ВЫ ЕЩЁ

ВЫ ЕЩЁ

Вы ещё не прониклись томлением чувства
Самым- страшным из прочих опасных поветрий....
Это наговор древний ,а значит искусство,
Это вирус пагубы, что с чашею Петри
Я доставил сюда прописной контрабандой,
Чтоб наглядно поставить устойчивый опыт...:
Горький опийный мак замешаю с лавандой,
Чтобы лепет людской в человеческий ропот
Забурлил, закипел и запенился рьяно,
Чтобы Вы удивлённо таращили очи...
Чтоб от этого зелья влюблённой и пьяной,
Вы бесонницей гнали июльские ночи.

В взбитой пене белья, утонувшая точно
В кружевах утонченного словосплетения....
Вы спасётесь лишь только согласной заочно,
Не уместно запутавшись в местоимениях...
Вы последняя видно из всех самых крайних,
Что нахально сломала в мой класс очерёдность.
И Вы первая, явная ныне из тайных,
Что мне Музой явили свою профпригодность.
Пусть восстанет в грядущем, что ляжет на память,
Как когда-то мы пили коктель полнолунья...
Там где я волховал, Вы служили ведуньей
И не ведали, как появляется замять
На поляне, где мы восхитили друг друга,
Где сердца о Любви толковали на пальцах...
Обручённые кольцами ведьмина круга,
Мы на этой лужайке теперь постояльцы.

Извините, я больше уже не романтик,
Этот опыт без практики -дело пустое...
Коньяку в шоколаде не надобен фантик,
Чтоб навскид оценить то, что дорого стоит.
Это просто стихи, это лирика - лирик,
Это рокот органа в готичном соборе...
Это просто поэзия - значит, я клирик,
А тогда в этой жизни я с Господом в споре.
Вот и Вы попрекаете ангельским чином,
И грозите мне грешному звёздною ратью...
Как мне в горние Царство идти нелюбимым,
В легионе, где призванный адскою братией,
Я крушил и ломал в безудержной гордыне
Свой апостольский труд, променяв на работу...
Камень краеугольный последней твердыни,
За которой уже не найдётся оплота...

Я убил в себе всё, что смеялось и пело,
И изгнал Вас оттуда, и строил гаремы...
Где направо, (по праву), выходишь налево,
В разоренный предел своего Карфагена.
Где уже не растёт ничего ...и пустыня,
И присыпаны солью фантомные боли...
Где Астарды носили Вы гордое имя,
Где Баалом я Вас там  лелеял и холил.
Может, это Любовь не к себе и не к миру,
И последним пристанищем станет мне бездна...
Бездна синих небес, где бытуют кумиры,
И выводят Пегасов породисто-резвых.

Не гневлюсь, что напрасно ощипаны крылья
И без смысла, и проку взъерошенны нервы...
Не последний я точно и, верно, не первый,
Кто безумствует в этом не зло, а в бессилье...
Вам припомнится в будущем неоднократно,
Сложность опытов в зря подчинённых союзах.
Как всё просто в моих сочиненьях невнятных,
И, как сложно, творить в противление Музе...
Может это Любовь, что растёт между нами,
Оплетая сердца молодою лозою...
Мы опять натощак поиграли словами,
Чтоб июльские ночи наполнить весною...
Посвящение И. И.
В. И. Ч.
Игорь Чуйский