времени твоего, ----
Поэт, сотворяющий
чудо,
Чудо – в наших сердцах!..
II. Верлен: гениальная поэзия и исковерканная нескладная жизнь. Жизнь, в которой были: и ранняя потеря близких; и алкоголизм, доведший его до неврастении; и скитания; и мучительная близость и громкий разрыв с поэтом Артюром Рембо; затем – два года тюрьмы, больница, нищета, долги, снова тюрьма…
Верлен: неприкаянность, и – бунтарство, которому тесны любые рамки…
О как удивительно, невероятно
Явленье Верлена, --
Верлен – это чувство,
рвущееся из плена
Условностей ----
невыразимо – строгих,
невыносимо – строгих…
…Верлен мой, поэт мой –
я вижу тебя – ты бредёшь
по дороге,
и пыль поднимаешь
своими ногами босыми, --
Верлен Поль – Мари ---
Вот бродячей поэзии
имя,
бредущей всегда (везде –
в никуда)
Поэзии Имя…
15/16/IV – 1995 г.
____________________________________________________
Слушая игру баяниста Юрия Шишкина (на исполнение
им произведения Морица Мошковского «Искры»).
Твоя Искро – мётная
Музыка, --
Как звуки
разбрызгиваешь ты,
играя,
И как фейерверк,
звуки твои –
рвутся, --
Твоя искромётная
музыка!..
(О музыка искро – мётная,
О весёлая
пляска
звуков!..)
(Твоя искро – мётная
музыка, --
звуков твоих
фейерверк!..)
13/IV – 1995 г.
Юрий Шишкин – ростовский баянист, лауреат
Международных конкурсов.
______________________________________________
Елене Шварц, с уважением и признательностью за её огромный талант, удивительные (невероятные!) стихи её. Моё стихотворение, посвящённое Е. Шварц – ниже всего остального.
«Елена Шварц – поэт огненной стихии.»
Из статьи о Е. Ш.
<<Может ли человеческая боль сравниться со страданиями Творца? «Нам не бывает больно, страданий мы не знаем…» Наша высшая цель – уменьшить страдания и одиночество Бога, уподобившись Ему. Танцующий Давид у Елены Шварц – человек открывающий в себе танцующего Бога. Яростная телесность этого танца овеществляет бесплотный словарь:
До соли выкипели все слова,
В престолы превратились все слова.»
Слова, ставшие Престолами, -- характернейший образ для стихов Шварц. Как это ни парадоксально, у неё, поэта в высшей степени духовного, часто встречаются образы, крайняя телесность которых отпугивает:
Когда ж я отцвету, о Боже, Боже,
Какой останется искусанный комок –
Остывшая и с лопнувшею кожей,
Отцветший, полумёртвый зверь – цветок.
Откровенная физиологичность образа, его сверхплотность и грубая вещность, сопряжённая с актом духовного страдания, создаёт новую действительность – отталкивающую, устрашающую, но зато единственно истинную.>>.
Из статьи о Е. Ш.
___________________________________________
* * *
Отростки роговые на ногах –
Воспоминанье тела о копытах,
Желание летать лопатки подрывает.
О, сколько в нас животных позабытых!
Не говоря о предках – их вообще
По целой армии в крови зарыто.
И плещутся, кричат, а сами глухи.
Не говоря о воздухе, воде, земле, эфире,
Огне, о разуме, душе и духе.
В каком же множественном заперта я мире.
Животные и предки, словно мухи,
Гудят в крови, в моей нестройной лире.
Протягивают мне по калачу.
Я – не хоккей и не собранье,
Напрасны ваши приставанья –
Себя услышать я хочу.
Но
Кричит гиена, дерутся предки,
Топочет лошадь, летает птица,
В сердце молчанье бывает редко.
Они не видят – я единица.
Е. Шварц.
Теперь – моя Елена Шварц (так я её почувствовал).
Стих твой
Смерчеобразный
как огненный,
к небу
рвущийся вихрь,
Стих твой
Смерчеобразный,
Неостановимый
стих! –
Стремительно
уносящийся
В небо,
Своим дыханьем горячим его
обжигающий… -- Леночка,
мне бы
Такой вот огромный
Дар смерчевой!!!
29/IV, 18/VI – 1995 г.
Елена Шварц – выдающаяся российская поэтесса,
один из самых оригинальных – ярких – сильных талантов в современной
русской поэзии. Автор поэтических сборников «Танцующий Давид», «Труды
и дни монахини Лавинии», «Стороны света и др.
Федерико Феллини (1920 – 1993 г.г.).
Крупнейший кинорежиссёр мира. Один из самых загадочных и не – познаваемых
(трудно – познаваемых?) гениев мирового кино. Один из выдающихся представителей
Итальянского нео – реализма. Фильмы: «Дорога», «Сладкая жизнь», «Рим», «Амаркорд», «Джинджер и Фред», «Восемь с половиной» и многие другие.
