Зубры зубрежки

Все знают глагол «зазубрить» (а также «вызубрить») в значении «выучить что-либо наизусть», «на зубок», «так, чтобы от зубов отскакивало». Но каково его происхождение? Какова первоначальная связь с зубами. Попытки ответить на эти вопросы открывают ныне забытые устойчивые выражения, возвращают словам потерянные со временем смыслы.

Для начала определимся со временем формирования у глагола «зубрить» интересующего нас значения. Судя по всему, возникло оно в первой половине XIX века, по крайней мере, составители Словаря академии Российской 1789-1794 годов такое значение не приводят. Зато указывают много такого, что для современного человека представляется довольно любопытным.

Во-первых, выражение «на зубок» значило совсем не то, что значит теперь. Был такой обычай – давать деньги «на зубок» младенцу. «Едва мальчик рождался на свет, целое вече родных и соседок собиралось к родильнице, и каждый и каждая, отпустив ей по нескольку приветов один другого старее, один другого глупее, клали под подушку по золотой монете на зубок новорожденному» (А.А. Бестужев-Марлинский, «Вечер на кавказских водах в 1824 году»). Сходный обычай указан в Словаре академии Российской и назван «позолотить зубок», т.е. «наградить кормилицу за труды, когда первый зубок вырастет у дитяти».

Во-вторых, существовало существительное «назУбок», которым называли терпуг (напильник), которым выпиливали или оттачивали в пилах зубья.
 
В-третьих, существовал инструмент зубарь – столярный струг (рубанок), названный так потому, что лезвие имело мелкие зубчики для облегчения сглаживания неровностей на доске. Зубарем стружили после драча.

Ну и в-четвертых, существовали плоскозубцы и острозубцы – клещи с разной формой рабочих концов. Название «плоскозубцы» существует и по сей день, хоть и обозначает уже немного другой инструмент, а вот «острозубцы» теперь почти не встретишь.

К чему я так подробно останавливаюсь на столярных и слесарных инструментах конца XVIII века? Дело в том, что интересующее нас значение глагола «зубрить» имеет к этому непосредственное отношение.

Вообще глагол «зубрить» в это время уже вовсю употребляется, но еще в прямом, а не переносном смысле. Вернее, как минимум в двух. Во-первых, «зазубрить» – сделать что-либо (например, пилу) с зубцами. То есть, намеренно сделать поверхность зубчатой. Во-вторых, «зазубрить» – испортить инструмент, сделав режущую кромку с зазубринами. Например, зазубрить топор об гвозди.

И вот тут мы вплотную подошли к возникновению у глагола переносного значения. Первый посыл состоит в том, что нарезка зубьев – длительный, трудоемкий и однообразный процесс (уже в силу того, что количество их велико). Возможно, именно этот характер нарезания зубьев (зубрение, зазубривание) и послужил отправной точкой для обозначения процесса заучивания наизусть какого-либо текста. Здесь та же монотонность, та же трудоемкость и повторение. Таким образом, именно характер, образ действий лег в основу нового значения у глагола «зазубрить».

Второй посыл, как мне представляется, мог состоять в том, что зазубривался (в прямом значении) носитель текста – страница или книга, то есть от длительного пользования края листов становились обтрёпанными, неровными, зазубренными, похожими на зазубренные кромки листьев растений. Этот переход представляется мне менее вероятным, но возможным.

Однако лингвисты в данном случае не удовлетворились очевидностью смыслового переходы и предложили нечто умопомрачительное. Вот что писал по этому поводу Л.В. Успенский: «Здесь мне хочется раскрыть перед вами споры, возникающие между этимологами, они по-разному объясняют это школярское словечко. А как по-вашему, откуда оно взялось? У нас есть два слова «зубрить». Первое значит – покрывать зазубринами, зубчиками: «косы точат, а серпы зубрят». Долго размышлять тут нечего: это слово тесно связано с «зуб».
Со вторым «зубрить» – тупо заучивать, долбить – дело куда сложнее. С одной стороны, хочется связать его с первым: работа зубрилы столь же нудна, как у насекающего зубцы по металлу. За это говорят и такие синонимические выражения, как «учить назубок» или «долбить».
Можно было бы остановиться на такой этимологии, если бы не немецкое слово «бюффельн» – «зубрить». Оно произведено от «бюффель» – «буйвол», «бизон», «зубр». Трудно объяснить это случайным совпадением, тем более что немецкий синоним к «бюффельн» – «оксен» связан с «оке» – «бык»: видимо, соотношение здесь более сложное. Этимолог М. Фасмер думает, что перед нами прямое заимствование из немецкого языка. Правильней допустить другое: нередко в двух языках возникают совсем близкие по смыслу и по смысловому образу слова, построенные, разумеется, из совершенно различных корней и других морфем. Так, у русских, немцев, англичан, французов слова, означающие «небольшая часть», «отломок», образованы по одному типу, на основе глаголов, означающих «кусать»: «кус-ок», «бисс-хен», «бит», «морс-о». Тут не заимствование, а общий ход порождающей слово мысли. Впрочем, другие ученые отказываются видеть что-либо общее между нашим «зубрить» и его немецким двойником». Конец цитаты.

Почему мне не нравится версия с калькированием немецкого «бюффельн»? В первую очередь потому, что перевели его с помощью «зубра», который как известно водится в очень ограниченном ареале и мало известен на территории России. Немецкое «бюффельн» исходит из образа трудоемкости – «пашет, как буйвол; упирается что есть сил». В русском было бы более удачно сказать «бычится, быкует» или просто «пашет». Именно так мы говорим, когда хотим подчеркнуть тяжелый характер чьего-либо труда. О зубрах двести лет назад добрая половина населения России и слыхом не слыхивала и уж точно на зубрах не пахала. Когда мы кого-либо в переносном значении называем зубром, то хотим подчеркнуть его уникальность в смысле опыта, знаний и пр. «Он настоящий зубр в журналистике» – то есть таких осталось совсем мало. Зубры – исчезающие животные, занесённые в Красную книгу.

И потом, вспомним время возникновения у глагола «зубрить» интересующего нас значения – начало XIX века – время, когда крестьянские дети начинают приобщаться к знаниям, ходить в церковно-приходские школы. С чего бы вдруг тут понадобилась калька с немецкого? А вот отцы, знакомые с технологией зубрения инструмента, вполне могли сравнить усилия своих детишек по заучиванию каких-либо правил (молитв, житий – не важно) с процессом зубрения пилы, серпа или чего-то еще. Зубрёжка* – она зубрежка и есть. И никакие зубры на этом поле не паслись! Немец Фасмеру не мог пройти мимо некоторого пресечения русского «зубрить» и немецкого «бюффельн», однако это языковой казус и не более.

* В Словаре академии Российской «зубрение» имеет только одно значение - «насекание зубов на каком-либо орудии».