Актриса

Глава 6
На следующий день Дору вызвали на допрос. За столом сидел молодой лейтенант, Дору усадили на стул, напротив стола.                – Меня зовут Трофимов Иван  Тимофеевич. Я буду вести твоё дело. Ну что, Дора Вольфовна Лернер, сама расскажешь, как тебя посланники сионисткой организации, Дубовицкие, завербовали в Токио. И как тебя завербовали японцы.                – Меня никто не вербовал.                Трофимов  так ударил кулаком по столу, что подскочил графин с водой.                - Говори контра, что ты должна была сделать.                – Я ничего не должна была делать.                – Врёшь тварь. Твой муж всё рассказал, ты должна была подложить взрывчатку на Октябрьские праздники, когда в театре, когда соберётся всё правительство.                – Нет, это не правда, Николай не мог сказать такое. Позовите его, пусть скажет мне это в глаза.                – Нет уже твоего Николая, его расстреляли за пособничество.                – Вы всё врёте!                – Советская власть не врёт.                – Вы ещё не советская власть, вы ничтожество.                Трофимов вскочил, подошёл к Доре:                - Ты, жидовка, ты будешь ещё мне говорить, что я не советский человек?                Он стал её избивать, пока она не потеряла сознание. Вызвал охрану.                – Приведите её в чувство. Дору облили водой из ведра, и отволокли в камеру. Женщины с ужасом смотрели на неё. Начальник вызвал Трофимова.                - Ну, что, добился признания от певички?                – Нет, товарищ майор. Она посмела мне сказать, что я не советский человек. Я не выдержал и дал её в морду. Она потеряла сознание.                - Сколько раз я говорил, держи себя в руках.                - Я не могу, когда оскорбляют моё честное имя.                - Хорошо, но чтобы это было в последний раз.                Ещё несколько раз Дору вызывали на допросы, избивали, но она отказывалась подписывать доносы на своих  знакомых.                Через месяц, её этапировали в лагерь. Дора получила 15 лет. Женщин везли в теплушках*. Спали на полу  вповалку. Если кто – то умирал по дороге, конвоирам не сообщалось, для того, чтобы можно было разделить паёк умершей. Наконец, после нескольких недель, прибыли к месту назначения, в женский *Надымский лагерь. Это была женская лесоповальная колония. Женщин расселили в бараках – землянках. Глубина была приблизительно 1метр 30 см, разделены на две части, в каждой находилось по шестьдесят человек. И началась их  лагерная жизнь. Все заключённые имели сроки от десяти до пятнадцати лет.  По утрам после переклички их во главе с бригадиром выводили за зону, где заключенных принимал конвой и отводил на работу. Женщины целый день лес валили, а потом свозили его на берег. Обед доставлялся на место работы. Из поваленного леса делали плоты и отправляли их в Надым, на шпалы. А лес валить — не женское дело. На лошадях попробуй-ка вытащить этот лес. Тракторов не было. В волокуши запрягали лошадь и понукали её. И вот день женщины проработают, придут, а им дают баланду».                Жили  впроголодь. Все были коротко обстрижены, расчёсок не было, причёсывались пальцами.. Трудно было осенью, когда заключенные-мужчины привозили для лошадей сено на понтонах. Разгружали женщины. Вот тут дел хватало. Тут начиналась «любовь», беготня, драка и резня между женщинами. Они сбегались на понтон, а берег крутой… Солдаты стреляли вверх, чтобы они разошлись, но куда там… Стреляй, не стреляй — они не уйдут. Если она сидит там лет восемь и не видела никого и ничего, так ей все равно, что ее сейчас убьешь или через день выстрелишь. Так на мужчин кидались, что сначала страшно было».                Постепенно Дора смирилась с пребыванием в лагере, выхода у неё не было. Пятнадцать лет большой срок. Она вернулась к вере. Это её поддерживало много лет. Она вспомнила молитвы, и по возможности молилась.                Дора вышла через пятнадцать лет. Потеряла голос, состарилась. Поселиться она смогла только за 101 километром от Москвы. Ей дали комнату в рабочем общежитии. Она смогла устроиться в  заводском клубе, руководить хором. У неё не было ни семьи, ни детей, ни знакомых. Наступил март 1953 года, страна в трауре. Через год, после смерти Сталина, её разыскали сотрудники театра, которые её помнили и пригласили на юбилей в театр. Дора была тронута. Когда на торжественной части Её вызвали на сцену, зал поднялся на ноги, и аплодировали стоя. А потом, новый директор театра сказал:                - Уважаемая  Дора Вольфовна, пройдите, пожалуйста, на сцену.                Он спустился в зал и подал ей руку.                – Я хочу вручить Вам то, что Вы заслужили по праву, и то, что принадлежит Вам.                Он взял со стола черепаховую шкатулку. И передал её Доре. А потом рассказал залу историю этой шкатулки, и как ему удалось её получить обратно.                Дора была тронута до слёз. Её не забыли.

Эта история моей дальней родственницы. К сожалению, я не знаю всех подробностей, но знаю историю шкатулки, и, что Дора отсидела  как японская шпионка в лагере. Я видела эту шкатулку, когда мне было девять лет. А Дора жила в доме престарелых актёров. К моему большому сожалению, в девять лет, не интересуются подробностями. А теперь уже и спросить некого.                Данные про лагерь, взяты из интернета.
*«Теплу;шка» — вагон НТВ (Нормальный Товарный Вагон), переоборудованный под перевозку людей или лошадей