Смерть-14

Изо: зверь на колесиках - враг очередей


3 книга:
С возрастом меньше хочется есть… - и, значит, можно меньше работать. В конце совсем не хочется есть и совсем не нужно работать – остается позаботиться о душе и умереть…

Комм:
Эх, больная тема, с какого конца не возьми…

2 книга:
Прервал молчание только тогда, когда свет победил тьму. Без света был малодушен: «ничем не обнаружу себя во тьме, пусть считают, что меня нет, что я еще не родился из тьмы или уже похоронен во тьме», а со светом стал смел: «свет победитель; на свету и смерть красна».

Комм:
Да, сначала я на горбачевском свету осмелел, а потом на путинском добавил… (И умереть мечтаю под солнцем…)

ЦИТАТЫ:
Но как же это могло быть? Ни одно «доказательство» бессмертия души мне не вспоминалось. Наоборот, невозможность представить себе что-либо по ту сторону трехмерного пространства с неотразимой очевидностью убеждала меня, что жизнь Раймона так же, как жизнь человека на туринской плащанице, нигде не продолжается, так как нет никакого другого мира, кроме этого, где от Раймона осталось только мертвое тело. Но выражение печали и успокоения в его лице? В этой не занимающей места в пространстве, но неуничтожимой действительности человеческой скорби, мне чудилось необъяснимое торжество над смертью.

Комм:
Да, если уж попал на войну, то не выходи за пределы трехмерного пространства, максимально контролируй эти три измерения… (и война точно нигде не продолжается…; и существование рая для военных действительно вызывает наибольшие сомнения…)

Инет, Радищев:
Сие пишу я для собственного моего удовольствия, пишу для друга моего, и для того мало нужды мне, если кто наскучит чтением сего, не нашед в повествовании моем ни одного происшествия, достойного памятника и, ради мерзости своея или изящности ради, равно блистающего. Ибо равно имениты для нас Нерон и Марк Аврелий, Калигула и Тит, Аристид и Шемяка, Картуш, Александр, Катилина и Стенька Разин, — все славны, все живут на памяти потомства и не возмущаются тем, что о них мыслят. Не тревожился бы и всяк любящий человечество, если бы добрая или худая слава по смерти во что-либо вменялась; но по несчастию всех, имеяй власть в руках мало рачит о том, что о нем скажут живу ему сущу, и не помышляет нимало о том, что скажут о нем по смерти. Он ищет токмо ободрения своего самолюбия и стяжания своей пользы. Не тревожился Юлий Кесарь о том, что прослывет государственным татем, когда похищал общественную казну, не тревожился Ла, что прослывет общественным злодеем, вводя во Францию мнимое богатство, которое, существовав одно мгновение, повергло часть государства в нищету; не тревожился Лудвиг XIV в величании своем, оставит ли потомство ему титло великого, которое в живых ему прилагало ласкательство; не боятся правители народов прослыть грабителями, налагая на сограждан своих отяготительные подати, ни прослыть убийцами своей собратий и разбойниками в отношении тех, которых неприятелями именуют, вчиняя войну и предавая смерти тысячи воинов.

Комм:
«После меня хоть потоп» - «После меня хоть одна сплошная  большая труба»… (остается надеяться, что пока еще не все усмирены - или, напротив, сошли с ума - водопады…)

3 книга:
Сон: известная русалка, живет под водой, и к ней с визитом прибыла делегация. Она ее приняла вежливо, но поторопилась отослать, мол, ладно вам, возвращайтесь к нему,  там вы нужнее. Нет, отвечают, не беспокойтесь. Почему? А он умер. Как?! – и от этого вскрика крупными пузырями забулькала вода…

Комм:
Вспомнил одного довольно любопытного интернет-писателя – Авессалом Подводный (про «эргрегоры» все время пишет)

Ученые могли бы общаться посредством пузырей, пускаемых во время их химических опытов?! Мол, ты чего так забурлила?...

2 книга:
Молодец, Боря, смог стать настолько мудрым, чтобы свернуть самому себе шею на 180 градусов! /Надо ее сворачивать, но только на 360, не останавливайтесь на полдороги – это смерть./

Комм:
На 180 градусов – это всего лишь поворот головы из одного крайнего положения в другое? Видимо, тут имеются в виду глаза со стороны спины, то бишь ловля своего хвоста  - тогда да, лучше уж совсем башку себе открутить, чем так сворачивать… Хотя, если постоянно вращаться, трудно совладать со столь обильной информацией… (как птицы выбирают маршруты? Только инстинктом? Совершают броуновское движение, чтобы в итоге побывать везде…)

ЦИТАТЫ, Варшавский:
По дороге от вокзала в лагерь нам встретилась длинная колонна пленных. Мы давно уже привыкли к этому виду. Но эта колонна была ознаменована чем-то ужасным. От нее с необыкновенной, трагической силой исходил призыв о помощи.
— Russen, – сказал вахман, показывая на них движением подбородка.

. Как в усмешке Смерти в «Пляске мертвых», за обозначившимися выступами лицевых костей уже проглядывало безобразие уничтожения.

Комм:
Русские, конечно, напрасно, немцев так просто отпустили после той войны – да еще и лелеяли-холили некую ГДР… И вот итог: эти твари теперь смеют вводить против нас санкции! И полностью легли под америкосов… А ведь никакое наказание не было бы чрезмерным по отношению к этим арийцам – к примеру,  превращение их в рабов. Ведь именно это они хотели сделать с нами… Думаю, и поныне немцы играют на планете крайне отрицательную роль – теперь они убивают ее через геометрию и машины…

Инет, Радищев:
Между разными упражнениями, к приобретению знаний относящимися, Федор Васильевич отменно прилежал к- латинскому языку. Сверх обыкновенных лекций имел он особые. Солнце, восходя на освещение трудов земнородных, нередко заставало его беседующего с римлянами. Наиболее всего привлекала его в латинском языке сила выражений. Исполненные духа вольности, сии властители царей упругость своея души изъявили в своем речении. Не льстец Августов и не лизорук Меценатов прельщали его, но Цицерон, гремящий против Каталины, и колкой сатирик, не щадящий Нерона. Если бы смерть тебя не восхитила из среды друзей твоих, ты, конечно, о бодрственная душа, прилепился бы к языку сих гордых островитян, кои некогда, прельщенные наихитрейшим из властителей, царю своему жизнь отъяти покусилися судебным порядком; кои для утверждения благосостояния общественного изгнали наследного своего царя, избрав на управление постороннего; кои при наивеличайшей развратности нравов, возмеряя вся на весах корысти, и ныне нередко за величайшую честь себе вменяют противоборствовати державной власти и оную побеждать законно.

Комм:
Учить латинский язык для пущей демократической революционности?! Радищев прямо отъявленный оранжист… И только смерть избавила некоего «Федора Васильевича» от зубрежки, с одной стороны и демократии, с другой… Но с другой стороны, я вовсе не сторонник царизма и прочей «сильной власти» - это все у нас от деспотичного и угнетенного Востока… Наши тоже как огня боятся разномыслия – а ведь только от него прогресс, свобода и приятность жизни. Одномыслие помогает быстро принимать решения, но хороши ли они будут, если, по  сути, не прошли проверку? И получается, что русские напротив известной поговорке, быстро принимают решения, а вот потом долго их расхлебывают!

3 книга:
Из подгнивших плодов вырезать здоровые части – и из уродов их вырезать. Еще можно сделать хороший салат из уродов. Правда, почти съели почти все хорошие части мои, пока я делал салат… Но многие совсем умерли? Ничего, сейчас на свежий воздух вытащим землицу этого горшка и от дождичка кто-то мигом родится – да и из умерших кто-то, может, воскреснет…

Комм:
Ждешь-ждешь благодатное лето,  а оно потом вот так проходит… ; и рождаются мысли о смерти – и ты лишь забавы ради пишешь о своем воскресении… (ради воскресения вытаскиваешь себя на волю, как горшок…; да и пишешь тоже ради воскресения, т.е. чувствуя, что умираешь от хозяйственных хлопот…)

2 книга:
Дело в том, что я могу судить о людях двояко: когда по минимуму, тогда я почти всех почти во всем прощаю, ко всем снисхожу, а вот когда по максимуму, тогда у меня и к солнцу претензии – «пятна»! Я и самого себя чуть ли не насмерть забиваю /в частности, и всеми комментариями  абсолютно неудовлетворен/. Но это же не выдумка моя, не прихоть – есть в нас этот жестокий «Страшный Суд»…

Комм:
Буддистский мягкий и нестрашный круговорот, конечно, был бы более понятен и приятен людям, все бы тогда спокойно жили по минимуму – ведь и сейчас так живут, но только регулярно, беспрерывно случаются всякие эксцессы…; то вспышки гнева, то чьи-то рыдания, то кто-то вдруг возьмет да и умрет…

ЦИТАТЫ, Варшавский:
Теперь я видел этот несмываемый трагический грим старости и смерти на лице моего отца

Комм:
Вообще-то, это разные гримы – старость и смерть (видимо, побоялся сразу про смерть сказать…) И, конечно, в старости есть трагедия, если только она не сопровождается мудростью (ну, или обычным «богатством», «успехами», медальками… - при наличии оных старики обычно держатся таким бодрячком, что даже думать не смей о трагедии…)

Инет, Радищев:
Последнее время жития своего среди терзания болезни и грусти, от нее рождающейся, Федор Васильевич не забыл учения, и разве истощение сил отвлекало его от упражнения в науке. Наконец наступило время, когда почувствовал он совершенное сил своих изнеможение. За неделю еще пред кончиною своею ходил он с нами на гулянье и наслаждался еще беседою любящих его, но силы его, ослабев, принудили лечь в постелю. Надежда, сие утешительное чувствие в человеке, не покидала его; но за три дни до кончины своея почувствовал он во внутренности своей болезнь несказанную, конечное разрушение тела его предвещающую. Не хотел он пребыть в неведении, призвав своего врача, на искусство коего он справедливо во всем полагался, просил его прилежно, да объявит ему истину, есть ли еще возможность дать ему облегчение, и да не льстит ему напрасною надеждою исцеления, буде само естество положило уже тому преграду. «Не мни, — вещал зрящий кончину своего шествия, томным хотя гласом, но мужественно, — не мни, что, возвещая мне смерть, востревожишь меня безвременно или дух мой приведешь в трепет. Умереть нам должно; днем ранее или днем позже, какая соразмерность с вечностию!»

Долго человеколюбивый врач колебался в мыслях своих, откроет ли ему грозную тайну, ведая, что утешение страждущего есть надежда и что она не покидает человека до последнего издыхания. Но, видя упорное желание в больном ведать истину о своей болезни и понимая его нетрепетность, возвестил ему, что силы его не более одних суток противиться возмогут свирепости болезни, что завтра он жизни не пребудет уже причастен.

Случается, и много имеем примеров в повествованиях, что человек, коему возвещают, что умреть ему должно, с презрением и нетрепетно взирает на шествующую к нему смерть на сретение. Много видали и видим людей, отъемлющих самих у себя жизнь мужественно. И поистине нужна неробость и крепость душевных сил, дабы взирати твердым оком на разрушение свое. Но страсть, действовавшая в умирающем без болезни, пред кончиною его живет в нем до последния минуты и крепит дух. Нередко таковый зрит и за предел гроба и чает возродиться. Когда же в человеке истощением сил телесных истощаются и душевные, сколь трудно укрепить дух противу страха кончины, а тем паче тому, кто, нисходя во гроб, за оным ничего не видит. Сравни умирающего на лобном месте или отъемлющего у себя жизнь насильственно с умирающим нетрепетно по долговременной болезни на одре своем и скажи, кто мужественнее был, испуская дух бодрственно?

Услыша приговор свой из уст врача, Федор Васильевич не востревожился нимало, но, взяв руку его, «нелицемерной твой ответ, — сказал он ему, — почитаю истинным знаком твоея дружбы. Прости в последний раз и оставь меня».

Удостоверенный в близкой кончине своей, Федор Васильевич велел нас всех позвать к себе, да последнюю совершит с нами беседу. «Друзья мои, — вещал он нам, стоящим около его постели, — час приспел, да расстанемся: простите, но простите навеки». Рыдающих облобызал и, не хотев более о сем грустити, выслал всех вон.

Осьмнадцать лет уже совершилося, как мы лишилися Федора Васильевича, но, мой друг, сколь скоро вспомню о нем, то последнее его с нами свидание столь живо существует в моем воображении, что то же и днесь чувствую, что чувствовал тогда. Сердце мое толико уязвлено было тогда скорбию, что впоследствии ни исступление радости и утех, ни величайшая печаль потерянием возлюбленной супруги не истребило чувствование прежния печали.

Спустя несколько времени он призвал меня к себе и вручил мне все свои бумаги. «Употреби их, — говорил он мне, — как тебе захочется. Прости теперь в последний раз; помни, что я тебя любил, помни, что нужно в жизни иметь правила, дабы быть блаженным, и что должно быть тверду в мыслях, дабы умирать бестрепетно». Слезы и рыдание были ему в ответ, но слова его громко раздалися в моей душе и неизгладимою чертою ознаменовалися на памяти. Поживут они всецелы, доколе дыхание в груди моей не исчезнет и не охладеет в жилах кровь. Даждь небо, да мысль присутственна мне будет в преддверии гроба, и да возмогу важное сынам моим оставить наследие, последнее завещание умирающего вождя моея юности, и живого да оставлю им в вожди друга любезнейшего, друга моего сердца, тебя.

Комм:
«впоследствии ни исступление радости и утех, ни величайшая печаль потерянием возлюбленной супруги не истребило чувствование прежния печали» - тут есть, конечно, и комический момент…

Не думаю, что мне будет хотеться перед смертью у кого-то прощение просить – я гораздо более сам обижен, чем кого-то обижал (со своим-то мягким характером, выплескивающим весь свой гнев больше на бумаге – и почти никогда и никого не оскорблявшим действием…)

Все друзья, но всех выслал вон – вечная комедия с этими «друзьями» (как и с любовницами, конечно). И похоже, некоторые тогда умирали как на дуэли, стараясь соблюсти так называемую романтическую «честь»…

3 книга:
Эта мысль под подозрением, поэтому, если доживет до завтрашнего утра, тогда посмотрим. Домой парнишку не пустил, обрек на то, чтобы бродить, потом на лавке спать… - может и умереть - или проклясть меня…

Комм:
Обычно мои мысли вполне себе настойчивы, просто так в башку не забредают – каждая требует себе прописку и прочие гражданские права… Но в этой книге уже иное – искусственное разведение мыслей в промышленных масштабах! Это похоже на производство рыб на специальных фермах, вместо их ловли в море  или на одиночную удочку… («Ловля мыслей в море» - во время бурной жизни, путешествий…)

2 книга:
Снова читал про смерть Сашеньки /«Человек» 6.92/

Комм:
Вот польза записей – иначе забыл бы про эту Сашеньку начисто (и сейчас не особо вспомнил сам случай – видимо, рак у девочки? – но зато вспомнил всю силу своих переживаний по этому поводу…) Вообще, насколько же ценными были бы мои дневники  любого периода жизни! Мне кажется, дневники -  это богатство в чистом виде для любого человека… (и воспоминания без них как призраки…) Другое дело, что правильно писать их непросто – есть кажущаяся легкость (со временем у всех бы наладилось, но первые блины, стопки блинов, огромные кучи блинов были бы комом, без вкуса… Вся незрелость бы полезла наружу…)

ЦИТАТЫ, Варшавский:
«Ну, а как же другие люди? – спрашивал я себя, – те, кого убивают, мучают, морят голодом. Я словно соглашаюсь, что если я и мои близкие спасемся, признать, что все в мире, а значит и гибель миллионов людей, совершается по воле благого Промысла, а между тем я знаю, – ничто не может искупить их страданий и смерти».

Комм:
Есть вояки как Гитлер – они не навоевались и им все время хочется устроить новую войну – и есть вояки, их много, которые напротив с огнем стараются не шутить, всех стараются примирить, понимая, что между петушиной словесной горячностью и смертельной войной находится бездонная пропасть; это все равно, что абстракции и реальность… Для петухов и спорта довольно!

Инет, Радищев:
скажет некто, если телесные болезни, смерти предшествующие, сильнее всего в человеке действуют, то надлежит прибегнуть к изысканным казням преступников?

Комм:
Трудотерапия и конфискация имущества – вот «болезни» и «изысканные казни», сильнее всего действующие на преступника…

3 книга:
Слова «текст», «проект»… - я уж не говорю, «инициация», все «измы» (кстати, очевидные умертвители жизни) - играют роль примет духовного богатства и действуют на людей так же, как приметы богатства материального, т.е. гипнотически. Придется хотя бы что-то взять на вооружение…

Комм:
Чтобы смерть со всех сторон не нападала, придется с некоторых сторон самому умереть, чтобы с прилегающей смертью подружиться. Лукавая и в отношении самого себя политика?… Шагаешь вперед здесь и назад там – и вытягиваешься, как премудрая, но презренная змея… И в смерти, и во всех умертвителях сила – как уж с ними совсем не дружить, совсем без политики…

2 книга:
Война как способ жизни мертвецов. Война облаченных в броню не праведности, но смерти.

Комм:
Война облаченных в черную форму… (Война облаченных в камуфляжную форму – готовятся окончательно слиться с пейзажем…)

«Только война и драка способна еще меня расшевелить… И только голая баба… И только большие деньги… Во всем остальном не стану копаться» - и может, он прав? ведь мелочи несусветным роем облепили меня и я вовсе не научился смелости…

ЦИТАТЫ, Варшавский:
Я не мог привыкнуть к деревне. Здесь люди откармливали таких же, как они, живых существ, чтобы потом их убивать, сдирать с них шкуру, есть их мясо.

Старый Цульке весь день работал в коровнике. Он даже говорить почти уже разучился и от него пахло многолетней, пропитавшей его насквозь кислой, звериной вонью.

