Одинокий пилигрим

Восходя на горную вершину, человек долго созерцал полёт птиц. Они невесомо парили над морской гладью, носимые невидимым ветром. Они были вольны покинуть этот одинокий остров посреди обширного океана. Птицы могли просто расправить крылья и свободно лететь вдаль, — туда, откуда восходит Солнце, — стремительный ветер подхватывал и нёс их.

В человеке зародилась надежда, что, будь у него крылья, он мог бы покинуть свою скромную обитель и отправиться вслед за дуновениями морского бриза. Тогда человек изготовил парус и окрылил им свою лодку. Со временем, он решился выйти в открытое море и туго натянутое полотно под скрип мачты настойчиво тянуло его на восток. Но каждый раз, когда остров начинал таять в дымке на горизонте, человек убирал парус и возвращался на вёслах назад. Человек тешил себя мыслью, что когда-нибудь он будет готов уйти в неизвестные, но манящие дали и душа его трепетала.

Однажды ночью, внезапно разыгралась неистовая буря и человек тот, не успев попрощаться с родными, бросился проверить свой парусник. Руль был сломан, вёсла смыло волной за борт и, пока человек вычерпывал воду из трюма, сорвало швартовы и с мощным отливом лодку унесло в темноту. Когда буря стихла земли уже не было видно. Измученный и израненный стихией человек из последних сил сумел поставить свой парус по ветру и погрузился в глубокий сон.

                * * *

Когда человек пробудился от яркого и теплого прикосновения солнца, он увидел, что держит курс на вход в тихую гавань, над которой возвышается ослепительный город из белого мрамора, изысканно украшенный и сияющий.

Он верил, что достигнет большой земли. Его тайные чаяния, его трепетные надежды исполнились, и исполнились с избытком. Одинокий пилигрим плакал. Его радость была бы полной и совершенной, если бы не тягостное чувство сожаления об упущенной возможности научить тех, кого он любил всем сердцем, хотя бы основам хождения под парусом. Ведь только ветер способен перенести их через водную пустыню. Он понимал, что никогда не вернётся назад и не отправит им весточку. Ему следовало хотя бы попытаться приобщить своих детей.

Новоприбывший пилигрим обернулся и обратил свой тоскливый взгляд на заходящее солнце. Он со всей ясностью осознал, что может их больше никогда не увидеть...