I. Феллини. Попытка прикоснуться к миру великого художника (неудачная попытка ощутить его мир?).
Самый загадочный,
непостижимый,
самый случайный,
быть может,
неизвестно откуда
пришедший
и ушедший
неизвестно куда, --
В мир, сотворённый
Душою своею,
ушедший
и растворившийся
в нём ?..
(В городе Вечном
Вечна Феллини Душа…).
25/V – 1995 г.
II. Федерико Феллини и
Джульетта Мазина.
Великий кинорежиссёр и великая актриса, муж и жена – несколько десятилетий (до его ухода) были вместе – человечески и творчески: она снималась в его фильмах – шедеврах – «Дорога», «Ночи Кабирии», «Джинджер и Фред», «Джульетта и духи» и др. Он умер в октябре 1993 г., она пережила его на полгода. «Уж знала, что обречена, //Уйти за ним, за ним, ступая// (последняя из всех дорог)…»
Когда Феллини хоронили,
Средь всех была его Жена
(От прочих отъединена),
И стоя у его могилы
Уж знала, что обречена
Уйти за ним, за ним, ступая
(Последняя из всех дорог)…
…Когда уйдёт – никто не знает,
Точнее, знает – только Бог.
Две половинки разор – вала
Смерть, и она ж – соединит…
-- Джульетта, вспомни, как бывало!..
…Погружена в себя, молчит,
А может быть, с ним говорит?
Его потусторонний голос,
Который ведом ей одной…
-- Мне никогда не быть весёлой
Здесь, на земле,
Лишь там, с тобой…
И шепчет, шепчет: «Дорогой…»
…Что ж здесь – мистические
сны ли,,
Другое что – всё не житьё…
…Когда Его похоронили,
Похоронили и Её.
начало 2000-х г.г. (примерно), 2009 г.
________________________________________________
__________________________________________________
Мир масок – Мир Мейерхольда: попытка запечатлеть увиденное
(в одной телепередаче) – почувствованное.
Мир Мейерхольда –
Маски
маски
и маски,
Каждая – и различима,
и неугадываема
до конца… ---
Вот грустная,
вот трагическая,
вот хохочущая
(Но под хохотом прячется
грусть);
вот язвительная,
саркастическая,
ироничная – и тоже грустная,
так глядит на нас
с грустной иронией,
с ироничною грустью
глядит…)
Мир Мейерхольда –
Театр масок, --
театр, что кажется
подлинней жизни
самой…
Мир Мейерхольда –
Театр масок –
театр жизни
преображённой
и обновлённой
(верней, обновляемой)
Жизни… ----
Мир Мейерхольда…
В ночь с 13на 14/VI – 1995 г.
___________________________________________
Всеволод Мейерхольд – один из самых
выдающихся театральных режиссёров XX в.,
величайший новатор мирового театра.
__________________________________________
_______________________________________________
Полю Элюару, с почтительной восхищённостью (или
восхищённой почтительностью?).
Поль Элюар, 1895 – 1952 г.г., -- французский поэт –
сюрреалист, один из крупнейших и своеобразнейших
французских поэтов XX в.
* * *
Явилась ты и ожил вновь огонь
Мрак отступил заискрился мороз
Земля покрылась снова
Твоею светлой плотью
И я себя почувствовал крылатым
Явилась ты и одиночество ушло
И на земле вожатый появился
Я знал куда идти я силу знал свою
Я шёл вперёд
Я покорял вселенную и время
Я шёл к тебе я шёл упрямо к свету
Жизнь обретала плоть звенел надежды парус
Мечтами сон журчал и ночь глядела
Доверчиво и просто на зарю
Лучами пальцев ты раздвинула туман
Твой рот был от росы рассветной влажен
Усталость отдыхом сверкающим сменялась
И я как в юности уверовал в любовь.
П. Элюар.
(пер. с франц. М. Ваксмахера).
Итак, Полю Элюару:
Я перенял
Твою манеру,
В себя впитал
твою манеру,
Но мир твой –
Слишком многоцветный,
Твой многоцветный –
разноцветный,
Переливающийся твой
Мир – слишком трепетный ---
живой, ---
Нет у меня твоей
палитры,
И чувств твоих мне не
дано, ---
Поль Элюар,
Поэт высокий ----
Не – до – ся – га – е – мый Поэт!
Как звёзды ты
Недосягаем, ----
Трепещущий небесный
свет
Огня, воспетого тобой!
Июль 1995 г.
__________________________________________________
Написано во время фильма Йоса Стеллинга (Йос Стеллинг –
современный голландский кинорежиссёр, первый в голландском кино снискал
мировую известность; фильмы – «Стрелочник», «Иллюзионист», «Ни поездов,
ни самолётов» и др.).
…Мир, сдвинутый не до конца –
Не больше чем наполовину, --
Здесь вещи, женщины, картины –
Знак – признак этого лица.
Вот мир, где каждый –
Одинок
(сюр – ре – а – лизм или вроде), --
По миру этому побродим,
А после – снова – в свой мирок,
В наш мир, где каждый –
о – ди – нок…
10/VIII – 1995 г.