 Цульке вывел из свинарника борова. Установив его перед самым входом, он взял большой, для рубки деревьев, топор. От тяжелой работы и старости Цульке был совсем горбатый, руки у него висели ниже колен, но были еще сильные и цепкие. Медленно разгибаясь, он замахнулся и, падая вслед всем телом, оглушил борова обухом по лбу. От удара боров на секунду осел, но сейчас же с удивленным, гневным предсмертным криком упруго, как каучуковый, подпрыгнул на всех четырех ногах. Цульке еще раз ударил и боров, болтнув в воздухе копытами, рухнул на бок. Тогда Цульке навалился на него грудью и перерезал ему горло. Боров все слабее подергивался и, словно заснув или задумавшись, перестал шевелиться.

Или Бербель, четырнадцатилетняя дочка хозяина, с толстыми не по возрасту грудями. Она привела на конюшню своего маленького брата, Хорста. Бернар задавал лошадям корм. Бербель попросила его достать ей воробьиное гнездо. Бернар с готовностью проворно вскарабкался под потолок и принес ей несколько птенчиков. Бэрбель взяла их в руки, приговаривая с глупым смехом: «Kleine Vogel! Kleine Vogel!» И вдруг я услышал треск: одному за другим она отрывала птенчикам головы. Маленький Хорст смотрел, смеясь и радостно повизгивая.

Комм:
Да, в деревнях не только рая, но и ада на порядок больше….

В раю жители миролюбивые и простодушные, но на таких обязательно находятся охотники, они закабаляют и нагружают деревенских – а нагруженный человек мигом из рая в ад переходит, ожесточается – и с оттенком прежнего простодушия и миролюбия начинает убивать. У кого привычка к грузам, у того не может не завестись и привычки к убийствам – лишь бы была помощь себе…

Инет, Радищев:
устремляя внимательное око на сложение государств и на обряд уголовных дел, я покажу два опасных следствия смертныя казни. Образ всякого правления влечет за собою неравенство имений. Монархическое тем и существует, аристократическое оного отвергнуть не может, в демократическом хотя бы надлежало быть равенству имений, но, судя с точностию, не может быть истинной демократии, и сие правление, приличествуя токмо весьма малым и бедным государствам, не может, и по мнению г. Руссо, сделать народа счастливым, по склонности своей к возмущениям. Опыты всех веков и настоящее государств состояние доказывают невозможность равенства имений. А неравенство оных производит с одной стороны нищету, а с другой роскошь; сего ради могу я сделать положение, что в двадцати миллионах жителей найдется, по самой крайней мере, двести, в крайнее убожество поверженных: едва возмогут они добыта дневную пищу, и жизнь непременно будет им в отягощение. Они восхотят оной лишиться; закон им доставит сие благодеяние, которого удостоятся они злодействами: и се уже двести преступников, укрепленных мгновением казни и надеждою нескольких годов услаждения.

Комм:
Вместо того, чтобы помогать тем убогим, Радищев заботится об отмене смертной казни для них, чтобы, мол, не надеялись быстрее из этого мира смотаться!  Хотя объективно он и прав, что легче умереть, чем на каторге мыкаться, но человек-то бывает весьма субъективен в иные моменты… – да и много ли мы знаем о каторгах? Может, и к ней можно с успехом приспособиться…
 
3 книга:
Фотик взял и умер и картинки взяли и испортились, словно продукты… Но родные живы – а я-то боялся…

Комм:
Тот фотик умер, когда я поздно вечером фоткал в темноте салюты по поводу игры Рубина с Барселоной… Куча аппаратов западных поумирала у меня… Причем, и в ремонтных мастерских часто были очереди (а также и мошенники – зарекся к ним ходить…)

2 книга:
"Кладовые природы"
Нет никаких кладовых и столовых, есть тело природы, раны на котором болят, но зарастают, самоисцеляются - если они не смертельны.

Комм:
Чем кончает нефть? – или мусором или ядовитым дымом. И так со всеми «кладовыми»… (Из-за атмосферы  все сгоревшее не может в космос улететь?)

ЦИТАТЫ, Варшавский:
— А как вы считаете, имеет ли врач право убить обреченного больного, чтобы избавить его от напрасного страдания?
— Ах, нет, ни в коем случае! – воскликнул Федя. – Я помню, как нас ругали в институте, если кто-нибудь отвечал, что если положение больного безнадежно, то можно убить. Кто же имеет право отнять жизнь у человека? А вдруг окажется, что был какой-то шанс на спасение. Никогда нельзя сказать наверное.
Глаза у него блестели и он весь был радостно возбужден, видимо, гордясь человечностью взглядов, в которых воспитывали их, студентов Советского Союза. Значит, у него было в душе это безоговорочное убеждение в неприкосновенности права каждого человека на жизнь, свободу, счастье. С бьющимся от волнения сердцем, я спросил:
— Хорошо, как же вы говорите, что никто не имеет права отнять жизнь, а в то же время допускаете смертную казнь за политические преступления, за то, что люди иначе думают?
Бедный Федя совсем поник. Всякое оживление сошло с его лица.
— Видите ли, наш учитель Ленин говорил, что нам предстоит еще долгая кровавая борьба, прежде чем мы добьемся победы социализма во всем мире, – сказал он уныло.

Комм:
Да, пафосы настолько разные бывают, что совсем друг с другом не стыкуются… - а иначе давно бы были признаны правдой…

Что касается безнадежности, то ведь жизнь легко можно признать таковой в любом случае!

Намеренно убивать человека нельзя нигде никому и ни в каком случае – ни на войне, ни по приговору, ни в больнице – ни защищая собственную жизнь. Но защищаться можно – и убить ненамеренно в процессе этой защиты, конечно, возможно… (но ты уже рискуешь испортить себе всю загробную вечность…)

Инет, Радищев:
исправленный и высшим правосудием освобожденный чувствует преисполненна себя благодарностию; но живо чувствующий благодеяние старается явить признание о нем; всяк хочет быть почитаем и скорбит, зря себя в презрении. Итак, желание почтения и скорбь презрения произведут в преступнике стремление ознаменитися, да будет общественного почтения достоин, да воздаст, так сказать, за худые свои дела, и да погрузятся они в вечное забвение. Тако во Греции воины, избавившиеся смерти бегством, храброму мужу всегда постыдным, но срамом и стыдом покрытые, бывали всегда в последующее время наизнаменитейшие; следственно, бывает предел довольно известный, где виновный почесться может обратившимся к должности своей, то не достойно ли о сем наистрожайше исследовать? Сердце мудрого законодателя не источит ли кровь, наказуя невинного. Ибо наказание исправившегося преступника есть заклание невинныя жертвы.

Комм:
Мягко наказанный из благодарности  будет более ревностным праведником или же напротив, еще более распояшется? Возможно и то, и другое. Случайные преступники будут скорее благодарны, а закоренелые скорее ухмыльнутся… Но надо еще учесть, что и мягкие наказания на самом деле не так-то  мягки; те же 2 года в тюрьме – это же как целая новая армия… Опять же, правильнее делать как в Америке: давать наказания жестокие, а если заключенный ведет себя хорошо, то тогда уже и смягчать… А 2 года – это лишь цифра, она будет большой или маленькой лишь в зависимости от сопутствующих обстоятельств (т.е. может быть совсем не оценена как благодеяние)

3 книга:
Быстрая утомляемость  и, если б кто хотел заметить, бледно-серое лицо. Падаю до некоего предела… - дальше, правда, есть какая-то стенка, а то бы умер, ведь не останавливаюсь я, достигнув её, а еще часами пашу (и пишу)…

Комм:
В старости так жить уже не получится - тоже заведу себе время для дневного сна и прогулок и прочего отдыха…

2 книга:
Черный - это цвет смерти, но когда смерть неподвижна, как земля или дерево, она порождает жизнь.

Комм:
А когда смерть находится в движении, когда она бодра, а не спит, тогда с нею надо воевать – или прятаться…

ЦИТАТЫ, Варшавский:
Подняв голову, я увидел глаза других русских, сидевших и стоявших на танке. Тогда я понял, чем отличались их лица от тех, которые я видел в детстве. В них не было прежней русской мягкости. Точно их опалил огонь какой-то огромной плавильной печи. Я и горд был, что русские стали теперь такими: победили в условиях, когда всякий другой народ сдался бы. И, вместе с тем, я смотрел на них с боязнью. В их глазах было не наигранное, а простое грозное выражение готовности к борьбе, убийству и смерти.

Комм:
По-моему, уже с первой мировой какая могла в русских мягкость остаться? Сплошные битвы, революции, поиски врагов и трудовые штурмы…

Инет, Радищев:
Но я один, — блаженство мое, воспоминание друзей моих было мгновенно, блаженство мое было мечта. Друзей моих нет со мною, где они? Почто отъехали? Конечно, жар дружбы их и любови столь мал был, что могли меня оставить! — Несчастной! что ты произрек? Страшись! Се глагол грома, се смерть благоденствия твоего, се смерть твоей надежды! — Я убоялся сам себя — и пошел искать мгновенного хотя спокойствия вне моего существа.

Комм:
Для демократа друзья – это все (как для консерватора семья). Обычно и то, и другое лишь романтические иллюзии вкупе со вполне себе меркантильным партнерством… «Плохо человеку одному» - но лишь без настоящих идей и настоящего  дела (если ты что-то исповедуешь и чем-то занят, но все равно дружишь или семействуешь, то твои дела и идеи не слишком велики. Большие дела и идеи требуют соратников и единомышленников. Как и Христос сказал: «кто Мои отец и матерь? - ученики!)
 
3 книга:
«Там, внизу беднота  бездумно плодится на своих полупомойках и, по сути, изначально согласна умереть – потому что во младенчестве огромное количество их, без-абортных, умирает – так почему бы нам и не поиграть в войнушку или коммунизм, использовав ее как материал и пушечное мясо?!»
(Суперзащищены и супервооружены единственные сынки благополучных родителей, нефть иракскую для своих машин оттяпывают…)

Комм:
Да, раз взрывы небоскребов и полеты на Луну – это очевидные игры (недавно в Дубае  полыхали как свечки два небоскреба, но почему-то с места не сдвинулись…), то и войны с революциями могут быть чьими-то экспериментами. Возможно, на самом верху – что  гораздо выше президентов располагается -  даже помешаны на подобном способе управления человечеством - слишком уж велики ненависть и презрение к людишкам… (Я уж не говорю про популярную  лапшу быстрого приготовления под названием Демократия, позволяющую уничтожать государства пачками…)

2 книга:
Плодовые деревья - это высшая порода дерев, их семенам нужен плод, т.е. большое вкусное тело, с прекрасной радужной оболочкой. Тут не просто: упал в землю без всякой любви и благодати и, глядишь, вымахивает из этой грязи и смерти долговязый зеленый наследничек, которому тоже никогда не принести плода. Одно размножение и поверхностные лиственные радости.

Комм:
Прекрасный плод должен пасть в грязную землю, чтобы с помощью своих косточек принести много плода – причем, в отдаленном будущем и без всякой гарантии! Он должен сгнить, собака! (А ведь это нелепость…)
Каждый плод хотел на небо улететь? Каждый плод и родился на небе? А потом упал, как ангел, как еврей, потом сгнил и стал ужасным дьяволом – и хорошо еще, что тоже не навечно… (но если  гниль будет храниться в городах?!)

ЦИТАТЫ, Варшавский:
Я с удивлением замечал, русские не проявляют любопытства ни к событиям, ни к новой стране, куда они попали, ни к иностранцам, которых они впервые видели, не боятся страданий и смерти, и все-таки живут в постоянном беспокойстве, в постоянной неуверенности. Их жизнь была поглощена прислушиванием к голосу верховного божества и неизбывным страхом неправильно понять его веления. К тому же они все подстерегали друг друга. Когда, наконец, становилось известно, как нужно себя вести, что говорить, как думать и чувствовать, и оказывалось, что кто-нибудь из них ошибался, остальные, в предвкушении кары, которая неизбежно должна была теперь настигнуть нарушителя Истины, только ждали знака, чтобы начать обвинять его с какой-то ритуальной яростью, совершенно необъяснимой, так как каждый из них прекрасно знал про себя, что он сам только случайно не сделал такой же ошибки.

Комм:
Тут все сильно искажено и преувеличено; и что за тоталитарная манера говорить за всех?! и не замечать собственных маразмов… (хотя да, за границей наверняка начали свирепствовать комиссары…)

Инет, Радищев:
Благая мысль, — исполним ее, — зашел в лавочку, купил два апельсина и крендель, — пойдем: куда, несчастной? В Волкову деревню.—
На месте сем, где царствует вечное молчание, где разум затей больше не имеет, ни душа желаний, поучимся заранее взирать на скончание дней наших равнодушно, — я сел на надгробном камне, вынул свой запасной обед и ел с совершенным души спокойствием; приучим заранее зрение наше к тленности и разрушению, воззрим на смерть, — нечаянный хлад объемлет мои члены, взоры тупеют. — Се конец страданию, — готов… мне умирать? — Да не ты ли хотел приучать себя заблаговременно к кончине? Не ты ли сие мгновение хотел ознакомиться?., мне умирать? Мне, когда тысячи побуждений существуют, чтобы желать жизни!.. Друзья мои! вы, может быть, уже возвратилися, вы меня ждете; вы сетуете о моем отсутствии, — и мне желать смерти? Нет, обманчивое чувствие, ты лжешь, я жить хочу, я счастлив. — Спешу домой, — бегу, — но нет никого, никто меня не ждет. Лучше бы я там остался, там бы препроводил ночь…

Комм:
Кладбище деревней называет?
Тупо съел апельсины на кладбище и сразу побежал домой, узнать насчет друзей (а ночевать на кладбище пусть остаются мистики…)

3 книга:
«Произошел сбой – вернулся домой». «Вернулся домой – произошел сбой». Первый сюжет и второй сюжет. Дети, перескажите своими словами сюжет первого произведения. «Сбой здесь выступает как причина возвращения домой. Мол, ну его, объект сбоящий. И только дома можно успокоиться, согреться от всех  этих производственных – а может быть, личностных – проблем. Со всего духу нестись домой, если произошел сбой. Можно и умереть от иных сбоев, или так всё испортить…; лучше прерваться, но это трудно сделать без перемены обстановки. «Быстрей уходи с места, где произошел сбой, быстрей забывай его». Впрочем, помечай черными крестиками места своих сбоев, чтобы обойти их при следующем случае…

Комм:
Моя хромота, если не сказать инвалидность, все время со мной… Иногда вдруг вижу просвет, способность ходить не сгибаясь, но уже не верю себе и все так же хромаю и даже усиленно горблюсь, мол, Возможности, Вы не приставайте ко мне… (Когда десятилетия  просиживаешь в комнатах, куда тут прорвешься? Во что останется вера? Хотя изначально сижу ради Больших Перемен, упорно тружусь ради них, аки крот и многого вроде добился на разных бумагах, компьютерах  - причем, достижения проникли даже и в голос…)

2 книга:
Жизнь песен и смерть сумерек. Жизнь сумерек и смерть забубенных песен.

Комм:
Сумерки к черту послал – уже мой огонь с ними плохо справляется, скучаю и зябну (а вот к песням приблизился… - но как бы не сглазить…; возможно, мираж…)

ЦИТАТЫ, Варшавский:
Заметив, что я взял у него со стола и рассматриваю книгу стихов нашего монпарнасского товарища Бориса Глебова, покончившего с собой незадолго до войны, он покачал головой.
— Да, вот и Николай и все хотят меня уверить, что он был какой-то замечательный там философ, писатель, поэт. А фактически это эпизоды всякие там. Он ничего не мог стабилизировать. Понимаете, все это придумано, все это выдумано. И это облито таким сахарным соусом языка. Ведь я его хорошо знал. Мы в Париже долго жили в одном доме. Грязный, ленивый, не хотел работать, нюхал кокаин.
— Я помню, – продолжал Рагдаев, – когда меня вызвали опознать его тело. Это ужасно было. Он лежал на диване, повернувшись к стене и, простите меня, почему-то с голой задницей, в спущенных штанах. Теперь из него хотят сделать какого-то гения. А у него четырех строчек не найти без ошибок и чудовищных срывов.

Комм:
Поэты – это еще один псевдо избранный народ, вроде евреев… С избранностью справиться чрезвычайно тяжело – и сразу начинается проклятие (только самые смиренные избранные избегают его... – среди поэтов я таких вряд ли встречал? И среди евреев их единицы, причем до конца их смиренность мной не проверена…)

Инет, Радищев:
Едва я уснул… О возлюбленные мои! Я вас вижу, — вы все со мною, сомневаться мне в том не должно, прижмите меня к своему сердцу, почувствуйте, как мое бьется, — но что! вы меня отталкиваете! вы удаляетесь, отворачивая взоры ваши! о пагуба, о гибель! се смерть жизни, се смерть души. — Куда идете, куда спешите? или не узнаете меня, меня, друга вашего? друга… Постойте… мучители удалились, — пробудился. Вон беги, удаляйся, — се разверста пропасть, — они, они меня в нее ввергают, — оставили, — оставь их, будь мужествен. — Кого? друзей моих? Оставить? Несчастной! они в твоей душе.

Комм:
Древний автор Радищев, забытый, а меня в чем-то поражает. «Смерть души без друзей» - это великая тема. И Христос и апостол Павел, я чувствую, страдали от внутреннего одиночества; и их христианство было прежде всего братством людей…

3 книга:
Мать сказала: «жаль песца, сейчас на мех его возьмут». Сотрудница в халате, молодая, кстати, быстро подошла и прямо в клетке ему что-то воткнула. Может, медсестра? Издали смотрел, из-за ее спины. Не думал, что так быстро. Еще подрагивал. Вдруг всё же поднялся на ноги и пропел свою последнюю песню. А был практически как член семьи…

- «Ладно, подставляй палец» - занес топор, но свернул по дороге и ткнул по рядом склоненной головушке. Убил ли, не знаю, сиё будет в следующей серии…

Жаль, борцовских приемов не знаю. Неконтролируемая ярость, один раз так швырнул другого, что  он сломал себе шею и умер…

Пес в неурочное время залаял и я для начала кинул белый снежок – так, комок подвернувшийся, не слепить ничего в такую погоду, но он как черная метка. Еще стук в окно – черная метка… если же упорствует ночью, забыв прошлые разы, то высылается доблестный ОМОН в виде штыковой лопаты, которая суется прямо в конуру, прямо в пасть и там рубит-колет…

Комм:
Уже забыл, как меня псина лаем доводила! Какой же я отходчивый… (Однако, новую собаку заводить уже не спешу – с каждой предыдущей хлопот было много больше, чем пользы или удовольствия…)

2 книга:
"Жить - Богу служить" - это до Христа, а после: «Жить - с Богом дружить». В жизни дружить, а в смерти рабом быть.

