Урна для входных билетов - вместо послесловия

I

Благодаря этой книге я смог наконец-то справиться с тем, что меня тревожило годами (по крайней мере, я попытался). У меня получилось выплеснуть всё, что переполняло меня, получилось спокойно выдохнуть. Также нельзя не сказать о том, что благодаря этой книгой (как мне кажется), я наконец-то точно утвердил себя как поэта (хотя бы в собственной парадигме восприятия). И, я надеюсь, что таковым предстою и перед вашими глазами тоже.
Знаете, отпускать прошло, а тем более давать кому-то на это посмотреть – странная штука. С одной стороны, элемент свидетеля подтверждает факт расставания, с другой – он (свидетель) становится предполагаемым участником этого же самого процесса, то есть, даже созидая некую творительную форму, формируя конструкт мифа для него, ты все равно невольно приглашаешь (и что важнее, пускаешь) к разглядыванию и изучению своей жизни, чувств и т.д., оставаясь при этом (считай) почти голым. Весело и страшно, в общем.
Но в любом случае - спасибо, что прошел этот путь, дорогой читатель. Я не знаю и никак не могу угадать твои мысли и эмоции от прочитанного, а потому смиренно надеюсь на простейшее понимание по отношению (хотя бы) к тем, когда больше нет с нами. Если тебя настолько воротит от «грязного белья» другого человека, что же, прошу на выход из здания. Никто тебя здесь не держит и не держал. Ты сам пришел и начал жадно разглядывать экспонаты. Тем же, кого не отпугивают, и кому не вверяет отвращение мои откровения и сугубо личные разговоры, пройдемте чуть дальше со мной. Мы уже у самого конца.
Правда, придётся выйти на улицу. Ну, сам понимаешь, прощаться в дверях – признак плохого тона. Так что выйдем чуть-чуть подышать, полюбуемся архитектурой. И, да, не забудь бросить свой билет в урну.


II

Для начала, надо сказать, спасибо моей дорогой маме, которая поддерживала меня по ходу написания книги, слушала первые стихи, да и вообще – слушала.
Спасибо и тем близким (или не очень) людям, которые, так или иначе, вдохновляли меня, мотивируя писать дальше. Среди них есть как друзья (и даже куда больше чем), так и совсем незнакомцы. Всем тем, кто мысленно ли, словом, жестом, неброским отрезком в памяти (как угодно, в общем) сопровождал меня во время производства данного опуса, иногда затемняя или же наоборот озаряя мой вид на вещи.
 Отдельное же спасибо хочется сказать крайне особенному и важному для меня человеку - молодому поэту Льву Хлебникову, моему земляку и по совместительству главному и дражайшему другу. Он ощутимо повлиял на меня как на поэта, так и на человека в целом. Именно из общения с Хлебниковым я выуживал многие идеи, будущие смыслы, ритмы и образы. Лев, если бы не наши беседы о поэзии (да и простые разговоры), не твое понимание (или хотя бы попытка понять), не твоя заинтересованность, аккуратность и бережное отношения к деталям – эта книга вряд-ли бы увидела свет. Спасибо тебе, друг, товарищ, коллега и (не побоюсь этого слова) брат. Подытоживая, спасибо живой части этого мира. Всем вам.
Ну, вот и всё, собственно, что я хотел сказать. Можешь идти, дорогой читатель. Не поверишь, но я слышу, как твой автобус подъезжает к остановке. Беги скорей, пока не опоздал окончательно. Следующего придется ждать час, не меньше. Если они, правда, ещё будут ходить. Всё-таки время позднее. Да-да, наш спектакль довольно сильно затянулся, я знаю. Но не серчай и не гневи душу на меня. Дело в том, дружище, что моя галерея работает круглосуточно. Ты мог прийти и пораньше, да? Хотя я не думаю, что так бы ты смог обмануть время. Ведь всё всегда заканчивается только к закату.
Прощай, дорогой читатель. Хорошего тебя вечера и попутной дороги. Дальше я пойду один. Видишь ли, мне надо кое с кем поговорить. В последний раз.


III

А теперь сообщение для тех, кто сейчас по ту сторону моего «дазайна» (ха-ха). Конечно, вы меня не слышите, но ваши фантомы, сотканные из наших общих воспоминаний – слышат. Я уверен, что они вам всё передадут. И заранее простите меня за то, что боюсь здесь указать ваши настоящие имена, а многих из вас вообще никак не называю  и не привожу здесь. Стыдно признаться, но они (имена) все ещё причиняют мне боль, всё ещё лежат пеплом в осадке моей памяти. Поэтому и говорить я буду о вас, используя ваши псевдонимы, клички или прозвища. И буду я говорить об избранных персоналиях, которых знал лучше всего, дабы не оскорбить своим пустословием память ушедших, с кем я не успел пошить более твердую связь.
Нимрод, спасибо за твои наставления, за твое понимание, за твой эстетический вкус, за то, что был нашем Королем. И прости, что мы так глупо разругались, что я так поздно узнал о твоей смерти. Я преклоняюсь перед тобой, но больше не боюсь, лишь безмерно уважаю. Прощай.
Улисс, спасибо за твою мудрость и человеколюбие, за твою дружбу. И прости, что даже не поинтересовался где ты и как ты, когда ты пропал без вести. Я жалею, что мы так и не успели по-настоящему узнать друг друга, но даже тем я очень сильно дорожу. Прощай.
Икар, спасибо за твою искренность и теплоту, за проведенное вместе время, за то, что познакомила меня с Арсением Тарковским. И прости, что я не был рядом, когда ты умирала, как не был даже тогда, когда стало совсем поздно. Я тебя до сих пор люблю. Прощай.
Спасибо за то, что были со мной при жизни.
Спасибо, что остались со мной после неё.
И простите, что я был таким с вами, пока вы ещё могли дышать.
Простите, что таким  и остался уже после того, как вы перестали.
Простите, что я сейчас абсолютно тот же, каким был, стою вот перед вами, когда вы задышали снова. Прощайте.

Немель, 2022
Новосибирск, Площадь Маркса