____________________________________________________
Вспомнив Велемира Хлебникова, подумав о нём –
мечтателе, чудаке, ребёнке, --- Поэте.
У Велемира Хлебникова были Доски Судьбы (так он их называл).
Полусумасшедший пророк. Он точно предсказал год двух революций (1917-й).
Поэт – Поэт, -- философ
и чудак, --
Он думает: сколь много
может
знак!
…Когда не связывает
с миром
нить,
Что может
знак,
пусть вещий,
изменить…
28/VIII – 1995 г.;
доработано 22/IV – 2003 г.
и 29/I – 2008 г.
P.S. Что может этот знак, пусть вещий – твой, когда связь с миром,
с людьми вокруг непрочна или нет её вовсе, когда ты, поэт («Поэт – Поэт, --
философ и чудак»), живёшь в своём времени и пространстве своём, которое ты создал (или оно тебя, Поэта, создало).
Любовь Якушева.
_______________________________________________________
Она умерла молодой, но успела немало за свою короткую
жизнь: окончила музыкальное училище, два факультета МГУ (исторический и филологический), преподавала латынь, овладела несколькими иностранными языками, переводила греческих, немецких и английских поэтов. Но главное – она сама была поэтом, -- писала хрустальные, как незамутнённая вода родника, стихи. Они – хрусталинки её души, души, которая по-прежнему с нами. Вот одна из хрусталинок:
Я Вас люблю. Не надо уходить.
Со мною может что-нибудь случиться:
Вдруг разорвётся солнечная нить,
которая в окне моём лучится.
Я Вас люблю, я Вас люблю сильней,
чем это видно Вам из Вашей дали.
Зимой я выпускала снегирей,
которые до Вас не долетали.
Я Вас люблю, и в комнате моей,
раскрашивая воздух синим цветом,
живут и вянут васильки полей.
Я Вас люблю. И холодно мне летом.
Любе Якушевой, поэтессе одарённейшей, безвременно (непоправимо рано!) ушедшей.
Ты пришла в этот мир,
чтобы жить,
чтобы петь,
Но пока
в твоём горле рождалась
чудесная
песня, --
Замолчало оно навсегда…
Жизнь земная
ушла,
Только Песня
осталась,
перешедшая в мир
только Песня
твоя…
1995 г. (примерно).
___________________________________________________
Пауль Целан и Иосиф Бродский.
_____________________________________________________
Целан (1920 – 1970 г.г.) – крупнейший австрийский
поэт и переводчик, великий мастер верлибра Как никто другой в поэзии
сумел создать трагический образ нашего века. Его верлибр: большая формальная свобода + необыкновенная внутренняя цельность + необыкновенная глубина. И – за – предельность часто.
Бродский (1940 – 1996 г.г.) – русский поэт, крупнейший поэт
современности, Нобелевский лауреат по литературе (1987 г.), философ и
метафизик. Непревзойдённый мастер верлибра – первый в русской поэзии стал писать рифмованным верлибром.
___________________________________________________
Фуга смерти.
Чёрное млеко рассветной зари пьём мы на ночь
пьём его утром и днём пьём и ночью
пьём его пьём
роем могилу в просторах воздушных там где
не тесно
в доме живёт человек он с гадюками ладит он пишет
Германия золото кос Маргариты в сумрак одета
пишет выходит из дома под звёзды и псов
он скликает
евреев скликает своих велит им могилу копать
велит им играть танцевать веселиться
Чёрное млеко рассветной зари пьём мы ночью
Утром и днём его пьём мы и вечером пьём
его пьём мы и пьём
в доме золото кос Маргарита твоих Суламифи
пепел волос человек поселился с гадюками ладит
сладко о смерти играть нам велит смерть
маэстро немецкий
скрипки мрачнее чтоб голос ваш дымом
густым воспарил
тогда в облаках обретёшь ты могилу там где не тесно
Чёрное млеко рассветной зари пьём мы ночью
пьём тебя днём смерть маэстро немецкий
пьём тебя утром и вечером пьём
смерть маэстро немецкий глаза голубые
пуля его попадает без промаха в вас
в доме золото кос Маргарита твоих человек поселился
свору спускает на нас одаряет могилой небесной
с гадюками ладит и грезит о смерти маэстро немецкий
золото кос Маргарита
пепел волос Суламифь
П. Целан (пер. с нем. О. Татариновой).
Над восточной рекой.
Боясь расплеснуть, проношу головную боль
в сером свете зимнего полдня вдоль
оловянной реки, уносящей грязь к океану,
разделившему нас с тем размахом, который глаз
убеждает в мелочных свойствах масс,
как заметил гном великану.
В на – попа поставленном царстве, где мощь крупиц
Выражается дробью подмёток
и взглядом ниц,
испытующим прочность гравия в Новом Свете,
всё, что помнит твёрдое тело pro
vita sua – чужого бедра тепло
да сухой букет на буфете.
