Осада Москвы. После приступа

Ордынцы взять крепость не смогли
И откатились, затихла понемногу битва,
Но время отдыхать сидельцам не пришло:
Убитых на кладбище у стрельни хоронили
И разносили раненых по их дворам.
А ночь уже на землю опустилась,
Вокруг Кремля зажглись бесчисленно костры,
А в крепости, на прясле, тяжёлое молчание царило,
Лишь изредка кто-то что-то скажет
И снова тишина под полуразрушенною крышей.
Сегодня горожане недосчитались многих:
Кто потерял отца, кто брата,
А кто-то друга или своего соседа,
Молчаливы и мрачны, сидели и лежали люди.
Мелкий осенний дождик моросил,
Струйки воды стекали через проломы в крыше,
Ворчали люди, друг друга отодвигали…
Вдруг где-то громко бухнуло: раз, другой,
Прислушались сидельцы, насторожились:
Удары тарана нарушили разнозвучный гул орды,
А вслед за ними пушка изредка стреляла,
Никольские ворота пытались татары сбить.
Но вскоре перестал стучать таран,
Ядра пушки всё-таки его разбили.
Стал уменьшаться шум в ордынском стане,
Угасали понемногу его костры
И Кремль стал тоже погружаться в тревожный сон…