Башмачкин

          Дело было неподалеку от моста, не Калинкина, другого, но тоже в Санкт-Петербурге.
          И тоже зимой. И тоже в метель. И ночью.   
          Спеша домой, я, вдруг, хоть и сквозь снежную завесу, но совершенно отчетливо различил профиль Акакия Акакиевича* — титулярного советника Одного из Департаментов. Он, не смотря на девятый его чин, был в генеральской шинели. В остальном же вид его был самый плачевный. Даром, что было нестерпимо холодно, Акакий Акакиевич пребывал без шапки — остатки его волос были в большом беспорядке и сильно заснежены. Глаза его были обращены в пространство и, одновременно, полны вопроса о причинах человеческих страдания. Рот несчастного был раскрыт словно для ужасного крика, так и не случившегося, как бы из-за внезапного окончания в легких воздуха.   
          Весь его вид указывал на то, что расспрашивать его, теперь, о причинах столь сметенного состояния не имело ровно никакого смысла.

 
____
* За давностью лет, мне затруднительно точно вспомнить его фамилию — то ли Башмачичиков, то ли Бушмачкин. И еще более смутно я не припоминаю, какую-то историю с ним приключившуюся, то ли он получил какую-то международную премию в области каллиграфии, то ли, наоборот, был взят чинами полиции с поличным на гоп-стопе.