Автостадо гремит; и глотает свой кислород
схожий с локтем на вкус, углекислый рот;
свет лежит на зрачке, точно пыль на свечном огарке.
Голова болит, голова болит.
Ветер волосы шевелит
На больной голове моей в буром парке.
И. Бродский.
Что соединило в моём сознании двух таких разных поэтов, не знаю. Может быть, стихотворение моё (оно – ниже) скажет вам, читатели мои,
больше, чем я сам могу об этом сказать?
Пауль Целан –
австрийский Бродский,
или Бродский –
русский Пауль Целан,
я не знаю, мне дела
до этого нет,
они -- двое – природы одной,
проникающие в глубь
явлений – вещей,
в эту странную,
смутную
глубь,
недоступную
взору
постороннему,
взору
случайному,
что скользит
мимо
мимо
и мимо
и мимо,
не вбирая
в себя
эту глубь…
5/XII – 1995 г.
Даниил Хармс.
Добрая утка.
Речку переплыли
Ровно в полминутки:
Цыплёнок на утёнке,
Цыплёнок на утёнке,
Цыплёнок на утёнке,
А курица на утке.
Д. Хармс (из детских стихов).
В репей закутанная лошадь
как репа из носу валилась
к утру лишь отперли конюшни
так заповедал сам Ефрейтор.
Он в чистом галстуке
и сквозь решётку
во рту на золоте царапин шесть
едва откинув одеяло ползает
и слышит бабушка
под фонарями свист.
И слышит бабушка ушами мягкими
как кони брызгают слюной
и как давно земля горелая
стоит горбом на трёх китах.
Но вдруг Ефрейтора супруга
замрёт в объятиях упругих?
Как тихо станет конь презренный
в лицо накрашенной гулять
творить акафисты по кругу
и поджидать свою подругу.
Но взора глаз не терпит стража
его последние слова.
Как он суров и детям страшен
и в жилах бьётся кровь славян
и видит он: его голубка
лежит на грязной мостовой
и зонтик ломаный и юбку
и гребень в волосе простой.
Артур любимый верно снится
в бобровой шапке утром ей
и вот уже дрожит ресница
и ноги ходят по траве.
Я знаю бедная Наташа
концы расщелины глухой
где человек плечами дышит
и дети родятся хулой.
Там быстро щёлкает рубанок
а дни минутами летят
там пни растут. Там спит дитя.
Там бьёт лесничий в барабан.
Д. Хармс (из взрослых стихов).
Д. Хармсу.
***
Твоя наивная логика,
Наивная, как у ребёнка,
О эта детская логика –
Она лишь одна верна
В нашем мире, где дети
Самые умные люди,
Самые мудрые люди, ---
О взрослый ребёнок ----
Х А Р М С !
январь 1996 г.
Деление Хармса на «детского» и «взрослого» писателя, на мой
взгляд, весьма условно: Хармс был ребёнком --- большим ребёнком и во многих своих т. наз. «взрослых» произведениях. Ребёнком, и --- почти всегда ---- философом, мудрецом.
_________________________________________________________
В. Э. Борисов – Мусатов (1870 – 1905 г.г.)
Борисов – Мусатов, больной, не выходящий (по-моему, так) из дома, гениальный художник, разыгрывал у себя дома, на полотне своём – один – сам с собою (и для себя), -- как бы спектакли.
Пересказ, может быть, не совсем точный, того, что я слышал в одной передаче о Борисове – Мусатове.
…Чудесные спектакли для себя
Разыгрывал на полотне своём он:
Полёт
Фантазии
судьбой
не скован! –
…Но он – один.
Спектакли – для себя.
Я знаю, что картины всё равно
Увидят и – оценят
остальные
(И современники, ещё живые,
И те, которые придут –
другие)…
…Спектакли ж –
никому
не суждено.
2/V, октябрь 2001 г.
Светлана Кекова.
Кекова Светлана Васильевна – выдающийся русский поэт. Она – в числе самых ярких – мощных и своеобразных талантов в современной российской поэзии.
Родилась в 1951 г. на острове Сахалин. Уже много лет живёт в Саратове. По образованию филолог, преподаёт в пединституте (сведения 2002 – 2003 г.г.).
Стихи Светланы Кековой публикуются с 1983 г. Они печатались в газетах «Русская мысль», «Литературная газета», журналах «Литературная Грузия», «Таллин», «Континент», «Волга», «Знамя», «Огонёк», «Юность», «Звезда» и др.
Кекова – автор многих поэтических сборников: «Стихи о пространстве и времени», «Песочные часы», «Короткие письма» и др.
Светлана Кекова – лауреат нескольких литературных премий, в т.ч. независимой поэтической премии им. Аполлона Григорьева. И это – вполне заслуженно. Приведу выдержки из одного из напечатанных отзывов о её стихах. Принадлежит он замечательному поэту Бахыту Кенжееву, нашему соотечественнику, живущему в Канаде: «…Я прочёл в жизни чёртову уйму разнообразных стихов, -- пишет Кенжеев, -- и по пальцам одной руки можно пересчитать случаи, когда настолько перехватывало дыхание (хотя стихи её, конечно же, неравноценны, много, как у Блока, проговорок и музыкальных пауз). Однако в лучших образцах это, на мой… взгляд, будущая классика конца века» (это было написано на рубеже 1980-х и 1990-х г.г.).
