Поручик Ржевский. роман в стихах. Глава 9

ГЛАВА 9  (фрагмент)
             Коли удрал, по божьей воле, -
              Теперь ловите ветра в поле. 

"-Он же в Испании! О,боже!
Святая дева, помоги!
Пускай я грешница, но всё же,
От злой руки обереги!
О, как же он узнал об этом?!
Кругом, везде его клевреты!
И подличать готовы все!
Вам нужно спрятаться, месье!"
Влеком изящной ручкой, Ржевский,
Вдруг  в дамский гардероб попал;
Быть может, прежде он скрывал
Любовников немало дерзких?
А, впрочем, может быть, и нет,-
Лишь стены знают тот секрет.

Читатель мне простит любезно,
Что я про адюльтер пишу;
Ведь я, скажу от сердца, честно,
Что сам давно уж не грешу,
Хоть и разит Амур порою
Своею меткою стрелою,
И снова, каждою весной,
Шельмец, смеётся надо мной.
Житейской мудрости исполнен,
Вдали от светской суеты,
Лишь созерцаю я цветы,
И их не рву, не мну я боле;
Но скоро вновь грядёт весна,-
Как знать, что принесёт она?

Едва успела Жозефина,
Взглянувши в зеркало опять,
Поправивши причёску, чинно,
Улечься снова на кровать,
Как гулкий стук шагов раздался,
Открылась дверь и показался
Исчадье Корсики, злодей
И ужас для Европы всей.
В огромной шляпе, чтобы выше
казался этот карапуз,
Одет на солдафонский вкус,
Нам за грехи посланный свыше,
Как наказанье, как беда,
Явился собственно сюда.

Народ наш, русский, мудрость знает,
Что клоп хоть мал, вонюч за то;
всего же больше подобает
Нам отнести сравненье то
К Их Императорской персоне
(речь снова о Наполеоне).
Он, ростом маленький упырь,
С годами раздавался вширь.
Иметь живот авторитетный,
(я думаю, что нас поймут),-
Есть чина должный атрибут;
И он его имел,заметный.
А толщину коротких ног
Просторами скрывал ботфорт.

"-Мадам, Вы в этот час- в постели?
Я, право, Вас не узнаю!
Уж, часом, Вы не заболели?
Обычно, в этот час, мою
Вы тратите казну нещадно!
А нынче же,-невероятно!-
Забыв долги преумножать,
В постели предпочли лежать?"
"-Вы правы, сир, я нездорова...
Должно быть, съела что-нибудь...
Как Вы, Испания, как путь?
Я счастлива Вас видеть снова!"
"-Но где же лекарь Ваш, мадам?
Что посоветовал он Вам?

И плод какой Вы ели тайно,
И с кем вкушали Вы его?
Он не запретный ли, счлучайно?!
А, может, Вы бледны с того,
Что здесь, в покоях, был мужчина,
Императрица Жозефина?!
Ведь я вознёс Вас до небес!
И вот, в моих покоях, здесь,
Всё благодетельство презревши,
Вы, попирая честь мою,
Как я намедни, узнаю
О Вас, меня предать сумевши,
Здесь развлекаетесь с другим
На пухе всех моих перин!"

Он начинал скандал степенно,
Его был хладнокровен лик,
Но разъярился постепенно
И вскоре перешёл на крик.
Хлыстом размахивая гневно,
По-корсикански, непотребно,
Ругался как сапожник он
И весь был в страхе Мальмезон.
"-О, сир, всё это- сплетни, право!
Как Вы могли поверить им?
Ужель могла б я быть с другим?!
Я Вам верна! О, боже правый!
Я и ночами не спала
И одного лишь Вас ждала!"

"-Не лгите!" -Что есть сил ударил
Он по столешнице хлыстом,
И снова, в ярости  угаре
И с перекошенным лицом,
Кричал  бедняжке Жозефине
О женской сущности, мужчине,
Который ночью с нею был,
О стоне, коий исходил
Из этой вот опочивальни,
И, безусловно, вспомнил он,
"Вернейший" муж,- Наполеон
О женской подлости банальной.
Вам монолог тот дать в полне
Цензура не позволит мне.
/конец фрагмента/