Комм:
Духом служить, а душою дружить… Не всегда заслуживаю дружбы - причем, не только Христа, но и обычных людей (по причине службы? Все время ведь смотрю на часы и говорю: «служба, служба…» Кажется, я придумал неплохую заповедь: «старайся поступать с людьми получше обыкновенного» - причем, не только в смысле любезности, а то и самой доброты, но и в смысле раскрепощенности, а то и самой  смелости… Обыкновения станут повышаться…)

ЦИТАТЫ, Варшавский:
Я стал сбивчиво говорить ему, что, как показал Бергсон, все сводится к тому: сознание – только эпифеномен движений молекул мозга или оно несводимо к этим движениям?
— Значит, после вашей смерти все еще будет существовать Гуськов? – спросил он брезгливо, как если бы в предположении, что я буду жить после смерти, для него было что-то необыкновенно скучное и отвратительное.
— Не Гуськов, не я, с моими паспортными приметами, а моя подлинная личность, моя душа...
— Ну да, все-таки Гуськов, только в другом виде, – усмехнулся он. – Нет, не верю.

Комм:
Первое, что мы забудем на том свете – это свои идиотские фамилии (а второе – всех «сотоварищей», которые нас презирали и  ненавидели…)

Мы станем ангелами на том свете? И будем в этом качестве служить Богу на какой-то далекой и тоже проблемной планете – и в помощь нам будет здесь накопленный опыт… (в котором не будет, однако, ни капельки горечи…)

Инет, Радищев:
Если они меня забыли, забыли друга своего, — о смерть! приди, вожделенная, — как можно человеку быть одному, быть пустыннику в природе!

Комм:
Без телевизора, компьютера и прочего, пришлось бы серьезным, кропотливым делом заниматься!

В те века дружили дворяне много больше нашего? Да нет, все, у кого денежки водятся, и сейчас горазды на путешествия и знакомства, а так же праздное проведение времени в веселой компании - с присутствием баб, алкоголя, а то и еще чего… (так что, Радищев еще и вполне современный автор…)

Почему в Средневековье была такая гениальная живопись? – не было ни телевизоров, ни дружбанов веселых, была некая золотая середина, переход от нищеты и убожества к потребительскому благополучию среди всех кандидатов в художники; спартанская скудость помогает сосредоточиться, собраться… (к тому же, еще внове были картины, казались невероятным чудом – и все считали, что стоило ими всерьез заниматься – и даже святых рисовать…)

3 книга:
Так гордятся своей фигой в кармане, словно это стреляющая фига. И прямо удивляются, им кажется, что, не иначе, я сначала умер от этого их знаменитого оружия, а потом вот воскрес, причем, как Христос, по-злодейски воскрес…

Комм:
Да, люди душевны и кусают они какими-то ватными зубами… (чувствуя это, изобрели железное оружие… - но ватными пальцами и его использовать непросто!)

2 книга:
Практикующая смерть или
      Призрак социальности, 
      Респектабельное отчаяние или 
      Заявка на молитву.    
       Распростертая вечность...

Комм:
Не без отчаяния распростерлась моя вечность – слишком много в ней таких призраков с заявками на респектабельную практику…

ЦИТАТЫ, Варшавский:
— Все сводится к тому, является ли это только собранием клеточек, слепой игрой природы или за этим Божья рука? – старался он уточнить мой вопрос.
— Да.
Он улыбнулся неожиданно доброй и радостной улыбкой, как бы говорившей: «Ага, вот этого ответа я только и ждал». Ничего плотоядного больше не выражалось в его детском круглом лице. Вздохнув, он заговорил, расслабленно шамкая и будто засыпая от усталости:
— Чем больше я живу, чем больше приближаюсь к смерти, тем меньше я верю в мехнизмы. Вам говорят, что это только, так сказать, сцепление атомов, сгущение воздуха, атмосфера, черт его знает что, и что это будто совершенно просто, а вы чувствуете, смотря на небо, что есть за всем этим какая-то Божия десница. Может быть, это и есть, собственно говоря, единственное прикосновение к вечному, что там есть... А все остальное чепуха.
Его ответ тем более меня поразил, что он говорил теперь как будто искренне, а не с тем желанием показать, что не отстал от философии, которое я не раз в нем замечал. И он говорил как раз то, чему я так хотел верить.
Желая вызвать его на продолжение разговора, я заметил:
— Странно, когда мы говорили о загробной жизни, мне показалось, что вы не верите в Бога.
Рагдаев слегка смутился и с каким-то испуганным любопытством спросил:
— Нет, почему вы так подумали? А впрочем, дорогой мой, я ничего не знаю. Одно только знаю, что я ужасно устал. Устала душа и все надоело. Лень даже с бабами встречаться. Все эти лицемерные предварительные разговоры,.. И тело свое собственное надоело: мяса много, жира много. Все надоело.

Комм:
Я  все детство-юность-молодость небом провосхищался…

А теперь тоже не могу с собственным телом справиться (и с бабами встречаться  лень по тем же самым причинам)

Инет, Радищев:
Видал я, дядька, смерть, сперва написанную, а после видел настоящую смерть у того же московского жильца, который оставил картину. Ах, дядька, как она страшна! Одне ребра, ноги как спицы, руки висят, как плети, голова плешивая, глаза две дыры, нос также, рот страшнее всего, до самых ушей; зубы все наружи; батюшка и матушка так испугались, что матушку вынесли без памяти, а батюшка ушел, боялся, чтобы не съела. То-то страху было!

Комм:
Не видел и видеть не хочу, но кто же знает, вдруг придется… Я ведь и *** касьяновский тридцатисантиметровый видеть не хотел! не думал, что настолько все серьезно… Теперь из головы не лезет – как и его мощный ебливый зад… Ему, кстати, уже предложили сниматься в порно!... Всем «либералам» только там и место… Но куда порно до этого мощного кино… (Все же, стер его от греха подальше…) Ей Богу, посмотри на еблю – или ей позанимайся – и все про смерть поймешь, не только про рождение ребенка… Сплошная «смерть за ночь с клеопатрой» - мужик готов умереть, лишь бы вставить, а баб готова член ртом возбуждать, лишь бы ей вставили…

3 книга:
Неоднократное пугающее видение, что и я буду дохлым стариком. Одинокое существование в каком-нибудь стареньком домике; полное отсутствие всего; кряхтя и шаркая ногами, справляешься с самым насущным. Всё забыто, уже ничего не интересует. Все порывы умерли. Незлость и неглупость сохранились, но толку… И  всего 20 лет в запасе…
(Еще хуже, если рядом какая-то чужая и вредная баба…)

Комм:
Старенький домик уже есть, но интересы лишь крепнут, на них и надежда…

2 книга:
Воззрение практикующей смерти на печаль сосредоточившего жар в луче.    

Комм:
Опять как в молодости смерть на меня уставится? Второе свидание… (даже третье? Третьей была Катастрофа… - меня заживо сбросило в пропасть, как в безымянную могилу…)

ЦИТАТЫ, Варшавский:
Неясные мысли о значении жизни будут приходить мне до самой смерти. Мне никогда не удастся выдать их за литературное произведение.

Комм:
Тебе никогда не удастся прояснить свои мысли, если ты будешь думать о литературе. Литература – она не о мыслях… (и даже философия не о мыслях! Эссе о мыслях?! Но что такое «эссе»?! Эссенция?! Экстракт… Эссе – это лужица, где по идее должно быть мыслей погуще, но сильно разогнаться им там не дано… Эссе – это чашка  киселя после сытного прозаического «обеда»…)

Инет, Радищев:
Цымбалда, желая немного проучить своего питомца, зная его трусливой нрав, говорил в щелку вполкрика хриплым голосом:
 «Внизу на престоле стояла смерть бледная (прибавляя голоса до конца речи, как то в музыке крещендо), чудовище мозгло, мослисто, и глухо, и немо, и слепо, в руках имело преострую косу…»
Фалелей уже дрожал, слыша дядькины речи, от дверей не отходил и давно уже покушался отворить дверь, но, затворив ее с размаха, то не легко было, а в ту минуту, как Цымбалда говорил: «в руках имело косу», — кузнец вынул каленый железный прут, разогревшийся в горну, махнул им поспешно и, положа на наковальну (в то самое время, как Фалелей оглянулся), ударил молотком по железу; каленые искры посыпались и полетели, и одна попала Фалелею на лицо. Он, завизжав от боли и ужаса, размахнул двери, разбил дядьке нос до крови, сам упал чрез порог в бывшую тут грязную лужу почти без чувства. Кузнец, видя барского сына в грязи, дядьку, стоящего в оцепенелости окровавленным, бросил железо в воду и сунулся на помощь к барину. Фалелей, слыша близь ушей клокот и шипенье горячего в воде железа и стремящегося к нему, наклонившись, кузнеца, которого он считал в сию минуту по крайней мере сатаною, а с другой стороны дядьку, наклонившегося с окровавленною рожею, также чтобы поднять его из грязи, кричал кузнецу: «Помилуй, не буду больше, помилуй, не буду!» — вертелся в грязи и барахтался, не даваяся кузнецу или черту в руки. Но, помня свою досаду за прежние речи, протянутую выю дядьки обнял руками крепко и, приближась к его лицу, будто приподымается, укусил его столь больно за нос, приговаривая: «Вот тебе, старой черт, за давешнее», что бедный старик упал без памяти, окровавлен еще больше, упал и сшиб с ног наклонившегося кузнеца, и все трое лежали крест-накрест: Фалелей внизу, кузнец на нем, а Цымбалда наверху. Прекраснейшая группа

Комм:
Может быть смерть настолько смешна, что сам умирающий до последней минуты будет хохотать во все горло (или хотя бы хрипя похохатывать)?

3 книга:
«Видимо, мне надо умереть, раз я не замечаю такие большие вещи, как трамвай» Так сказать, неприспособлен к жизни. По минимуму смотрел на такую большую вещь, как трамвай и переборщил с минимумом…

Комм:
Под «трамваем» тут надо понимать все ту же пропасть (мысли о ней не покидали и на улицах)

2 книга:
     Бледный лик в синей мгле. Подаю заявку на респектабельную любовь. Следует акция покорности. С воодушевлением рассказываю сей распростертой вечности о концепции страдания и о воззрениях практикующей смерти относительно крышки Божественного гроба. Затем как льдистый дом сосредоточил жар в луче.

Комм:
Нет, эту книгу уже совсем не для баб пишу… (да и прежние не для них! Ни слова ради баб не написано! Хотя и был романтичен отчасти… Баб, достойных хоть какой-то романтики, не попадалось, ну а ради всего остального прочего на обманы пускаться совсем не хотелось – я не талантлив в обманах, я не рассказчик и размены  меня тяготят и пугают…)

ЦИТАТЫ, Варшавский:
я готов все простить: и смерть близких, и все страшное, что происходило и происходит в мире, все чудовищные преступления, все неискупимые страдания, всё непоправимые обиды, все миллионы раздавленных существований. Но я ставлю одно условие: с моей женой не должно произойти ничего дурного.

Комм:
«Да будь ты проклят вместе со своей женой!» - скажет тебе любой из «прощенных» тобою раздавленных миллионов. Интеллигентик паршивый… Не иначе, как в состоянии оргазма писал! Не головой, а членом… (Возможно, все же были предки еврейские – даром, что ли, папенька был адвокатом, да и звался Сергеем… И с виду на Пастернака похож!)

Инет, Радищев:
П. Я никогда не воображал себе, чтобы в «Тилемахиде» мог быть стих порядочный. Его смерть и Кервер суть смехотворны:
«Дивище мозгло, мослисто, и глухо, и немо, и слепо;
Чудище обло, озорно, огромно, с тризевной и лаей».

Комм:
Смерть тихая, призрачная и смерть шумная (например, на войне или в сумасшедшем доме?)

3 книга:
Вечером перед сном в ванной наткнулся на жука и, как истинный буддист, не стал его убивать и даже отшвырнул с дороги. При этом, правда, он перевернулся… Утром гляжу: недвижим лежит там, куда я его отшвырнул! Умер от истощения? Спит? …Неужели спит и оса, весь день жужжавшая. Жжужжавшая, жжужжжавшая… Обход этих маленьких недорогих покойников… А вот придавленная мной другая оса долго жужжала на полу, как на огромном летном поле и, кажется, смогла восстановить себя… Стал подметать жука и тут он, наконец, проснулся… Кстати, меня однажды укусила недобитая оса…

Комм:
Я сам был тогда как насекомое  - как всякий недобитый человек…

2 книга:
В больнице в рамках борьбы со смертностью включили бодрую музыку и всюду наставили вазы с цветами - меж гробов и цветов ходят расстроенные хирурги с окровавленными ножами, на одного больного упала ваза.

Комм:
Все больные сразу вспомнили все, что у них связано с музыкой, с вазами и  с цветами (и с ножами?! и с кампанейщиной?! А гробы им снятся и так…) А если где-то нарисованы доктора айболиты, то можно и детство вспомнить… Хотя и так киселя дают, как в детском садике…

ЦИТАТЫ, Балинт:
В действительности ему 42 года, но выглядит на много старше. Тощий, как скелет, на лице ни кровинки, глаза ненормально глубоко запали в орбитах, на щеках впадины, челюстные кости на лице резко выделяются, невероятное количество преждевременных морщин избороздило все лицо вдоль и поперек.

-  Блатная советская жизнь меня последние годы совсем измотала.
Ну, слава Богу, наконец все-таки выбрался из этого проклятого «рая».
— А что, долго были без работы?
- Всего в январе месяце этого года, после краха того госпредприятия, где работал, меня уволили, а другого места не мог найти, а без работы там - верная смерть. Так вы обратите внимание - после 20 лет беспрерывной работы я имел ровно столько запасу, чтобы прожить всего две недели! А безработным государственной помощи нет, работы тоже нет, вот и живи, как хочешь...

Комм:
Всегда с недоумением слышу похвалы брежневизму, но удивляться тут нечему: многие «винтики» хорошо вписались в ту поганую систему… Опять же, сравнивать было не с чем, Запад был слишком далек… Хотя сейчас любой бедняк – даже вроде меня! – по факту (по тысячам фактов) живет гораздо лучше тогдашнего середняка (типа моего отца)… А уж города преобразились едва ли не полностью… (Причем, как показали пресловутые «санкции», эта новая система отнюдь не хрупка…)
И морды, описанные выше, исчезли едва ли не полностью…

Инет, Радищев:
О! если то не ложно,
Что мы по смерти будем жить, —
Коль будем жить, то чувствовать нам должно;
Коль будем чувствовать, нельзя и не любить.
Надеждой сей себя питая
И дни в тоске препровождая,
Я смерти жду, как брачна дня;
Умру и горести забуду,
В объятиях твоих я паки счастлив буду.
Но если ж то мечта, что сердцу льстит, маня,
И ненавистный рок отъял тебя навеки,
Тогда отрады нет, да льются слезны реки.
Тронись, любезная! стенаниями друга,
Се предстоит тебе в объятьях твоих чад;
Не можешь коль прейти свирепых смерти врат,
Явись хотя в мечте, утеши тем супруга…

Комм:
Комедия о встрече мужика со своей бабой на том свете! Реально стремиться на тот свет с надеждой догнать свою бабу, пока она там себе кого-то не нашла. «Здесь скучно без нее; я без нее и жить-то разучился – но как пойти на тот быстрее, чтобы не было претензий и греха?»

«О! если то не ложно,
Что мы по смерти будем жить, —
Коль будем жить, то чувствовать нам должно;
Коль будем чувствовать, нельзя и не любить.
Коль будем любить, нельзя и не потрахаться немножко…»

«Без члена жить с женой?!  - тогда я пас!» - «Ты что, так даже лучше – нас только пачкает и утомляет член; а его оргазмы – как героин, опаснейший наркотик… Теперь обниматься можно постоянно без опаски возбудиться… Теперь уж не породит она младенца, а с ним и целый мир хлопот…» (с мужиками дружба боевая, пожалуй, похожая на овощ, а тут  дружба нежная, похожая на фрукт…)

Завести новую жену, но лишь для того, чтобы видеть в ней хорошее подобие старой. «Так-то бабы похожи, но любил только ту…»

3 книга:
Не успел он умереть, как те двое стали чертить вокруг него крестики; еще один принес флажок с крестиком – развернул за его головой… Вообще, раньше он был очень здоровый и в конечностях его всё еще наблюдались признаки жизни – но это, конечно, были остатки. Нет такой эротической или психологической силы, какая могла бы поднять его. Член умер, детки  разбежались, как водится, тайком выбрасывая лица…

Комм:
«В моей смерти  и бесполезно прожитой жизни прошу винить исключительно мой собственный член. А так же общество, настроенное против кастратов…» Именно член превращает нас в крупный рогатый скот,  все религии с искусствами и науками  - в иллюзии,  все идеалы – в одеяла…

2 книга:
«На небе я певец жизни, а на земле – смерти.»

