Свой пафос роттердамского собора...

Свой пафос роттердамского собора
оставь всем пришлым, мне же хватит дома
с церквушки маленькой, ну скажем, граммов двести.
Именно столько я прошу себе у смерти,
ведь знаю в будущем, в отсутствии панихиды,
возьму я столько же, сколько забрал с Колхиды
солнц Гелиос, вернув рассветом с колесницы –
мне много этого, как статуе из гипса.
Я ведь сейчас, вообще-то, мало чего стою.
Сверкнув монетой (одна монета, что ли?),
я на ребро упал, так выиграл у падения,
переболев гордыню, переборов давление
сил здешних, кои вывел древний физик,
преодолев свободу, рассыпавшись как бисер.
Над небом вашим я смеюсь, расплачусь тут же,
ведь я под ним совсем как все, совсем не нужен.
И сколько там она не стой поэм бравадных,
то жизнь иль смерть, не всё ль равно, не всё ль? (и ладно).
Мне друг сказал однажды мысль, что мир извечен.
Я с ним поспорил бы сейчас, поспорив с вещью.
У вещи пафоса полно, полнее – контур,
попробуй побороть его, узрев свободу.
Мне ж хватит дома. Хвать. И нету в хвате клети.
Я стал свободен, да, но не свободней смерти.
Как Одиссей спасаюсь от нее в чуждой пещере,
и жалко тени мне чужой, мне жалко тени.
И, взгляд пытаясь подавить пространства между,
я распадаюсь, потому что:
распад не может быть, конечно,
того, что нужно,
а всё ненужное – конечно,
но лишь "как будто"
(слова смывает моя речь и
стираюсь тут я).

Немель, 2022