витя в тигоровой шкуре

              Витя в тигровой шкуре

                Глава 1

      -- У-у-у! – донёсся из леса протяжный вой, и в ответ ему раздался рёв неизвестного ещё природе хищника.
      Было утро.  Солнце уже встало и осветило кроны деревьев и лесные поляны.  Все птицы и звери проснулись.
      Кусты зашевелились, и из них (оттуда) выполз хищник в пятнистом меховом одеянии.  Продолжая рычать, хищное создание потянулось и зевнуло.  Это был голодный студент педагогического института города N, ищущий в лесу за двадцать километров от города пропитание.  Звали студента Витей, и был он одет в пятнистую шкуру, которую называли тигровой.  Эта шкура висела обычно над Витиной кроватью и служила предметом всеобщего интереса.  Но сам хозяин шкуры был, пожалуй, не менее интересен.  Он никогда не удивлялся, всегда был спокоен и никогда не выражал свои чувства слишком бурно.

     Витя перестал рычать, понюхал воздух и повертел головой.  Многомесячный опыт кое-чему его научил.  Сказывалось то, что он был уже на втором курсе и сумел накопить этот качественно и количественно богатый опыт.  Витя мгновенно определил стороны горизонта и начал ползать по ельнику, но ничего не обнаружил.
     -- Гр-р-рибники! – хрипло прорычал он и щёлкнул зубами.
     Солнышко поднималось всё выше и выше.  Вите всё сильнее и сильнее хотелось есть.  «На аппетит не жалуюсь!»  -- гордо подумал он, зорко глядя вперёд.  Он стоял в позе царя пустыни, поигрывая едва заметными мышцами, странным образом пристроенными на костях.  Голод заставил выйти на охотничью тропу и заняться гонкой зайцев.
      «А если б декан попался?» -- в азарте подумал Витя, схватив в прыжке за загривок зайца.  Но когда он остановился, держа в зубах дрожащего зайца, волна жалости нахлынула на него, взволновала, затопила, выдавив чистые слёзы…
      «Вот бедняга» -- сочувственно подумал Витя, -- «попался, как я тогда на истории…»
       Он разжал зубы и заяц исчез.
       Витя стоял, сплёвывая заячью шерсть и умилённо всхлипывая.  Но голод от этого не прошёл и даже усилился.  Витя ожесточился.  Шерсть на нём встала дыбом, он высоко подскочил на месте и вихрем умчался, ломая ветки кустов…
       Лес наполнился охотниками и охотничьими собаками, отдыхающими и развлекающимися, которые подняли страшный шум и разогнали всех птиц и зверей.
                Один из охотников был доставлен в село в тяжёлом шоковом состоянии.  В бреду он метался и говорил что-то о барсе, схватившем его собаку.
           Когда дежурный милиционер сообщил жене пострадавшего, то получил следующую информацию, благодаря которой событие не вызвало сенсации:
          «Так он действительно был в лесу?  Ещё бы, не помять нервы, -- небось не ожидал, что в лес попадёт.  Думал – это ему гастроном.  И собаку потерял?  Барс?  Один раз ему Мурка свалилась с крыши.  А он кричал: «Тигра!..»
      … Витя облизался и заурчал.  На душе было радостно и весело.  Блаженно нюхая цветы, он ползал на четвереньках по поляне, затем он забрёл в чащобу и поскакал к автобусной остановке.  Вдруг он замер, беззвучно внюхиваясь и вглядываясь…
                --- + ---
    На полянке стояли его однокурсники Юля и Дима.  Витя понял, что сегодня воскресенье и решил возвратиться в город.  Он бесшумно отполз и исчез в чаще.
    Дима и Юля, о чём-то споря, наконец, покинули полянку и пошли по тропинке.  Тропинка привела к автобусной остановке, где на специально приспособленных пеньках уже сидело трое: Витя в спортивной форме и со спортивной сумкой, из которой высовывался пятнистый хвост, и двое первокурсников – Осенин и Весенин.  Их воинственный ковбойский наряд не придавал им общего грозного вида: задумчивый взгляд Осенина был обращен влево, Весенина – вправо.  У Осенина волосы вились мелким барашком, у Весенина – крупным.  Но Дима не обратил внимания на первокурсников и подошёл к Вите:
      -- Здравствуй, Виктор!
      -- Здравствуй, здравствуй, -- поздоровался Витя и уступил место Юле.
    -- Ну как дела? – спросил Дима.
    -- Ты знаешь, я стих сочинил, -- задумчиво ответил Витя.  Дима разобиделся, а первокурсники переглянулись.
     -- Про любовь? – спросила Юля.
     -- А что, ты их хочешь в своей газетке приспособить? – ухмыльнулся Витя.
     -- Да нет, просто интересно.
     -- Я бы тебе прочитал, если бы ты дала расписочку, что не влепишь их в свою «стенку».
     -- Да я не запомню, -- Юля заинтересовалась.
     -- Ну, слушайте!
     Осенин и  Весенин насторожились.

