***

Стоял солнечный день, когда солнце резвясь резало лучами облака, деля их на части и превращая в сито. Получалась некая иллюзия солнечного дождя, небо было бездонно голубого цвета, пели песни птицы, сливаясь в многоголосье некой лесной капеллы, вот в эту мирную красоту ворвался иссиня черный красавец ворон. Он летел среди опушек деревьев, как бы чуть касаясь и раскачивая их в такт мелодии птичьей баллады.
Он был молод и горяч, поднимаясь далеко в высь, он осматривал равнины, будто что то искал, и камнем несся обратно. В этом полете он проводил уже многие лета и ему нравилось это состояние души, когда можно наслаждаться многогранной свободой бесконечно. Осознанно, двигая вперед дни, летел не желая принимать правила игры своего места обитания, чаще даже, шел наперекор устоявшемуся и в разгар цветения садов, сметал крылами цветки, которые сыпались дождем вниз, поднимаемые ветрами и разносящие эту красоту повсеместно. Его знали в разных краях, и восхищались его непокорностью. Когда снегопад листьев ложился к ногам других обитателей, пространство наполнялось светом от улыбок. Его любили и радовались, когда он прилетал в другие земли, чтобы наполнить их божественными представлениями своих способностей.
Время шло. Ворон становился немного грустным. Почему? Почему мне не до шалостей,- задавал он себе вопрос. Но так как он был одиночкой по судьбе, не просил советов, а искал их сам, не мог понять того, что он вырос, и настал период выполнить предназначение любого живого существа. Чтобы бороться с необъяснимым, он поднимался высоко в высь и смотрел вдаль, пытаясь найти ответ. Так он проводил много времени, и однажды решил для себя: пора покидать свои места и найти свое то, чего он не мог понять.
Он так и поступил. Рано на заре, когда небо было еще багряным и лес наполнен тишиной, он выпорхнул из него и устремился в... пока не понятно куда, но.
Чем дальше он летел от насиженных мест, тем интереснее казались ему другие земли. Он видел многообразие растений и животных, птиц и насекомых. Ему приходилось питаться не свойственной ему пищей и смеяться над собой, принимая это как награду за смелость, в этом и проявлялось его сила духа.