***

Вот я умру, поставят крест могильный,
По стопке выпьют за помин души,
Там будут все: и старый собутыльник,
И "добрый" друг, что сплетни  плёл в тиши.
Возложат две гвоздички "тёти-моти",
А дьякон будет выть : "...За упокой",
А кто-то тихо издали посмотрит,
И плюнет, разотрёт, махнёт рукой...
А в том саду, где я гулял когда-то,
Всё вырвут с корнем, вырубят, сожгут...
Топор бы был, кувалда и лопата,
И весь процесс всего за пять минут.
Они пьянчуги, скотники, бродяги...
С похмелья морда снова вкривь и вкось,
Придут ко мне, затянутся в две тяги,
И помолчат, но это не всерьёз....(   )
Со временем забудут дни и числа,
Когда я жил и был, "тд - тп",
Как будто зря на свет я народился,
И нёс стихи на собственном горбе.
А город мой и до, и после - прежний:
Всё тоже небо, ветер и бульвар...
Не вспомнит, что бродил поэт - мятежник,
И целовал без лампочек фонарь.
Всё зарастёт травой и лебедою....

Но до поры....До лучших новых лет,
Где назовут звезду опять  - звездою,
Убранством тем, что носит первоцвет.

И выветрят ветра весь хлам и слухи,
Что на могилу тяжестью легли,
И кто-то вдруг прочтёт стихи на кухне,
Мои стихи, как боль родной земли....

Как веру и огонь что на ладони,
Как слово, где я падал, но вставал,
И строчки, строчки,строчки - перезвоны,
И нежность, что тебе я отдавал.

И кто-то светлый после бурь и вьюги,
Там, где присел на ветках ветерок,
Не сдержит все сердечные потуги,
И вырвется из глаз его поток.........

Всей дерзкой скорби чистое молчанье,
Всей нашей верной и живой любви,
Как голосок  есенинской Рязани,
Как милости последние твои..

И мир прочтёт в моих собратьях грозы,
И терриконы, дым и едкий смог,
И тех кто спит под липой и берёзой,
С кем говорит во Царстве Русском - Бог!


И он уйдет...А на кресте могильном,
Вдруг колокольчик звонко зазвенит,
И я останусь : словом и приливом,
И не сорвусь всей памятью в гранит.


И уж тогда, мой милый собутыльник,
Прочтёт мой труд, и мы не будем врозь,
И пропустив очередной "полтинник",
Он скажет:" Да, а было всё всерьез".