новый год 5

       На  рабочем месте

Было это  в году  94 в известном  всем  ВГИКе  Трудился я там обычным  монтажером на  учебной студии  , пристроенной сбоку от учебного корпуса ВГИК . Здание  студии трехэтажное с цехами  гримеров, звукооператоров, костюмеров, реквизиторов и телевизионщиков. Ну и с небольшими павильонами.  Словом все, что нужно, чтобы привить студентам  понимание съемочного процесса и любовь к кино. 31 декабря пришлось задержаться  на внеплановом монтаже.

Тогда монтировали разные заказные сюжеты и по ночам - такое было    развеселое  время вседозволености. Какой то репортаж  или рекламу приспичило делать и моим заказчикам под Новый год. Где то часов в восемь, разобравшись с материалом и выйдя в коридор  второго этажа, я обнаружил какую то движуху возле первого павильона. Обычно в это время народ разбегался в разные стороны  по домам,  перед встречей нового года, а тут явно  что  то затевалось прямо  в студии. В ту пору , в павильоне размером в четыреста квадратов,  были установлены   выгородки - салун, тюрьма, какая  больничная палата  и гостинная.  Для студенческих этюдов  - снимай чего хочешь. По трем сторонам павильона висели сероватые задники, а со стороны студийного панорамного окна стояли несгораемые шкафы для вещей персонала.  Был там и мой шкафчик, забитый всякой полезной техникой, снедью и вином. Еду  приличную тогда выдавали по карточкам . А вино и коньяк оседали, как правило от случайных гонораров - так  благодарность за Труд,  натуральный продукт -  в эпоху бешеной инфляция. Закрыв монтажную , я двинулся в павильон . Я знал , что там днем снимали какой то клип с костюмировкой- туда же еще с неделю назад  затащили пятиметровую елку. Могли и больше, высота павильона позволяла  -  метров  пятнадцать.

   По ходу меня в коридоре обогнал  японский  микровэн, размером чуть больше Оки, забитый  разноцветными пакетами с едой.  Это чудо с одной дверью принадлежало начальнику   цеха  съемочной техники. Купил он его с пару месяцев  у студентов  и  без труда поднял лифтом к своему кабинету. Ему же принадлежали два  Урала-кунга, купленных на армейской распродаже для поездок на дачу и  творческий  кооператив Парнас, который в изобилии производил на студии  разные клипы и рекламу.  Дела у кооператоров шли неплохо, помощь порой  отламывалась и остальным сотрудникам в виде премий и даже поездки в Финляндию за пятьдесят долларов - такие тогда были реальные цены.
  Войдя внутрь павильона, я обнаружил внутри человек тридцать,  в основном костюмированных   под дам восемнадцатого века.  военных и даже пиратов. Ничего  удивительного не просматривалось -дверь  кладовки костюмированной была распахнута настежь. Сам  начальник цеха  съемщиков уже обрядился в смокинг и цилиндр, бодро командовал наряжальщиками  елки и сиял как самовар.  Из салона и гостинной торчали удлиненные  столы,  плотно уставленные тарелками и бутылками. Видно   намечалось торжество для коллектива  трудолюбивого Парнаса. Меня как то не приглашали, но и убывать в мороз мне не хотелось.  Да и жена дома маялась с отменным гриппом.

  Оглядевшись по сторонам, я увидел пару тройку своих сослуживцев из числа приближенных к начальству. Были в павильоне и разнообразные студенты клипмейкеры. Один из них через пару месяцев отчего то скончался. Были и  операторы и гримеры и костюмеры -все знакомые лица, которые и нанимались Парнасом для творческих изысков.  Из институтских  преподавателей никого не просматривалось.
 Настроение у народа было вполне заводное.  Начальник цеха заметив меня,   доброжелательно кивнул - присоединяйся. Один из приближенных  шепнул  конфиденциально :
 - Оставайся ,  все оплачено Парнасом. Хотя можешь выставить пару бутылок - у тебя их хватает.

     И  это была ПРАВДА.  В шкафу осело бутылок    двадцать,  в основном сухого  грузинского - Гуарджани, Напареули или Твиши.  Да и  имелся греческий коньячок. Водки точно не было - в то время она была вся паленая. А винцо вполне  себе ничего.     Я достал из шкафа пару бутылок сухого, поставил на стол и отправился в костюмировку,  входить в образ. Там тоже топтался народ из студентов. Похоже  праздник затевался и  в  актерских  мастерских. Там помещения были поскромнее. но на третьем этаже учебного корпуса  стояла приличная елка для  детей, можно  было попрыгать в холле возле нее, когда дозреешь от бухла.

