История государства Российского

Вся Россия для нас, - Бородинское поле
И никто не придумал лекарства от бед.
Кто поймет, как она, оказавшись в неволе,
Одержала немало великих побед

Из далекой Баварии, глядя сквозь тучи,
Что стояли всегда над российской душой
Верил в Русь, до конца заблуждавшийся Тютчев,
Восторгаясь Россией, как барин левшой

Но не нам осуждать заблуждение Федора,
Кто из нас до сих пор неподвластен суду
Видел Русь он, лаская прелестные бедра
У немецких красавиц в вечернем саду

Миша Лермонтов тоже лишился доверия,
Рассказав как-то всем про рабов и господ,
Но не ясно и ныне, - зачем хлопать дверью,
Если рабства желает несчастный народ

Но народ не поднять ни кнутом, ни соблазном,
Ни стрельбой из Авроры, ни криком гусей
Или вправду за что-то он Богом наказан,
Или водит в пустыне его Моисей

От рожденья народ без вины виноватый,
Где свои оказались опасней врагов
Ждет и ныне в хлеву золотые палаты,
Принимая своих палачей за богов

Грибоедов, - спасибо, не скажешь красивей
Позабыв, что такое беда и сума
Он сумел доказать нам, что горе России
Не от водки, а от, к сожалению, ума

И от всех мироедов известный Некрасов
Защищал мужиков тех, кто гнули хребты,
Но Россия, как погреб, закрытый на засов,
Пила водку и не соблюдала посты.

Жил народ, проживал на Днепре и на Каме
И работал до пота, а пил до зари
Не по этой причине, конечно, веками
Время шло и на троне менялись цари.

Били в рельсу, трудиться народ собирали,
Возводили заводы, дома, хутора
И Демидовы русскую сталь на Урале
Из руды выплавляли из пушек Петра

Их неделю везли на конях до Полтавы,
Где Мазепа и Карл собирали войска,
Но с позором покинули Русь скандинавы
И украинский гетман, - их верный слуга

Но французский герой, покоритель Европы
Захотел прогуляться по нашим краям.
Пересек он внезапно долины и тропы,
Дав сигнал для охоты своим егерям

И цари во дворце, зная силу народа,
Что придёт среди ночи, услышав набат,
Возглавляли войска для любого похода
И крестом освящали военный парад.

Запрягали коней, почитая скрижали
Не считая потерь, кто здоров, кто убит
И героев по-прежнему бабы рожали,
Чтобы землю спасти от врагов и обид

Освященный, как знаменем, дедовской шашкой,
Повстречав супостатов незваных косяк,
Помолившись на крест под нательной рубашкой
Их рубил, как дрова, наш российский казак

Долго гнали врагов, добивали, как вшей их
Не давая покоя зимой и весной
И покорно носил, не снимая ошейник
И георгиевский орден мужик крепостной

Не забудет Отечество воинов многих
От простых мужиков и до царских корон
Как в деревне встречали слепых и безногих,
Поминая кормивших на поле ворон

Загрустили капралы от русской дубинки,
Потускнел у противника блеск орденов.
Не забудут французы далекой глубинки
И победу без славы под Бородино

До Парижа, как видно, не все добежали
И на Эльбу отправился жить Бонапарт
Только в битвах храпели и ржали,
Уточняя границы для будущих карт

Как ни трудно, но все же беда миновала
Долго вдовы в деревнях кричали навзрыд
И кормильцев почивших несли с сеновала
И последний был в землю родную зарыт

А потом разойдясь по соломенным хатам,
Низко кланяясь, чтобы не видели слез
Выходили всем миром с женой или с братом,
Чтобы сеять для барина лен и овес

Помянули героев. Кто пеший, кто конный
Не позволил у нас потешаться врагу
Горько плакали бабы, молясь у иконы
В опустевших домах, на крутом берегу

И потом, повинуясь традиции древней,
До утра это было, пока рассвело
Дрались пьяные долго деревня с деревней,
Как обычно дерется село на село

И хоть били без злости, но все получалось,
Так выпито было немало вина
И испугано в небе плыла и качалась
Не однажды видавшая виды луна

И старик-ветеран от суворовских боен
Хоть калека на деле, а в сердце солдат
Бил успешно своих, как георгиевский воин,
Вспоминая, как шел на него супостат

В общем надо сказать, от души поработав
По десятку чужих положили в гробы.
Хорошо, что не делали бабы абортов
И росли мужики на селе, как грибы

А потом, как всегда, после первого круга,
Ожидая из Цюриха слово вождя,
Всей Россией, как рыбу , глушили друг друга
Будто он вместо Бога хозяин дождя

И с тех пор, после выстрела грозной Авроры
Развлекался, как мог, ни один аферист
До сих пор не способны понять прокуроры,
Как подставил страну неудачный юрист

Где крестьянин, согнувшись над тачкой горбатой,
Втихомолку усатых вождей проклинал,
Воздвигая досрочно киркой и лопатой
Свой погост,  «Беломоро-Балтийский» канал

Тот, кто в общем строю, как положено, в ногу
Шел, при том, никогда не нарушив ряды
Был своим, а других убивали помногу
Или в шахты везли на добычу руды

Ведь достаточно ясно сказали пророки,
Что при споре довольно удара штыка
Для того, кто стоит словно пень на дороге
Не упав на колени за два пятака

И приклада удар получив, вместо Баха,
А поместья свои, поменяв на тюрьму
Сотни лучших умов в полосатых рубахах
Вспоминали Париж, повидав Колыму

И крестьянин лишился и дома, и крова
Нету сил ни кричать, ни на лошадь залезть
Продотряду досталась овца и корова
Разрази их Господь, он же все-таки есть?

Чингисхан никогда бы не сделал такого,
Выбивая ворота ударом бревна,
Но Россия молчит со времён Салтыкова
И, как знаем по книгам его, Щедрина.

И от первого дня до седого затылка
Сталинградскую битву запомнил старик.
Так же, как на троих разливалась бутылка,
Раздавалась винтовка одна на троих

А у тех, кто, отведав немецкой шрапнели,
Пал в бою, как положено, в землю лицом
Для еще не убитых снимали шинели,
Засыпая землею бойца за бойцом

Но цари во дворце или в дальнем поселке,
Одеваясь, как будто на бал-маскарад,
Пировали на славу у праздничной елки
И крестом освещали военный парад

Но костер не зажечь на сгоревших поленьях
А без ветра корабль никуда не плывет
Так надежда того, кто стоит на коленях,
Лишь на Бога и то, для кого повезет

Просто все для того, как картошка на сале,
Кто ведет корабли, засучив рукава,
Много слов не по делу на ветер бросали
Да, что толку от них, если рожа крива,

Не могу я понять, где конец бездорожью,
И хотя бы намек на крутой поворот,
Чтоб народ накормить им посеянной рожью
И во лжи отыскать переход или брод

Почему, к сожалению, не по ошибке,
Артиллерия с грохотом бьет по своим
Как не вспомнить, что, Господи, с нами на Шипке
Ты не дал никогда бы прославиться им

Не меняется Русь, словно остров сокровищ,
Где без спроса снимают чужое белье,
Только страшное полчище новых чудовищ