Торчки на Владимировском проспекте

I.
Первый раз больно, второй не очень,
в третий раз чувствуешь, что пошло.
На пастели лежа, окутан ночью,
ничего не видно, в груди темно.
Если мучает ужас тебя, проснись.
Глюк или глитч тот силуэт Лавкрафта,
стоящий в углу, находящийся там всю жизнь.
Бежать некуда. Есть только «вчера» и «завтра».
Есть только... Разорвав пакет с молоком,
внутри видишь только пакет с молоком, пакет
открывая, видишь пакет с молоком (пошло),
дальше пакет с молоком, в нем пакет с молоком и бред.

II.
Здесь пиво наливают в час ночи. Пока я жду своё пиво,
из-за угла выворачивает Антихрист в синей куртке.
У него безумные глаза и, кажется, что-то под носом.
Он указательным пальцем трёт под переносицей, улыбаясь.
Сколько ему лет? Когда он умрёт за нас? Всего этого я,
к сожалению, не знаю. Но он,
мимо меня проходя, подмигнул мне третьим раскрывшимся глазом.
Красный белок и черная полоса, как рифма к числу зверя.
Я был там совсем некстати, как каждое зло, когда
настоящее то, что скрывается вовсе, под
всем остальным. Он двигался  к столику, где сидел мелкий бес,
поджидавший его. Он тоже чесал под носом, думая как им стоит спасти реальность.

III.
Апостол. О чём не шумит наш лес?
Апостроф. И скользкие ни;зы крыш.
Для вставки. Красивое встретив лишь,
подивишься ему, перевернув свой крест.
Per ipsum et cum ipso et in ipso,
est tibi Deo Patri omnipotenti, in
unitate Spiritus Sancti, omnis  honor
et gloria  per omnia saecula saeculorum.
Мортис! из асфальта кричит мелкий бес.
Я блюю у заправки под диавольское у-лю-лю.
Из куста два звериных глаза, гласом баса: «Chaos reigns».
– Мальфас, ты меня лично прибьёшь к кресту.
Докажем, что Бог ¬– есть.

Немель, 2022
В центре и далее