Комм:
«В хорошем настроении я как на небе, а в плохом как на земле…»

ЦИТАТЫ, Балинт:
Вот вам пример: сейчас - проголосуют за «да здравствует Сталин», а через час могут совершенно так же проголосовать - «да здравствует Троцкий». Голосующие настолько отупели, что никогда не вникают в суть дела. На каждом собрании есть 5-6 человек активистов, комъячейка, которые первыми подымают руки, а за ними подымают и те 500, которые следили за активистами - как бы не опоздать с рукой и не попасть бы под подозрение, а там и в НКВД, или снимут с работы, что тоже - верная смерть после долгих мучений...

Комм:
С тех времен  народ, казалось бы, отучили политикой заниматься, но у наших идиотов слишком уж на эту тему стояк большой, поэтому при Горбачеве они еще разок попробовали – с тем же результатом… (Теперь опять чешутся, опять им и хочется и колется, бурчат про коррупцию, к примеру – при том, что про евреев-то вякать боятся, суки позорные…) Политика – вещь глобальная, а наши это лю-юбят, у нас и евреи развелись единственно из-за этой общей любви – не из-за климата же! (Японцы или немцы без всякой политики процветают, потому что снизу, а не сверху жизнь развивают – а как и у них политика заведется, так жди беды…)
Путин, кстати, все эти вопросы хорошо сечет – но глобализмом и политикой по традиции в такой стране ему все равно заниматься приходится… - слишком уж глобально у нас тут все переломано…

Инет, Радищев:
Сей был, и есть, и будет вечный
Источник лют рабства оков:
От зол всех жизни скоротечной
Пребудет смерть един покров.
Всесильный боже, благ податель,
Естественных ты благ создатель,
Закон свой в сердце основал;
Возможно ль, ты чтоб изменился,
Чтоб ты, бог сил, столь уподлился,
Чужим чтоб гласом нам вещал?

Комм:
 Перевожу на русский: неужели Бог  столь изменился, стал столь подл (!), что только  смерть и рабство людям посылает? Типичный демократ – людей не обвиняет…

3 книга:
Понятие «демократия» есть антитеза понятию «аристократия». Для нас актуальна аристократия? Записные проповедники «демократии» вечно претендуют на аристократизм.  Знаете, все эти манеры, с «позвольте», «не перебивайте меня», «я готова умереть за ваше право выражать свои взгляды» (высокопарней некуда – и, конечно, скорее убьет, чем умрет)…

Комм:
Да, если Бога обвиняешь,  то людей по любому будешь убивать (хотя сначала их даже  обвинять не хотел). Как-то так выйдет, что «отдельные» враги будут тянуться бесконечной чередой… (но аристократы не лучше – ведь обвиняя людей, ты себя поневоле будешь делать богом, а как этому соответствовать? Только если еще сильнее обвинять самого себя, но это уже за рамками аристократизма…)

2 книга:
"Не хнычь, жестокой смерти жестоко смотри прямо в глаза, набираясь дьявольской силы"

Комм:
Я точно склонен ожесточаться… (не знаю, до безумия ли, но точно во вред себе…)

ЦИТАТЫ, Агафонов Андрей Юрьевич:
Разумеется, никуда она не уехала. Мы помирились. Она, оказывается, испытывает сейчас, каков я буду в совместной жизни. В жизни после смерти, так сказать.

Комм:
Бабы – дуры? Не только – они еще и учителя в школах! Это замкнутый и порочный круг: дуры воспитывают все более отпетых, все более мистических дур… И сонм учебников с «великими» всех мастей им только в помощь в этом благородном деле… Учебники образуют Столп Утверждения  Истины. Там все разжевано и надо только сделать себя Попугаем с крепкой башкой и хорошей памятью… (Но душу не обманешь, внутри она чем-то недовольна – и это недовольство, как помои, надо же куда-то выплескивать…)

Инет:
Сабиров В. Ш. Проблема страха смерти в современной танатологии

Комм:
А вот и один из учебников… Проблемы современной смерти изучает… А так же современного страха – а именно страха танатолога Сабирова В.Ш… Мусульманин?  Мусульмане по деловому подходят к смерти, с ножиком в руках… (Думаю, на том свете пойдут на колбасу… - и после того, как ее покушает ангел, единственный, кстати, кто еще вегетарианцем не стал, он в желудке воскреснет… С ангелом сольется, чуть-чуть изменив его черты? Или очень маленьким муравьем в том желудке – чем не халифат? -  будет проживать… На эти темы-проблемы у него еще будет время подумать, ведь колбасная очередь к одному окошку очень длинная, каждого кушают по кусочку целую неделю…)

3 книга:
Мне кажется, что Гитлер (оказывается, его вовсю снимали, и телевизор был) потом пожалел, что начал войну – мы все потом сожалеем о начатых ссорах… Он был странный человек-фантом, воплощавший в себе изуродованную первой мировой войной  немецкую душу. И после 2-ой она вовсе не выздоровела – скорее, окончательно умерла, подчинилась…

Комм:
Одни америкосы еще не навоевались. Еще ни один их город не был разбомблен ни разу в истории… Весь остальной мир для Америки лежит в таком отдалении, что становится виртуальным, игрушечным. И каждый «простой» американец нажимает убийственные кнопки в маленьких игрушках, а «непростые» норовят поиграть в то же самое на игрушке большой…
Может быть, мир теперь будет развиваться в обратном направлении – и он сможет закрыть когда-то на свою голову открытую Америку?... Причем, дни и годы такого закрытия будут великим праздником для всего остального, замученного этими «избранными», человечества. С наслаждением будут вдыхать запах дыма и гари оттуда… Даже согласятся пару лет поносить противогазы…

2 книга:
У него вообще мечта стать машиной - работоспособной и равнодушной к смерти.

Комм:
Обычная азиатская реальность (на Западе изобретают азиатские по своей сути машины, замену рабам, а на Востоке изобретут западного сверхчеловека, бога – уж не знаю, будет ли он настоящим христианином…; или демократом и аристократом…)

ЦИТАТЫ, Агафонов Андрей Юрьевич:
Интересно, как выглядит мой череп. Каков он на ощупь. Теплый ли, тяжелый ли. Мне кажется, очень тяжелый... Та знакомая, с электрическим телефоном, охотно поставила бы мой череп на полку в рабочем кабинете. Попросил ее проиллюстрировать мои стихи, и те, что она сразу выбрала, были о смерти.

Комм:
Череп – это легкий скелет головы…; скука полная, никакой особой разницы от других черепушек… (Сначала трахнул ее, потом попросил проиллюстрировать - заодно и похвалился – и тут баба решила не ударить мордой в грязь: тема смерти явно самая крутая…)

Инет, Щербатов:
за главный знак приближения смерти доктора считают, когда человек перестанет вдруг чувствовать всю боль. А посему чувствие болезни есть не смерть; в последнюю же секунду, и когда умрет человек, то уже и болезнь власти над ним не имеет.

Комм:
 Смерть наступает, когда слабость твоя переступает некие пределы….

3 книга:
Ведь ум в понимании того, что главной мыслью в жизни является мысль о смерти. Но винить в этом Бога значит выгораживать дьявола. И Богоборчество обречено - если будет последователен, обязательно сойдет с ума, бедняга /куда Ницше попал, туда проследует и все последовательные ницшеанцы/. Пульс не собьется с пунктира куцых "вдохновений", только пока стоит Вавилон, где Цветков раздирает женский нейлон,  приветствуя мрак...

Комм:
Бога не увидишь, потому что Он вытянут во всю высоту, а дьявола не охватишь, потому что он разлит по всей поверхности. Мы все время имеем дело только с ближайшим Богом и с частью дьявола… Мы всегда недооцениваем высоту Бога и широту дьявола… - но с помощью Христа можем преодолеть второе, а с помощью Духа Святого – первое… (высота Бога во всяком истинно экстатическом пении? Истинное смирение обезвреживает любого дьявола?)

2 книга:
"Я никакой неудачи в поражениях не вижу" - за одного битого двух небитых дают /если не до смерти побьют/.

Комм:
«Я никакого поражения в неудачах не вижу»?! «Все неудачи – удачи, все удачи – неудачи…» - тьфу! «Все неудачи научают» – но раз продолжают случаться, значит прежние неудачи меня не научили, а раз прежние не научили, то и эти вряд ли научат…

ЦИТАТЫ, Агафонов Андрей Юрьевич:
Мы с сестрой давно договорились: если первой умрет она, я позабочусь о крематории для нее, если я - она позаботится. В землю — не хотим. Чтобы что-то там из нас вырастало, и жизнь торжествовала над смертью, в который уже раз, в который уже раз...

Комм:
Раз не самоубийца, значит юморит на публику. Очень многие потенциальные самоубийцы юморят – я и сам без шуточек вряд ли бы выжил перед лицом Бога и дьявола. Юмор любых богов превращает в забавных  чертиков и ангелочков – хотя бы ненадолго… Чем делает родней нам, летучим и прыгучим тараканам… В ложной жизни приходится шутить, и особенно над Богом с дьяволом – иначе один так на шею сядет, а другой за это настолько будет убивать, что жизнь превратится в натуральный фильм ужасов…

Инет, Паскаль:
Легче перенести саму смерть, не думая о ней, чем мысль о смерти, даже не угрожающую нам.

Комм:
Идиот какой: во-первых, сказал, что ему легче не думать, чем думать, а во-вторых, похваляется, что может перенести саму смерть, нисколько не думая о ней! Зато весьма пуглив – даже относительно угроз, ему не угрожающих! «Не думаю, не думаю, не думаю, но боюсь, боюсь, боюсь»! Мра-ак… (а Толстому понравилось! купился!)

3 книга:
Гребец на галере: 20 лет проработал, и вдруг давление стало повышаться – уже 140 на 80 –  всё, через неделю он умер... Гребцу никак нельзя внутри нагреваться…

А другой всё сетовал на сифилис, подхваченный в открытом океане…

Комм:
Вот они, шуточки, и вот он, абсурд и мрак…

2 книга:
Как все поэты, какой-то он неоседлый. Носит его; то смерть толкнет, то любовь.

Комм:
В поисках славы рыщет, за любые темы не глядя хватается, лишь бы слава была…

ЦИТАТЫ, Алферов Юрий Николаевич:
Сколько не вспоминаю наши кампании, все время   проходило в состязаниях. Кто дальше зайдет в воду, чья бомба громче  рванет, кто выше залезет на дерево. Не удивительно, что численность мужского населения убывает сильнее, чем женского.

Комм:
И на диванах мужики разлагаются сильнее баб – те к диванам привычнее, да  и разлагаться им уже некуда, и так кисели… По сути, мужик перешедший на диван начал свой процесс превращения в бабу – сначала аллегорическую, а потом и буквальную. В принципе, можно проводить вполне себе научные эксперименты – сколько времени занимает этот процесс? Успеет ли сдохнуть такой мужичок до своего превращения в полного пидора? Вопрос актуальный, животрепещущий… - хотя его детки, если таковые случайно все же возникнут, уже точно с самого начала окажутся на самом краю…

Инет, Марк Аврелий:
Когда ты твердо убежден и помнишь, что с часу на час тебе предстоит сбросить свою внешнюю оболочку, тебе легче соблюдать справедливость и поступать по правде, легче покоряться судьбе своей. Тогда ты встретишь невозмутимо всякие людские толки, пересуды, покушения, ты даже не станешь думать о них. Весь поглощенный лишь двумя задачами, ты поступишь справедливо в каждом предстоящем сегодня и безропотно снесешь сегодняшнее бремя свое. Так человек может достичь внутреннего мира, ибо все желания его сольются в одно – пребывать во власти Бога.

Комм:
 Да, но что есть справедливость? (или правда, или истина) И невозмутимы в этой жизни только боги – а людская невозмутимость ведет только к бесчувствию и равнодушию (Всех невозмутимей и справедливей компьютер – Бог и гневался и поступал весьма сомнительным образом с точки зрения справедливости…)

Марк Аврелий был странный, отрешенный император-фаталист. Он какой-то загробный и поэтому его трудно понять (ведь христианином он не был? Скорее, стихийным буддистом?!)

3 книга:
«Репрессии против евреев» (все уши прожужжали) – а репрессии самих евреев? (даже если не касаться того, что в Палестине творится). Взять, к примеру,  революцию:  Тухачевский, Свердлов, Вышинский и прочие – это ведь те же гитлеры. И что такое экономические махинации, как не репрессии против всех. Например,  миллионы украинцев и русских умерли от трех голодоморов, а чьи там подписи и махинации?  Вообще, славян погибло, наверное, миллионов сто, и по их логике, если кто против славянина пикнул только, то его немедленно нужно расстреливать как врага человечества. Вся Россия репрессирована для того, чтобы  абрамовичи имели яхты и футбольные команды – после чего нас еще каждодневно пугают  антисемитизмом…

Комм:
Опять же, избранность настолько отдаляет, что  позволяет смотреть  на весь остальной мир как на виртуальный… И чешутся руки поиграть – или наказать как тараканов…


2 книга:
"Исследователь жизни закинулся бумагой" - а певец души нотами. И в принципе действительно, наверное, слегка "снижаем смертность", улучшаем нравы. Так и пророки делали. Но Христос сказал: "се ваш дом оставляется пуст".

Комм:
Музыка даже на редкость для меня опустела… Ведь десятилетиями путешествовал в том мире, познакомился с творчеством, наверное, десятка тысяч самых-самых музыкантов… (Сейчас почти на любую музыка смотрю точно так же, как на бултыхание воды в стакане! В 9 случаев из 10 хочу немедленно выключить, а в последнем могу снисходительно послушать 5 минут… Причем, уверен, что из этого стакана новые десятки тысяч авторов и исполнителей ни за что не вылезут…)

ЦИТАТЫ, Алферов Юрий Николаевич:
Тонуть мне пока довелось вроде два раза. Первый-
       когда по весне с Сашкой Горшковым, по-нашему просто Горшком, мы в са-
       мый ледоход палками с гвоздями вытаскивали снулую рыбу. Уже набралась
       здоровая куча. Вдруг подмытый весенним быстрым течением лед у берега
       обломился. Под нами был омут, метров пять глубиной, вокруг множество
       зевак. Перед глазами быстро менялись картины зеленой воды, пузырьков
       воздуха, каких-то палок. Мысли о смерти не было. Ледяная вода не ощу-
       щалась. Также не было и сколь-нибудь страшно. Просто созерцал послед-
       ние видения жизни. Выволок нас милиционер, без раздумий прыгнувший в
       воду. Пока герой спасал безнадзорных ребятишек, до нельзя шустрые жи-
       тели Тушинских шанхаев украли у него бумажник с жалкими копейками и
       удостоверение личности.

Потом мы оказались дома, потом нас жалели, потом пороли, а
       уже утром мы были в школе без всяких признаков утопления и заболева-
       ний от ледяной ванны. Доказать товарищам реальность наших приключений         удалось лишь демонстрацией синяков от бивших в бока льдин.

Командиры милиционера с честью вышли из создав-
       шейся ситуации. За спасение положена медаль, а за утерю документов-
       строгое взыскание. Баш на баш. Ни медали, ни взыскания.

Вскоре разоблачили водолазов-душегубов, топивших купаю-
       щихся и потом находивших их за деньги убитых горем родственников, но
       нарвавшихся, на свою беду, на моряка, притопившего одного убийцу. За-
       тем милиция выловила из воды спущенный туда ворами Москвич, и мы с
       громадным интересом наблюдали, как венец нашего легкового автомоби-
       лестроения ныряет с берега в воду и обратно за пыхтящим речным букси-
       ром. Такие грандиозные события затмили незначительный факт возможной
       смерти автора.

Комм:
Полстраны живет в «пусть говорят»… (а вторая половина тужится отыскать передачку поприличней, но все равно недалеко ушла…; да и сахар в помои добавляя, получаешь еще большую блевотину – уж лучше пить натуральный продукт, не смешивать…; заморочки, по крайней мере, меньше…)

Инет, Кант:
Как бы ты ни сомневался в том, как поступить, представь себе, что ты умрешь к вечеру, и сомнение тотчас же разрешается

Комм:
Бросаю все и бегу в бане мыться и искать себе чистую белую рубаху… («Умру же к вечеру, надо это дельце как-то сократить» - лихорадочные мысли…; в итоге, торопишься, портачишь, руки дрожат…)

3 книга:
Без слов можно кивнуть головой, мотнуть головой и по диагонали провести головой, но что б это значило? (Жена Райкина, болтушка, после инсульта потеряла дар речи и возможность писать правой рукой, и 15 лет молчала, однако по-прежнему пребывая в семействе своем и всё понимая, читая, но когда муж ее умер – а последние годы и он был не в порядке со своей болезнью Паркинсона – закричала страшно и дважды сказала, что хочет умереть…)

Комм:
Вот такой юмор… - и  только он, наверное, помешал Константину впрямую продолжить дело отца (по глазам видно, что он – юморист прирожденный, еще и почище папаши…)

2 книга:
"Я - мертвец, я гнию" - и значит нужен Бог. Это ведь просто логично - кто еще справится со смертью и гниением? Т.е. не заретушевывай то, что в тебе /типа: "у меня просто плохое настроение, это просто нервы, просто скука" и т.п./ и увидишь и Бога и дьявола - мы гнием совсем рядом с ними - с рекой жизни, связанной с ними.

Комм:
Я утром частенько как после смерти воскресаю – и медленно возвращаюсь к жизни. Может, вовсе бы не вернулся, если бы не магнит этих интересных занятий… Т.е. каждое утро есть миги, когда смерть предо мной в голом виде. Да и каждый вечер такое, только с бока  другого… Вечером думаю, что все безнадежно завяло, а утром чувствую, что я палка сухая и опасаюсь, что листочки уже невозможны…

ЦИТАТЫ, Аллилуев Михаил Игоревич:
скажу тебе, как надо просить адвоката.
       "Уважаемый Николай Степанович! Я, к сожалению, не юрист, и это лишает меня возможности правильно сформулировать свои показания. Я очень хочу их дать Вам, но в голове один сумбур, мне неловко Вас обременять то одними показаниями, то другими. Поэтому, позвольте мне дать вам показания лишь после моего совета с адвокатом Алексеевым, которому я доверяю. Вы, конечно, знаете его телефон 3333333. Я вынужден настаивать на предварительной беседе с адвокатом".
       Позиция жесткая, форма уважительная, а цена такого решения может оказаться настолько весомой, что несколько часов несвободы в ожидании адвоката, станут сопоставимы с годами тюрьмы или, даже жизнью и смертью.

