Из Роберта Геррика. H-185. Ода Эндимиону Портеру..

H-185. Ода Эндимиону Портеру, на смерть его брата

Не всех светил моих (о нет!)
Угаснул свет;
На хмуром небе солнца луч
Всё ж виден средь угрюмых туч.
День минет, ночи мгла придёт,
Померкнет небосвод,
Но вновь его позолотит восход.

Лишь беды на моём пути,
И всё почти
Я потерял, судьбой влеком,
И разуверился во всём;
Упали и подпорки, и стена -
Увы, погребена
Моя лоза: на них вилась она.

Но, Портер, сколь ты на плаву,
И я живу:
Дано, как птице Феникс, мне
Рождаться вновь и вновь в огне;
Подрезаны крыла, но я храним,
Мой друг, щитом твоим:
Меня от смерти укрываешь им.

Рука блаженна, что, тверда,
Меня всегда
Избавит от невзгод, скорбей -
Нет ничего её ценней.
Оплачен долг: кто покорён, любой
Воздаст лозе благой,
Что виноград ему дарует свой.


185. An Ode to Master Endymion Porter, Upon His Brother’s Death

Not all thy flushing suns are set,
Herrick, as yet;
Nor doth this far-drawn hemisphere
Frown and look sullen ev’rywhere.
Days may conclude in nights, and suns may rest
As dead within the west;
Yet, the next morn, regild the fragrant east.

Alas! for me, that I have lost
E’en all almost;
Sunk is my sight, set is my sun,
And all the loom of life undone:
The staff, the elm, the prop, the shelt’ring wall
Whereon my vine did crawl,
Now, now blown down; needs must the old stock fall.

Yet, Porter, while thou keep’st alive,
In death I thrive:
And like a ph;nix reaspire
From out my nard and fun’ral fire:
And as I prune my feathered youth, so I
Do mar’l how I could die
When I had thee, my chief preserver, by.

I’m up, I’m up, and bless that hand
Which makes me stand
Now as I do, and but for thee
I must confess I could not be.
The debt is paid; for he who doth resign
Thanks to the gen’rous vine
Invites fresh grapes to fill his press with wine.