Игорь Калугин

ИГОРЬ КАЛУГИН
(1943 - 2005)

Жестокость  обыденной  жизни
Взывает  к  твоей  доброте,
И  ты  хоть  на  нитке  повисни
Над  бездной,
Но  вспомни –
Есть  те,
Кому  ещё  хуже,
Страшнее,
Кому  твоя  помощь  нужна,
Как  страждущему  в  траншее,
Где  рядом  лишь  ты  да  война!
И  кроме  тебя  не  поможет
Никто!
Так  возьми  на  себя
И  это  страдание  тоже:
Твоя  она – чаша  сия!
Иначе  ты  просто  прохожий,
Надевший  очки  потемней,
Согбенный  проситель  в  прихожей,
Даритель  не  хлеба – камней.
 
Роняя  пустые  советы,
Ты – тот  телефон-автомат,
Который  глотает  монеты,
Когда  во  спасенье  звонят!
 
ЗНАКОМСТВО, 1945

Отец в ремнях, большой и смуглый,
домой вернулся из Берлина.
В прищуре глаз играли угли
той, огнедышащей, былины.
Его фуражка с кантом чёрным
и фляжка тяжкая Победы
легли на скатерть облегчённо,
как бы сметая наши беды.
Он улыбался виновато,
мне дал, неловкий от смущенья,
гармошку фотоаппарата –
игрушку чёрного свеченья.
Отец учил: «Смотри и целься!», –
взведя пружину до конца…
А я дышал на линзу Цейса
и видел
в первый раз
отца.

НОЯБРЬ
 
Проходят  составы  вдоль  старого  парка.
Светильники  осени  светят  неярко.
Давно – как  во  сне – откружила  листва.
Чуть  светит  глубинный  огонь  вещества.
 
К  фанерной  кормушке  слетели  синицы,
И  звонкое  теньканье  их  серебрится
В  ненастном  покое – как  будто  родник,
Когда  к  нему  путник  усталый  приник.
 
СОБОРОВАНИЕ

…Он подоткнул за пояс полы рясы
И запахнул цивильное пальто.
Взял чёрный чемоданчик…
Вдоль всей трассы
Молчал, чуть съёжась в уголке авто.
Приехали.
Больная умирала.
Сознание оставило её.
…В передней облачился он, и стало
В квартире – словно в храме.
Забытьё
Рабы Натальи гостя не смутило.
Он свечку перед образком зажёг.
И задымило вдруг паникадило.
Нам показалось: рядом с нами – Бог.
Священник начал мерную молитву,
А мы, столпясь, стояли в стороне.
Мы понимали: он вступает в битву
За душу нашей бабушки.
Во сне
Её лицо как будто просветлело,
Черты страданья сгладились.
Она
Замкнулась в ровном сне, порозовела
Торжественно в блаженстве сна…
…А он – ушёл.
И зн;меньем трёхперстным
Он осенил наш дом, её и нас.
В прохожего оделся, но небесным
Молебном душу от мучений спас…
И в доме ангел смерти поселился…
Назавтра пополудни в час ноль шесть
Забрал её…
И долго-долго лился
Свет запредельный, как благая весть.