Попалась

Я не стал у неё ничего спрашивать:
Всё было ясно и так.
Но мне захотелось ей в подглазие
Навесить лиловый пятак.

Но передо мной стояла женщина.
А я не пьяная деревенщина -
Хлестать её по лицу.

И я кипел внутри, чуть паром не изошёл,
Белого света не замечая,
А она поставила кружки на стол
И предложила чая.

Мне. А не тому мальцу.

А тот мальчишка, совсем пацан,
Испуганный и растерянный,
Виноватой улыбкой из тени мерцал
И пробирался к двери.

И я ни слова им не сказал,
Хоть в это трудно поверить.
И пил я этот проклятый чай,
Крепкий, будто чифирь.
Клял себя, зачем зашёл невзначай?
А чай ужасно горчил.

И тут мальчонка, уже одетый вполне,
От смущения заикаясь,
По полной форме представился мне.

А она рассмеялась.

Ему - не мне - смеялась в лицо,
Я схватил свои плащ и фуражку
И выволок соперника на крыльцо -
Спасал, бедняжку.

Да, он был юн и жалок,
И я его на себе выносил
С поля смертного боя,
От глаз-кинжалов,
Из-под пуль, от вражеских сил,
От орудийного грохота,
От накатывавшего прибоя

Её безжалостного хохота.

Я там не оставил его истекать
Осмеянной ею любовью.
Прислонил к остановке трамвайной,
А сам - бежать.
От своей злости праведной
И от неё, чертовки.

И мне хотелось курок нажать.

Но я пошёл - там близко - к нашему пруду.
Вода уже тронулась льдом.
И дал остыть главному блюду,
Приберегая его на потом.

И холод ночи глотал пересохшим ртом.

И я ненавидел её той ночью,
Как заклятого ненавидят врага.
Хотелось разорвать её в клочья,
Но она мне была дорога

И я орал в темноту что есть мочи.


         Поручик