Освобождение - Prospice- перевод Роберта Браунинга

Смерти страх? – это чувство удушья в груди,
И туман льнёт к лицу…
Начался снегопад, глуша взрывы вдали,
Это значит, и я приближаюсь к концу.
Сила ночи, в ней натиски бури и гнёт,
В темноте пост врага,
Там невидимый страх примет форму, взрастёт,
Но я должен навстречу шагать,
Чтоб свой путь завершить и вершины достичь,
Там преграды падут,
И последняя битва теперь предстоит,
В должный час и награды придут.
Я бойцом был, - что ж, это ещё один бой,
Самый главный из всех.
Я бы мог ненавидеть тот ужас и смерть,
Отвернуться, пройти, не смотреть, -
Нет! – Я буду пытаться, как братья мои
Иль герои ушедших времён,
Принять тяжесть, в минуту  платя за всю жизнь
Болью, холодом, тьмой.
Ибо худшее храбрым обернётся во благо,
Тьма подходит к  концу.
Ночь и ярость стихий, тел бушующий ад,
С ней смешавшись, изменятся вдруг,
Станут миром из боли кричащей сперва,
После – светом, пронзающим грудь…
О душа моя, вновь я душой обнимаю тебя!
С Богом! - тем, продолжает кто путь!

Prospice
BY ROBERT BROWNING

FEAR death? -- to feel the fog in my throat,
The mist in my face,
When the snows begin, and the blasts denote
I am nearing the place,
The power of the night, the press of the storm,
The post of the foe;
Where he stands, the Arch Fear in a visible form,
Yet the strong man must go:
For the journey is done and the summit attained,
And the barriers fall,
Though a battle's to fight ere the guerdon be gained,
The reward of it all.
I was ever a fighter, so -- one fight more,
The best and the last!
I would hate that death bandaged my eyes, and forbore,
And bade me creep past.
No! let me taste the whole of it, fare like my peers
The heroes of old,
Bear the brunt, in a minute pay glad life's arrears
Of pain, darkness and cold.
For sudden the worst turns the best to the brave,
The black minute's at end,
And the elements' rage, the fiend-voices that rave,
Shall dwindle, shall blend,
Shall change, shall become first a peace out of pain,
Then a light, then thy breast,
O thou soul of my soul! I shall clasp thee again,
And with God be the rest!