Как Петька с Василием Иванычем покаялись или как В

Как Петька с Василием Иванычем покаялись или как Василий Иваныч клиническую смерть пережил.

  Жили-были Петька с Василь Иванычем. Жили так себе, матом ругались, анекдоты пошлые рассказывали, ну и жизнь у них была такая, разнообразная, то с горки, то под горку. Правда много про них понапридумывали россказней, но что будет здесь про них написано - чистая правда. Документальная. Одних документов знаете сколько осталось? Во-о-о! Написанную здесь историю как-то в архив затребовали - для подтверждения ихних архивных исторических фактов. Так что это вам не писульки досужие, а сплошные факты. Писульки пусть другие пишут.
Так вот. Одна тысяча девятьсот тринадцатого года, в третий день первого месяца, в самые годы начала созревания Антанты и другой прогрессирующей вражей силы, начальник Василий Иваныч и подчинённый Петька точили в окопе шашки. Хотя и был Василий Иваныч начальником, работой мужицкой не брезговал. Любил народ. А за работой шёл у них разговор. “Да-а, Петька, вот сидел я когда-то так, косу точил - лопухи резать. А теперь - головы. Не ты - так твою.” А Петька про свою гимназию всё рассказывал – как его оттуда незаслуженно выперли. Всё бы мирно, тихо - да нет покоя душе мужика на фронте. Вдруг что-то как засвистит, да как вдарит в самый окоп! Антанта стрельнула. Засыпало землёй обоих. Выкарабкался Петька из-под земли, и глядит - а Василь Иваныча-то не видно. Закричал он, и давай землю раскапывать. Выкопал Василь Иваныча, а тот не дышит. Растирал его Петька, в рот дышал, руки шевелил – ни звука. Зарыдал Петька, склонил голову на боевую грудь товарища. Умер Василий Иваныч. А в это время...
Летит Василий Иваныч по чёрному тоннелю и думает: “А вот на штанах-то у меня дырка, увидит кто в таком месте, стыдобища! Не зря стало быть мертвецов так наряжают, коль взаправду чего-то имеется.” Взглянул вниз, и вдруг себя на земле видит. Страшно перепугался Василий Иваныч, и мысли всякие оправдательные стали в голову приходить. “Может, переоделся кто, шутит.” А потом думает: “Кому шутить-то? Петьке, что ли? Да он и комплекции другой. Ну ладно, хоть штаны с дыркой остались.” “А кто же я сейчас? Что же это такое? Раздвоение личности? А документы-то как? Документы-то одни. Без них сейчас не то что не улетишь, пешком далеко не уйдёшь.” И тут всплыло слово нехорошее откуда-то. Душа. “Душа?” Недолюбливал Василий Иваныч это слово. Попы всё это, говорил. “Душа - а что душа? Химический состав суть, а не душа. А что же тогда летит? Тот, на земле, стало быть разложится - и на атомы, а . . . это - не на атомы?” Рассуждал Василий Иваныч, рассуждал, а тоннель-то заканчивается. И вдруг очутился Василий Иваныч в таком свете, что отродясь не видывал. И голос слышит: “А это кто?” Называют его по имени. А голос говорит: “Не знаем такого! Нету его!” “Постойте, постойте, да как нету!? Да я вот он, вот он!! Василий Иваныч я, вся страна знает!” - кричит Василий Иваныч, а в голове вся жизнь прокручивается. Никчемная, надо признаться, жизнь. Кричал Василий Иваныч, кричал - да видит, никто его здесь не слушает. “А может, и правда, не жил ещё?” - мысль в голову пришла. “Всё успел, что-то прожил, а вот мимо самого главного-то и прошёл!” И тут как осенило Василь Иваныча: “Да я и вправду не жил!” И закричал он: “Дайте ещё разочек, обязуюсь исправиться!” И тут тот же голос, строго так, говорит: “А ну-ка давай в тело, и чтобы жизнь была дело!” И вдруг тяжесть на Василь Иваныча навалилась. Как защемило в сердце, в ноге боль прошибла. Застонал. И тут голос Петьки слышит: “Живой, живой! Василий Иваны-ыч!!” “Да слышу, Петька, слышу, потише. Ты бы меня в лазарет, потихоньку бы.”
И вот прошло с того приключения пять месяцев. Весна уже вовсю расцвела, птички чирикают, и Василий Иваныч поправляется. Много дум он в лазарете передумал. “И стало быть, был это Бог. Так это он такой, что-ли? А попы что же говорят? Врут?” В общем много мыслей у Василь Иваныча появилось. Да и времени подумать привалило - в жизни столько не бывало! Теперь он понял, почему Там говорили, что его нет. Ведь он же сам раньше говорил, что Бога-то нет. А сейчас подумай только такое! Мороз по коже продирает! Нет! Есть! “Господи, - говорил со слезою Василий Иваныч, - ведь правда ведь, если Тебя нет, то и меня нет. И не было!” Обращался теперь Василий Иваныч к Богу, душу всю измученную изливал, тот Свет неземной помнил.
Поправился Василий Иваныч, укрепился силою, и поехал на передовую. Увидели его фронтовики, и как закричат от радости: “Василий Иваныч вернулся! Теперь вся Антанта в неделю падёт!” Такой шум поднялся! А Петька, не помня себя от счастья, обнял Василь Иваныча, и заплакал. А Василий Иваныч его в сторону отвёл, рассказал ему всё, что с ним приключилось, и говорит: “Обратись, Петька, к Богу, пока жив. Чтобы жизнь была дело.” Подумал крепко Петька, и обратился. Очень уважал он Василь Иваныча. И так прошагали наши герои всю гражданскую рука об руку. И никаких ран и клинических смертей больше. Хранил Бог мужиков, и был с ними, где бы они ни были. Конец.