Боре Вихор. Самоубийца

Самоубиец

„Що е туй? Убийство пак?“
Слисана стои тълпата —
непознат левент юнак
повален е на земята.

В смъртни мъки се гърчей
и превива мъжко тело,
и широка рана зей
насред кървавото чело.
 
Чували го бяха те,
но не знаеха юнака…
Мигом вест се разлете,
дето никой я не чака.

И не някой враг, а брат
брата на врага предаде.
Но се младий горд юнак
жив в ръцете им не даде.

И когато обграден
се видя от сган войскари,
дигна той ръка: „Не мен,
само моя труп!“ И свари

револвера в пазва скрит,
грабнал, да насочи в чело —
трясна гръм — и с лоб пробит
възнак грохна мъртво тело.
 
Чуй! Со шепот едва чут
слисана тълпата спори…
Някой казва: „Той е луд!“
„Свят е!“ — други отговори.

Боре Вихор


Самоубийца

Выстрел. Юноша упал.
„Что случилось?! Что такое?!“—
взбудоражена толпа.
Стражи в штатном непокое.

Выстрел в голову. Конец.
Тело в корчах замирает.
Главный на гнедом коне
любопытных  отгоняет.

Незнакомец. Городком
понеслось чужое горе.
Пароход его гудком
заглушая не оспорил.

Шёл не прятавший лица
не сутулясь. Семь мундиров
окружили гордеца—
револьвер он вынул с миром

к ним: „Живым не дамся!“— и
застрелился. Тоже чудо.
Кто доносчик? Из своих,
политический иуда.
 
Навзничь пал он. Кровь ручьём.
Под присмотром на посадку
пассажиры ни при чём
с багажом влекут догадку:

вольным жил— невольно умер;
молод; видно, холостой...
Шепоток толпы „Безумец!“—.
А в укор ему: „Святой!“

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы

Примечание: самоубийца— Ангел Канчев, который именно так покончил с собой в марте 1872 г., когда при посадке на отправляющийся в Румынию из г.  Русе пароход был окружён охотящимися на политэмигрантов османскими жандармами.