Поздний вечер, мне не спится

Поздний вечер, мне не спится,
под ногами снег искрится.
Лег в постель, уже заснул,-
Разбудил знакомый гул,
Самолёт в окно огнями
Бортовыми подмигнул.
Те сигналы-огоньки,
 как ночные светляки,
И мигают так похоже,
Только очень высоки.
Я летал на самолёте
И сейчас взлететь не прочь,
Но уже не по работе,
Только утром, а не в ночь; -
Ночью лучше отдыхать,
Лечь в гостинице в кровать
Можно в Риме, иль в Париже,
 Три звезды отель, не ниже-
Почему б не помечтать.
Стало тихо в нашем доме,
не проснувшись, в полудрёме,-
Словно зов аэродрома
Вдруг услышал и увидел,
Что готовы визы в МИДе,
Весь в огнях аэродром,-
Очень яркий в дрёме сон.
Что-то помню, что-то нет,-
Просят предъявить билет,
Рядом шумные китайцы
Катят странный драндулет,
Собран он из чемоданов,
Плюс ещё один момент,
 чемоданы странной кожи-
жёлтые, и так похожи,
На наш утренний омлет.
Вот черта, она – граница,
У неё, как говорится,
Все свои сверяют лица.
Погранцов прошёл безмолвно,
Тем и были все довольны.
Не успел я оглядеться,
Предлагают мне раздеться,
Рядом катит транспортёр,
То, что я с собой припёр.
Руки вверх, карманы вон,
И пока не стихнет звон
Я входил в большую раму,
Так гоняют дети гамму.
Только здесь рояля нет,
Дети бегают с сачками,
Ими ловят интернет.
Всюду запахи еды,
С номерами все ходы.
Люди в пиджаках картинно
Правят ценники в витринах
На бутылочках для кваса,
Говоря: «Мы здесь из ФАСа»
Чем-же люди так довольны
Службы антимонопольной,-
Ставят вновь эксперимент
На загадочных чернилах,
Испаряемых в момент.
Не успеешь рассчитаться,
Цены вновь давай кусаться.
Яркий свет от дюти-фри
Кошелёк мой изнутри
Изучил и потускнел,
Мол со мной не будет дел.
А на красочных витринах
В ряд бутыли так картинно
Пестротой своей манят:
«В нас содержится не яд
А цветов различных влага,
С ней вольёшь в себя отвагу.
Принимают рубль в обмен, -
Любое море до колен».
Много кресел, можно сесть,
Нужную услышать весть: -
Номер рейса и ворот,
Сквозь которые попрет
Весь народ на самолёт.
Вижу множество людей,
Точно стаи лебедей,
Изготовленных в дорогу:
В Лондон, Токио, Бродвей.
А за окнами на поле
 Птицы гордые в неволе,
В них контейнеры суют
Да пинают там и тут.
Говорят, - готовят к рейсу
И снуют, снуют, снуют.
Весть разносится по залу,-
Репродукторша сказала,
Что пора всеем без остатка
Двигаться толпой к посадке.
Те, кто в «бизнес», - в первый ряд,
Все, кто «эконом» -  назад.
Я в хвосте, но у окна,
Туалета дверь видна;
Занято, или свободно
Видно всё, но вот спина
ощутила холодок,
Почему? Понять не смог.
Вижу как-бы сквозь завесу:
Мне с улыбкой стюардессы
С гордостью за экипаж
В жестах гонят инструктаж:
Если что не так в пути,
Как себя могу спасти,
Что бы не надуть в жилет
Раньше, чем дадут обед.
Явно слышу или сниться,
В репродуктор говорится,
как самолёта командир
Просит не входить в сортир,
Не зашторивать оконца,
потому –что, вдруг, придется
видеть землю, как сейчас,
но уже в последний раз.
все курящим не курить,
пьющим только воду пить
за здоровье борт бригады,
чтоб не смогла бы их садить.
Свет погас, уже впотьмах
Голос на трёх языках
Быстро, словно трёхэтажно,
Просит не вертеть в руках
телефоны и багаж,
даже если он стал ваш.
Скоро взлёт, какая сказка,
Где здесь с кислородом маска
Руку кверху протянул,
Что-то тихо повернул,
Свежий ветерок подул
Мне в лицо, и я зевнул.
Рефлекторно потянулся
И, открыв глаза, моргнул.
Снова слышу самолёт,
Он снижается с высот
И гудит как-то протяжно,
Точно стонет, не ревёт.
Сон слетел, я огляделся,
Но зачем я так оделся,
Чемодан держу в руках,
Звезды меркнут в облаках,
Самолет готов к посадке,
Весь в больших прожекторах.
Здесь пришла ко мне догадка,
Размечтался я впотьмах.
Поздний вечер, мне не спится,
Снег по-прежнему искрится,
А наступишь,- захрустит.
Самолет опять гудит.
Так гудят, когда домой
Очень хочется порой,
А не в Рим, и не в Париж –
Город заселённых крыш.
Самолёт ушёл. Вновь тишь
Разорвал собачий лай,
ну так что же, сон, прощай.
Нет, мне не снился холодок,
Я в реальность продрог.
Да-с, нужно спать и высыпаться,
А не с чемоданом шляться.

Всем, кто в аэропортах и самолётах – доброго пути.

Февраль 2019