Огонь

Садилось солнце за орешневские сосны
Бог Аполлон  укрылся в тень дворца
На дворе пока ещё не поздно,
Делам домашним не было конца...
Ставни в летнем домике,прикрыты,
Сильно пахло йодом и камфоркой
Возле кровати суетилась кошка Грита,
Выл громко во дворе собака Зорький.
В хозяйки сильно ныли зубы.
Ханский музей остался без внимания.
Не обойдёшься без словечка грубого,
И теперь контроль на расстоянии.
Ходят по музею люди разные:
Норовят хоть что вложить в карман,
А затем на дармавщину празднуют,
От яйца отнимет наш Иван.
Дачный поезд подвалил туристов:
Человек двадцать,все навеселе.
Словно с ресторанов они присланы
Каждому из них наклейку клей.
Одеты они в одежды разные
И обувь на них на разный вкус.
Среди них простые и опасные,
Не потерпят,чтоб карман был пуст.
Один из них так поразил внимание:
Почти был гол,в шортах коротких,
Обе ноги с большими венами,изранены,
Не потанцуешь польку иль чечётку.
Расшумелись парни и девицы:
Голый тот, там пуще всех шумел:
Мол никого на свете не боится,
Деловой он робок и умел...
Экскурсовод подумывал о чашках:
Мелкие-сопрут не углядишь.
Не дай Бог,дойдёт до рукопашной
Там,смотри в ментовку угодишь.
Зорький  пропустивший,беспрепятственно
Не всех туристов,кроме одного
Хоть и предлагались ему ядствия,
Лучше других распознавал врагов.
Зорький лаял:видно чуял смерть.
Подумалось:Коль кто умрёт-так голый...
Позже случилось,кто бы мог поверить,
По возрасту не очень то был молод.
-Ноги вытирайте,вот половичёк,
С торжественным лицом входим в музей.
По "Босховской" картине,лазил паучок,
Он отвлекал весёлых ротозеев.
Дверь стеклянная распахнута,с террасы
На гостей приветливо смотрели Боги:
Их похождения были не напрасны,
Удовольствие явилось к многим.
Белая лестница,устланная ковром,
Перелла с золотыми прутьями...
Немного,приуставшие с дороги,
И в головах дурман немножко мутит.
Двигался впереди тот самый голый
Он попирался голыми ступнями
И был он почему то мыслей полон
И рассуждал о жизни,что за гранью.
Вечерний свет,смягчённый шторами,
За колонами сочился через стёкла,
Статуи,смотрелись на все стороны
От удивления,губой причмокнув:
Резная люстра,грозилась  в провал,
И вились высоко розовые амуры
-Видите,как раньше,князь,живал?
Здесь немало дел набедокурил!
Местечко грел он полтораста лет.
Усадебку Растрелли строил
Их давно уже на свете нет,
Памяти вечной,оба удостоены.
Симпатии к князьям,довольно странны,
В теперешнее время,на сей день:
Поднимаясь и глотая,воздух пряный
На кудрявый плющ,бросая тень.
Падал последний свет зари...
Хоры поддерживали шесть колонн,
Держали музыканты там пари,
С них каждый в своё время чемпион,
Шедевры лились,что не говори!
Золотые стулья вдоль стены,
Колонны возносились целомудренно,
Помещения звуками полны,
Пол под ногами чёрным перламутром
Пробились звуки знакомой молвы
Недовольно спрашивал тот голый:
-Это делали,всё наши-крепостные,
Что б тунеядцы,шаркали ногами?
Плясали здесь,онегины и иные...
Жили по излюбленной программе...
Картины в золочёных рамках,
Вот портрет Екатерины в горностае,
Диадемой в волосах,смотрела прямо
На взбаламученную"стаю".
Старательною кистью живописца:
Взгляды лились родных Тугай-ордынских
С цветными камнями в мурмолке-хищник
Родоначальник Малой орды описан
Искусстно так,ничего лишнего.
Хан княжеских кровей с роднёй
Смотрят со стен,почти полтысячи лет
Тайны ихней жизни,картины раскроют:
Боевых походов,позора,любви,бед...
На пьедестале бюст из бронзы:
Мать-старуха в бронзовом чепце...
Проделки принесли ей мало пользы:
Слыла она большой развратницей.
В сыром тумане страшного города
На севера о ней легенда свита:
Нагая купалась,на канате-уже не молода,
В пруду,при молодой красивой свиты:
Четыре гайдука и развратница-щё та!
Постучал ногтем по чепцу,голый сказал:
-Замечательная,всё таки особа!
Туристы вниз потупили глаза.
-А,вот так,прославится попробуй!
-Николая Палкина-любовница!
О ней немало писано романов,
Молодых парней,она поклонница,
Артистка эротических экранов.
Дамочка любвеобильна очень,
Афинские устраивала ночи...
Смотрели на всезнающего голого,
В экскурсовода руки затряслись:
Про распутства говорить не было повода,
Не об этом шли потоком мысли...
Вот кабинет князя,с его саблями,
Палашами,с бронью царских воевод,
С мушкетами,шпагами и пищалями
И шкафы с книгами,тогдашне модными.