     -- Послушай, псих, -- с выражением прочитал Витя, -- мой новый стих.
                Бери стакан –
                и в ресторан.
                Вино я дам
       и водку там.
       Ты будешь пить –
         на небе жить.
         Тебе «ура!»
         Наш ресторан!

     Осенин и Весенин только через минуту захлопнули открывшиеся от удивления рты, Юля увяла, а Дима помрачнел.
     Пыля, подошёл автобус.  Все вошли в него и увидели, что в нём никого нет, кроме водителя и молоденькой девушки с кондукторской сумкой.  Девушка растерялась и громко объявила:
     -- Остановка «Грибная быль», кому в лес – сходите.  Вошедшие приобретайте билетики.
     -- Что за пыль? – возмутился Витя. – Только из-за этого не возьму билет.
     -- Но вас оштрафует контролёр, -- робко заметила девушка.
      -- Исключено.  До общежития ни одной остановки, а контролёр по полям не ходит, -- авторитетно заявил Витя.
      Первокурсники подумали и вежливо отклонили предложение взять билеты.  Кондуктор рассердилась, закричала и автобус остановился.  Водитель повернул своё внушительное лицо:
      -- Деньги!  А не то…
      Осенин и Весенин одновременно протянули по 5 копеек.
      -- А у меня сегодня тренировка по боксу… -- как бы невзначай заметил Витя.
      -- Ха! – прорычал водитель.
      Но назревавшую бурю предотвратил Дима:
     -- Три билетика!
     Автобус помчался дальше, приплясывая на ухабистой дороге