Комм:
Там еще очень много полезного про общение с ментами…

Инет, Кант:
Ты завидуешь, негодуешь, сердишься, хочешь отомстить человеку. Подумай о том, что нынче, завтра человек этот умрет, – и от твоих дурных чувств к нему не останется следа

Комм:
 Может, завтра умрет, а может и через 30 лет, причем проживет лет на 20 больше меня самого… (Может, он завтра еще кого-то обидит? А послезавтра и вовсе кого-то убьет…) Ду-ура-ачи-ина Кант… (а может, еще и трусишка – просто не хочет связываться)

3 книга:
Где-то в Южной Америке бабы провели акцию против массовых убийств, осуществляемых мафией, под названием «Скрещенные ноги» - мол, новых существ взамен убитых рожать не будем! Будете убивать, давать не будем! Всем, даже покойникам и мафии, наверное, было смешно...

Комм:
Бабы никогда не шутят! (но у них все получается смешно…) Обычно-то бабы наоборот раздвигают ноги от восхищения «героями» и «добытчиками»… Даже бабы стали что-то соображать, надо же! Видимо, в этой Южной Америке действительно уже беспредел…

2 книга:
"Куда бы не уплыл моряк, от смерти не уплыть ему" - потому что от нее не надо уплывать, само уплытие - это смерть /а приплытие - жизнь!/.

Комм:
Уплыть в Вечный океан, где все бессмертны… (Могут, кстати, питаться рыбой? Э-э, нет – любое убийство сразу лишает бессмертия… Значит, надо есть морскую капусту?! Э-э, тоже нет, морская капуста растет вдоль берегов, а вид берегов тоже лишает бессмертия…)

Уйти в дело, как в открытое море – и пока не закончится оно, ты не умрешь… Переплывай из моря в море, не умирая… (Так поступая, настолько быстро и внезапно умрешь, что даже ничего не заметишь…Но дай Бог, чтобы оставленное дело твое заметили здесь, на земле…)

ЦИТАТЫ, Алескеров Самир:
Я читал такие благородные строки, как:       
      "Если вы, мусульмане, хотите наказать того, кто обидел вас - наказывайте соответственно тому, что совершено, пределов не переходите. Если вы будете терпеливы и мстить не будете, то для вас же это будет лучше, и в ближней, и в будущей жизни! Наказывайте во имя истины, не наказывайте, мстя за себя".       
       Однако, перелистав несколько десятков страниц, я натыкался на такие слова:       
      "Если распространители ложных слухов в Медине не перестанут вредить мусульманам, Мы настроим тебя (Мохаммеда) против них с Нашей поддержкой, и они не будут долго соседствовать с тобой здесь, будучи проклятыми Аллахом и заслуживающими изгнания. Где бы их ни нашли, их будут хватать и предавать смерти. Установления Аллаха неизменны!"       
      Меня особенно поражала именно последняя фраза. Как же так - установления Аллаха неизменны? Ведь только что я читал строки о сдержанности в наказании, прощении обид, а тут - "изгнание", "хватать и предавать смерти", и только за распространение слухов!

90 первых глав Корана написаны в одном стиле, а 24 последние - совершенно в другом. С 90 главами представители других конфессий почти не спорят - их содержание в принципиальных вопросах совпадает с Библией, Ветхим и Новым Заветом. Но 24 последние главы Корана вызывают у последователей других религий гнев, или, в лучшем случае - непонимание.
      Эти 24 главы создали мусульманской религии имидж агрессивного, неприемлемого учения. Так получилось, что именно во время их появления мусульмане осуществляли массовые казни, изгнание других народов с их земель, в это время и родились искаженные понятия о джихаде и шахидах, которые своим неверным истолкованием сотрясают сегодня мусульманские и немусульманские страны.

Востоковеды делят все 22 года, в течение которых Мохаммед излагал Коран своим сподвижникам, на четыре периода: три "мекканских" - поэтический, рахманский и пророческий, и один "мединский". Мекканские составляют 90 сур, мединские - 24.
      Это имеет большое значение для понимания смысла Корана. В течение первых трех периодов, пока пророк жил в Мекке, до 52 лет, менялся лишь оттенок стиля. А в четвертом периоде, мединском, никто не узнавал ни самого пророка, ни суры Корана. Изменился не просто оттенок, но сам "цвет" сур, их смысл.

ортодоксия требует, чтобы мусульмане верили в  абсолютную безгрешность Мохаммеда и подражали ему. Хотя просто невозможно, неразумно в наше время резать своих обидчиков и иметь 11 жен. Мусульманство, как вы увидите в дальнейшем, начиналось с борьбы с идолопоклонством. Но потом из самого Мохаммеда сотворили кумира, идола, и требуют безоговорочного подчинения ему.

Комм:
Кто-то дописал, кто-то сделал нового идола… Притча Христа: сначала посеял Бог, но потом ночью пришел дьявол и посеял плевелы… И это касается даже Священных Писаний… (Хотя в Евангелиях некие сомнения вызывают лишь несколько мест? Да, но зато дальнейшая история – это уже почти сплошные плевелы…)

Инет, Кант:
Ничто так не верно, как то, что мысль о близости смерти распределяет все наши поступки по степени их истинной важности для нашей жизни. Приговоренный к немедленной казни не станет заботиться об увеличении, сохранении своего состояния, ни об установлении о себе доброй славы, ни о торжестве своего народа перед другими, ни об открытии новой планеты и т. п., но за минуту перед казнью постарается утешить огорченного, поднимет упавшего старика, перевяжет рану, починит игрушку ребенку и т. п.

Комм:
 Бред. Каков человек, таков и его «рейтинг» важности!? Если убийцу приговорили к смерти, то я не берусь сказать, что он постарается сделать не то, что за минуту, но и за месяц перед казнью – и будет ли в кандалах и одиночке у него такая возможность! (Тем не менее, немецкая сентиментальность умиляет не менее их же жестокости – «починит игрушку ребенку», надо же…; впору снимать кино…)

3 книга:
Червей набрал, чтобы похоронить умершего друга. В таком мрачном настроении смог нарыть каких-то необыкновенных, полуметровых червей. Забыл их на кровати во время панихиды…

Комм:
Телевизоры и компьютеры как такие, разлагающие нас на перегной, черви. Это башки большего, чем у нас размера – и мы никак не можем противостоять им, они умнее и сильнее нас… Правда, компьютер можно заставить работать и на себя, с ним еще  все не так безнадежно… (Телевизор – это бесплатная жрачка! Как устоять перед халявой? 90 процентов отвергнешь, но оставшихся 10 с лихвой хватит для девятого вала…)

2 книга:
"Ах, леденец какой!" - как варвар заорала смерть, метелью, легионом на строгую площадь выезжая.

Комм:
Смерть нынче почти в каждом, если разобраться… И в варварах смерть, и в легионах цивилизации… Не знаю, кто хуже - фашисты (варвары) или же демократы (цивилизация)… Тех же благородных, леденцовых намерений уже в таком избытке, что любой демократ в ад заводится и не может избегнуть соблазнов… (я тоже умею орать – и, значит, фашист – но тоже не избегнул соблазнов – и, значит, большой демократ…)

ЦИТАТЫ, Алескеров Самир:
Каждый в Коране находит то, что удовлетворяет его взглядам: злой - злое, добрый - доброе.

Во многих местах Корана рассыпаны законы ведения боя, правила ограбления торговых караванов, законы воинской чести, как их понимал Мохаммед. Маршал Жуков в конце 30-х годов заказал Ленинградскому институту востоковедения перевод таких мест из Корана.

По одной из версий предсмертного часа пророка, он сказал: не быть на земле другим религиям.

Комм:
И ведь никакая сила не может заставить людей отказаться от догматизма того или иного рода… (Может, еще благо, что у них же завелась атомная бомба?! Как-то же надо взорвать камни, чтобы река жизни потекла дальше… Но я-то верю в Христа, который способен каменные догматичные сердца и умы превращать в живые… Вспомнил, что недавно мать давала почитать древнего баптиста Ричарда Сиббса – вот у него правильное направление, хотя и в рамках религии: все время пишет о нежности, любви, доброте и прочих смягчающих нравы вещах… Буквально заливает этой темой, не раздваивается… - и  на мою суровую и амбициозную матушку в такой дозе это подействовало!)

Инет, Кант:
Я люблю свой сад, люблю читать книжку, люблю ласкать детей. Умирая, я лишаюсь этого, и потому мне не хочется умирать, и я боюсь смерти.

Комм:
Но еще ты любишь писать бредовые философии и, наверняка, делать  много чего еще  не слишком потребного (а так мы похожи! Только непотребства разные… И еще я склонен видеть жизнь человеческую как катастрофу – в ней реально надо «спасаться»… Причем, это спасение всегда относительно, отчего и заканчивается все-таки смертью…)

3 книга:
Иван Ефремов - знаменитый и, казалось бы, чисто русский писатель-фантаст, оказался резидентом английской разведки и сыном англичанина же. Умер он скоропостижно, через час после получения некоего письма… Во всех есть своя «туманность Андромеды»...

Комм:
Если честно, не помню, чтобы читал такого писателя. Фантастов за писателей не считаю… (как и наркоманов или игроманов за нормальных людей)

2 книга:
Умер ради власти?!

Комм:
И без нее душе навряд ли выжить (пусть другие про власть пишут, кто ее на своей шкуре испытал? …Даже глядя со стороны на многие шкуры начальничков, испытываешь к ним неприязнь – как и ко всем прочим «избранникам»! Общественный – значит, кондовый! А кондовый всегда полумертвый; деревянный, как минимум… Но с другой стороны, сейчас в политике расцвели жаркие диспуты и деревяшки сгорели! Да и мое свободомыслие расцвело совсем не случайно – вряд ли бы такое случилось при Советской власти… Сейчас все жалуются не столько на надменность и недоступность начальства, сколько на их вороватость, а этот грех ненавистным мне истуканам мало доступен, нужной гибкости и ловкости нет… Воришки не убивают, а унижают себя – по-моему, сам по себе этот грех не ко смерти…)

ЦИТАТЫ, Сергей Сибирцев:
Там наши смерти и воскрешенья-
На узелках снов.

Комм:
Про узелки хорошие поэты обычно не пишу. Это штампик такой, черная метка…

Сны – лишь зеркало реального состояния… Но с другой стороны, понятное дело, сильно влияют на него… От сна еще никто не умер! И все воскресли!.. Нет, все же умер кое-кто… (наверное, потому, что слишком поздно лег в кровать! Наверное, сон звал его трое суток отсыпаться; или неделю проваляться.. А хоть бы и полгода…; ведь это счастье – сон… И умереть во сне, во время виртуальной битвы, возможно, доступно лишь истинным поэтам…)

Инет, Кант:
Может случиться, что вся моя жизнь составлена из таких временных мирских желаний и их удовлетворения. Если так, то мне нельзя бояться того, что прекращает эти желания. Но если эти желания и их удовлетворение изменилось во мне и заменилось другим желанием – исполнять волю Бога, отдаться Ему в том виде, в котором я теперь и во всех возможных видах, в которых буду, – то чем больше изменились мои желания, тем меньше не только страшна мне смерть, но тем меньше существует для меня смерть. А если заменятся мои желания совсем, то и нет ничего, кроме жизни, нет смерти.

Комм:
Хотел как зомби исполнять волю Бога? как автомат бесчувственный… Хотел, чтобы Бог накачал его душу, как футбольный мяч, не серым воздухом, а неким гелием, похожим на зефир, и чтобы он летал, парил, земли ногами не касался… - стал юной девушкой, а не философом и стариком… (Хотел, чтобы Бог всегда был рядом и, как мух,  страхи отгонял!)

«Мой нынешний вид – всего лишь один из множества, которые еще у меня будут» - говорил он замогильным голосом, пугая своих родных…

Даже в этом тексте существуют запятые, точки, и весь скелет логический, конструкция…; да и писал он черными чернилами… - все это смерть…

 Воля Бога в отношении нас: купайтесь в смерти, превращая ее в жизнь. Т.е. с исчезновением смерти – вместе с ее страхами – исчезает материал для жизни и радости… «Жизнь и ничего, кроме жизни» - это мираж, который все время твоего существования будет водить тебя за нос… Ты будешь злиться, что смерть постоянно ставит на тебе какие-то черные точки; что она пачкает тебя; тормозит – не дает стать ни ангелом, ни гением, ни богом (а может быть, и просто хорошим человеком!)

3 книга:
Слушаю политиканство, да еще и либералистическое – минус на минус плюс?! У патриотов в политике обычно нет настоящего вдохновения – если они не евреи… Научиться болтологии труднее, чем выработать противоядие против нее? Сие баб не касается и в «информационную эру», в «век всеобщего избирательного права» смертоносно их послушное любой жидовской демагогии  войско…

Комм:
Появились, появились вдохновенные патриоты – Проханов был лишь первой ласточкой, теперь есть Михеев и Куликов и масса других товарищей осмелела, и у них тоже прорезался голос… (По-моему, евреи в шоке теперь! Не знают, что и сказать; упорно крутят старые пластинки, но над ними уже только смеются…)

2 книга:
Напиши хотя бы раз! А иначе будешь для меня только полпредом матрешек и русской духовности в разложившейся насмерть Германии…

Комм:
С поэтессами мне не везло – может, уже тогда чуяли, что при своей развитии я разрушу их целиком, до основания, вместе с лужей мнимой поэзии…

ЦИТАТЫ, Эрик Булатов:
Нет, братцы!, всё же Смерть нужна,
Иначе Жизни кутерьма
Сотрёт с лица наше лицо,
В овально глупое яйцо...

Комм:
Совсем вроде правильно написал, только в одном месте напутал: кутерьма – это тоже смерть, а не жизнь, это смесь (как и лицо наше часто смесь овальной глупости с кутерьмовой)

«Носов, ушей и глаз на овале кутерьма» (Но нос один! - Извините, овал вращался, все предметы умножая…)

Умная курица сносила бы не глупые яйца, а умные лица!
Может быть, вначале мы тоже были глупыми яйцами, но вокруг началась жизни кутерьма, какие-то грызуны местами нас выгрызли, какие-то псы вылизали своим языком… Нельзя было не поумнеть в такой кутерьме – иначе совсем бы погибли; доели бы нас до конца; мы бы переварились в желудке природы…

Инет, Кант:
Заменять мирское, временное, вечным, это – путь жизни, и по нему-то надо идти. А как? – Это в своей душе знает каждый из нас.

Комм:
 По-моему, Кант оторвался от реальности, выдает желаемое за действительное. Все мы погрязаем в мирском и временном (я сам только что и глазом не успел моргнуть, как на целый час увяз сначала в интервью русофоба-комментатора, а потом и в  хоккейной статистике…) Кругом же только оно, а не канты – причем, и канты фигня, а не вечность… Умирать будешь, и все равно от суеты не оторвешься до конца? Особое состояние, особое блаженство нужно для этого отрыва… (или особая мука…)

3 книга:
В детстве кто-то рассказал: «тот-то смотрел в землю, смотрел, да скоро и умер»  - и запало, всякий раз вспоминаю, как долго в землю смотрю...

Комм:
Пугливость – это тоже незрелость! (не только романтика)

2 книга:
БГ: Что делать смертному с плотью, в которой нет ни цветов, ни ветра?

Комм:
Что делать смертному в коробке из бетона, где все цветы на обоях, весь ветер из вентилятора (если включен) … В общем, приходится включать аквариум Гребенщикова в коробке электронного устройства, расположенной в бетонной коробке и усиленно мечтать обо всем, начиная, конечно, с неземной любви к телочке, что к стойлу как раз очень привыкла…

ЦИТАТЫ, Барабаш:
 Животные перед смертью на скотобойнях, понимая, что их ждет СМЕРТЬ, выделяют адреналин, как бы говоря тем самым: 'Ну, хочешь, попробуй меня. Я не съедобен. Зачем тебе меня убивать?'

Многие из тех, кто видел страдания животных перед смертью, либо совсем отказались от потребления мяса, либо резко ограничили его употребление. Одним из таких людей был граф Лев Николаевич Толстой, известный русский писатель и гуманист. Однажды он посетил тульскую бойню и увидел, как из залитых кровью, глаз быка катились слезы.

100 г грецких орехов равноценны 450 г говядины по количеству содержащихся в них белков.

