Пьеса о Посмертии - вместо предисловия

Данная книга включает в себя стихи, написанные мной в течение ноября 21-го по конец весны 22-го. Учитывая, что предшествующая условная трилогия («ППД», «Сутры» и Море») являлась концептуальной лишь в целом, то есть как таковой полномасштабной и форматизированной идеи в её структуре не было (можно говорить только об обшей идейной целостности трилогии, как об определённом «пути выгорания автора и человека»: Больница, попытка оправиться, само выгорание), то «Инерция» (при своей внешней и структурной похожести на другие книги) вышла уже как раз концептуальной, даже более чем. Дело в том, что происходящие со мной события, внутренние и внешние изменения, душевные и творческие метаморфозы сами по себе рождали проекцию для некой будущей истории, которая как раз и легка в эту книгу. За последние полгода я и правда перешёл немного в другое состояние, что, конечно же, сказалось и на моём восприятии действительности, а, следовательно, и на творчестве.
Нужно понимать, что я начинал с экспериментов (книжка «Безучастный» 18-19 года), метал бисер, искал свой стиль, пытался разобраться, как работает поэзия, и, что важнее, как работаю я сам. Потом я что-то начал понимать, либо просто запутался и занимался чудным самообманом, в любом случае – начал писать ужасно, потому как и писал об ужасе (внутреннем, внешнем, извне) на то пришла «Книга слепоты» и последующие ей стихи. После была неофициальная «болезная трилогия», которая описывала последствия испытанного и перенесенного (может, придуманного) ужаса, попытку изобразить его, совладать с ним и (даже) преодолеть. Но никакого «преодоления» (как водится) не вышло. А потому настал кризис. Вызван он был в первую очередь именно крайней формой стагнации моей поэзии, ведь та превратилась просто в голую и бессмысленную (даже безвыходную) рефлексию, что и означала – скорейшие выгорание. И вот результат – молчание, долгое и бесплодное.
«Инерция» - же, по-своему, начинается как «вдохновение», как новое дыхание (нежели «второе»). И это утверждение справедливо, потому как книжка и правда вышла разнообразной, противоречивой и даже сценической. Тут вам и пережиток личных драм, пучок ментальных волнений, болезненные отклики на последние события, попытка нащупать собственный поэтический стиль (выздороветь) и провал в сюрреалистический мир личного безумия. В общем, на любой вкус и цвет. Так же эта книга и о попытке иного взгляда на смерть, на её движение и протекание, и что важнее – на её последствия, её постпродолжение – на «надсмерть», самоизбыточность материального начала и некая почти трансцендентная и обособленная визуализация процесса, как самого распада на «до» и после», так и «подраспада» с «послераспадом», изучающие уже не «в» и «вне», а «извне», «испод». Важно понимать, что она «не для кого?» или «для чего?», а «для тех ли» и «для того» она вообще есть, собственно, как и всё произведение.
Книга разделена на пять неравных частей, распределяющих между собой более ста стихов. Каждая такая часть – один акт, композиционный элемент, рассказывающий (в первую очередь образно и метафорически) свою историю, связанную и структурно перетекающую в общий сюжет «пьесы». Да, всё верно, «Инерция» концептуально ближе именно к постмодернисткой пьесе в стихах, нежели привычной книжке-сборнику поэтических произведений. Конечно, могут возникнуть вопросы и несогласие, я это понимаю. Также я легко приму, что история без должного контекстного раскрытия не считается, но на то это и поэтический сюжет. История здесь образна, персонажи размыты, структура разорвана, смысл прозрачен. И все же – они есть. Повторюсь, каждая глава, каждый акт – это определенное состояние, «сбиток» переживаний, вызванных тем или иным драматическим (не драматичным) событием, участниками которого является энное количество персонажей, которые переговариваются друг с другом, то есть присутствует диалог (хоть и крайне редко, более частый гость здесь – классический монолог, во многом эта пьеса, конечно, моноспектакль, то есть монодрамна), правда всё это в форме образных и неточных обрывков воспоминаний, блеклых картин размываемого настоящего, слабых очертаний будущего в груде цветного стекла на полу.
Я уверяю вас, если присмотреться, вчитаться во внутренний контекст получившихся стихов и концептуальную затравку (название тех же частей, композиционное построение произведения), события, персонажи и действия сложатся сами собой в единую и законченную  историю, как сложились однажды и для меня. Книга задумывалась ещё в начале марта, остальной весной собиралась в концепт, а летом уже дописывалась и правилась, хотя в неё вхож без прикрас мой полугодовалый труд на поэмизийном поприще (по о.калову). На данный момент это моя самая осмысленная и технически выверенная работа (насколько это возможно для не-поэта, типа меня). Я люблю эту книгу, пусть и очень «по-своему». Не считаю её каким-то шедевром, пусть даже и личным достижением, но определенно важным шагом к чему-то, что возможно никогда и не настанет, но очень бы хотелось, хотя бы одним глазком посмотреть на это. В общем, извините за излишний пафос, словоблудие и математику. В конце концов (кого я обманываю) это ведь просто набор стишком, написанных с такого-то по такое-то и ничего больше здесь нет, кроме фанатичной вылизанности внутренней философии, беглого построения драматики абстрактного эмоционирования и раздувания надуманного концепта. Или есть?
Приятного чтения.

Немель, июль 2022 года,
Площадь Маркса