  После раздумий, я выбрал себе  бардовую венгерку  гусара - давно мечтал покрасоваться в ней. Мне предлагали черкеску с газырями  и мундир гестаповца  с серебрянным шитьем, но  они показались мне как менее романтичными.  Рейтузы натягивать не стал -  размеры были маленькие.  Сойдут и джинсы. В таком виде   я вписывался  в маскарад вполне достойно. И я решил обкатать свой новый гештальт  для начала  в институте .
В стеклянном переходе между Институтом и студией. еще какие трудоголики снимали интервью  с    зажатым дедулей. Дедуля  что то туго вспоминал и потирал лысину.  Лицо было знакомым - скорее,  из актеров советского кино. И я двинул дальше.
Как оказалось народ с вином бегал и по институтским этажам.  На втором этаже кто то из студентов весело бацал по клавишам пианино. Я заглянул в пару-тройку мастерских режиссеров и актеров - там было скучнее, никаких декораций. да и столы не такие роскошные.  Но шампанское имелось всюду. На любезное предложение - Не нужны ли гусары к шампанскому?- реагировали сдержанно.  Можно было конечно,  влезть в чужой коллектив, но попозже, когда будет спрос на вино.   Рядом с елкой  в холле третьего этажа стоял стол с шампанским и апельсинами.  Рядом переминались с ноги на ногу студенческие  Дед Мороз и Снегурочка из из актерских.  И плескали шампанского гостям. А вот мне наливать не стали. Вроде как не гость - лицо знакомое.

  На щампанское я не претендовал и  отправился  обратно в павильон. В стеклянном переходе двое студентов ,  так же настырно пытали под камеру дедушку . Дедушка изрядно повеселел и лопотал уже вполне прилично.  Но у него уже были в руке стакан и двже бутылка водки.
Время было  одинадцатый час.  Народ уже плотно расселся в выгородках, для меня места не  было , и вино мое уже смахнули . На столе стола в основном  торчала водка,  имелось игристое и даже грузинский коньяк. Но закусь была вполне достойная с  оливье и рыбой. Ну и колбаса, ядренный  финский сервелат. выручал  тогда во всех случаях. Подвыпивший народ таращился в вытащенные в павильон Рубины, в ожидании речи президента.   
 Я вздохнул  и снова вытащил пару бутылок из своего бездонного шкафа. Стул искать не стал, подкатил в столу пластмассовый кофр для телекамеры на колесиках. Не табурет,  но сойдет.  Место  в выгородке салуна после маневров, нашлось между двумя симпатичными студентками с раскрашенными лицами, как выяснилось  художницами.  Парнас  нанимал для оформления  в том числе и художниц. Чуток поболтали за Энди Уорхелла и Кандинского. Появилось приятное взаимопонимание.

 За полчаса  до полуночи на колосниках,  над нашими головами, кто то шумно зашевелился, видимо были подготовлены сюрпризы. Осветители подсветили прожектором и появился  свой студийный  Дед Мороз  - из  художников декораторов.  В оформительском цеху трудились не только столяры и маляры, но и вполне себе творческие люди.  Узнать его было непросто - из за накладных бровей и бороды.  У этого  художника была и своя приличная борода, только черная - ни к месту.  Со стаканом наперевес вместе  со снегурочкой снизу затеял небольшой, но возбужденный  диалог, почему то насчет цен, зарплаты  и инфляции - видно эта сласть и в праздник не вылезала из головы. Народ одобрительно слушал и даже ржал.  Потом меркантильный  Дед мороз  убрался   и в свет вылезло что то  жуткое, вроде Бармалея,тоже со стаканом, видно символизируя мерзкий прошлый год с инфляцией , бандитизмом и политическими разборками. Бармалея я так и не признал - может кто то из гостей.

  Бармалей уже хорошо набрался, широко махнул рукой со  стаканом, явно изображая тост , стакан вылетел из руки , спикировал прямо к нам,  хлопнулся на резиновый пол павильона, подскочил и не разбился. После этого демарша  выдав, что то ненормативное насчет перестройки и гласности, чудик в лохмотьях.  запинаясь и раскачиваясь принялся читать кондовые  стихи про новые порядки в стране и  счастливых буржуев новой России .  Было полное  ощущение, что его подмывает  сигануть вниз за новым стаканом.  Потом пьяного   Бармалея  оттащили  в темноту и кто то из  студентов  с гитарой и баритоном выдал  пару  приличных серенад.  Ему дружно похлопали и  из телевизоров  пошел долгожданный спич Ельцына. Прослушав президента и куранты, начальник цеха встал и,не снимая цилиндра, коротко подитожил -" Ура! За Новый год до дна!". Уговаривать не пришлось -  времена были изрядно голодные. А  вот  институт спасали  зрелые коммерческие  заказчики экранного продукта.  Не бедствовали мы  точно, в отличии от  промпроизводства.
За полчаса    смели, что было со стола,  и я  снова  выставил пару бутылок, потом телевизоры  с Огоньком и Пугачевой вырубили и  из всех динамиков  лупанули популярные тогда Бони М.   Свет в павильоне погас и  при тусклых  аварийных лампочках понеслись пляски.  Сдернули с кофра и меня.  В общем   досталось минут двадцать прыжков, вихляний  и целований  взасос неизвестно с кем..

