Собачье счастье

Я проснулся утром на диване и всласть потянулся. За окном первые машины гудели моторами и гремели порожними кузовами на ухабах дороги. Белый перс, спавший у меня под брюхом, недовольно открыл один глаз. Брюхо тоже было недовольно. Под рёбрами пусто, а вот то, что ближе к хвосту — настойчиво просилось наружу. Из спальни слышалось мирное посапывание. Опять они засиделись с вонючим табаком и пивом за полночь! Я встал, перешагнул через кота, спрыгнул с дивана и решительно двинулся в спальню. Услышав удар хвостом по шкафу, хозяин отбросил одеяло и, перебравшись через жену, зашлёпал тапками в туалет. Вот чем мне нравится хозяин? Всё понимает. Быстро натянув одежду и сапоги (почему нельзя без этого? Собаки же прекрасно обходятся), снял с крючка поводок со строгим ошейником (опять будет воспитывать, строит из себя проводника служебно-розыскной собаки!) и открыл входную дверь. В паху и под хвостом уже онемело и я бросился вниз. Хозяин нагнал меня только на выходе со двора на улицу. Но жизнь к его появлению из-за угла снова стала прекрасной и я безропотно встал по команде «Стоять!», сел по команде «Сидеть!» и дал надеть на себя колючий строгий ошейник. Мы двинулись, как на занятиях по ОКД, - голова у левого колена, поводок свободен.
Ха-ха! На той стороне улицы он опрометчиво отстегнул поводок! Я-то давно услышал вой моторов электрички и стук её колёс. Ещё когда она разгонялась от дальней станции. А хозяин пока не слышит. Пересекая подъездные пути, идем к лесу, зеленой стеной нависающему над бетонным забором с той стороны железной дороги. Я отрываюсь вперед. Судя по крикам «Стоять! Ко мне!», электричку услышал и он. Только я - свободен! Вой моторов призывно нарастает, ноги мои подрагивают от нетерпения и я мчусь навстречу электричке. В открытом окне вижу улыбку на лице машиниста, он что-то кричит своему помощнику. Свист звукового сигнала ещё больше подстёгивает меня. Почти под колёсами я круто поворачиваю обратно и несусь вровень с кабиной. Машинист чуть добавляет скорости и коротко свистит. Добавляю и я. Он снова прибавляет, я не отстаю. Но скоро начинаю ощущать боль в лапах, избитых по щебню насыпи. Сердце готово выпрыгнуть через глотку, я задыхаюсь и опять, уже который раз, сдаюсь. Мимо меня гремят на стыках вагоны. Зачем я за ней гнался? Я бреду назад усталой трусцой, хвост волочится кончиком по щебню. Там, где начинаются задние ноги, нарастает пронзительная боль. Вижу машущего руками сердитого хозяина, боль становится нестерпимой и я бессильно валюсь на бок. Слышу тонкий щенячий визг и понимаю, что это плачу я, я, сильный красивый пёс, которого опасливо обходят все окрестные собаки. Хозяин в отчаянии рассматривает подушечки на лапах, пробует прощупать суставы, но я прикусываю ему не больно руку и он понимает, как мне плохо.