Вторжение ночи

Ночь пробралась ко мне в комнату на цыпочках
и наклонилась.
Ее рот, пахнущий прохладой и ветром,
впился в мой.
Она наполнила своим дыханием,
слишком обжигающим и холодным, чтобы вдыхать,
мои лёгкие,
пока я дрожала и корчилась
в бесполезном противостоянии.

Наконец, она отстранилась,
оттёрла кистью фиолетовые губы,
точно ребенок – пенку от молока.
Только хищный оскал, застывший на них,
был совсем не детским.

Я кинулась к ней
с рвущимся наружу возмущением и гневом,
но режущая боль
полоснула меня по горлу,
и ничего кроме шороха колес автомобилей
по пустым дорогам
не вырвалось из раскрытого рта.

Ночь самодовольно встряхнула
вороного цвета гривой
и медленно проскользила к распахнутому окну.
- Как Русалочка, - исчезая,
шепнула она насмешливым полушепотом
и, ласково погладив меня неприкрытой иронией.
Да, я тоже поплатилась голосом
за свою любовь.

Выждав минуту,
я с силой захлопнула окно
и включила лампу.
Черный стержень забегал по листу,
едва я села за стол.

Было слышно, как дико взревела Ночь снаружи,
как иступлено замолотила кулаками
по тонкому стеклу,
не в состоянии через него пробиться.
Синева небосвода потемнела,
став липко-черной и пульсирующей.

Ночь хотела отобрать у меня слова,
поэтому отобрала голос,
но, чтобы по-настоящему лишить меня слов,
нужно было вырезать сердце.