Комм:
Почему я не становлюсь вегетарианцем? Потому что это ровным счетом ничего не изменит, а мою жизнь осложнит. И я не очень большой любитель орехов. Более того, не очень верю ни в количество их (чтобы одного быка заменить, наверное, нужен целый ореховый лес? А таких лесов и вовсе нет на свете…), ни в качество, т.е. полезность (например, от них часто живот болит) Вегетарианство для меня – это далеко не первый шаг к истине, который надо сделать, и пока не сделаны эти первые шаги, нечего и думать о последующих. Я живот набиваю быстро, бездумно, с минимальными затратами; я что-то понял, но по-прежнему живу под общим для всех  колпаком…
А мученья животных? – больше ли они наших мучений в иных зубных кабинетах (в мое время не обезболивали)? Есть ли им чего терять, кроме грязного тесного стойла с кормушкой? В конце концов, не работает ли и каждый зверь уничтожителем живого на земле – и, может, мир только ждет нового Достоевского, который разглядит слезинку каждой травинки?...
Вообще, больше всего природу, мир жизни и смерти понимают крестьяне – и среди них вегетарианцы редки…
Огромные регионы иначе, чем в качестве пастбищ и невозможно использовать – а много ли, к примеру, от оленя возьмешь молока?... И ради шерсти одной кто станет с бараном возиться…

Инет, Кант:
Страх смерти противоестественен. Страх смерти есть сознание греха

Комм:
Грех противоестественен?! Все противоестественное – грех (все цивилизации – с философиями, и даже обычными книгами! – в том числе), но ведь есть грехи и естественные – если только собственный член не считать искусственным образованием… Чей язык, в конце концов, не способен что-то ляпнуть?! (раз в год, в месяц, в неделю, в день, в час… - у кого как)

Смерть естественна, но и страх перед нею естественен не менее. И любовь Христа не отменяет страха Божия – а этот страх от смертности нашей, он неотделим от страха смерти… Нет смерти без страха; смерть без страха – это исчезновение, растворение, ликвидация, уход, переваривание и прочее… (в прессе так пишут, чтобы люди убийств не боялись – хотя могут поступить и обратным образом, если будет задача напугать…)

3 книга:
Катя Огонек, проникновенно: «ты мой любимый, единственный» - видел я этого ее единственного! Умора! Умереть можно! (и она умерла) Но он, конечно, на неё похож, уродину… Все по похожести  выбирают, а потом в форсированных песенках душу отводят…

Комм:
Нездоровьем  воняло от ее мучнистого вида в той ТВ-передаче…; но с другой стороны, она была богатырь, бабищей с широченным лицом…; наверное, сгубил ее этот «единственный» с жутко пьяными и блудливыми глазами и прочие дружки уголовные… (В 30 лет умерла! То ли от острой сердечной недостаточности и остановки сердца на фоне цирроза печени, то ли тут и эпилепсия была… Скорее всего, находилась в запое? При том, что уверяла, что водку почти не пьет, предпочитает грузинские вина… Умерла на пятый день пребывания в московской больнице, когда уже вроде бы начала поправляться! Могу себе представить, что там были за врачи… А была она, мол, простой русской бабой, но с еврейской примесью – которая ей, конечно, помогла; простые русские бабы без примеси – и родственников - полы в учреждениях моют…; хотя – евреи не только помогают, но и губят всех подряд… Отец у нее был еврей Семенович; соответственно, начал обучать и толкать дочурку – к евреям Таничу и Шелегу… Потом переключилась, видимо, на уголовников Вовку и Славку – чтобы натуральней петь? – но «единственным» все же оказался грузинский еврей Леван… Он ей вина привозил?!... Она ведь и сама была с юга, из благодатного Краснодарского края…)

2 книга:
Взаимоотношения с людьми у Толстого лишены психологического содержания, сюжета, дна /нет ни одного человека, кому Олимп был так удобен, кто на Олимпе был бы столь естественен – Достоевский же умер ещё и потому, что к нему начала приходить слава, а что с ней делать, как в ней жить – кроме бесед с начальством – он не знал./

Комм:
Достоевский был человек подпольный, а Толстой  деревенский – им обоим «слава» была нужна как телеге пятое колесо, а  корове пятая нога. Тем не менее, и Достоевский справился бы с этой проблемой не хуже – тем более, одновременно с Толстым, который всем пример подавал… Но у него долгой старости  не случилось, потому что подпольная жизнь  нездоровая… На известном портрете он выглядит вполне себе мужиком (к примеру, извозчиком!) – не хилым декадентом; и, может, ему надо было тоже капитальней уехать из города и заняться каким-то физическим трудом (или плаванием и пробежками!)  В своем труде он был человек запойный, неравномерный, нервозность подтачивала его… Он пожертвовал себя городу  - хотя не думаю, что не нашел бы себя и в маленькой усадьбе… (типа той, что у меня?!)

ЦИТАТЫ, Бабанов Валерий Юрьевич:
серьезно от нас устав, выдохнул как бы в сердцах в нашу сторону ядовитым сарказмом типичного высокомерия обиженного, глядя на надоевших горожан зло, пытливо, угрожающе, из подлобья!: - "Замочить что ли Вас тут на месте обоих, - усатеньких, бородатеньких - чтобы больше не шарили там, где шарить не нужно, не топтали мою Усадьбу!"... После этого, после этой серьезной угрозы из злобной душонки в наш адрес,  он еще крепче сжал сухими крепкими пальцами "стального кулачка" свой "сантехнический портфельчик", но чуть подумав, взвесив, - все же отложил свои планы уничтожения горожан на некоторое время, пока не выяснится до конца - ЧЕГО ОНИ СТОЯТ

       Неприятный разговор, натянутый и опасный, враждующих сторон несколько затянулся, он длился уже более получаса! Вскоре окончательно выяснилось, что заброшенная старая большая пристань, валяющаяся криво на берегу - это логово темных отпетых личностей, она есть приют для отверженных самой жизнью, для многих бичующих по Слободе разношерстных опасных изгоев, центр управления простыми деревенскими мужиками -рабами, - зарабатывающими себе рыбой на хлеб с маслом! ...

       Выяснилось, что вокруг озера "ДЕНЮШКА" / Денежное!/ - по его длинным богатым берегам, по вытекающим длинным протокам, работают, ишачат на местную "рыбную мафию", не один десяток местных хуторских мужиков, добывающих свой тяжелый хлеб из подо льда. Некоторую часть пойманной рыбы мужики берут себе домой, а больше половины отдают пасущим их "волкам"! - а если иначе - замочат, - и не отыщет никто!

       - У дальних лунок озерного работника, почти у самого поворота ерика стоял все тот же ушлый "клыкастый опасный Кент" и ждал подхода Павла, чтобы круто и ядовито ему, "овце", выговорить, и, - вернее всего - пригрозить и тут же, сразу, поставить перед новыми условиями выживания, запутать бесправного мужика новыми долговременными долгами! Неприятно, обидно было трудяге Паше его, - черного козла с клыками, - слушать, глядя в затхлый рот на тусклые фиксы. Но куда слабому "совку-батраку" от этих ушлых, дерзких волков деваться?! - КУДА? - Ведь только ты забунтуешь, только что против им скажешь, и пиши пропало, как пить дать, - замочат. Или: загнут в камышах раком, сломают без всякого сочувствия руки или ноги, - блатные "братья" если обещают, - делают!

       Закончив назидательные крутые "переговоры" с личным рабом наедине, злой недовольный конвоир развернулся и направился легким шагом к нам - МОЧИТЬ! - Так мне вдруг показалось! 

       Павла он оставил работать на лунках "без перекуров"" - отрабатывать свое вольное поведение. Когда Кент почти вплотную к нам подошел, у меня "слегка" похолодело где-то внутри, под самыми ребрами,- куда вернее всего последует точечный ножевой удар! ".. Портфельчик местного заправилы подозрительно завис в неподвижно согнутой его руке, взгляд был насмешлив и холоден одновременно, суеты в его физических действиях не наблюдалось, - он был уверен в себе! ..

       Я сразу же, внешне спокойно, предложил моему давнему другу собираться домой, но оказалось - он был уже заранее собран, - а я еще не успел! Видя это опытным прохиндейским взором, хитрый Кент взял моего мощного тренированного друга бережно под локоток, и так "ласково", но коварно с ним о чем-то заговаривая, /выделив его из нашей честной компании, как самого видного "авторитета/ - как наиболее серьезного, сильного, ненавистного ему врага, с которым хочется мигом расправиться на расстоянии одного метра, / но как это сделать, с чего расправу начать, если враг на целую голову интеллектом и ростом выше, если горожанин вдвое сильнее и втрое умнее и увереннее самого посягателя?!/

       Тем временем, в момент их скорого от меня ухода, я забившимся сердцем сразу почувствовал неладное, и стал стремительно скручивать зимние удочки, продолжая торопливо говорить с неожиданно подошедшим ко мне Пашей. В следующий миг я услышал, как друган уже издали, уже удалившись метров на сто, - громко меня позвал догонять! - Нужно скорей их догнать, а то опоздаю и не успею помочь!

       Мне осталось только уложить объемный рюкзак, это пару минут отнимет, осталось попрощаться с беднягой Пашей, - и можно их догонять! И тут, в последний момент прощания навеки, друг Паша внезапно замер!: местный рыбак с тяжелым черным подозрением глядел мимо меня - в спины уходящим - и это видеть было так тоскливо, с таким сильным напряжением Человеческого Сочувствия новому другу, что я сразу все понял - наше дело совсем дрянь. Я увидел вдруг в глазах чувственного раба: - Павел чего-то ждет, предчувствует, предполагает, - удар вот-вот произойдет,- рука блатного его Хозяина вот-вот метнется к глотке недруга, вот-вот свершится бросок волка к Человеческой мякоти! - И только тут, прозрев до смелого поступка, сообразив, что нам реально кто-то сию минуту угрожает, я окончательно весь встрепенулся,- словно меня наотмашь огрели плеткой поперек голой спины!!! - Махнув рукой рабу Павлу, я вскочил, отделился ото льда, от белого снега, и живо побежал с тяжелым буром в одной руке и с рюкзаком во второй догонять своего уходящего от меня вместе с опасным врагом любимого друга! - Я думал тогда об одном: - нужно обязательно УСПЕТЬ ...................       

       Отчего я раньше не сообразил, не допер, не скумекал, что опасность натурального исчезновения уже близка! Близка именно для нас, а не для кого-то? Что смерть уже ходит кругами с косой, что рука местного гнуса уже вполне готова тихо и незаметно, боком прокрасться, прошмыгнуть мимо глаз, открыть замусоленный грязными руками и временем портфельчик, и извлечь из него заготовленное после отсидки оружие мести - молоток, нож, либо заточка. Или же ствол?!-

... Догнав впопыхах, в скачке наметом, на пределе бродяжьих сил, двух уходящих на Восток антиподов, - один из которых искал случая как бы внезапно и без шума -убить своего соседа по беседе, - на самом деле, отбросив свои фантазии, я услышал совершенно мирную речь, от которой гибелью и не пахло! - Неужели мне все померещилось, показалось???!

       Бородатый, дородный, широкогрудый, обаятельный друган-материалист издали походил на опытного романтика геологоразведки. Он быстро и легко погасил, словно свечу двумя пальцами, классовую злобу местного "спиногрыза", переведя разговор в мирное русло беседы о вечных деревенских проблемах! - Вот ведь нравилось сухощавому демагогу Кенту, сборщику рыбы, - с пришлым ученым Человеком поболтать, покалякать, поделиться свежими мыслями, идеями! И заводился "урка" с полуоборота! И развивал, раздувал почти пустые "ученые диалоги", свои заветные бредовые идейки не ради кого-то, не ради народа, а единственно ради САМ0УТВЕРЖДЕНИЯ!

       Но именно это, именно философская беседа / нам это было на руку!/ удерживала его коварную конечность от дикой агрессии МСТИТЕЛЯ, - именно разговор чужих ему людей с ЕГО ДУШОЙ на РАВНЫХ словно бы обещал, что разойдутся спорщики с миром, - без горьких обид друг на друга, без крови, без беды, без стыда...

       Переместившись со льда на берег, странная "философская троица" белой неглубокой колеей, укатанной колесами бобиков, газонов, камазов, точно три родных брата / я, мой старый друг, и возможный убийца!/, прочесали пехом участок густого, "невыбритого" пойменного леса, потом дремучий лесок кончился, оборвался, будто его кто ОГРОМНЫЙ с НЕБА отрезал! - И тут мы, рыбаки, вышли, легко вздохнув, на край многокилометрового Ситниковского поля. Без проблем дошли миром и ладом до развилки двух дорог, и спокойно, внешне не холодно, вполне прилично разошлись по разным направлениям, понимая, что все наши "душевные разговоры" - есть лишь обман, отвлечение, хитрая маскировка. Как грозно шумящие, стучащие поезда, мы разлетелись по сторонам: он ушел от нас с миром на свою пристань, а мы - на окраину Слобода. Нападать на нас, как ядовитый злой паук, он уже и не собирался, передумал, остыл. Да и силы были явно не равны, не на его стороне, ситуация не в его пользу, хотя как на это еще посмотреть. Все это он чувствовал ущербным сердцем, и поэтому из ненавидящего людей бандита превратился в абсолютно мирного, находчивого, и уступчивого пешехода!

       Когда рэкетир - самозванец скрылся, как волк, в сером тумане зимнего простора, направляясь, вероятно, к старой, потерявшейся в половодье, заброшенной двухпалубной пристани на самом краю "Критской тайги", - я повернулся взволнованным лицом к лицу стародавнего друга и заглянул, чувствуя свою вину, в его довольные, уверенные, глаза Властелина: - и тени страха я в них не нашел, не заметил! Ни единой крохи упрека в мой адрес за то, что на пару опасных минут задержался, застрял на льду, мыкаясь с вещами и с самим собой, со своим предательским страхом, сомнением! Когда надо было быть только рядом, вместе, плечом к плечу, а я был не рядом, а только на взлете. Когда нужно было скорей обо всем догадаться, сообразить, сделать вывод, а я, не желая того, запаздывал,- отставал от реальных событий по фазе!... Да, друг мой вел себя в сложной ситуации очень достойно, показал себя умницей, - я же не показался в нужный момент отважным: - я осторожно промолчал, когда очень нужно было вставить в беседу двух лиц свое твердое веское слово! ...   
    
       ... Дорогой домой, тропой через белое поле Заденежного простора по направлению к "Алой" Слободе, когда близкий по духу товарищ мне по порядку все рассказал, - как мне и казалось, оказалось, что безрассудством "бог" этого сукиного сына - заносчивого лесного мужичонка - не обделил, не "обидел"! - Уводя от меня уверенного друга под локоток по направлению к лесу, с подлой улыбочкой ему что--то особое сообщая, он решил повторно, как местный царек, попугать непугливого горожанина, а заодно и проверить - оценить его Духовные Потенциалы! То ли перед городским человеком намеренно всего себя обнажая, хвастая, как обычно привирая, то ли цинично- безнравственно сообщив ему правду о том, что действительно было в его паскудной звериной жизни вора и насильника, - да только однокашник из его уст за минуту узнал, что на его "особом" счету записано уже более десятка трупов, что убивать приезжих дураков - его веселое "хобби", его Мечта, его Идея, и что ОН таких как мы "мочил", и еще мочить будет долго! И ни одна тварь в диком лесу его, мстителя-палача, не найдет, не достанет, - никогда, никогда!...

       _Мой друг, "геолог-разведчик", с седеющей красивой бородкой, с внимательным взглядом разумных глаз, услышав от него ЭТО, сначала просто и многозначительно почесал пальцами затылок, задумался, и не без удивления оглядел "Критский самородок" - вот он, - "мочило- мочало!" - хрен у причала! И откуда такие редкие гнусы берутся?! ... но сразу ничего ему не сказал, лишь оглянулся назад и позвал меня догонять, чтобы заручиться поддержкой, между тем соображая, думая, чем бы на это ему ответить?

       Пройдя еще с десяток шагов, выдержав психологическую паузу, мой товарищ ему заявил, чеканя с презрением каждое слово: " Таких уродов, как ты, мне нужно хотя бы трех, - с одним даже неинтересно возиться -уложу на месте одним ударом, не успеешь и в карман попасть!" - И тут мститель- убивец понял, что шансов "замочить" у него нет. Не его весовая категория, да и запугать противника все-таки не удалось. А взять немолодого, опытного, закаленного рыбака-любителя воровской хитростью тоже очень сложно! –

       Осознав, что не та, не его ситуация, что шансов на "успех" задуманного у него нет, - Кент тут же остыл, обмят, засопел, угомонился. Можно даже сказать - произошла обычная метаморфоза, -превращение матерого "зубастика" в ласково блеющую перед посторонней преобладающей силой овечку! - С этой ласковой, "доброй овечкой" - мы наконец-то навсегда простились, разойдясь на развилке! Словно вынырнув среди зимы в светлую Весну душевного разлива из толщи "человеческой глубинной грязи .."       

Комм:
Очень жалею, что не обучен приемам – и что брат племянников ничему такому не учит…

Вчера, кстати, у Марка Твена слушал рассказ про матерого убийцу – не такой сгущенный, конечно… Правда, я не очень верю в безропотных деревенских мужичков…; не хотелось бы верить, по крайней мере…; ведь каждый мужичок может убить…; или сжечь…; устроить такую засаду, так закопать, что и концов не найдешь…; и в деревне все они родственники…; быть может, деревенские тоже  не решались напасть  и пока откупались…

Инет, Кант:
Смерти меньше всего боятся люди, чья жизнь имеет наибольшую цену.

Комм:
Себя имеет в виду?!
Ценники-то откуда?!
Храбрецы имеют наибольшую цену? Но ведь обычно храбрость обратно пропорциональна количеству ума?! И частенько приносит зло… И вообще, лишь на войне потребна… (И о своей «наибольшей ценности» они точно ведать не ведают! Скорее наоборот, ни в чьей жизни не видят особой цены…)
А с другой стороны, никто не отменяет банальную правду: если уж  человек смерти не боится, то он силач, герой, мужик и образец для подражания…
Т.е. Кант напутал. Надо сказать так: Жизнь  людей тем сильнее, чем они меньше смерти боятся. Страх смерти ослабляет людей, а борьба с нею – усиливает… (И храбрецы все же хорошие люди. Только их простодушие часто используют… Сила ум и истину не заменяет: сила груба, а ум и истина тонки и ловки…)

3 книга:
Булгаков, как ни странно, жил, пока держался бунтарем, а умер, как только Сталину с помощью жалкой пьесы жопу полизал. Сразу не нужен стал - в истории не было примеров таких больших писателей...   Сталин, похоже, мечтал вырастить советских писателей большими, что твой Толстой, как паровоз на митинге, украшенный декоративными снопами...  Да, горькой оказалась жизни жопа...

Комм:
Никогда не интересовался Булгаковым; возможно, и здесь случайные обрывочные сведения. Может, он болел и нуждался отчаянно, и было ему совсем не до величия? Даже Цветаеву та мерзейшая жизнь обломала (Но и злобную интерпретацию этого деятеля я себе тоже прощаю – моя ситуация в некоторые годы была еще хуже… Причем,  от  «профессиональных писателей» я в жизни не видал ничего хорошего.)

