Я держу его в хватке жестокой

Я держу его в хватке жестокой – короля, что повержен сегодня. Он когда-то любовь мою отнял…

Что ж, как водится, око за око.

Не смотри на меня, старый недруг, так, как будто меня не узнал ты. Ты забрал мою милую Альду, её запер ты в замковых недрах за отказ стать твоею женою – не прощают строптивых тираны…

Что, молчишь? Ты, нанёсший мне рану, не решаешься спорить со мною в час, когда к горлу пальцы прижаты, а в груди моей – зов тёмной Силы?

Знаешь, что у Неё попросил я, отдав душу?

Огня, страшной жатвы – чтоб постигло монарха возмездье за любовь, что разрушила похоть! Знай, мой враг: до последнего вздоха будешь выть ты в тисках моей мести! Тот, кого обокрал ты однажды, возвратился к тебе тёмным магом, разучившись смеяться и плакать, но познав терпкий вкус вечной жажды. Жажды крови – и жажды расплаты; жажды боли – и жажды страданий… Страшен тот, кто чудовищем станет от отчаянья!

Где. Моя. Альда?

Отвечай! Отвечай, заклинаю! – иль придётся тебе поплатиться… Где ты держишь её, мою птицу, за какими же прячешь стенами? Я найду её – там, за замками, сколько б мне ни пришлось их разрушить!

Тьма шипит во мне, голову кружит, лижет сердце – бесчувственный камень…

Улыбаешься, слаб, но надменен, будто я среди нас – проигравший. Говоришь: ну, найдёшь, а что дальше?

И ещё говоришь – об измене. Об объятьях в тени тронных залов. О дрожащем «король… мой любимый». Как она про меня позабыла. Как она от меня отказалась.

Отступаю, шиплю: как ты смеешь! Кто дал право тебе клеветать так?

Только сердце сбивается с такта, ибо взглядом встречаюсь я с нею – с той, за кем я последовал в бездну; с кем чувств сладких постиг я природу; за кого душу вечную продал.

И она, видят боги, прелестна…

Но в чернеющих кудрях – корона. Та же, что я недавно разрушил.

И я вдруг становлюсь безоружен – я, добравшийся до его трона, я, сразивший его в пылу боя, отомстивший, забравший победу!

Он смеётся: не я тебя предал, а она – не осталась с тобою.

Я дрожу, задыхаюсь и вою, Тьма во мне – бесполезная шутка! Мне внезапно становится жутко, я давлюсь сей разгневанной Тьмою, она ширится, требует воли, сладко шепчет: я их покараю…

Я, глупец, обменял покой Рая на неверную, и за любовью, что не стоила даже слезинки, я пошёл по дороге убийцы; кровь пустил и страданий напился, побеждая в любом поединке…

Кроме этого – с сердцем в награду. Как же глупо и как безрассудно я мечтал, как её я спасу… но оказалось, спасать было надо лишь меня – от тумана иллюзий.

Нет во мне ничего, кроме мрака. Хохочу я, но хочется плакать; Тьма бушует во мне, рёбра у;зит, просит выхода: что же, пусть красным всё раскрасит, не зная пощады!

Страшный крик – точно отзвуки Ада, что прошёл за любовь я напрасно.

И я падаю вдруг на колени, чуть дыша, в окруженье развалин. Место, что Светлым Замком прозвали, ныне – лишь пепелище сомнений, боли, гнева, обиды и мести…

Тьма во мне торжествует, ласти;тся, мне мурлычет: к чертям твою птицу! Я с тобой; мы всегда будем вместе, и познаешь ты, мальчик, со мною вкус жестокости, злобы и жажды… ну, вставай. Пусть расплатится каждый, кто оставил тебя за спиною!

Я встаю. Моё сердце спокойно, как бывает на смерти пороге. Что же, Тьма, укажи мне дорогу.

И да грянет кровавая бойня.

10.01.23