На кладбище

На кладбище взгляды с надгробий:
дни мира сего сочтены.
Живым – натяженье струны,
покуда час смерти не пробил!
И силимся мы преуспеть,
смешно упираемся рогом.
А ходим и ездим под Богом –
сплошная везде гололедь.

Нам, пафосным, сразу бы в дамки!
Затем, умеряется прыть.
И трудно растерянность скрыть:
растают воздушные замки.
И вот, одолела хандра;
ты жалок, довольствуясь малым!
Хотя, за вторым перевалом,
прибавить бы шагу пора.

На чудо надеемся втайне,
держа поминальный блинок:
кончина для нас лишь пролог,
начало иных обитаний.
Мистический этот «тот свет»,
чреватый морозом по коже.
Мертвец усмехнуться не может!
Портрет его – только портрет.               

И зная, что всё – ахинея,
замолишься, коли припрёт!
Забьёшься, как рыба об лёд,
судьбу принимать не умея!
Вверху – безмятежная синь,
внизу – очерёдность этапа.
Шеренги. Смотрящих на запад.
Вы тоже старались. Аминь!