--- + ---

                глава 2

     Витя забыл о том, что за день сегодня:
     -- Ну что у нас сегодня? – весело спросил он у присутствующих, войдя в комнату.
     Из присутствующих имелся один Валерий, «если не считать прочей мебели», как любил выражаться Витя.
     Валера молчал.  Он был настоящим студентом во всём, кроме одного.  В сессию настоящие студенты учат и днём и ночью.  Валера был выше этого и спал днём и ночью.  Он оберегал своё здоровье.  Витя рассказывал, что где-то на первом году своего обучения Валера уронил себе на голову какую-то серьёзную книгу.  Этот вопрос Валерой оспаривался, но так или иначе на первый курс он отдал два года своей жизни.
      -- Что ты молчишь? – привычно не ожидая ответа, спросил Витя, начиная переодеваться.
      -- э…
      -- Ясно! – перебил долгое выступление Витя и побежал умываться.
      -- Что случилось?  Опять свадьба? – спросил он у пробегавшего старшекурсника.
       -- С чего ты взял? – недовольно посмотрел старшекурсник. – Не хватало ещё и свадьбы сегодня!  Скоро у нас студентов не останется, если через день свадьбы устраивать.
      «Вроде ясно!» -- подумал Витя и побежал дальше.
      По коридору было нелегко маневрировать.  Хотя постоянных пешеходов и не было, из двери в дверь шмыгали студенты и студентки.  Они молча проносились мимо Вити, едва не сбивая его, входили в какие-то двери, вроде бы и не открывая их, появлялись будто бы из стены…  за ними по воздуху неслись утюги, одежда, кастрюли, а один раз протянулся шнур электробритвы, под который Вите пришлось подлезть.
        Внезапно на пути его возникли двое с гитарами за спиной и при жидких усиках.  Они тащили на самый верхний этаж радиолу.
Царил обычный порядок.
        Обратный путь принёс Вите синяки и шишки.  Но не он первый и не он последний: в коридоре слышались стоны, вскрики и ойканье.  Тело ныло, как от побоев, когда Витя облачался в свой старый фрак.
        -- Вот люди, -- посочувствовал Валера, -- наверное, жить спешат!
        Витя внимательно посмотрел на Валеру и что-то невнятно пробормотал.
           --- + ---
         За окном вечерело.
         То и дело поправляя бабочку, Витя поднялся на третий этаж и заглянул в холл, где должны были состоятся танцы.
        -- О-ля-ля!  Здесь пусто, как в моём кармане перед стипендией!
        «Заглянем в сто первую» -- подумал Витя и постучал в ближайшую дверь.
         -- Опять медкомиссия? – спросила замочная скважина.
         -- Рейд «Комсомольского прожектора»! – объявил Витя.
          -- А! – дверь открылась. – Только захлопни калитку.
          (Калитка – это дверь с английским замком)
          -- Входи, дорогой! – приветствовал Витю Петя Кантроп  (Это избитое имя очень шло ему и даже очень ему нравилось).
          -- Привет компании! – Витя раскланялся.
  За столом собралось человек десять.  Они подняли посуду и выслушали очередной тост.
          Через полчаса бутылки запихали в тумбочки, и Петю отправили в «Гастроном».  Два молодых человека, те самые, с которыми Витя едва не столкнулся, сели на подоконник и вооружились медиаторами и гитарами.  Они сидели рядышком и были так похожи друг на друга, что кое-кто уже начал думать, что в глазах двоится.
         Стол был временно удалён в противоположную комнату.
          -- Дзинь! – пропела первая гитара.
          -- Дзинь! – подстроилась вторая.
        Напевы полились.
        Со временем «калитка» оказалась распахнутой настежь и комната переполнилась слушателями и зрителями.
        -- Братья Жаровы дают жару! – открыл рот Евгений, юноша с руководящими наклонностями.
        Когда Жаровым надоело выступать, они закурили и принялись выслушивать рассуждения относительно современной эстрады.  Им доказывали, что тот король – давно не король, что Азнавур не стоит Зыковой (и наоборот), что голос Дорис Дэй приятнее голоса Джонни холидэя (и наоборот), что квартет «Биттлз» состоит из 1000 человек и т. д.
       Юля каким-то образом оказалась между жаровыми и назвала их своими братцами.
       -- Сестричка! – взволновался Евгений и обнял всех Жаровых вместе.
       Через несколько минут Жаровых увели в другие комнаты, и в 101-й стало тихо и пусто.
       Старая радиола негромко шипела что-то о голубой тайге, голубых городах и ещё о чём-то очень голубом.  Евгений спорил с каким-то пятикурсником, назвавшим эту музыку «дребеденью».
       Симпатичная первокурсница настойчиво намекала Вите, что он первым должен объясниться в любви, а Витя приводил ей примеры из жизни первобытных людей.
       Две пары танцевали.  Парни по очереди курили у окна и обсуждали последние футбольные новости.  Девушки сбились в углу и тихо шуршали, обсуждая танцующих.
       Все были заняты, и Витя не видел возможности избавиться от собеседницы.
       Наконец, девушка попросила почитать стихи.  Витя обрадовался и прочитал собственный стишок:
                « … Я не поэт.
                У них умишка нет.
                Лишь слов туман,
                Не надо где ума,
                И кипа чувств…»
       Прочитав, Витя извинился и покинул девушку.
       Мрачный пятикурсник уже вытащил в холл свой старый магнитофон и оттуда бойко высыпались старые и новые ритмы, изменённые до неузнаваемости.  Раньше это были прекрасные твисты, танго и шейки, но об этом помнил один лишь хозяин, напоминающий колдуна – хранителя музыки.
Начинались танцы.
                --- + ---
         Ночь была душной и кошмарной.  В полусне Витя чувствовал, что кто-то ходит по нему, но он мысленно отмахивался от тяжёлых привидений.  Ночь прошла, а утром Витя увидел, что его одеяло истоптано.
          -- Валера! – закричал он.
          -- А? – быстро вскочил Валера и начал ногами спросонья искать брючины в одеяле.
           -- Почему ты окно не закрыл?  Опять меня ночью истоптали!
           -- Вот гады! – возмутился Валера, вставая – Пойдём лучше сегодня на лекции!
           -- Ха! Остряк, – промолвил Витя, – сейчас он скажет, что знает, какие у меня сегодня лекции… Ну?
           -- Ну, не знаю…
           -- Но может ты гарантируешь отсутствие практических?
           Валера промолчал и вышел, хлопнув дверью.
« И всё же умыться надо», -- решил Витя
           В комнату заглянул Боря – футболист с Витиного курса.
           -- Ну?! – спросил он тревожно.
           -- Что, «ну»? – удивился Витя.
           -- Конспект.
           -- Что, «конспект»?
           -- Дай.
           -- Какой конспект?
           -- Семинар.  Не сделал? – Боря упорхнул.
Витя вскочил, как ужаленный и моментально оделся.  Он не умывался.  Быстро нашёл тетрадь и взвился на третий этаж.
       А в общежитии кипела утренняя жизнь.  По коридору бегал в рубахе Евгений, в поисках утюга или конспекта.
       Без одной девять Витя бежал по улице, его обогнал Евгений.
       Пять минут десятого они прибежали в аудиторию и обнаружили смирно сидящих коллег и не обнаружили преподавателя.
       «Странно!»
       Когда они уселись, появился из-за большого шкафа профессор.
       Аудитория слегка шевельнулась.
       -- Вэ-три – мимо, -- раздался хриплый шёпот.
       -- А жэ-семь? – пропищало в ответ.
       Лекция началась.
       --- + ---


