Я сказал Немировичу-Данченко...

*   *   *

Я сказал Немировичу-Данченко,
Приглашенному мной на обед:
«Мы должны подождать Станиславского,
Почему его, собственно, нет?»

Режиссер промолчал и нахохлился,
На графин с вожделеньем косясь.
Вдруг – звонок! Станиславский откуда-то
Неожиданно вышел на связь.

Он кричал: «Приезжайте немедленно,
Я большую работу провел:
На подходе Морозов с цыганками,
Савва Мамонтов платит за стол.

Заказал я актерок молоденьких,
Книппер-Чехова их привезет.
Наша римско-афинская оргия
Обывателей всех потрясет».

Я промямлил: «Всё так неожиданно,
Может, с оргией чуть погодить?
Мы ведь встретиться нынче условились,
Чтобы пьесу мою обсудить».

«Пьеса – вздор. Полежит, не испортится, –
Беспощадно сказал режиссер. –
Вот уже и актерки подъехали…
Собирайтесь, я вышлю мотор».

Вот такие сюрпризы случаются
Иногда в театральной среде.
Я кутил до потери сознания
И очнулся неведомо где.

Рядом спит незнакомая женщина
С глуповатым актерским лицом.
На столе – кулебяка с вязигою
И бутыль со смирновским винцом.

Сколько спал я – и это неведомо.
Машинально я рюмку махнул,
Вижу – ящик со странными кнопками.
В эти кнопки я пальчиком ткнул

И услышал: «С полетом Гагарина
Смело в космос шагнул человек.
Стало буднями воздухоплаванье,
Впереди – космонавтики век».

Заглянул я во внутренность ящика,
Чтобы выяснить, кто говорит.
Думал – карлик, но не было карлика,
Ящик был проводами набит.

Видно, новое изобретение –
Я, по-моему, слышал о нем,
Но, увы, всё давно перепуталось
В проспиртованном мозге моем.

Но какие занятные новости!
Знаю, Уточкин дерзко летал,
Но от увальня князя Гагарина
Я такого геройства не ждал.