Командор

Кланяясь, за спиною шептали «Нерусь!
Стелется гладью за выслугу и чины»…
В ярую бурю небо над ним виднелось
Синее-синее, немыслимой глубины.
Звали его злые ветра Камчатки,
Пеплом плевал батюшка Шивелуч.
Невский проспект, клетчатый строй брусчатки
Разве важней сизых тяжелых туч?
Если рожден резать на части карту,
Вольно ль сидеть, куру жевать во штях?
Тянет обоз. Вскроются реки к марту.
Ноет зима, вихри волчком крутя…
Беринг поник – это ему не Берген,
Не Амстердам в пушках и табаке.
С голой скалы тонко клекочет беркут,
Серый снежок тает в большой руке.
Два пакетбота, правда Петра и Павла.
Узкий пролив – лентой сквозь материк.
Анна, мин херц, ждать у дверей устала,
Бравый моряк нынче совсем старик.
Нет бы в саду млеть под шотландским пледом,
Чуять грозу, прятаться под навес…
Тундра цветет. Путь корабля неведом.
Гуси летят в синий разрыв небес.
Нерусь? Оставь. Истинно русский витязь.
Умер как жил, лег бородой в прибой,
Датский непринц сдался волнам на милость…
Берег Камчатки.
Родина.
И любовь.