Новгородское вече

По небосклону тучи бежали резво,
Были покрыты дали серебристой дымкой,
А ветер по ущельям завывал,
Раскачивал верхушки древних дубов
И гладкую поверхность реки взрывал,
И тогда она бурлила и клокотала.
Средь этих звуков раздался колокольный звон,
Содрогнулась, заныла от него окрестность –
Так ранним утром начиналось в Новгороде вече.
На Ярославовом дворе столы стояли,
Покрыты были они парчовой скатертью с кистями.
Сидели за одним князь, тысяцкий, посадники, бояре,
А за другим – и гости, и житые, и прожитые люди.
Лежали на столах столбцы законов
И много разных крестоцеловальных грамот.
Копейщики с секирами в руках охраняли двери,
Толпилось возле них громадное количество народа.
Князь с тысяцким сидели на почётном месте,
А Марфа важно раскинулась на скамье с задком.
Подьячий чинно стоял у первого стола,
По мере надобности раскапывал столбцы
И, нужное сыскав, вслух читал собранию.
Давно уже шёл спор о «чёрной, или народной, дани»,
Великий князь московский умилостивится ею,
Такого мнения придерживалось большинство.
Но против стала возражать Марфа Борецкая –
Ярость ненасытного даже кровью не залить!
Князь Шуйский распалился гневом,
Он тоже не хочет подписывать мир с Иоанном,
Но явная гибель им теперь грозит...
И первыми он призывает ссору не начинать.
Тысяцкий Есипов князя поддержал:
Много веков славится Новгород могуществом,
Они покроют все себя позором,
Когда без битвы уступят чужеземцам землю праотцов.
Ещё раз велели подьячему заветы Ярослава прочитать
И головы повесили сторонники Москвы:
Власть её признать, значит отречься от своих прав –
Извечно Новгород судился своим судом
И завещал великий Ярослав хранить его,
Не должны тиуны московские кичиться на их местах,
Не должны они властвовать и вершить дела!
Против Москвы вопли из народа раздавались,
Подстрекали его сообщники Борецкой,
Немногие из членов вече задумчиво молчали…
Расступился почтительно сгрудившийся народ,
Вышел из толпы владыка Феофил,
Назвал мятежниками всех и обругал:
Могут делать они всё, что захотят –
Благословения своего он им не даст.
Дикие крики его голос заглушили,
Тогда всплеснул руками он и быстро удалился.
Больше всего владыку Марфа опасалась,
Но холодно отнёсся к нему народ
И громко, оживлённо Марфа заговорила:
Призывала управиться с князем Иоанном –
Великий Новгород себе сам властелин,
И Казимир поддержит их, не даст в обиду.
Вызвали у толпы её слова крики одобрения
И первыми вопили сообщники Марфы Посадницы…