Недоля

         
Безмужняя. Трое детей. Работа за трудодни.
А дома не топлена печь, сидят малыши одни.
Вечор до Совета дошла:
-Мне б бричку, да мужика.
-Авдотья, я лошадь не дам – удохлась. Бери быка.
И рук нет свободных, где взять?  Бедовые вы мои.
А сам деревяшкой скрип-скрип, да самокрутку шмалит.

Соседи с утра ставят хлеб, хоть редко – но выходной.
-Вставай, - будит дочь Евдокия, - помощь нужна, не ной.
Артачится в упряже бык. Дубина – а не хомут.
Девчонка – одиннадцать лет – в руках держит вичку–кнут.
Уставшая мать волочет сухарник, коряги пней.
Ребенок -  одни лишь глаза, да кожа муки бледней.

А бык застоялся в лесу, как дернет телегу в бок.
И сил нет вдвоем развернуть, давай выезжай, милок.
-Ну что ты стоишь *лядина, сказала ж тебе следить, -
Мать с горя кричит на дочку. И рвется меж ними нить.
Слова через годы звучат, обидой легли на грудь.
Как трудно тебе было, мать.  А мне бы к тебе прильнуть.

И если ты слышишь сейчас, погладь мою седину.
Как поздно я все поняла. Я больше тебя не виню.