Сонеты 21-30. Уильям Шекспир - Адела Василой

Сонет 21. Уильям Шекспир - Адела Василой
 
Не похожу на тех красоток муз,
Что сочинив напыщенную оду,
Восхищены "героем" - хоть кургуз...
Какой купец товар не хвалит с ходу!

Сравнит его и с солнцем и с луной,
И с драгоценными камнями моря,
С апрельским первоцветом и с весной,
И с воздухом небес, со всеми споря...

Позволь же мне всё верно описать -
Моя любовь верна, но справедлива:
Ты мне как мамино дитя - блистать
Не может, как звезда, но всё же - диво!
 
Я лести не терплю - не прекословь...
Не для продажи берегу любовь!
 

Sonnet 21 by William Shakespeare

So is it not with me as with that Muse,
Stirred by a painted beauty to his verse,
Who heaven itself for ornament doth use,
And every fair with his fair doth rehearse,
Making a couplement of proud compare
With sun and moon, with earth and sea's rich gems,
With April's first-born flowers, and all things rare
That heaven's air in this huge rondure hems.
O let me, true in love, but truly write,
And then believe me, my love is as fair
As any mother's child, though not so bright
As those gold candles fixed in heaven's air:
Let them say more that like of hearsay well,
I will not praise that purpose not to sell.


Сонет 22. Уильям Шекспир - Адела Василой
 
Напрасно мне внушают зеркала,
Что я старик, пока ты юн и свеж,
Но лишь коснётся твоего чела
Резец времён - я перейду рубеж,
Что отделяет мир иной от нас.
Мне сердце охраняет красота  -
Оно в твоей груди живет сейчас,
Ты мне отдал своё, и навсегда!
Так береги себя, любимый мой,
Как берегу твоё сердечко я,
Как любящая мать не спит порой,
Лелея нежно хворое дитя.

Не думай, что возьмёшь его назад -
Вдвоём с тобой уйдём, что а рай, что в ад!
 

Sonnet 22. by William Shakespeare

My glass shall not persuade me I am old,
So long as youth and thou are of one date;
But when in thee time's furrows I behold,
Then look I death my days should expiate.

For all that beauty that doth cover thee
Is but the seemly raiment of my heart,
Which in thy breast doth live, as thine in me:
How can I then be elder than thou art?

O, therefore, love, be of thyself so wary
As I, not for myself, but for thee will;
Bearing thy heart, which I will keep so chary
As tender nurse her babe from faring ill.

Presume not on thy heart when mine is slain;
Thou gavest me thine, not to give back again.


Сонет 23. Уильям Шекспир - Адела Василой
 
Как лицедей, чей опыт невелик,
Не может страх свой одолеть пред ролью,
Иль как злодей, чей страшен гневный лик,
Теряет над собой контроль и волю;

Вот так и я теряюсь пред тобой,
Забыв тотчас слова и ритуалы -
Уносит память бурною волной
Под бременем любви моей - на скалы.

Так пусть же книги, мой наказ храня,
Опишут мой восторг и восхищенье -
Они красноречивее меня
Попросят у тебя вознагражденья!

Слова немой Любви учись читать,
Очами слышать - дар и благодать.

 
Sonnet 23 by William Shakespeare

As an unperfect actor on the stage,
Who with his fear is put besides his part,
Or some fierce thing replete with too much rage,
Whose strength's abundance weakens his own heart;
So I, for fear of trust, forget to say
The perfect ceremony of love's rite,
And in mine own love's strength seem to decay,
O'ercharged with burden of mine own love's might:
O let my books be then the eloquence
And dumb presagers of my speaking breast,
Who plead for love, and look for recompense,
More than that tongue that more hath more expressed.
O learn to read what silent love hath writ:
To hear with eyes belongs to love's fine wit.


Сонет 24. Уильям Шекспир - Адела Василой

Мой глаз-художник в сердце написал
Твоей красы небесной милый облик...
Одной картины выставочный зал,
И мастер - постоянный твой поклонник!

А перспектива чудно хороша -
Она, пожалуй, лучшее в картине,
В меня, как в раму, смотришь не дыша,
Не отражаясь, а живя в витрине!

