Март 53

Глава 4

- Боря, начни ты рассказывать.                - Хорошо. Когда наш госпиталь разбомбили, персоналу удалось вывезти группу раненых. Мы дошли до леса, те, кто мог, как – то ходить, помогал тащить носилки с тяжелоранеными. Медсёстры, врачи, санитарки, выбивались из сил. Было пять носилок, и персонала кот наплакал, очень многие погибли. Мы шли по лесу, Перевязочного материала не хватало, лекарств не было. Дотащились до дальнего заброшенного хутора. Оставили там Тяжелораненых, с ними остались два легкораненых бойца. Мы им оставили винтовки, и оставили женщин. Остальные, пять человек, три врача и  два легкораненых, пошли искать партизан. Двое суток мы бродили по лесу, пока не наткнулись на немецкий патруль. Мы с  доктором Шнеерсоном, остались в живых. Остальные погибли. Шнеерсона расстреляли, а меня отправили в лагерь военнопленных. Посадили в коляску мотоцикла. На дороге лежало поваленное дерево. Мотоцикл  перевернулся, и все вылетели из него. Я смог откатиться в канаву, где меня подобрали партизаны. Меня долго допрашивали, я им рассказал про хутор, они знали, где он находится. Когда они пришли туда, все  были убиты. Меня, как единственного выжившего, оправили в Смерш*. Меня долго допрашивали, выясняли, как мне единственному из всех удалось выжить. А потом, меня направили в штрафной батальон. Я воевал, как рядовой солдат. Однажды, когда мы отошли на отдых, к нам на проверку приехал большой чин из штаба. Налетели немецкие бомбардировщики, и полковник был тяжело ранен, а у нас была только санитарка. Я его прооперировал практически ножницами и ножом. Хорошо, что он уже был пьян, и мы его ещё напоили водкой. Потом, меня, как сопровождающего, направили с ним в госпиталь.  Ну а потом, когда полковник пришёл в себя, меня реабилитировали. Я закончил войну в Варшаве.  Я всюду посылал запросы, искал тебя, но мне приходили ответы, что ты без вести пропала. В госпитале я познакомился с доктором Женей Гореловой. Мы  расписались, приехали в Москву. Её комната была за ней сохранена. Потом она родила сына  Вовочку, а через несколько лет, дочку Любочку. Но произошла большая беда.                Тут Борис встал, посмотрел, хорошо ли закрыты двери, и закрыл окно. Перешёл на шёпот.                - Когда умер Стали, Женя очень хотела посмотреть на него в гробу. Чтобы увидеть, из за кого, её родители погибли в лагерях. Я её уговаривал, что не надо, но она стояла на своём. Детей пришлось взять с собой. Женю, от меня, оторвало толпой и понесло. Я поставил детей на постамент и сказал Вовочке, что пойду за мамой. Женю я не нашёл, и когда вернулся, детей не было на месте.                - А ты долго отсутствовал?                - Там было не пробиться, я с большим трудом, часа через четыре, смог вернуться. Посылал запросы, но данных о погибших  в давке нигде не было. И детей искал, подал заявление в милицию. Ездил по детским домам, и не нашёл. Через год, я сдался и уехал. И вот встретил тебя. Расскажи, что с тобой было.                В  этот момент постучали в двери.                – Доктор Шевцов, вам звонят из больницы, срочная операция.         - Скажите, уже иду. Олечка, извини, поговорим завтра. Я попрошу отгулы.

*Смерш – это сокращение от "Смерть шпионам!". Под этим названием знали несколько контрразведывательных организаций, которые действовали независимо друг от друга в годы ВОВ.
Среди них находились Главное управление контрразведки Наркомата обороны (НКО), подчинявшееся наркому обороны Иосифу Сталину, Управление контрразведки Наркомата Военно-морского флота и Отдел контрразведки Наркомата внутренних дел.
Лучшая контрразведка в истории или жестокая карательная машина?  СМЕРШ Сталина: история самой эффективной и загадочной. О «смершевцах» помнят и в наши дни, а причина такой памяти – ужас, который советские военные контрразведчики наводили на врагов. Контрразведка «Смерш» была специфической структурой, созданной в условиях военного времени и для военных задач.