В сумрачной глуши Эпоэмоция 1993

Гладит ветер осторожный
неба чёрный шёлк,
я один во тьме острожной,
словно серый волк,
вновь брожу я серым волком
в сумрачной глуши,
разложу печаль по полкам,
уголкам души,
заведу реестр грустных
мыслей и идей,
небосвод во мраке хрустнул,
я боюсь людей,
одиноким серым волком
я брожу в ночи,
месяц спит луны осколком,
сердце, не стучи...

Небосвод во тьме рябеет
оспинами звёзд,
ветерок деревья бреет,
на душе погост,
вновь на бреющем полёте
ветер стелет грусть,
а стихи мои он, вроде,
учит наизусть,
я стою на повороте,
грустно, ну, пусть,
я стою на повороте
со своей тоской,
как Лучано Паваротти,
ветер, мне запой,
пусть тоска меня отпустит,
а не то от жуткой грусти
в нашем диком захолустье
я уйду в запой...    

Месяц, вновь облей лучами,
что ты дремлешь в небесах? -
там со звёздными свечами
нужно праздновать пейсах,
на душе темно, как в яме,
словно в сумрачных лесах,
месяц, ты, облей лучами,
ветер пой ты, как Лучано,
как Пласидо... В голосах
ветра дикого, хмельного
я желаю утонуть,
но мне серым волком снова
через ночь вершить свой путь
и спасенья невозможно,
я не слышу голосов,
и меня опять безбожно
гонит стая звёздных псов,
серым волком укрываюсь
я от звёздных Гончих псов,
в темноте ночной скитаюсь
и опять душою маюсь,
ерундою занимаюсь, 
как могу, так и спасаюсь,
я не слышу голосов...

Только слышу звон полночный
я таинственных часов,
как далёк рассвет восточный,
снова стая Гончих псов
мчит, звучит мотив тревожный,
хоть на миг бы он замолк,
гладит ветер осторожный
неба чёрный шёлк,
я один во тьме острожной
вновь бреду, как серый волк,
пленник грусти невозможной
я бреду в пыли дорожной,
только есть ли толк
в этой сумрачной печали
и в скитаниях моих? -
всё же есть, они мне дали
этот новый стих...