В кажном щастье назначен свой срок

Two from taxi.
 
Задрожала машина ,
заглохла.
в утомлённый
выйдут
простор,
Заблистает
закатною
 охрой ,
корабельными соснами
 Бор.

А в деревне
у края равнины
зовут в гостьи
 гроздья огней.
Пожилой пассажир
у куртины
Задержался
с подругой своей.

силуэтные  человеки,
как две свечки ,
два странных лица,
Обращенных друг к другу навеки ,
прозабывших
про всё
до конца.

как два нимба -
 два легкие светы
Источалось из них,
 и вокруг:
уходящие  пряные леты
 в них вцепилися сотнями рук.

Тяжелы
 огнегранные
 канны,
Как бокалы с кровавым вином,
И седые полыньи  султаны,
И ромашки
в венце золотом.

В неизбежном предчувствии горя,
"В кажном щастье  назначен свой срок",
Лишь
зелёною кошкою
море
Шипит пеной ,
игралась у ног.

Шли они,
наклоняясь
 друг к другу ,
как
курортные дети ночей,
как по льду,
по цветочному лугу
в электрическом блеске лучей.

А машина во мраке держала
два прожектора
с мошкарною мглой,
И мотор рокотал
"чё попало",
Бабочку на капоте трясло,
дожидался
водила
 устало,
Опершись подбородком
в стекло.

Жизнь кончается ,
 кончилось лето,
Завтра грянут ненастные дни,
Что давно ваша песенка спета ,
до фильтра
скурена сигарета,
жизнь мелькнёт,
как окурка огни,
Слава, слышишь,
пургу не гони -
Москва
в будни бетона
 одета ,
выключатель,
как щёлк
пистолета .
 Разве слышите
 ль песни мои ...