  Потом свет в павильон включили. И выключили Бони М. Я оказался в дальнем углу в объятиях рослой гримерши лет тридцати, едва державшейся на ногах. С трудом расцепившись, мы отправились обратно к столу. По пути я осмотрел себя внимательно;  в двух трех местах шитье мундира оторвалось и болталось. Ментик  уехал за спину. На столе были шедро разбросаны багровые палки салями и желтые оковалки сыра -пошло привычное самообслуживание. Горячего видимо, не ожидалось. На моем месте сидел давешний дедуля   с другой  бутылкой. Пить он был горазд. Рядом  расселись в изобилии студенты,  причем совсем другие из разных мастерских. Напротив  меня пристроились   в  обнимку   два Деда Мороза - наш и институтский. Они сняли свои просторные бороды и что то  живо обсуждали.   Водка еще маячила на столе -  люди  набрались с перебором. Я подсел к деду и  допил свой стакан. Гримерша подсела рядом.

 Дед  охотно переключился на нас - теперь его остановить было невозможно. Он нес какую галиматью про братьев Васильевых, Эйзенштейна и Пудовкина. Я машинально кивал головой,  чего чего, а классики во ВГИКЕ  насмотрелся и наслушался всласть . Симапатичные художницы исчезли, продолжать вечер с  агрессивной гримершей что то  расхотелось. Не тут то было. Снова вырубили свет загрохотала музыка и гримерша потащила меня в глубину павильона за декорации. Там было изрядное пространство, забитое запасными задниками. Мы свалились на мягкий рулон,она как то умело сдернула с меня джинсы и кальсоны и ...добилась своего. Не успел я  сообразить приятно это или не очень, как снова врубили свет и  страстная гримерша, оставив меня в покое, стремительно испарилась.  Я натянул штаны и поплелся к выходу.

    И тут павильоне внезапно  появились  двое в дубленках с телевидения - из музыкальной редакции  Останкино. Гости и отчасти  конкуренты.  Тоже в тонусе и настроении.   Страна с трудом вставала с колен,   но на  клиповое производство и рекламу  был устойчивый спрос.

  Пришедшие дружно поздравили нас и стали что то  интимно обсуждать  с начальником цеха. Тут я обнаружил за их спинами в проеме двери  знакомое  лицо - Наш студийный  водила Антон, недавно перешедший на работу  к  начальству  на ТВ.  Знал Антона я отлично и, по пьяни, почему   решил :
 -А вдруг подкинут  по случаю до Таганки? Или просто в центр.
 Антон  с улыбкой выслушал меня, пожал плечами и резонно сказал сказал
 - Как решит хозяин. Теперь  так. Но ты собирайся  на всякий случай. Авось повезет.
Я поспешил  с сожалениями сбросить свою  потрепанную венгерку прямо на колени костюмерши и быстренько напял пальто. Выйдя на морозный двор студии,  я увидел Антона уже в иномарке. Он опустил стекло и с сожалением сказал:
 - Ну извини, не  вышло - хозяин собирается обратно назад в Останкино.

  Я разочарованно отступил назад, но тут меня как то резко протрезвил ядреный мороз и  дошли сразу две вещи. Мои сподники так и остались валяться за пыльным задником. А настырная гримерша, как не верти, законная жена Антона.

 Пока я  размышлял, что в такой кислой  ситуации предпринять  дальше- обратно возврашаться  уже не хотелось, услышал за спиной  шепелявый голос давешнего старичка:
-А тебе куда сынок?
   Узнав, что  хоть куда нибудь в центр, успокоил :
 -И мне туда, Сейчас  внучка подскочит и подбросит.
   И действительно минут через десять во двор студии  лихо заскочил старенький Жигуль.  За рулем
 сидела довольно веселая девица лет двадцати.
Мы с дедом плюхнулись  в холодную машину и она понеслась по пустыным улицам, проскакивая даже на красный. Судя по темпу гонки,  девица за рулем тоже  отмечала где то праздник и довольно успешно.Тем не менее  минут за тридцать мы докатили до Таганки.  Попутно от деда я услышал все сказки про Любовь Орлову и её любовников.  У Театра Любимова распрощался с словохотливым дедом, сунул девице, припасенную для Антона бутылку Метаксы  и   отправился домой беглым шагом. Мороз крепко подгонял.

 С порога квартиры услышал из спальни  хриплый голос жены.
- Ну наконец  явился-  а у меня тридцать семь и пять. Чуть сбила. Ну и как там встретил Новый год?
Я усмехнулся про себя и,  заваливаясь в пальто на диван в прихожей, ответил сонно и вполне
честно:
- Нормально - на рабочем месте!

 Было и веселей https://proza.ru/2018/12/05/1670