***

Я никогда не понимал,
Как можно "жрать" среди голодных,
Идти с кастрюлями на бал,
Когда от "градов"  гибнут сотни.
 
Как мерзок пир среди чумы,
Где платят жизнью за свободу,
И жаждут  света среди тьмы,
И солью слёз разводят воду.

Не с теми я, кто из страны
Сбежал, как крыса тёмной ночью,
И "гавкает" со стороны
На тех, кто сердцем кровоточит...

Уехал. Ну и "х...." с тобой.
В любой семье не без урода.
Пусть говорит с такими Бог
А после "память" от народа.

Руки я больше не подам,
Кто "мудозвоня" о прекрасном,
Всё лижет жо...."господам",
И бегает от белых к красным.

И выставляет фото дня: -
"Вся в восхитительном порыве",
А здесь всему своя цена,
У тех, кто жив и будет вживе.

Здесь и строка из слёз измен,
Из крови, памяти и дыма,
Из боли, там где между стен
Срывалось: " Господи, помилуй...."

Я никогда не понимал...
А впрочем, да кому нужны мы?
Кто ужас всей войны узнал,
Не будут для меня чужими...

И пронесется благовест,
Где мать взмолилась вновь о сыне,
И всё на всех: и смерть, и крест,
И жизнь, и то, в чём мы -  едины!