диаманты в урагане

чем прыгать, впитай, дщерь,
молоко своей матери.
будь, как вопль органа - высокий, ненасытный.
быдь как призма во глубине ночи - вся родник,
вся - забывание мимолетных оков.
коровы уже пасутся на лугах,
они уже собирают полночь на губах.
капелька за капелькой собирается тьма ночи.
буква за буквой собирается имя непознанному.
скоро вырастет прозрачный плод и упадет с дерева,
продлевая свое будущее.
скоро рыба завертится в воде,
и честность слова заиграет румянцем на щеках.
все будет открыто для паломничества,
и строгие кудри вопьются в невозможную,
резвую рану, откидывающую прочь свою паутину.
полночь близка - она уже облизывает свои губы в предвкушении
сладостного обеда.
молоко и мед - вот ее пища,
вот ее горнила, что заливаются ненастной чередой.
открываясь, горит листва, ведь мы каждый раз ее помнили,
мы каждый раз забывали приступы ее безумия.
открывая полночь, ты увидишь сокровища на дне вулкана,
золото в буре,
диаманты в урагане.
сколько бы мы не причитали,
мед будет отдан птицам небесным,
и они возликуют от этой невероятной сладости,
сладости бытия и небытия.
как же горько и быть и не быть одновременно,
быть осенним листом. что вот-вот падет с дерева.
какой позор - пасть, пасть, как плод, как лист.
падение дерева - это невероятное зрелище.
ведь все что забыто - оно в нем, забывается, расчленяется.
лишь тигр свищет своими саблями клыками,
лишь его почва знает, где мрак, как шуба, как тополь,
греет беззвездное небо.