***
Всё сбылось. По заслугам и кара.
Страшный сон превращается в явь.
Не лишай меня этого дара,
ты его, как младенца, оставь
в сердце плачущем, в жаждущем чреве
или в кончиках пальцев. Прости –
не Лилит, а Сюзанне и Еве
жизнь иную дано обрести
и, листвою сухой и нарядной
прикрывая свою наготу,
упиваться лозой виноградной,
перекатывать слово во рту.
Ты, числа или имени зритель,
примешь Божьего слова удар.
Покидающим эту обитель
Только время предложено в дар.
Только звук – колебанья эфира,
только влага замедленных вод,
в тесный воздух загробного мира
неизбежный, как жизнь, переход.
Жжёт сапфир, охлаждающий страсти,
льётся сладкого неба струя.
Ты – Господь. Но в Твоей ли мы власти?
И любая ли воля – Твоя?
С. Кекова.
Январская элегия.
Шорох крыльев, шуршание. Что там на полке
шелестит?
Кто там, едущий в лёгкой двуколке,
шелуху подбирает и сосен иголки
с пола, пылью покрытого? Кто там стучит
в дверь, закрытую ветром? Мне ум помрачит
звук скрипучих шагов. Кто лопатою с крыши
снег сгребает? И ветер, впадающий в раж,
с государственных зданий срывает афиши,
а в углу чьи-то души скребутся, как мыши,
и возносится кверху – всё выше и выше –
яркоблещущих звёзд экипаж.
Всюду щели и дыры. Из всех подворотен
души мёртвые смотрят.
Как будто с полотен
Босха сходят они. Но из сотен и сотен
тел, живущих в державе Российской, одно
тело кесаря вьяве подвержено тленью,
и, завёрнуто в грубое века рядно,
Под знамёнами красного шёлка, под сенью
снега белого стынет оно.
Чу! Молчание – альфа моя и омега –
прекратилось. Молчание сдвинулось с мест.
И, усыпанный белыми звёздами снега,
на Голгофу возносится крест.
Он свободен от тела убитого мужа.
Полоумная девка – крещенская стужа,
там, на площади, царственный торс обнаружа,
держит яблоко власти у мёртвого рта.
И, покуда хрустит зазевавшийся кесарь,
чернь подземного царства, его беднота
хлынет рваным потоком во все ворота,
если краны откроет свихнувшийся слесарь
или лопнет библейская кожа кита.
Но не выйдет Иона из тёплого чрева.
Время движется, видимо, справа налево
или слева направо. Огромное древо
снизу вверх вырастает и движется вспять.
А в казённых домах начинают опять
жить по-прежнему – моют посуду, стирают,
то едят, то рожают детей.
Умирают,
укрывают покойника тёплой дохой
и куда-то везут по дороге сухой
на шестёрке коней без подков и уздечек,
варят суп из костей и пирог с требухой
ставят в узкие камеры газовых печек.
С. Кекова.
<<»…бывают такие стихи, в которых хочешь рассказать другим людям о Боге, о своей душе, которую ум оценивает и понимает одним образом, а стихи совершено другим», -- говорит Кекова. «…я не могу об этом (т.е. о Боге – В. К.) не говорить – признаётся поэтесса. – Иногда думаю: может быть, слишком часто? Но по-другому у меня не получается.»>>.
Из моей композиции о С. Кековой, 2003 г.
«И гений, парадоксов друг…»
А. С. Пушкин.
Теперь – мои стихи, посвящённые С. Кековой, обращённые к ней и пронизанные – так мне кажется – моим отношением к ней. Первое из них я написал, оттолкнувшись от стихотворения Кековой «Январская элегия» (см. выше).
I.
Человеческой жизни
здесь
фантасмагория, --
Поэтесса ли ты? – нет,
назвал бы поэтом
Я тебя: не души (пусть великой)
история…
Впрочем, я не сумею –
толково –
об этом.
Классик ты? –
нет, тебе
с этим в жизни
не встретиться,
Если же
И нагрянет сие –
то нескоро:
Ведь стихи твои рвутся –
не льются,
не светятся,
Но: прославишь
Поэзию всю,
а не город
свой, -- родившись на острове,
живёшь ты в Саратове,
Ну и что? – и в столицах
так пишут
немногие…
…Как из огненной пещи,
слова ты выхватываешь
-- Из души – на бумагу,
хоть и часто – о Боге
те слова, -- парадокс, коим
творчество полнится
не любого, а только лишь
творчество гения…
…Среди дел – разных дел, --
Твоё Слово вдруг
вспомнится…
…Как не встать
пред Талантом таким
на колени!!!