                глава 3

       И Осенина и Весенина звали Сергеями.  Осенин писал лирические стихи, жил на квартире и худел.  Учиться много он не желал.  Поэт хотел иметь диплом и  свободное время.  Он страдал и изливал чернилами свои страдания на бумагу.  Весенин стихов почти не писал.  Он был солиден, знал себе цену и держал свою марку.  Ходил он плавно и гордо, по вечерам писал главы студенческой эпопеи.
       Они сидели в коридоре институтского медпункта.  Коридор был пуст, кабинеты заперты.  Врачи предусмотрительно закупорились в них и сидели там, любовно перебирая всякие бумажки.  Некоторые беседовали между собой, благодаря тому, что между кабинетами было много потайных ходов и переходов.
       Так продолжалось до тех пор, пока Осенина не осенило, что надо постучать.
       -- А то мы уже третий день ждём…
       Весенин воплотил мысль в действие.
       -- Ну, что ещё там?  Обнаглели совершенно! – и т.д.
       Осенин и  Весенин сникли.
       -- Надо ждать когда вызовут! – расходились врачи.
       -- А мы трое суток ждём, -- скромно ответили титаны литературной мысли.
       -- Что вам? – утихомирились врачи. – Опять на медкомиссию?
       -- Нет, мы в первый раз…
        --- + ---
      Спортивный зал был помещён в огромном полуподвале на другом конце города.  Осенина и Весенина встретила здесь хмурая стая преподавателей и тренеров.
       -- Бокс, штанга, диск? – налетел на хилого Осенина кто-то вроде Ивана Поддубного.
       -- Шахматы, -- печально ответил поэт.
       -- Го-го-го, -- засмеялся великан и вынес приговор:
       -- В основную!
Осенин был перепуган.  Он ничего не понял.  Не менее перепуганный Весенин громко закричал:
       -- Бокс, самбо, бокс, самбо!
     -- Ха-ха-ха! – потёр руки мужчина с перебитым носом. --  Это парень мой!
     -- А может самбо? – спросила молодая преподавательница.
     -- Э, нет.  Там нужно 75 килограммов, а у этого дохляка едва 65 наберётся.
     Осенина и Весенина развели.  Первый попал в группу, где делали два часа физзарядку.
     Второго привели в склеп, увешанный грушами, которые колотили хилые парни.  Здесь были уже известные нам Петя и Евгений.
    Весенина начали втягивать и вживать, а Петя потихоньку бросил перчатки и ушёл в другой зал, где Боря тренировал юношей.  Рядом бегали девушки.  Одна из них, Рита, мастер спорта, страшно молодая, и способная спортсменка, училась на одном курсе с Борей.  Ей давно хотелось уйти из гандбольной команды, но институт не мог допустить гибели мастера.  И мастер гиб на поле.
    --- + ---
      Праздник был праздничным.  Народ толпился, шумел…  Колонны строились, расстраивались, стояли, шли, бежали и, наконец, оказались перед трибунами.
      «Неужели не попаду в телевизор?» -- подумал Евгений, прижимая к себе портрет революционера.
       -- Женя, у тебя портрет перевёрнут! – заявила Юля.
       -- Ах, да…  Это просто…  Я сам…  Так…  Это…  Нет, не сам!  Это…  Ну, в общем…  А где вверх ногами? – он вытянул шею и посмотрел на портрет сверху.
       Пройдя мимо трибун Женя помчался отыскивать человека с фотоаппаратом.
       Витя и Дима несли портрет Маяковского.  Дима шёл впереди и был задумчив.  Он прошёл то место, где их ждала машина, и им пришлось идти через весь город, сбивая празднично неустойчивых прохожих.
      … Вот встретились два приятеля.  Они протянули друг другу руки, но их разделил портрет.  Витя зафиксировал некоторое смущение разделённых сторон.
       Приключения начались.  Их было слишком много и описывать их не стоит.  Отметим только, что портрет был доставлен в спортзал, где и был установлен.  Вероятно, он находится там и поныне, ибо перетащить его в хозчасть – дело хлопотное (не вызывать же машину).  А я бы посоветовал заставить перенести портрет студентов.  Однако, это мелочи.
