Возбуждая затянутых изувечий сеть

Глубокая прихоть заклинит ладонь наших замок,
И я неспешно вырваться превозмог попытки...
Пыль пред глазами медленно насыщает смог,
Средь слов прозрачных мечтая обличить чтоб пытки.
Разверзлась несмелых обещаний пропасть,
Шероховатой текстурой дав ощущать ту стену,
С одной стороны коей - их надежды полость,
С другой стороны коей - всех извинений смены.
Колом затупленным расширять пространство век.
Раскрошенною тканью закрывать последствий цепь.
Снимать с усталых линий позавчерашний снег,
Чтоб множить чувств, наколотых, как щеп.
Чтоб быть вновь разуверенным в первичности своей.
Сомкнуть глаза на миг и вспомнить лицо застуженное...
Среди ненужного разглядеть тех более непривычных черт,
Чьи грани будут снова бесконечно нужными...
Сквозь пустоту которых поверить можно в свет.
Его образ превращается из мнимого в былое.
Но еле видимый, неуловимый жест
Изобличает скромное, переросшее в чужое...
Словно змея, извивается в натруженной попытке
Сподвигнуть гору сдвинуться с настоявшегося места.
Шагом сколь лицемерным, столь коварным, было слать открытки
Гордыне сломленной, этим показывая изогнутые жесты.
Избитыми уловками снова бесконечно растягивая время,
Чьими словами рассекать кожу, словно плеть,
Отвлекшись на мимику забытую, заклинувшийся в леммы,
Я снова засыпаю, возбуждая затянутых изувечий сеть...