Твои глаза с моими заодно -
Мой глаз живописал тебя, ликуя,
Твои во мне прорезали окно,
Чтоб Солнцу заглянуть туда не всуе.

Оно всегда любуется тобой -
Не видя сердца, видит образ твой!
 

Sonnet 24 by William Shakespeare

Mine eye hath played the painter and hath stelled
Thy beauty's form in table of my heart;
My body is the frame wherein 'tis held,
And prspective it is best painter's art.
For through the painter must you see his skill
To find where your true image pictured lies,
Which in my bosom's shop is hanging still,
That hath his windows glazd with thine eyes.
Now see what good turns eyes for eyes have done:
Mine eyes have drawn thy shape, and thine for me
Are windows to my breast, wherethrough the sun
Delights to peep, to gaze therein on thee.
Yet eyes this cunning want to grace their art,
They draw but what they see, know not the heart.


Сонет 25. Уильям Шекспир - Адела Василой
  
Пусть тот, кто перед властью лебезит,   
Гордится титулом своим и "честью"...
Мне не по нраву пошлый фаворит -
Обласкан я Любовью, а не лестью!

Любимец короля вовсю цветёт,
Как ноготки - от солнечного ока,
Но первый хмурый взгляд тотчас убьёт
Успех и славу, волей злого рока.

В боях прославлен, храбрый генерал
Судьбой забыт при первом неуспехе,
А чтоб о нём потомок не узнал,
То в Книге Чести переставят вехи.

Но счастлив я, хотя не фаворит -
Меня с любовью Власть не разлучит.


Sonnet 25 by William Shakespeare

Let those who are in favour with their stars
Of public honour and proud titles boast,
Whilst I, whom fortune of such triumph bars,
Unlooked for joy in that I honour most.

Great princes' favourites their fair leaves spread
But as the marigold at the sun's eye,
And in themselves their pride lies burid,
For at a frown they in their glory die.

The painful warrior famousd for fight,
After a thousand victories once foiled,
Is from the book of honour rasd quite,
And all the rest forgot for which he toiled:

Then happy I that love and am belovd
Where I may not remove, nor be removd.


Сонет 26. Уильям Шекспир - Адела Василой
 
Мой Господин, перед тобой в долгу,
Пишу тебе с покорностью вассала,
Надеясь,что когда-нибудь смогу
Добраться до счастливого финала.

Кичиться не намерен я умом,
Он чужд изяществу и острословью -
Любовь и преданность довлеют в нём,
Напоены моей горячей кровью.

Нагие, будто истина, слова...
Но если звёзды будут благосклонны,
Оденешь их в такой наряд! Молва
Тотчас возвысит их до небосклона!

Тогда, отринув страхи, твой вассал,
Споёт тебе любовный мадригал!


Sonnet 26 by William Shakespeare

Lord of my love, to whom in vassalage
Thy merit hath my duty strongly knit,
To thee I send this written ambassage
To witness duty, not to show my wit;
Duty so great, which wit so poor as mine
May make seem bare, in wanting words to show it,
But that I hope some good conceit of thine
In thy soul's thought (all naked) will bestow it,
Till whatsoever star that guides my moving
Points on me graciously with fair aspct,
And puts apparel on my tottered loving,
To show me worthy of thy sweet respect:
Then may I dare to boast how I do love thee,
Till then, not show my head where thou mayst prove me.


Сонет 27. Уильям Шекспир - Адела Василой
  
Трудами утомлён, спешу в постель
Конечностям дать отдых и усладу,
Но мысль стремится вдаль, у ней есть цель -
Спешит к тебе, душе найти отраду...

Не даст глаза усталые сомкнуть,
Усилием приподнимает вежды -
Во тьме кромешной ясно вижу путь,
Ведомый, как слепец, лучом надежды.

Картину эту для души храня,
В ней различаю звёздочку живую...   
Всё ярче свет - а это тень твоя
Сверкает самоцветом не впустую:

Старуха-ночь юна - как наяву!
Пропал мой отдых, но зато живу!