    --- + ---
       Вечером студенты собираются на вечеринки.  Они поднимают традиционные бокалы вина (в современном понимании – стаканы), смеются и поют.
       Так и на этот раз студенты второго курса Витя, Евгений, Боря, Рита и Дима осушали стаканы.
       Когда празднование разгорелось, Дима встал и объявил:
       -- Прошу разрешить мне уйти: у меня торжественное заседание…
       Он ушёл, но из соседней квартиры (вечеринка была дома у Риты) пришли незнакомые девушки и парни (гости соседей Риты), и скука была изгнана окончательно.
       Не станем описывать, как и над чем они смеялись, что они пели и сколько пили.  Вряд ли их программа чем-то отличалась от программ сотен таких же вечеринок.  Но, так или иначе, это была своеобразная вечеринка…
       Стоп!  Вникать в подробности не будем.  Перейдём в другую часть города, на другую квартиру, где праздновали первокурсники, N--курсники, Жаровы и молодые люди неизвестной профессии.
       Душой компании был Валера, который выполнял функции шута--шутника.  Юлия выливала в его мугучее горло бокал за бокалом, но Валера не пьянел.  Потом он вышел в другую комнату, залез под кровать и уснул.  Когда хватились, подумали, что он ушёл.  О его плаще и шляпе подумать и не подумали.
       Петя развлекал старшую Юлину сестру как мог, но, очевидно, этого было мало, и Вера (так её звали) была неизлечимо серьёзной.
       В конце вечера Осенин им Весенин, взявшись за руки, читали хором стихи.  Потом выступали по очереди, и компания присудила Осенину звание «Поэт 1 класса» и титул «Во»!»
       Как кончаются вечеринки – все знают.
--- + ---
      -- Юлия, я так страдаю! – пропел Весенин, который иногда бывал и не солидным.
      Юля редактировала газету.  Она была настоящим редактором, корректором и цензором, а кроме того творческим и административным руководителем.  Она редактировала заметки так, что авторы обычно не узнавали свои произведения и нередко ударяли по рукам.
      Было у Юли ещё одно увлечение – театр.  Она считала себя талантливой актрисой и, если бы так считали бюрократы из театрального, она давно бы уже стала звездой театра, а может быть снизошла и до кино.
      Юля оторвалась от работы и посмотрела в зеркало.  В зеркале шёл Дима.
      Дима ходил по аудиториям и выколачивал деньги.
      -- Это уже третий заход, – вздохнул Евгений. – Сначала он собирал на комсомольские, потом профсоюзные, теперь – касса взаимопомощи.
       Остались страховые, спортивные, общежития, лотерея, МСС, НСО и на стенгазету…  Да, ещё подписка!
       И Евгений исчез.
       Первая лекция прошла удачно.  Витя был спокоен и доволен жизнью.  Профессор был бодр, гудел как шмель и весело угрожал «потрепать» на экзамене.
       Вторым шло практическое занятие в библиотеке.  Кросс—галоп домчал Витю и его коллег до места, где они узнали, что преподаватель, молодой ассистент, дал задание и ушёл в кино.  Так прошёл один день…
      А дни бежали, шелестели, отрывались за ними недели, проходил месяц.
      Витя долго собирался, а потом взял свою сумку и уехал на «Грибную Быль».
      Он сошёл с автобуса, плюнул на все четыре стороны «а ля чтоб вы все пропали», зашёл в кусты, сбросил спортформу, одел шкуру и встал на четвереньки.
      «До первого снега…»
      -- У-у-у, -- завыло в лесу.
      Витя в Тигровой шкуре напряжённо вгляделся в чащу, зевнул, потянулся, и по лесу раздался рёв хищника, который лес не слышал ещё со времён мезозоя.

+++


© Copyright: Май Август, 2022
Свидетельство о публикации №222011401274


© Copyright: Август Май, 2022
Свидетельство о публикации №122011405527