Степан Смоляков

СТЕПАН СМОЛЯКОВ
(1916 - 1968)

Встань лицом на запад — погляди.
Поклонись родным твоим полям,
Видно, все, что ждет нас впереди,
Мы с тобой разделим пополам.
Пополам — глоток речной воды,
Пополам — походы и труды,
Ярость гнева и печаль тревог…
Нет у нас с тобой других дорог.
Может, где и есть еще земля,
Где в смешных сережках тополя,
Где, еще не вспугнуты бедой,
Отдыхают птицы над водой…
Нет дорог, любимая моя,
В те благословенные края,—
Если не пройду сквозь кровь и тьму
К дрогнувшему сердцу твоему.

***

Край мой любимый – с туманными далями,
С шумной тайгою, с болотными рясками –
Сколько бы дивных земель не видали мы, -
Нет тебя лучше, красивей и ласковей.

Я исходил твои тропки заветные,
Видел рассветы над горными кручами,
Там, где в расщелинах, еле заметные,
Речки родятся ручьями певучими.

 Здесь я сроднился с колхозными нивами,
С морем хлебов, с кораблями-комбайнами,
Штормы терпел над морями шумливыми,
Руды искал за лесами бескрайними.

 Здесь я услышал, как юноши спорили,
Есть ли места на земле знаменитее…
Край мой возлюбленный! В радости, в горе ли –
Связан ты с сердцем незримыми нитями.

Пусть твои сопки в туманах теряются,
Пусть ты далёк от Москвы белокаменной –
Близость сердец не верстой измеряется, -
Мужеством славных, их доблестью пламенной!

***

Вагон тряхнёт толчками чёткими.
– Прощай! – махнут проводники.
И вот сорочьими трещотками
Начнут дразнить березняки.

Вильнут от дерева до дерева
Речушки в зелени кустов,
Над ними вскинется затейливо
Стальное кружево мостов.

И вот – село, за поворотами
Лесных дорог, на склоне гор,
Где утро скрипнуло воротами,
Зарю впуская в каждый двор.

Шумят гурьбой берёзки шустрые,
Перебегая речку вброд.
Дымится сельская индустрия,
Толпится в кузнице народ.

И зреют замыслы великие
В машинном говоре полей…
Своя музейная реликвия
Есть в этом маленьком селе:

У старой бани – горемычная
Колода с вырезом. На ней
Во времена единоличные
Полозья гнули для саней.

Мне юность дедов в память просится,
Виденье горькой жизни той,
Где полоз – свой, и колос – свой,
Своя – в полях чертополосица,
Своя – в семье разноголосица,
И холод – свой, и голод – свой…

И вот теперь – в просторы дальние,
Преображая сельский вид,
Столбы шагнули магистральные,
Электромельница шумит.

И нет былой кромешной темени,
И окна за полночь горят.
И знатный гость из Академии
В деревне делает доклад.

***

Покрыты первых заморозков пылью,
Бессонной стражей высятся стога.
По влажным берегам, через луга,
Легли с полей дороги изобилья.
Над россыпью речного серебра —
Бензинный запах, приторный и тонкий.
Встречая утро, грузные трёхтонки
Полны зерном, ревут у переправ.

Земля моя! Недаром ты цвела!
Каких щедрот ты нам не припасла!
Всю ночь, покуда звёзды не погаснут,
Идут возы — и нет конца богатству,
Везут зерно — и нет ему числа.
И, как венец осеннему добру,
В колхозной кладовой янтарной глыбой
Густеет мёд… И засыпают рыбы,
В лесных бочагах выметав икру.

О осень, осень заморозков синих!
Ты с каждым днём мне кажешься милей —
В тетеревином шорохе полей
В посеребренных шапках тополей,
В седой листве на зябнувших осинах,
В прощальных криках косяков гусиных
Под небесами Родины моей!

Смешные птицы! — их пугает лёд,
Они на юг направили полёт.
Они потом в ошибке разберутся:
Они опять, когда весна придёт,
В покинутые заводи вернутся.