Там дождь теряет закоулки суши
и слово слепнет в сумерках души,
и протекают слёзы там, а лужи
становятся промоинами лжи.
Там тянет фа-диез на дно валторна,
так исподволь, как не дано блатным,
остаться верным всуе вероломно,
чтоб вырваться из омута живым.
Там не хватает ни молитв, ни чёток,
где покаянья пересохла течь,
и замерзает мёд в пчелиных сотах,
где не хватает сопряженных плеч.
Там вместо бедных школ и иешивы,
плешивый пастор, сам себе раввин,
питает подданных с ладоней Шивы
настойкой мух из липких паутин.
Там Эвридика спит в оранжерее
под пустомельный гимн навозных фей,
там на гранитных плитах Мавзолея
Интер-Национал поёт Орфей.
Там бестий путь - жавель священных речек
течёт в моря в кисейных берегах.
И мне там быть, когда-нибудь, конечно,
как язычку в бикфордовых шнурах.
картина маслом: Василий Верещагин. Зарево Замоскворечья. 1896-1897 г.
дума учёного кота Мамая
© Copyright: Цветков Александр, 2023
Свидетельство о публикации №123012408114
Свидетельство о публикации №123012408114
Рецензии