16/VI, вторая половина июня 2001 г., сентябрь 2001 г.; ещё доработано 31/I – 1/II – 2023 г.
II.
«Смиренная, одетая убого,
Но с виду величавая жена…»
А. С. Пушкин.
«В 1978 году {Кекова} вышла замуж за Бориса Борухова, который и стал её первой аудиторией».
Из моей композиции о С. Кековой.
«…Светлана (будучи матерью двух дочерей и обитательницей малоприспособленного к жизни города Саратова…»
Поэт Бахыт Кенжеев о поэте Светлане Кековой.
Ты – женщина? нет,
я ошибкой этой*
Нимало в заблужденье
не введён…
…Стихи читаю… --
«Лучшая из жён»?
Нет! за’ пояс
заткнёшь ты
и поэтов!!!**
Вторая половина июня 2001 г.
*Ошибкой природы.
** Т.е. поэтов – мужчин.
III.
В 1918 г. в Политехническом музее состоялся поэтический вечер, на котором королём поэтов был избран Игорь Северянин (несмотря на участие В. Маяковского – он занял лишь 2-е место).
Ещё раньше, в 1916-м, там же, состоялся вечер поэтесс (в нём принимала участие и молодая М. Цветаева). Правда, королева поэтесс не определялась…
«Служенье Муз не терпит суеты…»
А. С. Пушкин.
…Вдруг – конкурс женщин
русского стиха,
И ты –вдруг – приняла бы
в нём участье,
И стала королевой… -- Но –
глуха
К такому – ведаешь иное
с частье,
Без суеты и в тишине творить,
А образы – один мощней другого…
…Перед Тобой колено
преклонить,
И слушать – слушать
сердцем
Твоё Слово…
В ночь с 28 на 29/VI, сентябрь 2001 г.
_____________________________________________
Эдит Седергран (1892 – 1922 г.г.).
______________________________________________
«Она родилась в Петербурге в 1892 г. Её родителями были финские шведы.Она ходила по Невскому проспекту в Немецкую школу и очень рано начала писать стихи, сначала по-русски, потом по-немецки, и, наконец, на своём родном шведском языке. В 1917 г. её отец, занимавшийся коммерческими делами, вместе с женой и дочерью переехал в Райволу (ныне – Рощино и вскоре умер, оставив жену и дочь без перспектив на обеспеченную жизнь.
Эдит многое пришлось побеждать: одиночество и измену, предательство и нищету, не сумела она только победить тяжёлую болезнь – туберкулёз.
В посёлке Рощино на высоком берегу озера стоит параллелепипед из тёмного камня. Это её могила и памятник.
Она прожила неполных тридцать лет. После неё остались четыре сборника стихотворений.
Она жила на перекрёстке трёх языков, двух революций и одной войны.
У неё были светлые глаза и светлые волосы.
Душа её была нежной и проницательной. Она осталась в её стихах, дав им обаяние и человечность.»
М. Дудин.
«На одну треть Эдит Сёдергран и наша соотечественница, -- продолжает поэт и переводчик Михаил Дудин, -- и без её песни в костре нашей поэзии будет не хватать искры её таланта, её прозрения.
Об этом я думал, когда переводил её стихи.»
Условие.
Я не могу
Без действия прожить.
И я умру – прикованная к лире.
Ах, если бы она была прекрасней
Всех лир на свете, я бы заплатила
Ей верностью пылающей души.
Тот, кто руками в ссадинах и шрамах
Не хочет рушить стену серых будней,
Пусть погибает молча у стены.
Он не достоин видеть солнце жизни.
Э. Седергран.
Роза.
Я выросла в твоём саду, любимый,
И утолила жажду под дождём,
И напилась под ярким солнцем зноя,
И расцвела, и – жду тебя теперь.
Э. Седергран.
Осенние дни.
Прозрачны дни осенние. Прозрачны
Окрашенные в золото леса,
Улыбкой осенённые осенней…
Как хорошо забыться без желаний,
Заснуть, уставь цвести и зеленеть,
С венком вина рябин у изголовья…
Осенний день недолог, и его
Прохладны пальцы, и в прохладных снах
Повсюду видит он необозримый
Снежинок рой, слетающий с небес.
Э. Седергран.
Об осени.
Приходит осень. Золотые птицы
Летят на юг над синею водой.
А я одна на берегу песчаном
Сижу и слышу тихое: прощай.
Прощанье велико и неизбежно
Мне будущую встречу обещает
И лёгкий сон с ладонью под щекою,
С тишайшим материнским поцелуем
На сердце и на сомкнутых ресницах:
«Усни, дитя, до солнца далеко».
Я обошла галактики пешком.
Я обошла галактики пешком,
Разыскивая красных ниток к платью.
Я чистотой предчувствия полна.
Там, посреди вселенной, между звёзд,
Висит моё искрящееся сердце,
И каждый вздрог егонеповторимый
К другим безмерным устремлён сердцам.
Э. Седергран.
(все стихи перевёл со шведского М. Дудин).