Sonnet 27 by William Shakespeare

Weary with toil, I haste me to my bed,
The dear repose for limbs with travel tired,
But then begins a journey in my head,
To work my mind, when body's work's expired;
For then my thoughts (from far where I abide)
Intend a zealous pilgrimage to thee,
And keep my drooping eyelids open wide,
Looking on darkness which the blind do see;
Save that my soul's imaginary sight
Presents thy shadow to my sightless view,
Which, like a jewel (hung in ghastly night),
Makes black night beauteous, and her old face new.
Lo thus by day my limbs, by night my mind,
For thee, and for myself, no quiet find.


Сонет 28. Уильям Шекспир - Адела Василой
 
Как счастье я себе вернуть бы смог, 
Когда нет ночью сна и днём покоя?
Когда мне ночь для отдыха не впрок,
А труд дневной не радует собою...

Всегда враги, а нынче заодно,
Чтоб угнетать меня, живут в согласье,
А мы с тобою - врозь, и не дано
Преодолеть разлуку в одночасье.

Чтоб день порадовать, я говорю,
Что ты одаришь светом в непогоду,
А ночи - что позолотишь зарю,
Когда нет звёзд на небе, ей в угоду...

Но днями всё длинней моя печаль,
Ночами - горше... им меня не жаль.
 
 
Sonnet 28 by William Shakespeare 

How can I then return in happy plight
That am debarred the benefit of rest?
When day's oppression is not eased by night,
But day by night and night by day oppressed;
And each (though enemies to either's reign)
Do in consent shake hands to torture me,
The one by toil, the other to complain
How far I toil, still farther off from thee.
I tell the day to please him thou art bright,
And dost him grace when clouds do blot the heaven;
So flatter I the swart-complexioned night,
When sparkling stars twire not thou gild'st the even:
But day doth daily draw my sorrows longer,
And night doth nightly make griefs' strength seem stronger.


Сонет 29. Уильям Шекспир - Адела Василой
 
Когда, отвержен миром и судьбой,
Над одиночеством я слёзы лью,
Кляня себя и жалкий жребий свой,
Глухое небо яростно молю...

Я с дружбою бываю не в ладах,
Себе желая, что дано друзьям -
Их красоту, таланты и размах -
И эти мысли презираю сам.

Но стоит мне подумать о тебе,
Как жаворонок я, в рассветный час,
Взлетаю, гимны вознеся судьбе,
Что лучший дар свой припасла для нас.

Твоей любовью нежной я богат,
И жребий с королём менять не рад!


 Sonnet 29 by William Shakespeare

When in disgrace with Fortune and men's eyes,
I all alone beweep my outcast state,
And trouble deaf heaven with my bootless cries,
And look upon myself and curse my fate,
Wishing me like to one more rich in hope,
Featured like him, like him with friends possessed,
Desiring this man's art and that man's scope,
With what I most enjoy contented least;
Yet in these thoughts myself almost despising,
Haply I think on thee, and then my state
(Like to the lark at break of day arising
From sullen earth) sings hymns at heaven's gate;
For thy sweet love rememb'red such wealth brings
That then I scorn to change my state with kings.


Сонет 30. Уильям Шекспир - Адела Василой

Скорбя, на суд немых тоскливых дум,
Зову я тени прошлого к ответу -
К чему стремились тщетно, наобум;
Теперь же многих, милых сердцу, нету.

И удержать не в силах тяжкий вздох,
Оплакиваю лучших лет растрату,
Из глаз же льётся горьких слез поток,
За все страдания взимая плату.

За тех друзей, что скрылись навсегда,
За ту любовь, что муки причиняла,
За то, что за бедою шла беда -
Плачу по всем счетам, как бы сначала.

Но если вспомню о тебе, родной
Потерь - как не было, и грусть - долой!
 

Sonnet 30 by William Shakespeare

When to the sessions of sweet silent thought
I summon up remembrance of things past,
I sigh the lack of many a thing I sought,
And with old woes new wail my dear time's waste:
Then can I drown an eye (unused to flow)
For precious friends hid in death's dateless night,
And weep afresh love's long since cancelled woe,
And moan th'expense of many a vanished sight;
Then can I grieve at grievances foregone,
And heavily from woe to woe tell o'er
The sad account of fore-bemoaned moan,
Which I new pay as if not paid before:
But if the while I think on thee (dear friend)
All losses are restored, and sorrows end.