1 книга:
Жизнь сотворена такой же горячей как солнце и ее хаос – это хаос пламени… - и вот я ее охолаживаю и наблюдаю, как она на глазах умирает… - и сам чувствую большую усталость…. Лучше писал бы фантазии. Холод обязательно нужно чем-то компенсировать. Не случайно то, что я так накидываюсь на дела. Мне теперь все время холодно и я избегаю  выходить даже в прохладные сени. Без конца думаю о фантазиях и переменах. По натуре-то я горяч, но теперь вот пошел холод. Горячности нужны дровишки, уже мало «жара души» – это было, было…

А что говорит наше «научное» «бюро прогнозов»? Холодная горячность – горячи, горячи люди, только выглядят официальными – сменится горячей холодностью – Бог и Христос, кстати, производят именно такое впечатление.

Комм:
Вот так всю жизнь я надеялся то на «науку», то на «фантазии» - и «христианство» мое невоплощенным осталось? Душевными качествами в жизни не так-то блеснул – раздражительность, комплексы. В итоге, с телевизорами и футболами борьба моя редко выигрывалась…; старался найти компенсатор и свести эти «игры» вничью… (Только настоящий христианин может победить телевизор и прочие заменители?!)

ЦИТАТЫ, Бобцова:
Я не закончу антисмертью
Свою простую антижизнь…

Комм:
Антижизнь у всех горожан… Антисмерть – это когда умираешь под наркозом? Сначала болеешь с надеждой выздороветь, а потом исчезаешь в беспамятстве…

Инет, Кант:
Кто боязливо заботится о том, чтобы не потерять жизнь, никогда не будет радоваться ей.

Комм:
 Кто заботится о том, чтобы не потерять жизнь, тот трус?! Кант, ты Евангелие не читал случайно? Там  эта тема раскрыта – надо терять свою жизнь, но только ради Христа и Евангелия, а Христос и Евангелие – это супержизнь. Т.е. надо терять жизнь лишь ради приумножения ее - смотри еще притчу про зерно…

3 книга:
ТВ: У шиншилл на зверофермах всю жизнь звучит прекрасная классическая музыка. Было – временами только, но как-то раз они услышали звук дрели, подумали не то и несколько штук умерло от разрыва сердца прежде времени, что нехорошо…

Комм:
Говорят и коровам идиллический музон помогает; быть может, при стойловом содержании даже заменяет природу, которую им уже никогда не видать… Собственно, и людям всю жизнь такое «искусство» помогает пастись и даже жить в стойле с кормушкой… (Правда, мне теперь музон заменила политика…; а еще раньше был даже Дом-2….; политика – это Дом-2 во всемирном масштабе?! Участники – Путин, Обама, Меркель и прочие… Регулярно сменяется один из участников, появляется свежая кровь…)

1 книга:
Пусть я буду больным – больной взгляд на мир, только бережный, трепетный и напоенный чувством. Сама субъективность – уже болезнь и кто понял это, тот прав. Все больны, но не хотят сознаться, что-то противопоставляют  и доказывают без конца. Это раздвоение и бесплодное бегство от себя. А ты попробуй иначе сделать, принять малость и болезненность, принять себя, чтобы приобрести естественность и способность двигаться. Ничего не поделаешь, болезнью является и всякий рост, и всякое умирание.

«Здоровый больной» должен смениться «больным здоровым» – человеком, решающим болезненные проблемы – вместо того, чтобы прятаться от них -  и уже имеющим здоровое нутро.

Комм:
Программный текст, фундаментальный по своему значению. Хотя болезненность свою я малость педалировал, малость ею злоупотреблял – и это, конечно, не способствовало выздоровлению.  Здоровые примеры рядом мигом бы скинули с меня лишнюю хмарь, но их не было. К тому же, они могли скинуть и лишнего, все подряд, оставить меня вообще без всего…

Пока человек не признает болезненность свою – а ее нетрудно увидеть в каждой паре глаз – главным на этой земле будет не человек, а изображающий человека мраморный статуй (и все остальные материальности, каждая на своем месте, будут господствовать… Материя признана почти полностью здоровой – особенно, мертвая материя! Ее чуть ли не вечная и красивая жизнь после смерти, допустим, в качестве домов  и заборов, вызывает у нас чувство зависти…)

ЦИТАТЫ, Бастрон:
Как - то его жена с дочкой пошли в клуб, а он во дворе рубил дрова. Сын же с удовольствием ездил на велосипеде, который Лёха недавно ему купил. И вот подъехав к калитке, он прокричал - папа, а у клуба два пьяных поселенца к маме пристают. Не выпуская из рук топор, Лёха быстро пошёл к клубу. В зале было темно, уже начался показ кинофильма. Включив свет, он воткнул в пол топор, злобно оглядывая полный зал зрителей, и громко спросил - где же эти мои козлятки? Хмельные мужики - поселенцы, сидели в первом ряду, и один из них прокричал - эй, мужик, ты чего это, с перепою клуб с сараем своим перепутал, козлов заблудившихся ищешь? Ну и поколотил же их Леха - неразумных. До полусмерти, наверное - бы прибил, если - бы не его Ольга, да местные мужики. Насильно успокоив и угомонив его. Поселенцев же, едва живых, увели в общежитие, где мужики уже с опытом объяснили новичкам. Вы, что сдурели, или белены объелись, это же вам не в Таганроге по базару ходить, да пальцы веером расправлять. Против местных блатовать здесь бесполезно, и очень даже глупо. Да вы знаете - дурни, что они за пять минут соберутся, и такую атаку проведут, что не знаешь куда бежать? Мужики - то они скромные, оглоблями бьют со всего широкого размаха. Повинитесь лучше, да помиритесь с Лёхой. Сколько здесь уже таких беспечных и неразумных людей скормлено тайменям да налимам в сибирских реках?

Комм:
А вот и мужики во всей красе – смотри немного выше тему…

Инет, Ла-Брюйер:
Кто прожил один день, прожил целый век: то же солнце, та же земля, тот же мир, те же впечатления. Ничто так не похоже на сегодня, как завтра. Любопытно было бы умереть, то есть перестать быть телом, а стать только духом. Но человек, нетерпеливый ко всему новому, не любопытен только относительно этого одного. С рождения непокойному и постоянно скучающему, ему не надоедает только жить, он согласился бы постоянно жить. Болезнь, страдание, труп отталкивают его от познания другого мира. Нужна вся сила религии, чтобы заставить его задуматься.

Комм:
 Стать бы только духом, т.е. птицей-невидимкой над землей! Бесконечно путешествовать, бесконечно наблюдать и рассматривать – а потом снова  ускоряться просто ради самой скорости… И тогда действительно можно за один день как бы целый век прожить, если не знать усталости… Кому такое нелюбопытно было уже в 17 веке, я не  знаю… Вообще, текст сумбурный, беспорядочный – не на бегу писался?! Он же постоянно сам себе противоречит. …И как раз религии с культурами многих и отталкивают от упомянутого познания иного мира – а вот труп-то и должен заставить задуматься…

3 книга:
«Зимние дожди.
Я покамест еще не умер…»
Хотя через какое-то время
Без меня люди будут жить следующие тысячи лет…

Комм:
Да, судя по тому, с какой скоростью продвигается жизнь, уже завтра будет 17 апреля 2116 года. Моргнешь – и уже недели как не бывало. И за сутки наморгаю на век… И зимние дожди при жизни, сырая земля после нее… Зачем мы живем?! Ради баб-миражей? Ради жратвы миражей? Ради мыльницы на колесах? Смыслов все меньше, но зато жить все легче – почему бы и не поболтаться на этих асфальтах, не засунуть нос в эти большие и даже огромные дома… А если не хочется, сиди в инете, как у камелька или, как рыбок в аквариуме,  разглядывай сотню программ на телевизионном  экране… Бабы все породили, чтобы самим благоухать и чтобы сохранялась к ним наша привязанность. Порождают все больше и некоторые мужики из зависти даже превращаются в баб, чтобы присоседиться к этим пирожным… (Но все же по-прежнему злобны наши ***, хотят их проткнуть, уничтожить!)

1 книга:
…Папа, в выходной день тяжело дремлющий, а не спящий  посреди тишины и пустоты… - убери от него дела, и он повалится, как умирающий.

Комм:
Отдавался работе – ее плодами еще в 90-х завладели жиды (он у меня был газовик и нефтяник) – но мог бы с таким же успехом отдаться туризму. Всеядный он был, на все готовый – их так воспитали в советское время… Марширование может быть и работой и отдыхом!


ЦИТАТЫ, Бастрон:
Решайте сами, случайно или сознательно был выбран путь - красивым, выше среднего роста, гладко выбритым, коротко подстриженным и элегантно одетым мужчиной, зашедшим в полупустой зал ресторана. Манеры и движения, весь вид и поведение, утверждали в нём человека прочно стоявшего в жизни. Ему хочется залить разгоревшую, хорошо скрытую от постороннего взгляда, тихую, душевную боль. В кармане премия и острая как бритва, в кожаных ножнах финка. Огнестрельное оружие тогда в неслужебное время носить не полагалось, и у него уже вошло в обычай всегда иметь при себе эту финку. С ней он чувствовал себя спокойней и уверенней. Вчера он исполнил высокий долг перед Родиной. Раздражают лишь в одиночестве воспоминания, от покорности этих засранцев - смертников. Хочется забыться, развлечься и отвлечься. Взгляд остановился на очень красивой, молодой женщине, одиноко сидящей за столиком. Уверенный в себе, он подошёл и спросил - вы не возражаете, если я присяду к вам за столик? Простите и поверьте, я не хочу вам досаждать, но душа требует общения, а вы я вижу должно быть очень интересный собеседник и прекрасная женщина. Как обычно в таких случаях, между ними легко завязалось знакомство. А чем вы занимаетесь, где работаете? Она никогда не научится скрывать любопытства, эта молодая, наивная, красивая, простая в выражениях, бывшая деревенская женщина. Ей не было ещё и восемнадцати лет, когда родила сына от любимого парня, вернувшегося из армии. Уехали в город, и там родилась ещё дочь. Жили дружно и весело. Муж работал на лесовозе. Получили квартиру, в старом деревянном, двухэтажном доме. Казалось - бы, чего ещё до полного счастья не хватает? Но нет, омрачает что - то жизнь мужика. Стал пить, появилась как последствие алкоголя в любом человеке раздражительность, а тут ещё кто - то подменил аккумулятор в машине. Заподозрил он одного слесаря. И вот драка в гараже, поножовщина, тяжкие телесные повреждения со смертельным исходом. Восемь лет усиленного режима. Деваться некуда, и пришлось Надюше идти работать на мясокомбинат. Работа тяжёлая да нервная от страха попасться за воровство. Радует лишь то, что появилось много полезных знакомств. Кому - то нужен карбонат, сервелат, шейка и прочие деликатесы, открывшие двери к возможности доставать импортные тряпки. Тогда, допустим, купить бензопилу, холодильник или машину, и многое другое, считалось необыкновенным чудом. Вот и Надюша, как и все люди, искренне радовалась достать что - то импортное, как тогда говорилось - экстравагантное. Иногда ей случалось принимать и подарки, от надолго не задерживающихся любовников. Дети естественно удерживали, да и свободного времени было очень мало, и нет подходящих условий для встреч с развлечениями. Но, как же ей порой хочется секс, мужское тепло и ласку, почувствовать себя защищённой, послушать тихие, добрые слова. Григорий сначала ей очень понравился. Ну, скажите правду, где вы работаете? Я работаю Богом! Нет, ну серьёзно, не морочьте мне голову, скажите правду. Я и говорю серьёзно - смеётся он. Не нравится Надюше, когда принимают её за дурочку. Григорий же дальше морочит ей голову. Шучу, в действительности я работаю директором бани в городе Сочи. Командировка у меня здесь в Сибири, по закупке и отправке целого состава с берёзовыми вениками. Захмелел Григорий, его уверенность, смех и надменность, сменили и оттолкнули добрую первичную Надину симпатию к нему на неприязненные чувства. Всё же внешне вид её не выдаёт. Подыгрывает Григорию, в душе думая - надо же так, козёл какой - то попался, а внешне даже очень симпатичный. Чёрт с ним с козлом, пусть угощает, только вот ничего тебе не обломится. Быстро и незаметно проходит вечернее время за разговором. Администратор, прохаживаясь по залу, уже деликатно напоминает, что скоро ресторан закрывается. Что же Надя, пойдем, продолжим приятное знакомство, предлагает Григорий, вставая и показывая взглядом на прихваченный в руке пакет с шампанским и коньяком, заказанный уже на вынос. Нет - нет, спасибо, очень жаль, но не могу, как - нибудь в другой раз. Ну, вот тебе, не могу. Забудь солнышко все заботы и отговорки, такой прекрасный вечер грех проводить в одиночестве. Идём - идём, взяв за руку, уже навязчиво принуждает. Да отстань ты, резко отдёрнув руку, сказала она. Не могу, значит, не могу - иди, грузи свои берёзовые веники. Помрачнел взгляд Григория, собрались морщины на лбу, он молча, прикусив губу и прищурив глаза, не попрощавшись, пошёл к гардеробной. На улице, завернув за угол дома, укрывшись от слабого бурана, Григорий остановился и закурил. Часто затягиваясь сигаретой, он перебирал в памяти разговор с Надей и раздражённо, с надрывом и нервно повторял её слова - иди, грузи свои берёзовые веники. Разум его негодовал, а чувства всё с большей и большей силой наполнялись злостью, и отвращением к ней, и к этим словам. Он не мог успокоиться и смириться, что его так равнодушно, и грубо проигнорировали. Душа хотела и искала тепла с покоем, что с надеждой его обрести хотя бы на короткое время, он и пошёл в ресторан, желая общения, так - как находиться в одиночестве было очень тягостно, беспокойно и невыносимо. Негодование возрастало ко всему человечеству, представляя людей равнодушными ничтожествами, сосредоточенных лишь на своих мелких проблемах. Вечер был тёплый, но досаждал ещё небольшой ветер с завихряющимися, густо падающими снежинками, часто налипая на лицо, они не охлаждали его рассудок, а только разжигали ещё большую злость. По узконатоптанной тропинке, под руку с парнем шла Надя, весело смеясь и что - то рассказывая. Вот сучка - подумал Григорий, как я и предполагал, что не станет она возвращаться одна, не подцепив кобеля. По сторонам стояли старые двухэтажные дома, а вдоль их пролегала теплотрасса, обитая досками. Она услышала лишь хруст снега под приблизившимися, посторонними шагами, да тяжёлое, хриплое дыхание, увидев и не успев сообразить, что произошло, как её спутник уже лежал в снегу на краю тропинке, с брызгающей как фонтанчик пузырящейся и пульсирующей кровью из горла, широко открыв глаза и прижимая руками голову. Ледяной взгляд Григория, заморозил и парализовал, подкосив её ноги, и наполнив их свинцовой тяжестью. От неожиданности, она не успела даже крикнуть, как финка, пронзив грудь, холодной сталью вонзилась в сердце. Знай, шалава, как глазки строить - последнее, что услышало её сознание. Вот весёлая, добрая Надюша, и не помогли тебе булавки, воткнутые в обрамление косяков, пристёгнутые внутри кофточек, да висящие ножницы на стене над дверью. Верила ты, что оберегают они от злого духа. Но настиг он невинную душу неожиданно и непредвиденно. Не любил твой палач - злодей людей, и жизни их ценил, не больше чем жизнь у мухи. Любил и жалел он лишь себя, и эгоизмом обладал - невероятным.
Надюшеных детишек, сразу после похорон, увезла бабушка в деревню. А спустя годы, сменит её сын отца в зоне. Случится то, что в то время часто происходило с детьми без родительского присмотра. С дружками, он покалечит командировочного, городского водителя самосвала, помогающего с уборкой урожая.

Проснувшись в гостинице, Григорий принял душ, похмелился, собрал вещи и отправился на вокзал. В тамбуре вагона, куря сигарету, ему невольно со страхом и досадой думалось о вчерашнем вечере. Тревожило его больше не само преступление, а удивляло то, как быстро всё произошло и даже вроде против воли, как будто сам дьявол руководил всеми действиями и рассудком с чувствами. Пожалуй, нужно прекратить увлечения спиртным, а то иногда, против воли, стала проявляться какая - то большая энергия, да ещё вперемешку с неожиданной агрессией. Конечно - сам себя успокаивал Григорий, всё это произошло невольно, от результата оскорблённых и проигнорированных чувств с униженным достоинством. Страх с беспорядочными разными мыслями мучили душу, и он мысленно проговорил - да пошли вы все подальше, была бы у меня возможность, весь мир приговорил бы к смертной казни, сплюнул, бросил окурок и пошёл в вагон. В купе он достал из сумки начатую бутылку коньяка, поставил на столик, и обратился к попутчику - ну что разомнёмся. О, это дело я уважаю, развел руки мужик, радостно улыбаясь, очень довольный, что есть с кем разделить дорожный досуг, подтянул свою сумку, расстегнул её и проговорил - посмотрим - ка, что же это у нас тут припасено.

Комм:
В стране Советской потенциальным убийцей был каждый второй или третий? Драться так всем приходилось… А так как алкашом был чуть ли каждый первый, то драки заканчивались неважнецки для того, кто давал слабину… В общем, каждый кого не убили или кто сам не убил – и не сел (причем, мог сесть ни за что) – мог считать великим счастливцем себя… Так отцу моему повезло…; только однажды в ГАЗике свалился зимою в овраг – свалился из-за гололеда, но с другой стороны, в овраге было много мягкого снега… И еще к ментам в лапы  пару раз чуть не попал… Но он ведь был инженер в крупном городе, при том непьющий и осторожный, работягам явно меньше везло…

Инет, Шопенгауэр:
Смерть есть момент освобождения от односторонности индивидуальности, которую надо представлять себе не самой сердцевиной нашего существа, а скорее некоторым искажением его: в этот момент, который можно считать restitutio in integrum (полным восстановлением прежнего состояния), снова наступает истинная, первоначальная свобода. От этого-то, по-видимому, и зависит выражение мира и успокоения на лице у большинства покойников. Покойна и легка, обыкновенно, смерть каждого доброго человека; но умереть – вот привилегия отрекшегося от себя, того, кто отказывается от воли к жизни, отрицает ее. Ибо лишь он хочет умереть действительно, а не по видимости и, следовательно, не нуждается и не требует дальнейшего существования своей личности.