Посвящаю Эдит Седергран, высокой, гениальной шведской поэтессе, почти нашей соотечественнице. С любовью и признательностью за ей удивительные стихи.
I.
Светловолосая и светлоглазая,
На облака ты в мечтах, но – залазила,
Землю ты видела с тех облаков,
И избавлялась душа от оков,
Да, избавлялась от груза житейского…
…Мало жила, да спросить-то
ведь не с кого,
Тридцать неполных…
Скорбеть?..
Нет, постой, ---
Может быть, облаком,
Может, звездой
Стала (земная и – в небо)
Эдит, ----
Души
Такие
Отец наш небесный,
Чтоб не исчезли,
Да преобразит!
Сентябрь 2002 г.; октябрь 2006 г.
II.
1.
Лишь тридцать лет
была ты
средь живых,
Но до сих пор душа твоя живая,
Что выросла (росла!) ---
Цветком Вселенной,
Нам дарит (дар Судьбы!)
Ярчайший свет,
Светловолосая, пусть ты бродила
Не по вселенским (вы – со – ко!)
Тропинкам,
а по земным, --- Душа Твоя
большая
Стремилась Всю Вселенную
Обнять!..
…Твои стихи как поцелуй
ребёнка,
Как шелест леса, и как
Свет Звезды,
Пред тем, как ей погаснуть,
Посылает
Она на Землю Свет
прощальный свой, ----
И он до нас доходит,
И столетья,
Тысячелетья,
Миллионно – летья
Он озаряет нас…
… Твой Свет, Эдит…
2.
Лишь тридцать лет
была ты
средь живых,
Но до сих пор душа твоя живая,
Что выросла (росла!)
Цветком Вселенной,
Нам дарит (дар Судьбы!)
ярчайший Свет,
Светловолосая, пусть ты бродила
Не по вселенским (вы – со – ко!)
тропинкам,
а по земным, ---- Душа Твоя
Большая
Стремилась Всю Вселенную
Обнять!..
…Твои Слова как поцелуй
Ребёнка,
Как шелест леса
и как Млечный Путь,
И там про нас ты,
верно, не забыла
В своих скитаньях
Млечных – бесконечных,
А если кто-то скажет:
«Не забудь!» ----
Подай оттуда знак:
засмейся звонко!!
Сентябрь 2002 г.; октябрь 2006 г.
Анна Ахматова (1889 – 1966 г.г.)
***
Теперь меня позабудут,
И книги сгниют в шкафу.
Ахматовской звать не будут
Ни улицу, ни строфу.»
Анна Ахматова.
«Цветаева и Ахматова – две звезды нашего века…»
Анна Саакянц, цвеаевед. Из интервью, 1989 г.
<<Когда-то Ахматова с горечью написала: Ахматовской звать не будут // Ни улицу, ни строфу.» К счастью, она ошиблась: Её именем называют улицы, библиотеки… Даже малая планета (астероид) и крупный алмаз носят имя великой русской поэтессы…»
Из моей композиции об Анне Ахматовой, 1993 г.
…А та великая, что предсказала
Своё забвенье (книги, мол,
в шкафу
Сгниют), --- звездой и улицею
стала,
И стали звать ахматовской строфу,
Что, впрочем, не была её находкой, --
Строфа кузминская, здесь первый –
он…
-- Но ты – великая, чей профиль
чёткий
Во всех сердцах
Навек
Запечатлён!
8/IV – 2003 г.
Ахматова в начале. ----
Прямее чем стрела, пусть ---
длинный – путь,
А совершенность до рожденья
Богом
Дано, -- и чувствует:
Её дорога,
И не свернуть, друзья, и не свернуть.
В ночь с 8 на 9/IV – 2003 г.
III. «Стихи – сюрприз – подарок детям…» (стихи для детей и о детях, 1994 – 2001 г.г.).
«Стихи сюрприз – подарок детям,
Стихи – подарок – в этом суть…»
Из стихов 2006 г.
***
«Ребёнок просто маленький герой –
Как много впечатлений бытия
Он в душу неокрепшую вбирает,
И очень нелегко ему порой,
И многого ещё не понимает
Малыш…
…А много ль понимаю –
я?..»
Из стихов 2007 г.
Маленький поэт.
Он свои стихи читает
Пред гостями – в первый раз.
Славы вкус ещё не знает
Маленький поэт – Тарас.
Дочитал, и… поцелуи, --
Детской славы первый цвет…
А поэт – поэт тоскует:
«Дали бы скорей конфет!»
27/IX – 1994 г.
Чашко – фон.
Чашко – фон,
Чашко – фон –
Слово-то какое!
О скажи мне,
чашко – фон –
ты похож на телефон
или на другое?..
Говорю я –
«чашко – фон»,
Представляю:
те – ле – фон.
…дзинь – дзинь – дзинь!
Это – он? –
чашко –
теле –
чашко –
фон?!..
10/IV – 1995 г.
Кошки – мышки.
