У времени в плену

Дул сильный ветер, говорят,
В семнадцатом году.
Бежал матрос, бежал солдат,
Стреляя на ходу.

И вождь ворчал, картавя: «Глядь,
Ну, просто – архидрянь!
Ведь завтра – поздно выступать,
А щас – такая рань…

Вот будь в запасе лишний час…
Но стрелки идиот
Керенский  перевёл как раз
На этот час вперёд…»

Переодевшись медсестрой,
Сбежал Керенский-гад.
И время красною рукой
Перевели назад.

Так дважды в год честной народ
Смешили много лет.
Но наступил тридцатый год,
И власть сказала: нет!

Мы всех смышлёней и сильней,
И нет преград для нас.
Пусть впереди планеты всей
Мы будем хоть на час.

Ещё полсотни лет прошло,
И несколько недель.
Настало первое число,
А месяц был – апрель.

И снова на два раза в год
Вернулись чудеса:
Мы к лету вырвались вперёд
Уже на два часа.

Лет через десять – отменён,
Декретный тот разгул.
До первого апреля он
Денёк не дотянул…

Однако, года не прошло
Как власть сказала: нет!
И стрелкопляску, как назло,
Восстановил декрет.

В конец запутав ход времён,
Резвился, как дитя,
И был навеки отменён
Десяток лет спустя.

Едва поверила страна
В везение своё…
Но час предутреннего сна
Украли у неё.

Хоть впереди мы, все как есть,
На два часа опять –
Но лучше крепко переесть,
Чем малость недоспать.

И вдруг слушок со всех сторон
Прошёлся промеж нас:
«Раз Ходорковский вышел вот,
Глядишь – вернут и час!»

Вот отгремит «физкульт-привет»,
И выспится народ…
Однако власть сказала – «Нет!
Совсем наоборот.

Попутный ветер нам свистит,
А «временный» премьер
Керенский – просто трансвестит,
И он нам – не пример».