Через курительные шли-ковры текинские,
Кальяны,коллекции чубуков на стойках,
В малых гостинных-лампы старые карсельские,
Фаянс и сакс брежно стоял на столиках.
-А,вот-последний князь на полотне!
-Где он теперь,умер он скорей всего?
-Ещё живой,ещё не умер -не!
За границу занесло его...
И там живёт он по день сей.
С усмешкой зашумели,говорят-старик...
Да его бы самого в музей!
Пришли в шатёр.Розовый шелк-звездой,
Расходился,плыл со стен-волнами...
Возле кровати,встроенной-резной,
Тюли пышные красным огнём играли...
Всякий звук глушил красный ковёр,
С кровати, будто только,двое встали
Предметы на жилое,все повёрнуты,
Как Тугай-Беги жили-рассказали,..
Неловко было-шарил глаз чужой,
Равнодушно по чужой постели.
Стеснение сердца и обиду скроет,
Срам этот стерпит ,старик еле-еле.
Осмотр окончен,экскурсовод вздохнул,
Гостей незваных,провожая-вон...
Он дверь тяжёлую ногою пнул
И ключей,услышав перезвон
Туристы быстренько с имения удались!
Вечер рождал,милые сердцу,звуки:
Доенок брязганье-коровки доились,
Мычание телят и свинок хрюканье,
Ключи бренчали у экскурсовода
К вечеру спину скрутило крюком,
Но вещи всё же осмотрел и ходу
Курить,стать сам себе хорошим другом.
Думать о разных старческих делах,
До сумерек покой и отдых без помех,
Шаркая по ковру,его окутал страх
Послышались шаги-пробрался вор на грех,
Вовсе то не вор,а князь воспрял из праха
Антон Иоаннович целёхонькой стоит!
Слёзы заволокли туманом зал и вещи
На галстуке,перчатках след струи...
Всхлипывал и трясся от  встречи зловещей.
Князь-прямым курсом в кабинет,
Поспешил экскурсовод за ним
От князя у него секретов нет
Туган -Бег желаем и любим...
-Как же подряхлел,ты-старина,
Думал,что тебя тут уморили...
От ласки княжеской,старик зарыдал,
Глаза ещё больше прослезились.
-Как,же Вы,вернулись,батюшка родной?
Как же не узнал Вас,старый хрен?
-Через малую веранду из парка,друг мой!
И что сильно постарел,ты-это верно!
-Княгинюшка-то,Господи,цела?
Князь сразу постарел:-Нет,умерла!
В прошлом году,такие вот дела
С тобою повидаться ,мне наказывала!
-Панихидку отслужу,Царствие небесное!
И за вас молиться стану разом,
Ох,как люблю,я Вас-то Вам известно.
Тугай -Бег подёрнулся траурным пеплом
Диковинно похож стал на портрет.
Холод старика прошиб моментом:
Перенесут библиотеку в кабинет?
Моих книг для этого им хватит?
Вздёрну на липе устроителя библиотеки!
Как голый обозвал княгиню-мать?
Этого рядом вздёрну недореку,
Будет знать,как языком болтать!
Тугай-Бег предложил денег старику,
Силой  вложил в каман бушлата...
На печать он наложил руку
Верёвочка с сургучом сорвана и смята.
-Не бойся,не придётся отвечать!
Сном старика сморило в карауле...
Бело от луны,пришлось всем замолчать,
Князь стал подумывать:В чьей шкуре,
Он оказался:Мёртвый иль живой?
Вроде,всё чувствует-значит живой!
Неуж то сон?Заинтригованный игрой:
Рукой провёл по голове седой:
Не может быть и не поймёшь...
-Я постарел!Топчут,как по мёртвому!
Я-тень,но всё ещё живу!
Перед глазами голый флиртанул:
И ненависть явилась на яву
И жаль явилась,что не застрелил!
Язык пересох и яростью окутан:
Нежно и таинственно пробило
Двенадцать раз и три минуты.
-Ах,Боже мой-Тугай заторопился:
Глаза косили,как на полотне:
Одел очки,совсем не изменился,
В глазах огонь мысли созрел.
Одел пальто и шляпу и пошёл,
Пачку бумаг из кабинета взял,
Грубо скрутил и спичкою поджёг
И вновь работу бережней приняв:
В клочья изорвал другой листок,
Книги кипами бросал с шкафов,
Собрал портретов,сколько мог,
Ещё поднёс большую стопку дров,
Лампу снял и ворог тот поджёг...
Феномен тот вполне нам объясним
Шёл ханский пан,огонь спешил за ним!
Забегали дымки и светом кабинет ожил,
Через пять минут душило дымом:
Тлело сукно,князя огонь смешил
И бешеная дума с ним уплыла:
Он вылил керосин в постель,
Капли весело скатились на ковёр:
Огненные ленты завертелись
И огонь пробрался,будто вор,
Внутрь шатра,дыхнув,ударил вверх!
Осветилось до одной пылинки.
-Теперь надёжно!-усмехнулся князь,
Тайными тропами нырнул во тьму:
-Будут знать,как лить на меня грязь,
За что случилось,наконец поймут!