Где мышка – там кошка,
Где кошка – там мышка, --
Я мышку боюсь – вот
несчастный трусишка!
Но храбрая кошка
ту мышку –
ам – ам!
Спасён я от страха –
Спасибо зубам
Кошачьим, -- опасным
для мышки
зубам!
Июль 1995 г.
Игра в кубики.
В кубики, в кубики
Я играю,
Слова я складываю –
разбиваю:
От слова «ко – ро – ва»
осталось «ро», --
Сложу я другое слово:
«доб – ро».
Было «со – ро – ка»,
Стало «пе – ро», --
Как это здорово,
как хитро!
В кубики, в кубики
я играю,
Слова я складываю –
раз – би – ва – ю.
«Ро…» А если попробовать
«Ру»?.. «Ру --…» Продолжаю
эту иг – ру, --
В кубики, в кубики
я играю, --
Слова я складываю –
раз – би – ва – ю…
22/VII – 1995 г.
Я рисую.
Едет, едет самосвал –
Я его нарисовал
Голубым карандашом –
Получилось хорошо;
Светло – красным «Волгу»
Рисовал я долго.
…Зажигаю красный свет…
-- Самосвал! Стой! Ходу нет!
…Мчится – не остановить!.. –
Что же делать? Как мне быть?..
…Стал я самосвал стирать:
Катастрофе не бывать!
…Самосвала больше нет…
…Голос мамы: «На обед
Вовочка – иди скорей!»
…Вот покушаю, приду, --
Нарисую карасей
В голубом, как мир, пруду.
23/24/VIII – 1995 г.; 28/I - 1996 г.
Я и Тимоша.
У меня есть щенок –
Тимоша,
Вы бы знали, какой хороший
Он – игрушечный, но живой,
Тёплый, нежный
щенёнок мой!
Когда я отчаиваюсь,
Когда плачу, когда боюсь, --
Он приходит, со мной сидит,
и глазёнками говорит:
«Не отчаивайся, дружочек!
Скоро будет всё хорошо!..»
…Вот опять ко мне
он пришёл,
И сидит со мной
мой щеночек!
В ночь с 10 на 11/IX – 1995 г.
Девочка и мышка
(девочка говорит, ко взрослым обращаясь):
Не дарите мне игрушку –
Куклу, белочку, мартышку, --
Лучше подарите мышку,
Белую живую мышку!
Стану я её ласкать,
И тихо – о – онько напевать:
«Мышка милая моя,
Мышка ма – лень – ка – я!..
Будем мы с тобой подружки –
Будем так нужны друг
дружке:
Будем днём играть, гулять,
Ночью – вместе – сладко
спать,
Б_у_д_е_м в_м_е_с_т_е – ты да я, --
Мышка белая моя!»
В ночь с 10 на 11/IX – 1995 г.
Монолог кошки.
Я лежу на коврике,
Сплю я, -- и во сне
Вижу: мышь во дворике,
Я – стремглав – за ней,
Быстренько догнала – хвать! –
Есть – мур – мур! – обед!..
…Съела мышку или нет –
Не могу понять.
Если съела – сон хо -- рош!
Вку – сны – й! – Мяу – чта!
…Просыпаюсь я – и что ж? –
Кажется, сыта!
В ночь с 26 на 27/III – 1996 г.
Голубые глазки.
Дорогие голубые глазки,
Очень долго вы читали сказки,
И устали – спать вы захотели,
И теперь лежите вы в постели.
Спите, спите, голубые глазки –
Завтра новые вам будут
сказки, --
Голубые рыцари, принцессы,
Всадники из голубого леса,
Голубые замки…
Будет это!..
…А пока – спокойно до рассвета
Спите, спите, голубые глазки…
…Из какой ко мне
пришли вы сказки?..
В ночь с 20 на 21/I - 1996 г.
Гномик и Катюша.
Подарили Кате куклу,
Стала Катенька играть, --
Вдруг – невесть откуда – гномик,
Начал куклу отбирать!..
…В детстве он не знал
игрушек,
Потому и злым он стал…
-- Катя,
Катенька,
Катюша,
Милая, не плачь: послушай, --
Пусть бы гномик поиграл!..
10/IV - 1998 г.
Влюблённый школьник – поэт и художник.
…И вот через тысячу лет –
Такое же солнце в зените, --
Уроки закончились, нет
Учителя в классе. Поэт
За партой – один, и… --
Взгляните,
Как, высунув (набок) язык,
Стихи он выводит (тетрадка
пред ним), -- штрих –
и облик возник
Е_ё -- непокорная
прядка.
Уж он-то Её воспоёт,
Как донну Лауру Петрарка…
Но… Солнце в зените…
печёт…
Поэт из-за парты
встаёт:
«Пойти… газировки…
Уф – ф…
жарко»…
В ночь с 18 на 19/I – 2001 г.
В Калинченко. Моя пора пока что не настала
© Copyright: Владимир Калинченко, 2023
Свидетельство о публикации №123021903741
Свидетельство о публикации №123021903741
Рецензии