Комм:
 Какой хитрый дурачок, этот Шопен-гауэр… «Исказили нас! Скорее верните на тот свет! Мы упирались – и пока упирались, конечно, исказились, как резинка натянулись – но нас все же вытянули! Но временно, ведь нам так нужна наша первоначальная свобода от этой проклятой жизни… Смерть – истинная жизнь, спокойная и легкая, а жизнь – это сплошные искажения, сплошные проблемы…» Сам, интересно, сколько прожил, смерти дожидаясь? Кажись, среди философов почти никто не умер молодым…

Сами для себя мы вполне многосторонни – и отнюдь не искаженностью своей тяготимся (хотя он сам, конечно, был очень искажен! Как и все люди цивилизации, собственно… Или как все индивидуалисты на людях, а все коллективисты в одиночестве… В своей же стихии у каждого из нас на лице проступает довольство, мир и покой, мы сладко потягиваемся и желаем соснуть, во сне, возможно, обрести истинную, первоначальную свободу, но потом все же обязательно проснуться…)

3 книга:
Если вы превратитесь в болото, то мне ничего не останется, как превратиться в лешего при нем. Даже Христос не случайно поскорее умер, почти кончил жизнь самоубийством, а я-то послабее. Звереет человек, и с дьяволом общается плотно, когда негде ему преклонить голову или поставить ногу – кругом болото...

А в гробу человек – кисель. Пока гроб не сгниет и земля не проникнет, человек там – в парадном костюме вонючий компот и кисель…

Комм:
Только покакал, как из этого удобрения мигом возник маленький человечек и закричал тоненьким голоском – видимо, подражая писателю Гофману – «не нажимайте на слив! Не смывайте меня! Я еще не умею плавать!» (но я только кинул ему карту местной канализации и смыл его – в добрый путь! Нам тут лишние рты не нужны… И самим скоро уже будет нечем просраться…)

1 книга:
Библия: «И умирает человек, не достигнув мудрости». Дерево – символ знания – дольше живет, чем человек, вот он и не достигает вершины!

Комм:
Да, живи мы чуть дольше, может, и становились бы как боги. Бог выгнал нас и из рая долголетия вскоре после Адама. Успеть слишком много намотать на ус мы не должны. Подступит дряхлость, как чума, подкрадется  слабоумие и все, можешь паковать чемоданы… (На верхушку дерева тоже трудно залезть – наше тяжелое тело ломает тонкие ветви, и еще оно не может протиснуться…)

ЦИТАТЫ, Бастрон:
Как молнии быстро, только бесшумно, метнулись два силуэта к тлеющему костру. Хрустнули кости проломанных черепов у несчастных. Судьба распорядилась или случайность, не будить их, оставляя в вечном сне. Конечно не то и не другое, а ненависть с местью. И ненависть, может победить только любовь. Григорий в страшной тревоге и сковавшей от неожиданности все его мускулы панике, попытался приподняться на локтях. Но два ствола упёрлись в грудь, и сильно придавили его к земле. Лежать, падаль собачья, как ему показалось, проговорил знакомый голос, а сильные руки Лёхи уже повернули и положили его на спину, цепко удерживая, вырваться из которых было невозможно, и быстро связали за спиной ноги с руками, подтянув щиколотки к кистям. Мужики, мужики, успел он только испуганно сказать, сильно кряхтя от стягивающей боли в суставах и спине, как уже заткнули грязную тряпку в рот, и обмотали вокруг головы несколько раз изоляцией, чтобы не смог выплюнуть кляп. Перевернули лодку, валуном пробили днище, и спустили её на воду. Положили в лодку два трупа и всю рухлядь, вплоть до пустых бутылок и смятой пачке сигарет. Не заводя мотор, с силой оттолкнули лодку от берега, и река подхватила её, унося в туман. Просунули жердь между рук и ног со связанным и мычащим в кляп Григорием, подкинули на могучие плечи, и быстро пошли. Знали братья, куда им идти, заранее уже обговорили и обдумали все детали. Хотя Лёха сначала упорно отказывался, но как выпили по второй кружечке водке, Петрухин план увлёк его, и даже возбудил нетерпеливое любопытство. Петруха, может быть хватит нести этого козла, фу, не могу уже больше дышать. Он обосрался мерин, как колонок воняет. Давай его здесь, в болоте оставим. Ничего, потерпи братка, я же иду тоже не с забитыми ноздрями, чую, что гребень дристанул в штаны больше чем конь, даже глаза режет от такой жуткой вони. Но сейчас для меня эта вонь, приятнее всего на свете, даже чем аромат самых дорогих французских духов. Да тут - то и ходу осталось, минут пять ещё идти до сухого островка. Эти могучие потомки донских казаков, знали все тайные, таёжные тропы. Ещё их дед, бежавший с Дона от репрессий, передал сыну, а братьям показал отец. Наконец - то добрались, на счёт два бросаем - сказал Петруха, посчитал, и, братья одновременно скинули с плеч на землю жердь со связанной жертвой, рядом с большой муравьиной кочкой. Острыми, как бритва охотничьими ножами, располосовали и сорвали всю одежду с Григория. Поднесли, и полностью обнажённого бросили на муравьиную кочку. Вот сволочь, извивается как змея на сковороде, смеялись они. Муравьи же, мгновенно облепили всё тело. Заползали в уши, глаза, нос и все отверстия, какие только существуют у человека. Смеясь и приговаривая всякие мерзости, несколько минут братья наблюдали, как всё реже и реже вздрагивают мышцы бедного мученика. А затухающее сознание Григория отметило, наконец - то прекратился невыносимый зуд по всему телу, и немыслимые муки ужасного отчаяния с беспомощностью, да наступил тихий и глубокий покой с прохладой, промелькнувший сожалеющей и жгучей памятью почему - то затылками смертников, и вопросительно - удивлёнными глазами Надюши с её спутником. Срезав с ног и рук трупа верёвки, отлепив от неподвижной головы изоляцию с кляпом, собрав все клочья одежды, они пошли. Лохмотья в болоте утопим - сказал Петруха, повернулся ещё раз, взглянув на неподвижное тело, и хмыкнув, продолжил - это же надо как всё просто, какой он теперь тихий и скромный. А когда - то был не в меру прыткий, и резвый. Вот теперь ты пёс легавый, и соответствуешь своей фамилии - Григорий Тихомиров. Несколько дней спустя, останутся от Григория лишь кости, растасканные воронами по всему островку, и обглоданные мелкими грызунами. Позже выкинет Лёха в реку череп с частью других костей, лежащих на пустой муравьиной кочке, с которой муравьи уже куда - то переместились. Летом, найдёт его на берегу Ангары студент Ленинградского стройотряда, унесённого уже рекой под городом Усть - Илимском. И сделает из черепа пепельницу. Тщательно обработав мелкой наждачной бумагой, хорошо отполировав пастой, и покрыв лаком. Красота, экзотика, очень экстравагантная пепельница, восхищается комсомолец студент. Безбожник он, потому и не побоялся наглумиться над человеческими останками, а партия и правительство учит их мыслить практично и рационально, чтобы ни какое добро задаром не пропадало. Не скоро обнаружат, пустую, обледенелую, с пробитым днищем лодку Кузьмича, прибившуюся к песчаной косе. Предположения и версии будут разные. Но, что самое удобное, вероятно, в тумане наскочили на валун, ударом выбило из лодки людей, а её опрокинуло. Поиск прекратят. Где искать? Каждому понятно, что налимы да таймени давно обглодали утопленников, а кости унесла река, возможно уже и в Енисей. Долго будет ходить жена Кузьмича по учреждениям, в хлопотах о вдовьей пенсии. А чиновники - бюрократы, с досадой думая - чего она ходит, будут разводить руками, лицемерно выказывая сочувствующим видом, я вот готов всё сделать, но в данный момент без свидетельства о смерти ничем вам помочь не могу. Вежливо, но, с нетерпеливой поспешностью, мило и деликатно открывали двери, подталкивая и отправляя её в бесконечные кабинеты, да из одного учреждения в другое. Сотни тысяч таких несчастных, часто малограмотных женщин, как вдова Клавдия, ходят по учреждениям в России с разными хлопотами, с надеждой, потерять которую невозможно, о хотя бы каких - то прояснениях, бесследно пропавших родных.

Комм:
Можно не поверить, но автор потом уехал в Германию, он из русских немцев (пугал там местных такими рассказами?!)

Инет, Лессинг:
То чувство, которое выражается в людях страхом смерти, есть только сознание внутреннего противоречия жизни; точно так же как страх привидений есть только сознание болезненного душевного состояния.

Комм:
 Философ другой, а дуда все та же… Смерти нет, что ли? Это привидение?! «Не будь в нас болезненных душевных состояний, то не было бы и страха. А не было бы болезненных физических состояний, то не было бы и самой смерти» - умно, ничего не скажешь! На словах храбрятся, но сами от страха себя за хвосты хватают, вертятся юлой как ужи на сковородке… Без болезненностей им жизнь подавай и без противоречий… (с первой целью развивают медицину, а со второй – образование! Но все равно дурни больные и все равно подыхают…)

3 книга:
Повышенная температура тела – признак болезни или,  после бани, суперздоровья. Признаться, только  в эти периоды чувствую себя человеком…

Лью на себя горячую воду – согревать меня надо, как полумертвеца…

Комм:
Все-таки, я тепл, а не горяч – и потому подвержен всем искушениям; и продвигаюсь лишь шагом, с помощью допотопной ходьбы, изнурительной и наскучившей своей бесконечностью (в коробке домашней жизни на большее рассчитывать нечего?)

1 книга:
Такое состояние бывает только у больных и умирающих – слишком большая прозрачность и чувствительность и никаких житейских качеств. Смотришь внимательно и совсем не от мира…. Может быть, всё же можно научиться действовать в таком состоянии? Ведь неудачные действия его не ранят и не убивают, потому что он всегда понимает, жалеет…. Больше всего это состояние похоже на свет – золотистый, сияющий, тихий и неизменный…. Но можно ли его удержать? …Для него не имеет значения, будешь ты писать и «познавать» или же нет, оно свободно от всяких обязанностей, привязанностей и намеренностей. …Да, теперь есть чем поверять свои мысли и действия…

Комм:
Искушение интеллигентностью, а то и самим декадансом?! Такое состояние у меня бывает так же по утрам! И свет, о котором тут речь – это просто утреннее солнце… Опять же, болезненны почти все мои состояния, когда я не работаю… С другой стороны, я никогда не перестану мечтать – часто смутно, отрывочно -  о тишине и покое, о превосходных степенях вдумчивости или благообразия. Я же все-таки и христианин и немец! (Не слишком удачный, как и все христиане и почти всегда заблуждающийся, как и все немцы…)

ЦИТАТЫ, Бунакова Мария Николаевна:
Король и Шут - его любимая группа, такая кровавая смесь юмора и смерти.

Комм:
Бездарные отморозки…

«Михаил Горшенёв скоропостижно скончался в ночь с 18 на 19 июля 2013 года в доме № 5 по Озерковскому проспекту Санкт-Петербурга. Причиной смерти стала токсическая кардиомиопатия с развитием острой сердечной недостаточности на фоне употребления алкоголя и морфина» - как уж не сдохнуть, когда сидишь и на наркоте, и на алкоголе. Высоцкий, кстати, в этом отношении ничем не отличался – да и был из похожей полууголовной среды, коммунального быта русского быдла… И юмористы они такие же ***вые, как и музыканты… (настоящий юмор – умный, а это какие-то дурни на голгофе; самоотверженные камикадзе, как и любая «пехота» в мире гопоты…

«Тело было кремировано, прах планировали развеять, так как Михаил был против любых обрядов захоронения[15], однако 1 августа прах захоронили на главной аллее Богословского кладбища в Санкт-Петербурге». Интересно, есть у кладбищ возможность наживаться на знаменитых покойниках? Какой-нибудь маленький бизнес…

«Когда мне было десять лет, я смотрел, как большие парни подтягиваются на турнике. Мне стало интересно: а можно удержаться за турник не руками, а зубами? Я подпрыгнул, попытался укусить железный турник — и выломал себе четыре передних зуба. Позже в драках мне выбили ещё несколько. А от наркотиков остальные зубы довольно сильно испортились. В «TaMtAm» я пришёл почти совсем беззубый» - и ведь у таких кандальников была уйма поклонников  (как и у других бездарей – «Сектор Газа») Хотя  в России именно что уйма народа живет (жила?) подобным образом  - и это  «музыка» их алкашной, сволочной, часто просто уголовной жизни…

«В 1990-е годы Горшенёв употреблял героин, вследствие чего перенёс восемь клинических смертей»
 
«С ним постоянно какие-то разные истории приключались. Вот, например, мне лет пять где-то было, а Мишане, значит, семь (он на два года всего меня и старше-то был). Пошли мы с ним на санках кататься, и угораздило меня на осколок стекла напороться – знаете, когда донышко у бутылки внизу отобьется, – вот прямо на такую штуку я и умудрился упасть. Ну сразу, конечно, кровища ручьем – я растерялся, не знаю, что делать. А Мишка меня в санки уложил, везет меня, бежит и кричит: «Спасите, братик умирает! Помогите, братик умирает!» (Смеется.)
– В детстве общий язык находили?
– По-разному. Бывало, родители уйдут, Мише поручат какое-нибудь дело, а он меня заставляет его выполнять – сам стоит смотрит, контролирует (улыбается).»

Инет, Горшенев, Князев:
Трупы оживали,
 Землю разрывали,
 Всюду выползали,
 Дико бушевали,
 Глотки драли,
 Все вокруг ломали,
 Рвали свою плоть.
 Это место
 Люди не любили,
 Потому что здесь
 Гадов хоронили.
 Все они водку пили -
 Проклятыми были.

 Припев:
 Среди ублюдков шел артист
 В кожаном плаще,
 Мертвый анархист.
 Крикнул он: "ХОЙ!!!
 ЧЕЛЮСТЬ ДОЛОЙ!!!"
 Трупов вел он за собой.

 Бешено в деревню
 Мертвые ворвались!
 В свете фонарей
 Их рожи показались.
 Дрались и по полной отрывались -
 Шли дома громить.
 Взяли люди
 Топоры и вилы,
 Чтобы мертвецов
 Загнать в свои могилы,
 Но на это
 Не хватило силы -
 Трупов не убить!

Утро крестьянам помогло -
 Солнце трупы
 За пол часа сожгло,
 Но в тишине ночной
 В подвале кто-то рявкнул "ХОЙ!!!"

Комм:
«Короли разбойников шутят»
Кажется, основная их тема – драконы, вампиры и маги (вот откуда берутся толпы поклонников еще и всяческих фэнтези! В убогой жизни свои кайфы! И не всем же уголовникам слишком уж «благородным и сентиментальным» шансоном пробавляться… Не все любят и «красиво» отдыхать, основная масса «гопоты»  слишком буйная да и «бизнесом» не занята…) Хотя и королей с шутами, а так же пиратов, тоже полно! Все-таки хочется благородства и подвигов… И виноваты ли они, что в такой среде родились, с такими генами? Что на них надели все эти «королевские» и шутовские колпаки? Что подсадили на наркоту и пойло? (а еще и на компьютерные игры! Не говоря уж о дебильном их музоне…) У нашей страны уже давно плохая карма (как и у всего мира в 20 веке? Ведь и «музон», и игры, и наркота не у нас зародились…)

3 книга:
ТВ новости:
В поезде Владивосток-Москва сначала один китаец заболел и умер, потом, вроде бы, другие заболели. В общем, не доехал до столицы нашей родины Москвы этот по дороге заболевший поезд, чем-то отравился он в России, не уберегся, пробираясь по огромной, полной помоек, стране, попал под подозрение…

Комм:
Всё ждем, когда в мире будет настоящая чума, когда падеж пойдет на миллионы…

1 книга:
Как умирал Кузя… - и как они с котиком весело сидели на крыльце… - для каждого из целого мира случаев найдется один убийственный.

Комм:
Насколько помню, потом в овраге кто-то видел его растерзанные останки – возможно, разодрала стая собак. В те времена у нас и в крупных городах по улицам бегали пусть не медведи, но огромные собачьи стаи… Но чтобы на людей нападали, такого не слышал… (Хотя  ТВ  тогда иначе было устроено, без криминальных хроник, зато всевозможные слухи циркулировали усиленней…)

ЦИТАТЫ, Бунакова Мария Николаевна:
Напиши все - или умрешь.

Я дала себе время неделю, и заставляла себя читать и плакать, плакать и писать .

Комм:
С одной стороны, лучше чтения писательство, а с другой – чтение вслух и чтение для собственного собрания  Цитат… (Хотя на первом этапе достаточно и обычного чтения, конечно. А для сильных, смысловых книг или для твоих собственных сильных и осмысленных состояний его достаточно и всегда…)

Инет, Князев, Горшенев:
Тяжелый гроб несли к могиле
 Крутого парня хоронили,
 Смеялись и шутили
 Над тупым его лицом.

 Припев:
 Хэй!!! Хэй!!!
 Вся семья,
 Братья и друзья.
 Парня провожали,
 Плакали и ржали,
 Водкой поливали,
 В рожу целовали.

 Виновник этого парада,
 Он не дурак - ушел как надо.
 И баба его рада,
 Что он ее не застрелил.

 А он любил собаку,
 Бабу, водку, драку.
 Слезы ненавидел,
 Если б их увидел,
 Он бы разозлился,
 За наган схватился
 И разревелся он бы сам
 Стреляя по слезам.

Комм:
В общем-то, не случайно он с Есениным скарифанился – это все одна порода людишек…