Остатки

Отодвинул штору. Нащупал былое.
Всё мертво. Даже то, что было со мною.
Всё мертво, и во мне потихоньку воет,
изменяя с ленцой грядущее,
невесомый век, отраженный в буклетах.
Я смеюсь на этой консервой поэтов.
Или с ней?.. Понимания точно нету.
Как между трезвенником и пьющим.

Разбираться поздно. Воскресшие черти
шлют мне нежное небо в пустом конверте.
Это верно, поскольку для жизни смерти
не бывает при жизни. Отсюда
обретенье покоя - уже не фишка
из разряда блаженств. Наслаждаться слишком
несвободой позволено лишь умишкам,
обошедшим запрет на мир блуда.

И, казалось бы, всё конгруэнтно звёздам.
Успеваешь везде. Ничего не поздно.
Только, что-то меж строчек вдруг грянет грозно,
задвигая за стенку опыта,
а потом заласкает ночной прохладой,
убедив, что душе ничего не надо,
кроме впаянных в ноты немой баллады
звуков юных потомков топота.

И тогда отпускаешь себя на волю,
девиации дня осознав как долю,
что находится вне твоего контроля,
и решаешь остаться хоть кем-то
в этих временем вылущенных пространствах,
полагавших, что тело и есть - убранство
для неё, глупо жаждавшей постоянства
здесь, на информационных лентах.