Отрывок

«Табакерка изо льда,
в ней проснулся маленький
малахит.
Он бросается искрами
на меня.
И я с ним в руках,
будто бы всеми
за-
быт...»
К. Немель (из черновиков 2021)

Пробираясь сквозь гущи снега по омертвелой земле,
тащу сани, на которых вся моя нужественная быль.
Я преодолел барьер собственных истязаний
и теперь только лютый холод воет мне вослед.
Я не вижу себя в этой гармонии смерти и неба,
чистого как вода, через которую видно песок.
Однажды и меня закопают в этот чёрствый, небритый  снег,
сугробом будет могилка моя во всю землю стоять.
Но ничего. Я не вижу себя в том совсем. В моем сне
нет ничего похожего на этот скромненький ритуал.
Это песня стара как мир, как моя с ним глупая вражда,
но её затяну, потому, как не знаю другой.

Вот я вышел к скале, затёкшей нефтью, которая больше, чем лёд.
Где-то в ней затвердел мой старый деревянный ковчег.
Я руками своими его строгал из бороды и бородавок времени
и труда своих маленьких ни на что неспособных рук.
Меня звало к нему. Меня что-то сквозь гущи зимные
призывало явиться в назначенные кем-то часы.
Чтобы тихо закурить в стороне от символа погибшего мира.
И отдаться воспоминаниям, а может, и миражам, минору.
Пока горит последняя сигарета, согретая сердцем, уже уложенным
в колыбель ужаса. И я смотрю в эту глыбу и не помню ни себя, ни других.
Только ломтики хлеба кристального, что сыпется как в часах  –
сверху вниз. Я плюю на то, чем я был и чем никогда не буду.

Буря. Всё заволокло белизной. Я прижался к стене,
коей в основу предал себя. Не видно ничего. Нигде.
Я хочу материться и мир ненавидеть за то, кем я стал,
но забыл, на каком языке я когда-то слова извлекал
изо рта. Ноги остекленели, похожие на кирпичи.
Мои сани давно унесло. Сердце с нефтью смешалось в груди,
где зияет проплешина-рана. Ничего не осталось. Никого нет в округе.
Хочется выть, да уже даже звери погибли во мне.
Я лишился, и глаз и ушей. Совсем не чувствую рук и
только язык поддается, как коса для поэм, как портрет.
Я черчу на стене им, ставшей мне домом последним, режу до крови:
«Nobody knows me. Nobody saves me. Nobody loves me».

Немель, 2021-2022
Комната